Владимир Александрович Еськов "Противостояние миров. Том 1. Часть 2"

– А, наслышана о твоем приключении, – Язя будто читала мысли старика, – не переживай, здесь ты расслабишься, как никогда.

В голове колдуна промелькнуло несколько мыслей, приведших бы кого угодно в паническую истерику, но старче скривил свое морщинистое лицо и, буркнув что-то одобрительное в ответ, поплелся в сторону небольшого сруба.

Чем ближе друзья подходили к назначенному месту, тем интереснее и сказочнее казалась возвышающаяся постройка.

– Что за избушка на курьих ножках? – вырвалось у расхохотавшегося Гуннара. – Етить-колотить, что за невидаль?

– Я несколько раз слышал об этой избушке, – поддержал его Добрыня, – но думал, что это пугалки для детей. Скажу я, жутковато смотрится все это.

За разговором спутники не заметили, как подошли к деревянной хижине и топящейся бане. Пока друзья приближались к своему пристанищу, Кузьма наслаждался окружающей природой. Взору предстала мягкая зелень, которая нежно колыхалась от легкого дуновения ветра, пришедшего вместе с утренними лучами солнца и внесшего в спокойную и размеренную жизнь местного пейзажа маломальские переливы красок. Слегка вытоптанные тропинки говорили о нечастом их предназначении или бережном уходе за ними. У самого дома они сливались в небольшую лысую полянку с множеством звериных следов, введших бы в заблуждение даже самого матерого охотника.

– Смотрите, – удивился Гуннар, – в первый раз вижу такое уродство.

– Ого, черепа на крыше, – поддержал его Виктор. – Всякое конечно видел, но это уже слишком…

Вокруг дома было большое количество стоячих кольев с насаженными на них черепами, будь они человеческими или от животных. Со стороны казалось, что прослеживается некая симметрия, образующая странную фигуру. На самом верху крыши, над входом в дом, возвышался череп более внушительных размеров, поражающий своим необычным видом и исходящей от него потусторонней энергией.

ИЛЛЮСТРАЦИЯ ИЗБУШКИ С ЧЕРЕПАМИ

– Ну наконец-то, дождалась! – выкрикнула радостная Вея, выбегая навстречу друзьям. – Я испереживалась вся за вас.

Лицо девушки было немного опечаленным, даже радостные нотки в голосе не смогли прятать капельки унылости в ее задумчивой гримасе. Долгожданная встреча оказалась для нее большим испытанием, свалившимся как снег на голову средь ясного дня. Мерзопакостная старуха все же добилась своего, вынудив Вею заключить с ней очень непростую сделку и тем самым пожертвовать тем, о чем она даже и не догадывалась – жизнью своей будущей дочери.

– Как же мы переживали за тебя, – навзрыд выпалила бегущая Селина.

Глаза Кузьмы тоже повеселели, увидев знакомые очертания любимой женщины, пусть и чуть нагадившей ему в последние незабываемые дни. Взволнованный недотепа в очередной раз подтвердил свою репутацию среди друзей. Запутавшись в своих ногах, он неуклюже рухнул во весь рост в небольшую лужицу, разодрав при этом половину лица, тем самым вызвав очередную порцию смеха, даже у старой карги. Видевшая эту картину Верония изо всех сил пыталась сдержать накатившую улыбку, но Добрыня все же заставил рассмеяться девушку, случайно налетев всей своей массой на еще не пришедшего в себя пострадавшего чудака.

– Вы где его откопали? – невзначай выразилась Ягиня. – Он всю дорогу так чудил?

– Почти, – с грустью в голосе произнесла Вея, – не то слово – начудил.

– Да уж, веселый парень, – сожалея, прокряхтела карга.

Но после этих слов у старухи что-то поменялось в лице. Не подводившая за всю ее жизнь интуиция заставила старуху на краткий миг призадуматься и сделать неожиданное для себя предположение, полностью расставившее все по своим полочкам.

– Почему все это происходит со мной? – истерично вырвалось у Кузьмы. – Ну неужели я не в милости у богов?

Старуха проявила некое сожаление услышав искренне раздосадованный голос вымотавшегося человека. Незатейливыми движениями она без всяких усилий помогла подняться упавшим мужчинам и, сорвав пару клочков какой-то зелени, пришептывая на незнакомом языке заклинания, принялась лечить недотепу. Затем несколько раз плюнув себе на ладонь, шарахнула ею Добрыне между глаз. У опешившего полукровки аж дар речи пропал от такой неожиданной выходки Ягини.

– А ты, – старуха ткнула Добрыне в лоб пальцем, – перестань издеваться над ним.

Но у того и в мыслях даже не было хоть как-то досадить своему незатейливому другу, хотя…

2.8. Сумасшествие или нет?

Гостеприимство Ягини поразило всех гостей, за исключением Благославы, которая просто уснула богатырским сном, проспав баню с красочным застольем и шумными вечерними посиделками. Проснувшись, она увидела немного растерянных друзей, окруживших старую хозяйку дома и внимательно слушающих ее вразумительные речи. Не успела девочка и пошевелиться, как обнаружила на себе пронизывающий глаз старухи, стремглав уловивший едва заметное движение засони.

– Ну вот и девочка наша проснулась, – непривычно добрым голосом произнесла хозяйка дома, – я вам все объяснила. Делайте все, как я вам сказала, и не вздумайте что-то перепутать или хуже того – пойти поперек моим указаниям.

После этих слов послышалось знакомое кряхтение старого охотника, попытавшегося встать с первого раза, но подкравшаяся старость попросту застала его врасплох, и дополнительные усилия оказались очень даже уместными. Малость растолкав соседей руками, Душебор все-таки поднялся со своего места и с жуткими тихими бурчаниями себе под нос пошел в сторону раскрытого окна, из которого тянулась свежая струйка прохладного сквозняка.

– Пора вам собираться в путь, – продолжила Яга. – Есть у меня для вас очень верный помощник. Пока вы будете в чернолесье, он с вами не расстанется ни на одно мгновение.

– А где Верный? – поинтересовался Добрыня, но его слова пролетели мимо ушей старухи.

– Не тот ли это пернатый друг? – с неким приободрением спросил Белобород.

Только старик вспомнил о своем давнишнем товарище, и сразу же в окно влетел черный, как сажа, ворон. Обогнув испугавшегося колдуна, он на удивление всем подлетел к Благославе и уселся на ее расслабленное плечо.

– Ах ты, паразит крылатый, – недовольно выкрикнул старый бородач, – сколько мы с тобой вместе пережили, голодали, последними крохами делились, а ты меня променял.

– Не кряхти, борода, – посмеиваясь, пролепетала хозяйка, – ты ведь знаешь, он сам выбирает, с кем водиться.

Обсудив последние детали будущего похода, отдохнувшие друзья вышли из бани и направились к большому деревянному срубу, стоящему на двух высоких пнях с толстыми ветвистыми корневищами.

Строение было и впрямь очень странным, не похожее ни на одно из видимых ранее. На нем было развешано множество ведьминских безделушек, ошеломляющих только одним своим внешним видом, а о их предназначении не могло быть и речи, так как все они были изготовлены из останков различных животных и, по-видимому, еще и людей.

По мере приближения к дому на уши друзей стала давить непонятная тяжесть, будто оглушая собой и уединяя их от внешнего безмятежного мира. Ничего больше не беспокоило их, очертания предметов, вещей и лиц сливались в одно сплошное разноцветное месиво, которое со временем исчезало, но вскоре возникало вновь, постепенно вскруживая головы еще не привыкших к таким фокусам героев.

Казалось бы, магический мир окружал повсюду, начиная с чистейшего ясного неба над головой и заканчивая маленьким зелененьким стебельком травки под ногами, но природа являлась таковой на самом деле. Ведь нет ничего прекраснее на свете, чем жизнь со всеми своими тонкостями, пусть даже не самыми приятными, а в некоторых случаях жестокими, но одушевленность имела право на существование, и старая Ягиня являлась хранительницей всего этого.

Подойдя к необычной постройке вплотную, взору друзей вновь предстала неописуемая панорама красивой живности, расстелившейся на протяжении видимых границ. Жизнь в самых ярких красках обволакивала все, черпая непонятно откуда невидимые силы, создавая идеальный мир. Но у жизни была и навсегда останется другая сторона, о которой предпочитают попросту забыть или умалчивать, пока не придет время неотъемлемой старости, указывающей на неизбежную дорогу к смерти.

– Ну наконец-то добрались, – послышался голос впереди идущего Белоборода, – ступайте по одному, держа за руки друг друга, как говорила Язя.

Небольшая вереница потихоньку стала скрываться в узком дверном проеме загадочного деревянного строения, изрядно выходящего за рамки разумного. Внутри помещения было ужасно пыльно, с кучей наполненных и аккуратно сложенных в ряд льняных мешков. Повсюду висела потрепавшаяся временем паутина, искусно вытканная мастерами своего дела, которые спрятались в многочисленных щелях между бревен. Одну из таких паутин насквозь пронизывал яркий луч солнца, освещавший собой две огроменные каменные глыбы, лежащие друг на друге. Рядом с ними возвышалась конусообразная деревянная конструкция с примитивным желобом, свисающим прямо над самым центром этих двух камней. В нескольких шагах, правее от сужающегося короба, стоял деревянный массивный столб. Он будто пронизывал собой все это затейливое строение, но первое впечатление могло быть обманчивым, так как снаружи это всего лишь была небольшая постройка, стоящая на двух корявых пнях. Хорошо приглядевшись, можно было увидеть различные приспособления в виде веретена, шестеренок и прочих всяких несложных механизмов.

– Чем-то мельницу напоминает, – послышался голос Добрыни, – если бы я снаружи не видел эту постройку…, хотя я уже ничему не удивлюсь.

– Ну, так оно, – поддержал его Виктор, – но все же, куда здесь сыплется мука? Где и чем, а главное, откуда берется сила, что движет этими жерновами?

– Чистое колдовство, – приглушенным голосом добавила Селина.

Когда в комнату зашел последний человек, послышался тихий скрип закрывающейся двери, затмевая собой живописные краски окружающей природы, а взамен оставляя лишь кромешную тьму с новыми, еще неизведанными приключениями.

– Куда дальше идти, – вставил свою лепту старый охотник, – сплошная темнота, ни окон, ни дверей.

– Смотрите, какое-то отверстие, – послышался голос Белоборода, указывающего на едва видимое черное пятно в полу.

– Вот те раз. Может, это простая яма? – опять послышался голос Селины.

– Скоро узнаем, – улыбаясь, ответил уже спускающийся в неизвестность Добрыня.

Спустившись вниз, вояка очутился в очень душной комнате, где царила ужасающая темень, но с мерцающим, наверное, в самом дальнем углу огоньком. Свет от него не падал, как обычно, в разные стороны, а каким-то непонятным образом, наоборот, собирался вокруг огонька.

– Есть огонь у кого-нибудь из вас? – выкрикнул вояка, более тщательно укрепляя незатейливую лестницу к лазу.

– Селина, будь добра, – попросил девушку Белобород, протягивая ей маленькую лампадку, – зажги фитилек.

Через пару мгновений в руках Добрыни горел маленький фитиль, осветивший только крохотную часть пространства, скрывая от людских глаз, возможно, не самые приятные секреты данной комнаты.

– Язина мельница. Вот она какая, – пробормотал уже спустившийся оборотень, – много я слышал о ней, но внутри нее я впервые. У кого веревка, что дала Ягиня?

– Спроси у вояк наверху, у кого-то из них я видел.

– Ребята, – выкрикнул Добрыня, – обвяжитесь каждый этой веревкой и потихоньку спускайтесь сюда.

Один за другим приятели спускались вниз, каждый себе надумывая кучу всяких разных мыслей, но все они в чем-то сходились. Их интересовал всего один вопрос – зачем и куда они идут. Оказавшись в нижнем помещении, в сердцах героев притаился некий страх за собственные жизни при виде горящего фитиля.

– Не смотрите на огонь, – громко выкрикнул Белобород, успев краем глаза зацепить небольшое сияние, – совсем забыл об этом черном огне, проклятом богами и всеми остальными, кто бы с ним не встречался при жизни. Это пламя потусторонних темных сил, вбирающее в себя все живое и перевоплощающее его в черные краски неодушевленности.

Неожиданно сверху раздался сильный хлопок от крышки, и громадное облако пыли накрыло испугавшихся девушек, оставшихся стоять рядом с упавшей лестницей. Следом раздалось громкое чихание Кузьмы, у которого и так свербело в носу, вновь поднявшее настроение окружавшим его друзьям. И вдруг случилось из ряда вон выходящее происшествие, не укладывающееся в голове даже у прожженного Белоборода, много повидавшего в своей бурной жизни. На его глазах из маленького, ничем не примечательного и едва тлеющего уголька постепенно стало возгораться магическое пламя, подминающее под себя все живое. Оглядевшись, можно было увидеть идеальную чистоту, ни единого насекомого, ни паутинки, даже упавшая сверху пыль загадочным образом куда-то испарилась.

– Все это заметили или я один? – раздался среди скопившихся друзей голос Виктора. – Вы чувствуете это?

Но его слова уже летели в огненную пасть, поглощающую все вокруг своим могущественным пламенем. Теперь свет был повсюду, увидев его хоть одним взглядом, глаз уже было не оторвать. Словно самая изощренная змея окутала она пленников сладким, до боли смертельным гипнозом, и потихоньку один за одним заглатывала их в свою бездонную глотку. Нарастающее пламя уже перестало быть таковым, вокруг пылал пожар, не похожий ни на какой другой, он не источал жар и не превращал дерево в обуглившиеся головешки, а наоборот, заглушал собой пылающие сердца исчезающих героев.

Пока помещение пылало огнем, внутри него произошло маленькое, но существенное событие. В узком проходе, сверху, показалась еле заметная скрюченная тень, юрко спустившаяся в самую гущу событий. Не ахти сколько времени пробыв в комнате, темная фигура возвратилась обратно в слегка открытый лаз, но неся с собой маленького, завернутого в овчинную шкуру ребенка.

– Нельзя же быть такой скрягой? – пробормотала про себя Яга. – Пусть все идет, как идет. Да и легче им будет без малыша. Опять же, мне будет какая-никакая отрада.

Старая ведьма напоследок решила внести свои изменения, пусть и незначительные, но очень существенные. Бабка понимала о непростом походе, который она им услужила, но и награда была достойной. Ягиня многое предчувствовала и, понимая неизбежность воцарения темных сил, ей ничего не оставалось, как внести и свою небольшую лепту в будущее Тартарии.

Пылающие языки пламени потихоньку стали угасать, забирая с собой ослепительную магию потусторонних сил. Постепенно все стало на свои места: мерцающий фитилек, расположившийся в дальнем углу; легкий сквозняк, проникающий сквозь мелкие щели; громадный деревянный столб, пронизывающий всю мельницу насквозь, – ничего не поменялось, но изменения были.

– Ярослава нет, – истеричным голосом выкрикнули Вея с Селиной.

– Куда он мог деться? Сам он еще ползать толком не умеет, можно только предположить, кто за этим исчезновением стоит, – выдвинул свою версию Белобород.

– Точно, это ведьма выкрала мальца и не иначе, – поддержал Гуннар.

– Сожрет дитя, как пить дать сожрет, а потом и нами закусит, – добавил его собрат по оружию.

Чуток оклемавшись, Добрыня не стал вступать в перепалку, а попытался вернуться к месту, где был недавно проход сверху, но его на своем месте не оказалось, только грубо отесанные бревна аккуратно выстилали потолок. Зажмурившись и хорошо сосредоточившись, он стал анализировать все свои действия, стараясь не упустить ни малейших деталей, шаг за шагом, и тут до него дошло, что все в помещении поменялось местами, будто они находились в зеркальном отражении.

– Да… да, именно так, – бурчал про себя могучий атлет, – так, если я сейчас здесь, то проход наверх будет в другом углу. Точно, вот эта лампадка…

Пока здоровяк копался в своих догадках, его легонько подпихнул старый спаситель, показывая на полузакрытое отверстие в полу, с видимо выступающей лестницей. Отодвинув сплетенную крышку, они увидели еще одну комнату, расположившуюся ниже.

– Гуннар, Виктор, – окрикнул их Добрыня, – перестаньте галдеть, как бабы. Лучше проверьте в том углу выход наверх.

Воин показал в противоположную сторону от себя, а сам вновь на свой страх и риск полез исследовать помещение внизу. Спустившись вниз, воин ощутил на себе необъяснимое чувство пустоты, однажды он испытывал нечто похожее, но сейчас ему показалось, что все вокруг нереальное, неживое, быть точнее, бездушное и бездыханное. В этой комнате не было света, но не было и темноты, в одном из углов аккуратно, друг на друге, лежали чем-то наполненные мешки из грубо обработанного льна. Рядом с мешками стоял уже знакомый столб с прикрепленными примитивными шестернями, соединенными между собой самыми простейшими веревками. Справа от мешков из стены торчало деревянное бревно с громадным колесом, которое соединялось с центральным столбом всякими разными шестернями.

ИЛЛЮСТРАЦИЯ МЕЛЬНИЦЫ

– Ты что там притих? – послышался голос сверху. – Что там внизу?

– Да вроде бы все нормально, – послышался ответ снизу, – мне кажется, здесь вообще никогда людей не было. Спускайтесь сюда, не бойтесь.

– Ярослав пропал, ни единого намека, куда он делся, – выкрикнул старый оборотень. – Выхода наверх не нашли, будто его и не было там никогда.

Долго ждать друзей не пришлось, один за другим они спустились по приставной лестнице вниз, потихоньку собираясь в тесный круг обсудить дальнейшие планы. Разговоры были недолгими, мнение Белоборода о пропаже мальца совпало с подозрением всех собравшихся, что здесь вмешалась старуха, но с какими намерениями она это сделала, оставалось загадкой. Пока шел неоднозначный разговор, в него неожиданно вмешалась Ассольда с очень интересными предположениями.

– Вы чувствуете: вкус, запах, даже цвета здесь сливаются в черно-белую массу, – у кухарки аж глаза стали шире, чем обычно. Её уже несло. – Вы чувствуете боль, и слух проверьте. Вокруг все изменилось, и мы изменились.

После этих слов, одумавшись, она на мгновение остановилась, осознав, что у нее одной мог произойти такой необычный недуг.

– И вправду говорит, – поддержал ее Кузьма, – я тоже заметил.

– Мне кажется, что…, – хотела было продолжить Ассольда.

– Ха, – выкрикнул Душебор, – да она нас отправила в подземный мир, царство мертвых, да как угодно называйте эти места, только здесь мы живых людей вряд ли встретим.

– Смотрите, – вместе с этими словами она указала пальцем на исчезающее отверстие вверху. – Вот, опять мы остались в дураках.

– Кто помнит, зачем мы сюда пошли? – собравшись с духом, высказалась Верония. – Лично я была уверена, что мы направляемся подальше от проклятых земель и сумасшедшего тирана.

– Нам так с Виктором вообще никто ничего не говорит, – вставил свое слово Гуннар, – мы люди подневольные, куда вы – туда и мы.

– Ха-ха-ха, – засмеялся Белобород, – вот те и карга. Она всех нас обдурила, утаив истинное значение нашего визита в эти земли.

– Возможно, ты и прав, – со слезами на глазах одобрила Вея, – мне очень интересно, что случилось с малышом? Жив ли он?

– Яга – честная тетка, – поправляя свою длинную седую бороду, предположил Белобород, – она понапрасну не обидит, ну попроказничает чуток или пошалит, а так она по сути добрая.

– Она, скорее всего, решила свою игру затеять, – внес свою лепту колдун, – это ведь ее родная стихия, бегает туда-сюда и опять обратно. Что она задумала?

– Она решила нам помочь, – послышался тихий голос Благославы, – да, это все ее рук дело. Ярослава она взяла, чтобы он не был для нас обузой.

Ошеломленные друзья, все как один, посмотрели на нее недоуменным и развели своими руками от удивления. Только один Добрыня подошел к ней, улыбнулся, вгляделся в ее глаза и, ничего не говоря, побрел искать выход из мельницы. Недолго пришлось атлету искать выход из этого сверхъестественного строения. Сразу за спинами Гуннара и Виктора он натолкнулся на малозаметную дверь, слившуюся с окружающими ее стенами. В его голове промелькнули слова Ассольды о недавно обнаруженной догадке. Поводив поверху носом, Добрыня попытался уловить хоть малейшие запахи чего-нибудь, но не было даже и малейшего намека. Плюнув на все, что ему пришло в голову, атлет одним рывком руки открыл дверь и вышел наружу, ожидая увидеть нечто новое в его жизни, но вокруг по горизонту виднелись знакомые хвойные леса, уходящие далеко за пределы видимости. Оглянувшись назад, он чуть не онемел от увиденного: вместо громадной мельницы опять стояла маленькая невзрачная постройка. Но с внешней стороны грубо отесанной бревенчатой стены, справа, виднелось огромное колесо с лопастями. Интерес себя не заставил долго ждать. Пройдя всего ничего, Добрыня наткнулся на едва заметный пруд или омут, в который окуналось колесо. По тянущимся на нем свежим тине и водорослям можно было предположить, что данное сооружение долгое время не работало. Рядом все было заросшее непонятными голыми кустарниками и переплетающимися нитями травы с пробивающимися местами усохшими лысыми кочками. Не бог весть сколько постояв на месте, его ноги стали скрываться в непонятной черной кашице, появившейся на оставленных Добрыней следах. Попробовав самостоятельно выбраться из зыбуна, он только еще больше увяз в нем. Поблизости не было ничего, за что можно было ухватиться и выбраться из нарастающей топи. Пересилив себя, он наконец-то стал кричать о помощи, понимая своим нутром, что добром это не закончится.

– Етить-колотить, – проговаривал про себя недоумевающий воин, – что происходит? Неужели на этом все мои приключения закончатся?

Могучее тело находилось в неподвижном состоянии, иначе при каждом движении оно погружалось все глубже и глубже, но был и положительный момент в недвижимом положении – никаких признаков большего увязания не было.

– Елки-палки, я ведь не могу пробыть здесь вечность, – продолжал бубнить себе под нос вояка, – кто-нибудь должен же помочь, иначе хана мне.

Здоровяк не шевелился, пытаясь хоть как-то продлить свое скудное существование в этом мире, понимая, что друзья его не бросят, во всяком случае, точно будут искать. Самые разные мысли посещали его голову, но воинская выдержка пока брала верх.

– А где наш здоровяк? – с неким удивлением спросил старый охотник. – Вот только здесь был, а сейчас не вижу его.

– Что здесь вообще происходит? – раздраженно выпалил Виктор. – Я не понимаю ничего, голова пустая. Я не могу ничего понять, что вы говорите…