Волки. Вещий сон
Этой ночью мне снились волки,
растревоженные луной.
Этот путь был в пустыне долгим,
только призрак мечты со мной.
В этой полночи маг усталый
не смыкал до рассвета глаз,
И русалка во мгле плясала,
и я слышала древний сказ
О таких прекрасных и юных
девах в полночи, в тишине
Этой ночью мне снились волки,
и стремились они к луне,
И в глазах их таких печальных,
было много силы лихой.
И давно завладевший тайной,
чародей потерял покой.
Эти сказки и эти мифы
расскажи нам в такой тиши.
Снова где-то кружили птицы,
и любви отдавшись в глуши,
Нас не слышали те, другие,
лес все тайны от глаз укрыл,
Только волки устало выли,
и душа, лишенная сил,
Оставалась такой печальной
и такой далекой была,
И бессильная боль и тайна,
и уже лишенный тепла
Он метался, он знал, что скоро
та стрела или острый нож
Прекратит с этой жизнью споры,
от судьбы своей не уйдешь.
И в просторе, залитом светом,
и в печали немых затей
Только волки воют об этом.
И молчит во тьме чародей.
Это сказка не будет долгой,
устремится во тьму душа
Этой ночью мне снились волки,
и лежала я, не дыша.
Но однажды Лада вернется,
в этом блеске ленивых лун,
И очнется, и рассмеется
чародей, он красив и юн,
Белый волк вдруг шагнет навстречу,
снова скажет:: – Я пригожусь.
Снова вспыхнут звезды, как свечи,
и вернется, очнувшись, Русь.
Вечные соперники в любви
Мифы 11 века.
(Ярослав Мудрый – Мстислав Красивый)
На княжеском пиру шумели гости.
Был Ярослав подавлен и угрюм.
Опять война, и пострадает гордость.
Опять он брата, тот красив и юн,
С мечом встречает около столицы.
О, князь Мстислав, что хочешь ты теперь.
Мою рабыню? Будет веселиться
Весь княжий двор уж ты – то мне поверь.
Она ушла со мною в час заката.
Ушла сама, тебя оставив там.
Ей нужен Киев, и не виновата
Моя дружина, я тебе не дам
Из-за рабыни этой снова в схватку
Идти с утра, опомнись, младший брат.
А женщины во тьме поют так сладко.
И так красив сияющий закат.
И хмурится в хоромах там княгиня.
Ей спор такой не по сердцу опять.
А девушка, конечно, не рабыня,
Она княжна, но как же их унять?
Тогда оставив мужа, к гостю снова
Она идет во мраке в этот час.
И юный князь отчаян и взволнован.
– Не уступлю ему на этот раз.
– Оставь его, мой ангел, он страдает,
Ты так красив, – и замерла на миг.
И вот обняв ее, он отступает.
Пред женщиною юноша поник.
– Она к тебе придет, – княгиня снова
Пообещала, и ушла во тьму.
И ждет Мстислав до часа рокового.
И девушка, порхнув, идет к нему.
Увезена насильно – князь всевластен.
А Ярослав бывает так суров.
Дружина там волнуется напрасно,
Ушел с любимою Мстислав без слов.
И удивленно на жену взирает
Великий князь, он знает все о том,
Какую роль она теперь играет.
И он один остался без шутов.
Не будет битвы, и ее не будет.
О страсть мальчишки, не к лицу теперь.
И лишь княгиня больше не забудет
Глаз синеву, страшнее нет потерь.
И отчего она так тихо плачет,
И все молчит на княжеском пиру.
– Угомонись, совсем еще он мальчик.
– Я знаю, только без него умру….
Князь Ярослав пирует в час заката.
Дружинники веселые пьяны
А где-то там, в степени, почти крылатый,
Спит князь Мстислав в объятиях княжны.
Буря вдохновения и страсти
Памяти Николая Гумилева
Как Летучий Голландец душа уносилась во тьму.
И шутили матросы о чем-то, и долго смеялись.
Был суров капитан, и приблизился Дьявол к нему.
И забытые сны в этой бездне суровой остались.
Море дико ревет и бросает нас снова в туман,
И далекие скалы я вижу яснее и ближе.
– Мы погибнуть должны? Улыбается мне капитан:
– Невозможно погибнуть. И взор его снова я вижу.
Но о чем он опять? Мне узнать это странно теперь,
Только дикие волны куда-то уносятся с хрипом,
Альбатрос покачнется, какой-то невиданный зверь
Посейдоном подарен нам, снова я слышу и вижу
Как шальная гроза все тревожит усталую ночь.
И в тумане они проступают, и ждут в суматохе,
А Летучий Голландец уносится яростно прочь.
Океан проглотил этот миф и немой и жестокий.
Только снова в тумане все ищут обратно пути
Капитаны, которым назад никогда не вернуться.
И душа моя снова в те бури и стоны летит.
И приблизился Один, Аттила из тьмы улыбнулся.
Снова Дикой охотой закончился яростный сон,
Волны-черные псы в темноте небывалой ревели.
Гулко падали в бездну герои минувших времен,
Звезды сыпались вниз, и от страха матросы хмелели.
Пленники любви
Золотистая страсть уплывающих мимо видений.
Эта нега и власть, эта сила волшебных сомнений.
Ждет Тристана Изольда, волшебнице снова не спится.
И холодная осень в закрытые двери стучится.
Королевою стать, полюбив его ты не хотела,
Но внезапная страсть королем в этот миг овладела,
И угрюмый Тристан повезет тебя снова куда-то.
Что осталось – лишь стон, только боль и сплошные утраты.
О, Изольда моя, что же делать там царствует осень.
И понять короля ты могла бы, да кто тебя спросит.
Только хмурый Тристан пьет угрюмо, о чем он тоскует,
И жестокий обман над любовью уже торжествует.
А король, он влюблен, да и как им в тебя не влюбиться,
Эта нежность и сон, это осень, как дивная птица,
Как котенок в тиши веселится, не зная покоя.
Золотистая страсть, что сегодня случилось с тобою.
И в сиянии лун к королю поспешила невеста,
А Тристан, он угрюм, он уходит, и нет ему места,
Как же страшно отдать, как потом еще жить и смеяться,
Только осень и страсть снова принцу в печали приснятся.
Золотистая страсть уплывающих мимо видений.
