(Автор сейчас с печалью вспоминает винзавод г.Геленджика, закрытый пару лет назад. Там изготавливали превосходные вина и шампанское, последние бутылки у нас закончились в прошлом году, покупали ящиками просто в запас, и вот теперь уже нет завода, к сожалению. Эпоха мадам Фирсовой закончилась)
Наблюдая за Денисом, я мысленно перенеслась в свою книгу, герои которой сейчас боролись за счастье. Каждый за свое.
«– Итак. – Герцог Лернийский сознательно сделал точку в предложении из одного слова, глядя на то, как босоногая оборванка лежит, раскинув руки, на его кровати. Одежда девчонки была настолько грязна и наверняка кишела насекомыми, что все постельное белье и покрывало придется выбросить. Дернув уголком губ справа, мужчина вздохнул, затем спросил: – Что ты делаешь?
– Лежу, – лаконично отозвалась девица. – Мягко. Слушайте, а зачем вам девственница? Вы меня жрать будете, да?
Представив, как он вот это будет жрать, Лернийский мысленно содрогнулся. Фу! И почему о драконах ходят такие слухи? Жрать девку! У него при мысли о человечине тошнота к горлу подкатила.
– Вы, наверное, пьете кровь девственниц, чтобы оставаться молодым и красивым, – задумчиво продолжила замарашка, почесывая одну грязную пятку о другую. – Вон у вас какая морда холеная.
– Морда холеная? – ледяным тоном переспросил герцог, желая вышвырнуть это существо из дома немедленно, отмыть все места, где оно изволило полежать, и забыть, словно страшный сон. – Ты думаешь, я вампир, что ли, кровь пить?
– А иначе зачем вам девственница? – села на кровати девица. – Все знают, что драконы едят девушек, чтобы жить долго и счастливо!
Ей было смешно. Всю свою недолгую жизнь она прожила в конюшне, спала в старом деннике на куче соломы, укрываясь в особенно холодное время куском коровьей шкуры, и зимой и летом ходила в одном и том же наряде, а уж чтобы помыться, и не мечтала. Летом, правда, ей удавалось совершать акты чистоты в местном озере, но делать это приходилось быстро и ночью – местные мальчишки донимали ее своим присутствием, сочтя легкой добычей, и приходилось частенько драться за свою честь. Однажды они ее все же поймали толпой, растянули за руки и за ноги, и уже хотели снасильничать, но благодаря вони от тела не смогли. И чем ее теперь мог напугать этот вот дракон? Тьфу!»
Я задумчиво смотрела на спину Дениса. Теперь я знаю, как будет мой Лернийский выглядеть. Раньше герои становились похожими на всяких голливудских красавчиков, никто ж не хочет читать о страшном как демон мужчине, в которого влюбилась героиня. Все хотят красоты и возвышенности – он красавчик, она красавица, он вредный, она его перевоспитывает, потом они женятся и рожают семерых детей. На этом зиждется современный любовный роман. Но я в этот раз решила написать фентези про магический мир, в котором живут драконы, эльфы, всякие там дриады и наяды с фавнами, и потому могла себе позволить мечтать и представлять главного героя таким, как вот этот вот стоматолог, колдующий в моей кухне. Кстати, запах от его варева исходил умопомрачительный.
– Скоро будет готово! – возвестил мой гость, наливая еще вина в мой бокал. – Ты, смотрю, заскучала? Ничего, что я так у тебя тут хозяйничаю? Просто не готов после купания идти куда-то, трусы мокрые, ну и вообще…
– Ой! – я вскочила. – Давай, я тебе полотенце дам, сходишь в душ. Ты ж, и правда, мокрый весь!
За своими переживаниями о собаке я совсем забыла, что Денис-то ради ее спасения плавал далековато от берега, и сейчас, отставив бокал, пошатнулась – вино ударило в голову, заставив закружиться и поплыть окружающий мир перед глазами.
– Поймал! – обвил мою талию одной рукой стоматолог, второй держа деревянную лопаточку. – В душ, говоришь? А ты со мной?
6
– Конечно! – фыркнула я насмешливо, глядя снизу вверх в смеющиеся глаза Дениса. – бегу и падаю, волосы назад. Спинку не потереть?
– А ты думала, зачем я тебя туда зову? – деланно изумился мой гость, выгибая бровь. – Что за грязные мысли в твоей голове, женщина? Ты, никак, хочешь покуситься на мою честь?
Дениса, похоже, забавляла эта ситуация. Он откровенно смеялся сейчас, и я тоже ощущала эти пузырьки веселья в крови. Мне с ним было легко и беззаботно, несмотря на то, что еще недавно пришлось вместе хоронить погибшего щенка, и та ситуация ну никак вообще к веселью не предрасполагала.
– Ну, если уж ты мне спинку потереть не хочешь, так хоть полотенце чистое давай, – Милованов вздохнул, нехотя убирая руку с моей талии. – В идеале бы, конечно, трусы, что-то я не подумал их купить. Вот, хочу я тебе сказать, Настя, еще ни разу я не просил у женщины трусы. Это так банально, ты не находишь?
Я снова фыркнула.
– Я тебе дам полотенце, ну и еще могу выдать треники моего папы, он их тут оставил на всякий случай. Они чистые, но ношенные. Правда, ты чуток… ммм… повыше папы и похудее, но зато будет сухо и тепло. У тебя ж уже даже джинсы мокрые.
Я скосила глаза в район ширинки мужчины, и тот тоже туда взглянул.
– Какой конфуз! – покачал он головой. – Так опозориться перед дамой в первое же наше свидание! Давай сюда свои треники, пожалуй, и полотенце, и сделай мне чаю с лимоном, я у тебя там видел в холодильнике. Что-то знобит. Кстати, мясо я там на маленьком огне оставил, ты следи, чтоб не пригорело. Выйду и картошку туда покрошу.
– Может, я? – спросила его на всякий случай, хотя вовсе не горела желанием сейчас заниматься готовкой.
– Ни в коем случае! – резко бросил через плечо гость. – Я сам!
Он ушел в душ, и вскоре зашумела вода, а я прошла в кухню, включила чайник и уставилась на пыхтящую сковородку на плите. Мда, Настя, даже свидания у тебя по-человечески не получаются. Вместо того, чтоб находиться сейчас в кафе, вкушая вкусную еду и вино, сидишь дома с посторонним мужиком и спящим щенком.
– Умка! – проворчала я, прикрывая белую собачку поплотнее. – Нашел медведя, тоже мне. Это, скорее, волкодав, – и задумчиво добавила: – им волки давятся.
Денис вышел спустя минут десять, одетый очень смешно – в свою футболку и спортивные штаны моего отца, которые были ему малы в росте, но велики в талии, и ему пришлось их подвязать пояском от моего розового халата, что висел в ванной. Смотрелось это весьма комично, и я прыснула, глядя на босые щиколотки и волосатые пальцы с ухоженными ногтями гостя.
– Видел бы меня сейчас мой товарищ Козинский, – мрачно изрек Денис, глядя на свое отражение в зеркале. – Он бы умер от зависти. Это инсталляция или перфоманс, что там современное искусство говорит?
– Это очень смешно! – уже не выдержав, захохотала я. – Можно, я сделаю фото? Я буду шантажировать тебя им, вымогая миллионы!
– Это прям вообще не смешно! – все также мрачно продолжил Денис. – Твой отец, похоже, ростом с тебя?
– Ну, он не высокий, да, – продолжая улыбаться, ответила я. – И круглый. Идеальная фигура – шар, я б сказала. Моя мама – учитель математики, она над ним так всегда шутит. Зато он добрый и очень хороший человек.
– Чаю хочу! – потребовал Денис, шлепая босыми пятками в кухню. – Где мой чай с лимоном, женщина?
– В чайнике! – не моргнув глазом, уселась я на стул. – Тут места маловато для двоих, так что либо ты у руля, либо я.
– Куда я попал? – театрально закатил глаза Денис. – Ты как моя сестра, та тоже все время находит отговорки, лишь бы ничего не делать. То ей кухня тесная, то плита не та, то вообще настроения нет. И приходится ее мужу ишачить, как Золушке. Ничему-то вас в школе не учат! Так, иди уже тогда и ложись в позе красивой на диване, что ли. Я буду вдохновляться твоим видом. Можешь даже голая, так больше вдохновения.
– Боюсь, ты переоцениваешь мои вдохновительные возможности, – покачала я головой. – Как бы у тебя и вовсе потом не появилось желание отсюда сбежать, сверкая голыми пятками.
– Может, это ты недооцениваешь свои возможности? – вернул мне фразу Денис, доставая чашку из верхнего шкафа и наливая в нее кипяток, а затем бросая чайный пакетик. – Вот кто в нормальном обществе сейчас пьет чай из пакетиков, Настя? У тебя что, чайника нет для чая?
– Ну а с чего ты взял, что ты попал в нормальное общество? – иронично вскинула я бровь.
Мне все нравилось в этом парне – и то, как он двигается, и его фигура, и завитки волос у шеи сзади, которые так и хотелось потрогать пальцами. Внутри словно все вибрировало от удовольствия, что он просто рядом, вот так вот со мной, и я ощущала себя пятнадцатилетней девочкой, у которой внезапно в гостях оказался ее кумир.
Мужчина двигался по кухне, что-то говоря, а я следила за его губами, что изгибались в разговоре, и мысленно проваливалась в свою книгу, уже представляя, как буду описывать Лернийского.
« – Господин, а что, если мы отошлем эту девственницу кому-то другому? – опасливо поинтересовался дворецкий Герберт, тщательно прикрывая за собой дверь и прислушиваясь к звукам за ней.
Герцог Максимус Лернийский сидел в кресле у камина, поставив правую руку на подлокотник и уронив на нее голову. Лицо его было мрачным, брови сошлись к переносице, и весь вид выражал крайнюю степень раздражения. Герберту даже показалось, что на висках господина проступила серебристая чешуя. Очень плохо, очень!
– Куда? – прорычал в ответ Максимус. – Ты представляешь, что будет, если я кому-то этот … «подарочек» отправлю? Мне нужна была чистая девушка, невинная, помощница в моих делах, а не это вот… чудовище! Она хоть отмылась? – с надеждой поднял он голову и, получив едва заметное отрицание, ударил по подлокотнику кулаком так, что кресло жалобно треснуло, а дворецкий громко сглотнул слюну. – Так помойте ее! Если надо – силой! От нее воняет так, что кажется, будто моя одежда насквозь пропиталась этим… Тьфу!
– Она… Не хочет, сэр! – сдавленно пробормотал Герберт, избегая смотреть в глаза герцогу. – Сказала, что ни разу… ни разу не мылась в подобных лоханях, и не… – он снова сглотнул слюну, – и не будет этого делать сейчас. Якобы, это портит цвет лица, сэр!
– Что портит? – брови Лернийского поползли вверх. – Она свое лицо вообще видела в зеркало?
– Подозреваю, что нет, – дворецкий мотнул головой. – Девушка совершенно дикая. Я успел расспросить старосту, тот сказал, что она всю жизнь прожила на конюшне, ее кузнец приютил, но в дом не пустил, опасаясь слухов. В общем, совершенно несчастная жизнь, сэр! Я… Мне кажется, ей очень нелегко пришлось, этой девушке. И сейчас ей страшно. Она думает… Думает, что вы ее… сожрете! – последнее слово Герберт произнес шепотом, втягивая голову в плечи.
– Это она мне уже озвучила, – мрачно кивнул Максимус, брезгливо передернувшись. – У меня один вопрос – неужели во всей деревне не нашлось ни одной девственницы? Неужели все они там так распутны, что других днем с огнем не сыскать? И почему именно эта деревня, Герберт? Сколько их вообще в моих угодьях? Ты во все гонцов разослал? Давай просто вернем ее старосте, пока тот не успел далеко уехать?
– Да вы что? – истерически хихикнул дворецкий. – Едва мы приняли эту… девственницу, как деревенские тут же умчались, сверкая пятками. Похоже, она их тоже достала.
В этот самый момент раздался истошный крик, потом еще один, затем визг и следом нечеловеческий вой.
Переглянувшись, дворецкий и его господин, не сговариваясь, рванули к двери, едва не столкнувшись у выхода, и затем замерли у подножия широкой лестницы, устеленной ковровой дорожкой.
– Откуда был звук? – глухо пробормотал Максимус, и в этой время леденящий душу вой повторился. – Из гостевой спальни! Идем туда!…»
7
– Ну что, готова ли ты вкушать приготовленное мною блюдо? – грозно осведомился Денис, взмахнув лопаткой.
– Звучит как угроза, – заметила я, принюхиваясь.
Вроде, ничего особенного он не приготовил – всего лишь пожарил картошку с мясом, но пахло так вкусно, что мой голодный желудок давно уже взял управление телом в свои руки и сулил этому красавчику-захватчику кухни все немыслимые блага. В рамках допустимого, разумеется.
– Это угроза и есть! – двинулся в мою сторону шеф-повар сегодняшнего дня. – Потому как если вдруг тебе не понравится, придется ублажать тебя другими доступными способами. Или убить.
– Слово «ублажать» мне нравится больше! – развеселилась я. – Давай сюда варево, я буду пробовать и хвалить.
– Вот! – назидательно поднял лопатку вверх Денис. – Ты мыслишь правильно. Я удивляюсь, почему ты с такими принципами еще не замужем. Хотя, мне это сейчас на руку, поэтому будем ужинать.
Он ловко разложил ужин по блюдам, украсил веточками зелени, а затем разлил по бокалам вино.
– Ну, Настасья, за знакомство? – предложил тост мой гость, после чего кивнул на тарелку. – Ты ешь-ешь, у меня еще культурная программа заготовлена, так что тебе нужно основательно подкрепиться.
– Культурная программа? – вздёрнула я иронично бровь.
Этот жест был у меня от папы. Юморной по натуре, отец часто шутил, и я привыкла, что можно много смеяться в семье. К сожалению, ни разу еще мне не встречался мужчина, готовый терпеть подшучивания. Но не Денис. Он заулыбался, вновь демонстрируя ямочку на щеке.
– Ну конечно! – воскликнул с хрипотцой. – Не думала же ты, что я накинусь на тебя, срывая трусы и ведя себя, словно мамонт в гоне. Или думала?
– Про трусы или мамонтов? – на всякий случай уточнила я. Мало ли что.
– Про меня, Настя! – слегка обиделся Денис. – Скажи еще, что ты не готовилась к свиданию!
– Ну почему, готовилась, – задумчиво нахмурилась я. – Дай подумать…. Мммм… Ну да, расчесала волосы и почистила зубы. Этого достаточно?
– Язва! – Денис аппетитно захрустел луковым пером. – Ну, раз ты полностью готова к поцелуям, ешь лук. Он богат витамином С, а мне сейчас после купания как никогда нужны положительные эмоции. И витамин С! Ты знаешь, что во время поцелуя вырабатываются эндорфины? Это я тебе как доктор говорю. Поэтому жуй и приступай к лечению.
– Вот так сразу? – я отправила кусочек мяса в рот.
Ммм! Восхитительно!
– Ну да, а ты хочешь дождаться, пока я тут при смерти буду лежать?
– Не, при смерти точно не надо, – отпив вино, я на всякий случай взглянула в смеющиеся глаза Дениса.
– Вкусно? – он внезапно потянулся к моей тарелке, наколол на вилку картошку и поднес к моим губам. – Пробуй. Я добавил сметану, так бабушка моя делала. Ну?
Открыв рот, я позволила ему кормить себя, ощутив в эту минуту невероятное возбуждение. Никогда в жизни у меня не было более эротичного момента. Отчего-то вино ударило в голову сильнее, заставив меня податься вперед и медленно облизнуть губы, глядя прямо в глаза гостю. Тот тоже склонился, глядя сверху вниз на меня, отставил бокал, потянулся вперед, вынимая из моих ослабевших пальцев вилку.
– На всякий случай отложим оружие, – пробормотал Денис, прежде чем легонько коснуться губами моего рта.
В какой момент он оказался на своем стуле так близко от меня, я не заметила, и сейчас оказалась буквально между ног у него, стиснутая сильными руками.
– Ты такая аппетитная, Настя, – пробормотал он мне в угол рта. – Словно булочка вся, мягонькая, ароматная.
Отпрянув, я широко открытыми глазами уставилась на него. Он что, назвал меня толстой?
– Ну куда ты, бояка? – Денис со скрипом подтащил мой стул вместе со мной к себе теснее. – Трусишь? М?
Уперевшись ему в грудь обеими ладонями, я чувствовала под ними жар и биение сердца, и сама дышала часто и тяжело, будто долго-долго бегала.
– Ужин остынет, – пробормотала, скосив глаза на тарелку.
– Верно, – Денис тут же наколол на вилку кусочек мяса. – Открывай ротик, – и поднес кусочек к моим губам.
Послушно сняв с вилки кусочек, я принялась жевать его, глядя в потемневшие глаза Милованова. Он наблюдал, как я жую, и, едва удалось проглотить, как снова поднес к моим губам порцию.
– Так и будешь кормить меня? – смущенно пробормотала я, откидываясь на спинку стула.
– Угу, – кивнул с ухмылкой. – Никогда этого не делал. Очень сексуально.
– Мы уже говорим о сексе? – бровь против воли поползла вверх.
– Еще пока нет, но активно думаем, – понизив голос, едва не шепотом выдохнул гость. – Ты думаешь о сексе?
Если б до этого я не думала, то после такого б точно начала. Но пожар в крови уже разгорался, и мысленно я представляла себе продолжение вечера, хотя изначально вообще не рассчитывала, что у нас дойдет даже до поцелуев. Видимо, на меня так действует вино и интимная обстановка.
– Ты ничего не ешь! – выпалила я, наконец, отодвигаясь со скрипом на стуле и хватая бокал с вином.
– Ты трусиха, Настя! – откидываясь на спинку, иронично заметил Денис.
– Ничего подобного! – обиженно выпаливаю и тут замечаю, как он взял вилку в руки и отправил в рот кусок мяса.
Отчего-то это движение вызвало волну мурашек по телу. Никогда не думала, что поедание пищи мужчиной может выглядеть настолько эротично! Обычно с женщинами связывают всякие такие моменты, и я сама неоднократно в книгах кормила героинь клубникой, а герой в это время испытывал муки страсти. Теперь же роли поменялись. Денис жевал, глядя мне в глаза и ничего не произнося, а я сгорала от нетерпения вновь ощутить поцелуй.
– Ешь! – приказал он мне, кивнув на тарелку. – Или ты хочешь, чтоб я тебя покормил?
Молча взяв вилку, я принялась жевать тоже, хотя есть уже не хотелось. Всегда была противницей секса на первом свидании, но, как говорится, никогда не говори «никогда». Сейчас я была готова к этому. И даже более того, рассчитывала на то, что мне отломится этот лакомый кусочек, Денис Милованов, который отчего-то выбрал меня. Он ведь не просто так сюда пришел?
«– Ваша Светлость! – экономка, пулей вылетевшая из гостевой комнаты, была взлохмачена, на щеке ее набухала кровавыми каплями царапина, платье намокло, куски мыльной пены покрывали руки. – Эта… Эта… Девственница ваша, сэр! – возмущенно ткнула она пальцем себе за спину. – Это совершенно невозможное существо! Я отказываюсь ее мыть! И вообще, разбирайтесь с ней сами! Вы и Герберт вот, у вас должно получиться! Дикарка!
Проводив кипящую гневом дородную женщину взглядами, дворецкий и его господин переглянулись.
– Я, пожалуй, тут подожду! – пробормотал Герберт. – А вы идите, сэр. Ну, может, она вас послушает?
