Илья Попенкер "Миры победителей 1.0"

На следующий день Мартин опять посетил кузнеца, купив большой зачарованный меч, который сам находил наиболее уязвимое место врага, купил новую одежду и после обеда решил зайти в погреб, пересчитать оставшиеся бутылки.

Дом оказался пустым, но на этом хорошие новости закончились: погреб был взломан, а все его содержимое вынесено. Что же, значит бутылки попали по назначению раньше срока. И за меньшие для него, Мартина, деньги. Только в дальнем, самом темном углу Мартин нашел одну, видимо, забытую бутылку. Ключ можно выбрасывать.

Ближе к обеду Мартин снова вернулся к постоялому двору. Мусто грелся на солнце, а хозяин подпирал стойку. Чтобы избавить его от произнесения надоевшей уже фразы, Мартин заговорил сразу – от дверей:

– Что же ты не позвал меня помогать тебе таскать бутылки из погреба?

– Тебе бы этого хотелось? Ты здорово мне помог, признаю, но тебе не следует обижаться на меня – я и так хорошо тебе заплатил за сущую безделицу. Я бы и сам мог сходить в тот дом, но… Мое дело не позволяет мне ссориться ни с кем в этом городе, сам знаешь, ко мне все ходят. А ты человек чужой и, похоже, что надолго здесь не задержишься… Почему бы не помочь тебе деньгами. На вот, выпей.

– Спасибо. Нет, не то чтобы я обижался… Вино-то не мое.

– Правильно. А так, если кто познатней да побогаче окажется здесь проездом, хороший товар не пропадет зря.

– Ладно, тут все ясно. Ты лучше скажи, что это за твари, которых я тут встречаю на каждом шагу?

– Ты о «темных» что ль? А я-то думал, они везде есть. Видать, ты и правда издалека. Хотя не так давно можно было прожить всю жизнь и знать о них только понаслышке – из города их гнали, от полей и стад отваживали, только в лесу да вдалеке от поселений попадались, твари. А вот как пропал король наш Мирвал, да как стал править его кузен, сынок-то Мирвала мал еще был, как пошел воевать!.. Призвал всех молодых парней – всех, даже стражу городскую, и этой оравой полез на восток, думал, видать, императором заделаться. А тамошний король с ним не цацкался, армию разгромил, самого повесил, да через колдунов своих наслал на нас эти бури, будь они неладны, в научение нам, чтобы сидели по домам, не высовывались!.. – хозяин сгоряча налил и себе. Выпил, – Ну вот. А как мужиков сильных в городе не стало, тут-то нечисть вся и повылезала. Сперва драться с ними думали, да они в лес убегут – ищи-свищи их там. А потом опять прибегут. То поросенка утащат, а то и ребенка! В общем, приноровились как-то и с ними жить. И ты знаешь, не так это страшно, коли двери крепкие имеешь, да по сторонам часто смотришь. У них свой порядок, они себя в обиду не дают, да и нас без нужды не задирают. Ну, а коли случится что, так каждый сам решает… Вот как та Омили, про которую ты спрашивал. Уехала.

– Ты говорил, две есть Омили…

– Говорил. Вторая и есть «темная». Ко мне не захаживает, но, слыхал я, она у них вроде атаманши. Живет в каком-то богатом доме, по городу со свитой прохаживается, но все больше по ночам. Ты что, задумал с ней встретиться?

– Как сказать… Я про себя мало что помню, да только при мне письмо было от матушки моей с наказом найти тетку. Вот, смотри, – Мартин порылся в сумке и достал сверток.

– Не, я читать, того, не особо люблю, ты сам, того, прочти, я послушаю, – Мартин прочел, хозяин постоялого двора задумался, – Так. Получается, у нас тут живет твоя тетка Омили?

– Да, это было первое, что я тебе сказал, если помнишь.

– Я думал, ты пудришь мне мозги.

– Так ты знаешь, о какой Омили идет речь?

– Нет. Я же тебе сказал: у нас в городе всего две Омили. Точнее, теперь одна.

– Получается, я ничего не узнаю, пока не поговорю с оставшейся.

– Наверно так, парень. Только я не советовал бы тебе соваться туда без приглашения или без отряда друзей.

– Спасибо за совет. Я подумаю. А пока попроси свою дочь принести мне обед.

За обедом пофлиртовать с Нисте толком не удалось, так как ее отец стоял тут же без какого-либо видимого дела. Но зато после обеда Мартин напросился помочь ей по хозяйству и вместе с ней пошел сначала к реке за водой, а потом на рынок. Теперь, после рассказа ее отца, Мартин в самом деле обратил внимание на полное отсутствие в городе его сверстников, зато увидел, что «темные» наряду с людьми торгуют на рынке. Нагрузив полную повозку провизии, они не торопясь шли к постоялому двору. Нисте, казалось, была рада его обществу, хотя ему особо нечего было рассказывать, они весело провели время до вечера, пока мать не позвала девушку на кухню готовить еду к вечернему наплыву посетителей. Мартин подсел к Мусто, загорающему в вечерних лучах солнца.

– Добрый вечер, Мартин.

– Добрый вечер, Мусто.

– Что нового расскажешь старику?

– Да ничего нового… Вот, думаю, как мне поговорить с одной «темной» особой.

– Ты серьезно? – Мусто даже повернулся и посмотрел на Мартина – Я думал юноше больше пристало интересоваться нормальными девушками. Хотя, я давно не общался с юношами. Юная Нисте больше не радует тебя?

– Мусто, ты неправильно меня понял. Я ищу свою тетку и, похоже, эта особа может что-то знать. Или сама ей оказаться. Скажи, Мусто, это возможно?

– Да, я слышал, что обычные люди становились «темными». Обратного, правда, не слыхал. Думаешь, Большая Омили – твоя тетка?

– Не знаю. Если в этой записке правда, а в вашем городе осталась всего одна Омили…

– Ясно. Ну, парень, тебе понадобятся смелость и везение, чтобы встретиться с ней, а потом уйти живым.

– Можешь дать какой-нибудь совет?

– У Мусто всегда есть советы, не всегда находятся люди, готовые им следовать, хе-хе. Я бы пошел туда без меча, но с подарками. И держался бы повежливей.

– А что за подарки принято носить Большой Омили?

– Ты смеешься, парень? «Принято»! О Большой Омили вспоминают, когда «темных» надо рассудить, – а о том чтобы так запросто к ней сунуться!.. Это и в голову никому до тебя не приходило!

– Ну вот, а говорил, советов много.

– Ты хитрец, парень. Не так ты, видать, прост. Принеси ей крови. Думаю, она не обидится, если кровь будет не твоя, а какой-нибудь щедрой курицы – старик привычно захихикал.

– Спасибо, Мусто. Если во время бури у тебя опять пересохнет горло, я готов опять оплатить твое пиво.

– Спасибо, добрый юноша. Надеюсь, ты вернешься живым от Большой Омили и дальше будешь угощать меня пивом.

Ужинал Мартин, как и раньше, сидя на одном из «ничьих» столов, спиной к хозяину, зато лицом ко всем посетителям. Нарочно разлив полкружки вина, он подозвал Нисте, попросив вытереть лужу. Когда она склонилась над столом и принялась вытирать лужу, он осторожно накрыл ладонью ее свободную руку и подсунул под нее маленький вышитый мешочек. А когда она хотела уже удалиться, осторожно вылил вторую половину вина на стол. Удивление, раздражение и смущение быстро сменили друг друга на ее лице. Наконец, покраснев, Нисте быстро вытерла винную лужу и, быстро развернувшись, убежала на кухню. Сжимая подарок Мартина в руке. Через пару минут она появилась вновь, в руках у нее был кусок яблочного пирога и полная кружка с вином.

– Ну как, зайдешь? – тихо спросил Мартин.

– Куда?

– Я же написал записку! Ко мне вечером, зайдешь?

– Я читать не умею, – засмеялась Нисте, – зайду. Это вино не разливай, хорошо?

– Хорошо. Жду тебя.

Тут с улицы, где уже начало темнеть, вошел Мусто, и привычно закрыл за собой дверь. Нисте и ее мать бросились закрывать ставни и зажигать светильники. Началась буря.

Когда буря утихла и посетители начали расходиться, Мартин знаком попросил задержаться одну из красноглазых женщин, проходившую мимо его стола.

– Я хотел бы встретиться с Большой Омили. Можешь мне помочь?

Женщина застыла, глядя на Мартина немигающими светящимися глазами.

– Приходи в полночь к дому семьи Барона и постучи в ворота. Если она согласиться тебя принять, ты войдешь.

– Спасибо, – Мартин кивнул, а женщина быстро удалилась, вслед за своими подругами.

Мартин поднялся в свою комнату, зажег свет и сел на сундук, ожидая Нисте. Вскоре он услышал ее легкие шаги на лестнице, через мгновенье она уже осторожно открывала его дверь. На ней были новые серьги – его подарок, купленный у кузнеца.

– Привет. Зачем звал?

– Просто хотел с тобой поговорить. Ты у меня тут единственный друг – да еще такой красивый!

– Ладно тебе. Спасибо за серьги.

– Не расскажешь, как найти дом Барона?

– Дом Барона? Зачем тебе понадобился дом Барона?

– Думаю переговорить с Большой Омили о том, откуда я и кто я.

– Не-е-ет, – Нисте со стоном опустилась на кровать Мартина, – ты что собираешься пойти туда один? НОЧЬЮ?

– Ну да… Так мне казали.

– Сумасшедший! Тебя съедят! Или сделают одним из «темных». Не ходи, останься!

– Но… Только так я узнаю, кто я и где мой отец.

– Не надо туда ходить. Там этой нечисти целая орава, да мимо этого дома мужики втроем боятся пройти, а ты – один!..

– Нисте, – Мартин сел рядом с девушкой, – я должен пойти. Не сегодня так завтра, не завтра так послезавтра. Так зачем тянуть? Еще влюбишься в меня, тогда точно не отпустишь.

– Я? В тебя?! – Нисте вспыхнула и отвернулась.

– Ну да. Как я в тебя, например.

– Ты что, серьезно? – повернулась обратно.

– Куда уж серьезнее, красавица моя.

– Ах, ну зачем тебе туда ходить?

– Надо. Расскажи, обещаю, что вернусь.

– Да что рассказывать. От рынка первая улица направо. Самый большой дом на ней и есть. Там еще ворота кованые.

– Спасибо, милая, – Мартин быстро поцеловал ее в щеку.

– Не ходи, – с рыданием Нисте повернулась к нему и, обняв за шею крепко поцеловала в губы.

Обретя способность дышать и говорить, Мартин сказал:

– Пойду. Но теперь точно вернусь.

Нисте провожала его у дверей постоялого двора.

– Береги себя. Если что, не геройствуй, беги к людям, беги к кузнецу, они его бояться.

– Хорошо, милая, буду беречь себя изо всех сил. Ну, я пошел. Поцелуй меня еще раз для храбрости.

Ночь стояла тихая и ясная. Трещали цикады, звезды и прибывающий месяц хорошо освещали улицы. Кое-где горели окна, так что Мартин без труда добрался до рыночной площади, а от нее и до дома Барона. Все окна были черными, во дворе темно. Только у ворот его ждала женщина в темном плаще с капюшоном и с тусклым факелом в руке, при его появлении она улыбнулась. В неверном свете пламени Мартину показалось, что на ее подбородке запеклась струйка крови, а во рту скрываются большие желтые клыки. Женщина без лишних слов открыла калитку, которая не издав ни звука тихо распахнулась, и впустила Мартина во двор. Дом, насколько это было видно ночью, сохранился хорошо, сад выглядел ухоженным. Мартин последовал за женщиной, которая быстро провела его к черному входу в дом и, открыв ему дверь, осталась снаружи.

В темной прихожей Мартина встречал звероподобный громила выше него на голову. Молча обыскав Мартина, он указал на сумку. Мартин достал из нее бутылку с кровью, бутылку вина, найденную в погребе и письмо от матери. Все остальные вещи и деньги он оставил Нисте.

Удовлетворенный осмотром, демон открыл вторую дверь и жестом приказал Мартину входить.

В следующей комнате было сравнительно светло: на стенах и под потолком висели светящиеся шары холодного белого цвета. Из-за угла вылетела большая летучая мышь и покружив вокруг Мартина направилась вдоль по коридору. Больше никого видно не было и Мартин последовал за крылатой проводницей. Вскоре мышь привела его к большим дубовым дверям и уселась на косяк. Потянув за ручку, Мартин с трудом приоткрыл тяжелую дверь достаточно, чтобы протиснуться внутрь. За дверью был просторный зал, в центре был накрыт стол, за столом уже сидело с десяток самых разнообразных существ. Во главе стола на высоком резном стуле – или это был трон? – сидела немолодая полная женщина в черном платье, подчеркивающем ее бледность.

– Заходи смелее, человек. Не часто к нам заходят так запросто, – сидящие за столом существа неприятно засмеялись, каждый на свой манер. – Так неужели у нас не достанет гостеприимства, чтобы пригласить смельчака за стол? – Голос у Большой Омили был приятным, хотя, на вкус Мартина, чересчур громким.

– Сочту за честь, – Мартин не спеша направился к столу. Из-под стола вылезли два чертенка вроде тех, зарубленных им и, отодвинув стул, стоящий ровно напротив Большой Омили, снова скрылись под столом. Как бы не погрызли его сапоги, пока он будет играть в дипломатию!

Когда Мартин сел, Омили снова обратилась к нему:

– Как звать нашего смелого гостя? И с чем он пожаловал к старой Омили?

– Зовут меня Мартин… и это, увы, почти все, что я о себе знаю. А пришел я потому, что в письме, которое я нашел в сумке, придя в себя, моя матушка наставляет меня обратиться к моей тетушке Омили, из города Хемпсерта, чтобы спросить у нее совета в поисках потерянного отца.

– Так ты думаешь, я могу оказаться твоей теткой? – твари снова захохотали. Вблизи их смех выглядел – и звучал – еще противнее.

– Я не знаю, верить ли письму, но так там написано. А вы, похоже, единственная Омили, оставшаяся в Хемпсерте.

– Ты умеешь читать, что же, может статься, твое происхождение и не столь низкое, как кажется. Не прихватил ли ты то письмо с собой?

– Вот оно, – Мартин потянулся было за сумкой, но ее уже утащил один из чертей, сидящих под столом. Мартин поджал ноги под стул.

Через мгновение черт высунулся рядом с Большой Омили и передал ей сумку Мартина.

– Мои друзья не привыкли церемониться, не сердись, дорогой гость. Я посмотрю, что ты принес, если не возражаешь.

– Да, конечно…