– Не знаю пока, что такое стряслось. Но очень уж мне не спокойно! Будто вот-вот что-то случится в этом доме. Что-то очень нехорошее! И сразу словно ком к горлу подступает.
– Ну, милочка моя, ты превзошла сама себя! Еще и нет ничего, а ты уже сама не своя! На ровном месте! Это не порядок. Это у тебя видно нервы расшалились, – сделала вывод гостья.
– Но я ничего не могу с собой поделать…
Николетта задумалась, а затем решительно тряхнула кудряшками:
– Тогда рассказывай по порядку, что да как.
– Даже и не знаю, как тебе все это объяснить, – замялась Жанетта. – Ничего пока и не случилось…
– Как?! А чего же ты панику наводишь на пустом месте?
– Ох, не на пустом! Совсем не на пустом. Уж поверь мне!
– Темнишь ты что-то. Выкладывай все, что знаешь! – гостья в нетерпении снова встряхнула кудряшками.
– Вот не знаю пока, и точка, – честно призналась повариха. – Лишь чувствую. Чувствую, что что-то не то и не так. И что уже стоит на пороге что-то такое… Нехорошее…
– М-да… Пока понятно лишь то, что фею Селестину тревожить рано. Пока обойдемся своими силами.
– Не знаю… Но очень не нравится мне наша новая хозяйка. Так и не смогла я ее принять.
Николетта вздохнула. Ей и самой Анжелика, мягко говоря, была не по душе. Она ее терпела только потому, что таков был выбор ее бедного кузена Эдмона.
– Но ведь всем твоим тревогам должна быть какая-то причина. Ты можешь мне ее назвать?
– Не могу, – тихо ответила кухарка и развела руками.
Приятельницы обнялись. Белоснежный чепчик поварихи немного съехал с головы. И вдруг стали видны чуть заостренные уши. Как?! Жаннетта – эльф?
В замке Богар живет настоящий эльф?! Но никто этого не видел. А для Николетты, самой наполовину феи, это, похоже, вовсе не являлось новостью.
– Бедная моя, давай-ка я тебе принесу своей настоечки. Она тебя успокоит. А что там дальше – будет видно.
На том и порешили. А еще кузина Эдмона на пару-тройку дней отложила свой отъезд из поместья. Чутье полуфеи говорило, что дело тут вовсе не в расстроенных нервах Жаннетты. Вернее, не только в них. Что-то явно не так. Николетту не проведешь!
***
А через пару дней в поместье произошло событие, которое посильнее падения со строптивого Грома ошарашило Луизу.
Устроилась она как-то поутру в большой библиотеке, в одном из самых дальних уголков. В ее любимом, там, где за полками, ее совершенно не видно и можно часами сидеть и читать.
Юную маркизу очень тянуло на чтение. Хотелось романтики. Отец был против, чтобы дочь с ее благородным происхождением слишком уж рьяно увлекалась любовными романами. Считал, что их избыток может дурно повлиять на вкус барышни. Но та все равно при каждом удобном случае уединялась в самом любимом уголке. И читала, читала, читала, позабыв обо всем на свете!
Но на этот раз покой был быстро нарушен. Послышались чьи-то шаги. Луиза оторвалась от книги и заметила, что посреди книжных полок мелькнули чьи-то тени. Пришлось притаиться и начать подслушивать.
– Прошу вас, Максимилиан! Располагайтесь, здесь нам никто не помешает, – раздался голос отца.
Судя по имени того, к кому он обращался, собеседником был сосед, маркиз Максимилиан де Ламбер. «Интересно, что тут за секреты?» – у Луизы тут же вспыхнуло любопытство, и она навострила уши, чтобы не пропустить ни слова.
Сначала господа неспешно расположились в креслах. Слуга принес кофе. Богар и его гость выпили по чашечке.
– Итак, о чем же вы хотели со мной поговорить? – снова раздался голос отца.
– У меня два дела, Эдмон. Впрочем, первое, думаю, вам известно, мой друг. Вскоре я выдаю замуж свою младшую дочь, – наконец, объявил Максимилиан де Ламбер.
– Конечно, это мне прекрасно известно.
– Имею честь лично пригласить вас с супругой и дочерью на наше торжество.
– Спасибо за приглашение, мы все непременно будем. Но как же бежит время! – вздохнул Эдмон.
– Да… Время летит незаметно. Скоро третья дочь выпорхнет из гнезда, и я останусь совсем один. Теперь окончательно сделаюсь вдовцом, – вздохнул гость.
– Оба мы давно вдовцы, друг мой… Я одинок уже целых тринадцать лет!
– Но теперь-то о вас такого уже нельзя сказать, – возразил Максимилиан. – Вы – больше не вдовец. Теперь у вас есть молодая супруга, совершенно очаровательная. Мне видится, что она отлично украсила вашу жизнь за последний год.
– Вы правы, друг мой. Украсила… – задумчиво и грустно ответил Эдмон.
– Вот и мне подумалось, глядя на ваше счастье: а не отправиться ли мне снова под венец?
– А что, наверное, это неплохая идея. Женитесь на какой-нибудь милой особе, и начнется у вас в имении новая жизнь с чистого листа.
– Собственно вот и второе дело, по которому я здесь.
Господин де Богар удивленно приподнял бровь, а гость продолжил:
– Не стану более тянуть и прошу напрямик: Эдмон, не согласитесь ли вы выдать за меня свою дочь?
Юная маркиза, услышав это, замерла на месте, сильно шокированная. Последняя фраза поразила ее словно удар молнии. Ожидала всего, чего угодно, но только не этого. «Как?! Этот старик набивается ко мне в мужья?!» – возмутилась Луиза, сидя посреди полок, и от неожиданности чуть не свалилась с лестницы.
Глава 6
После некоторой паузы разговор в библиотеке продолжился.
– Не стану скрывать, Максимилиан, ваше предложение стало для меня очень неожиданным, – признался господин де Богар. – По правде говоря, я пока не строил на Луизу таких долгосрочных планов. Вам прекрасно известно, что ей всего лишь шестнадцать лет исполнилось. До совершеннолетия и вступления в брак еще целых два года. За это время многое может измениться…
– Да, безусловно, – согласился господин де Ламбер. – Я все понимаю. Тем более, что у меня с вашей дочерью такая большая разница в возрасте. Наверняка сей факт может вас смутить. Но…
– Нет. Я не об этом. Я о том, что Луиза еще слишком юна, чтобы думать о таких серьезных вещах как брак. Тем более, есть еще один тонкий момент. У дочери с самых ранних детских лет вроде бы наметился поклонник. И он вам хорошо знаком: Альбер, сын нашего соседа, господина де Растиньяка. Дети росли вместе, были очень дружны, и это породило всеобщую уверенность, что в будущем из них может сложиться отличная пара.
– Знаю. Да-а… Не стану спорить, юного Растиньяка мне трудно переиграть. Возраст и сила юности на его стороне. Вот поэтому я и рискнул придти этим разговором заранее. Как было бы замечательно, маркиз, если бы сейчас ваша дочь оказала мне честь и авансом приняла мое предложение руки и сердца!
«Что?!» – у Луизы застучало в висках, и она готова была упасть в обморок, а Максимилиан продолжил:
– Тогда бы мы этой осенью устроили помолвку, обручились, и все последующие два года мадмуазель де Богар находилась бы в официальном статусе невесты. Таким образом, у нее до совершеннолетия в запасе будет уйма времени, чтобы все обдумать, повзрослеть, осознать, понять и принять свою роль и миссию.
Юная маркиза ошарашено глядела на шкафы, словно пытаясь сквозь книги разглядеть лицо отца, услышать поскорее его ответ, узнать, каков он будет. И в то же время молила, чтобы этот разговор в библиотеке оказался сном или миражом, и что сейчас она проснется, и окажется, что в реальности ничего подобного не происходило.
Снова повисла долгая пауза. Эдмон глубоко задумался. Каждое мгновение этой тишины казалось вечностью. Тягостное молчание затянулось. Луиза ждала с замиранием сердца, что ответит отец.
А тот, нахмурившись, размышлял: «Да, Максимилиан действительно намного старше мой дочери. На целых тридцать лет! Но с другой стороны, он – не просто человек благородного происхождения, но и ко всему очень состоятельный, умный, опытный, деловой, знающий толк в управлении имением».
Наконец, господин де Богар прервал свое молчание:
– Признаюсь, друг мой, ваш визит застал меня врасплох. Полагаю, в таком важном деле спешить не следует. Ваше предложение надлежит хорошенько обдумать. В конце концов, обсудить все с дочерью.
– Безусловно, маркиз! Кто же спорит?!
– Но не стану скрывать, я был бы рад видеть вас своим зятем. Для меня это большая честь.
– Взаимно, – улыбнулся Максимилиан. – Для меня тоже большая честь – породниться с семейством де Богар.
Тут до собеседников донесся какой-то шорох. Это Луиза неудачно пошевелилась на лестнице и чуть не уронила книги. Беседа прервалась.
– Друг мой, давайте-ка лучше выйдем в сад. Уж там нам точно никто не помешает, – предложил Эдмон, указывая гостю на стеклянную дверь.
Последнее, что удалось расслышать, были слова отца:
– Меня очень волнует, что на все это скажет Луиза, когда узнает? Большой вопрос. Не стану скрывать, в последнее время дочь сильно изменилась. Она выросла и перестала быть такой послушной девочкой, как раньше. Как-то она воспримет это известие?
«Как воспримет? Да просто ужасно воспримет!» – сокрушалась в этот момент мадмуазель де Богар. Внутри нее все так и кипело от возмущения.
Уже в саду маркиз де Ламбер заключил:
– О, это так естественно! Молодежь любит противоречить родителям. Нынче это стало модно. Уж я-то хорошо это знаю по своим трем дочерям. Честно говоря, нелегко мне с ними пришлось! Хотя в итоге я все же добился от них полного послушания и всем трем составил удачные партии.
– Вероятно, причина тому – правильное благородное воспитание, – глубокомысленно произнес Богар, мысленно думая о том, как он сообщит эту неожиданную новость дочери.
***
Когда Эдмон с Максимилианом покинули библиотеку, Луиза спрыгнула с лестницы и кинулась, как ошпаренная, прочь.
Подслушав разговор отца с господином де Ламбером, с этого момента она не находила себе места. Сердце билось так сильно, что, казалось, вот-вот выскочит из груди.
Юная маркиза мало поняла из этой беседы, какой же ответ даст отец в итоге. Одно ясно: этот старый сосед хочет на ней жениться. Но самое ужасное заключалось в том, что отец, судя по всему, вовсе не против выдать свою единственную дочь замуж за этого вдовца. И даже считает его надежным выбором! Хоть и взял время на раздумье.
Мадмуазель де Богар метнулась в свою комнату и там упала на кровать. Ее душили слезы. «Что происходит? – раздались горькие всхлипывания. – Отец всегда так меня любил… И вдруг такое! Замуж за старика! Как же мне теперь жить?!»
И тут пришла в голову неожиданная мысль: «Наверное, это мачеха так дурно повлияла на отца. Точно! И как я, глупая, сразу не догадалась?! У папы теперь есть эта Анжелика, а я ему больше не нужна! Поэтому он так легко и согласился с господином Ламбером. Не зря же отец заявил: «Не стану скрывать, я был бы рад видеть вас своим зятем».
Луиза оторвала заплаканное лицо от подушки с таким видом, будто сделала важное открытие. И обратилась к портрету на прикроватном столике:
«Мамочка моя бедная, знала бы ты, как плохо сейчас твоей доченьке! Меня здесь никто не любит! Я им всем только мешаю! Отец хочет от меня избавиться, отправить меня жить в замок к маркизу де Ламберу! А сам останется тут со своей Анжеликой. И она станет смеяться, как удачно удалось от меня избавиться. А я сделаюсь женой старика и буду от этого мучиться всю свою жизнь! И в конце концов умру от горя, как моя бедная мамочка!»
***
Между тем только что проснувшаяся Николетта, сладко потянулась, взглянула в зеркало, кокетливо взбила руками свои непослушные кудряшки, и, не теряя времени даром, решительно последовала к кузену с намерением серьезно поговорить.
– Эдмон, как же я давно тут не была! И очень соскучилась по поместью и по вам всем! – с этими словами она подошла к маркизу, сидевшему в кресле, и обняла его за плечи.
– Милая моя, да ты же сама о нас позабыла! Раньше частенько баловала своими визитами, а в последний год стала как неродная. Хорошо, хоть про день рождения Луизы не забыла.
– Да все дела, дела… Суета! – уклончиво ответила Николетта. Ей не хотелось признаваться, что причина тому – новый брак Эдмона. Не лежала душа полуфеи к Анжелике, и все тут! Вот и не показывала глаз в поместье Богар.
– Зато теперь я решила остаться еще на пару-тройку дней погостить.
– Вот и славно! Ты же знаешь, мы этому только рады. И Луиза будет в восторге.
– Братик, я давно хотела спросить, как тут у вас идут дела в поместье? Все ли в порядке? – Николетта, наконец, решилась приступить к главному вопросу.
– Да все по-старому. Как и прежде, идет своим чередом.
– Да? Снова все по-старому? Знаешь, а очень хотелось бы, чтобы уже хоть что-то пошло по-новому.
– О чем ты? – задумчиво спросил Эдмон, хотя, кажется, уже начал догадываться, что кузина хотела сказать.
– Да все о том же. О твоей молодой супруге, – пояснила Николетта с необычайной строгостью в голосе, так на нее непохожей. – Я сразу обратила внимание, насколько она на балу была изящна и стройна. Это так бросалось в глаза! Всех затмила! Корсет так плотно облегал осиную талию, что не оставлял никаких сомнений… Никакого интересного положения новой госпожи де Богар нет и в помине! А я-то, наивная, когда ехала сюда, думала, что встречу ее, ожидающую наследника. Но, нет, увы…
– Ты права, все так и есть. Доктор сказал, что пока прибавления в семействе ожидать рано.
– Уже пошел второй год, как длится это «пока». Ровно столько, сколько длится ваш брак, – кузина приподняла бровь.
– Но доктор заверил, что тревогу бить рано. Прошел всего год.
– Извини, кузен, но мне кажется, что твой доктор крайне беспечен, заявляя такое.
– Милая моя, ты слишком торопишь события.
– Это он слишком медлит! – напирала Николетта. – Если супруги здоровы, то в течение года должна была наступить беременность. Но ее нет, кузен!
– Пока нет. Будем надеяться, что все впереди.
– Удивительная беспечность! Я отказываюсь в нее верить. На тебя это так не похоже, Эдмон. Я тебя просто не узнаю!
– Право, Николетта, мне кажется, ты все преувеличиваешь.
Кузина хотела что-то возразить, но тот и вдруг страстно воскликнул:
– А что мне остается? Остается лишь ждать и надеяться… И уповать на счастливую звезду!
– Но не ты ли только ради этого и женился? Ради наследника! А теперь вдруг стал на что-то уповать. Что с тобой случилось?
