Они вышли из кабинки, оставив там свои вещи. Все равно возвращаться. Спускаясь по кованной лестнице, Рус вдруг заметил у колонны стройную девушку с длинными волосами, забранными в высокий хвост. Он успел подумать, разглядывая ее со спины, что после знакомства с Булкой слишком часто стал обращать внимание на женские волосы. Девушка была хороша. Маленькое черное платье выгодно подчеркивало стройную фигурку. А каскад русых волос приковывал к себе взгляд.
Словно почувствовав, что ее рассматривают, девушка обернулась, и он узнал ее – ту, мысль о которой не давала ему покоя больше месяца; ту, которую он планировал увидеть завтра утром на спортивной площадке. Прямо посреди ночного клуба собственной персоной стояла и смотрела на него во все глаза Булка.
Вокруг грохотала музыка, отзываясь толчками где-то под диафрагмой, вокруг были люди, но всё это словно перестало существовать в один миг, как только глаза двоих встретились. И Рус вдруг понял, как соскучился по этой девчонке. Странное открытие. Странное и пугающее. Об этом однозначно нужно было подумать, но сейчас он смотрел на Булку и вдруг понял: как он рад, что поддался на уговоры Дато и приехал в клуб. Так, что даже улыбается сейчас как дурак, глядя на неё.
Булка его тоже узнала, он понял это по ошарашенному виду. Три шага, и он возле неё. Улыбнулся обворожительно, как только он один умел. Не сдержался, приблизился к ней на опасное расстояние. Так давно хотел вдохнуть её запах, почувствовать её энергетику. Раньше, ведь, наблюдал только издали, если не считать встречи в фитнес-центре, когда ей было плохо.
Улыбнулся довольно – он не ошибся, она пахла невероятно.
– Привет! – Шепнул на самое ухо. – Какими судьбами здесь?
Несмотря на грохочущую музыку, она прекрасно услышала. По спине побежали мурашки, а ноги подкосились. Лишь усилием воли Лелька не выронила из руки бокал.
– Привет. – Выдавила, сглотнув комок в горле. Она с трудом соображала – слишком неожиданная вышла встреча. – С подругой приехала потанцевать.
– Здесь шумно, может быть, выйдем на улицу? – Предложил Рус и улыбнулся чуть насмешливо. – Подышим воздухом?
Лелька словно впала в ступор. Она не понимала, как себя вести, и с трудом вообще держалась на ногах. Все мысли о Красавчике, которые она успела передумать за эти две недели, сейчас роем кружились в ее голове. Как он оказался здесь? Как так вышло, что они приехали в один клуб, ведь в Москве их сотни? Все эти вопросы вдруг сменились дикой радостью от осознания, что он мало того, что был без девушки, так еще и подошел к ней. Как не мечтала о встрече с Аполлоном, такой встречи она себе точно не представляла.
От предложения Лелька отказаться не смогла. Мужчина из её грёз с невероятными янтарными глазами сейчас предлагал ей выйти вместе на улицу, чтобы поговорить. Могла бы она отказаться? Да её сердце сейчас плясало чечётку от счастья, от восторга, что он сам обратил на неё внимание! Неужто, это взаимно?
Лелька кивнула, глядя ему в глаза, как под гипнозом. Она больше не слышала грохота музыки, не видела, что Катька, спешащая к ней с танцпола, замерла, разинув рот. Не заметила она и то, что высокая, стройная блондинка рядом с тем самым обладателем Ягуара во все глаза пялится на неё – смотрит оценивающе, прищурив глаза.
Лелька была счастлива. Рус подал ей руку и, развернувшись, уверенно повёл девушку через людской поток прямо к выходу. Катька бесшумно присвистнула, но, увидев на лестнице сына своего работодателя, всё поняла. Пожав плечами, подруга развернулась и отправилась танцевать. В конце концов, Лелька – большая девочка и может сама решить – идти ей с малознакомым мужиком или нет, пусть даже он и красив, аки греческий бог.
Глава 9. Сплошные разочарования и заросли черемухи
На улице, несмотря на множество звуков, окружавших их, было значительно тише. Ритм здесь не отдавался где-то под диафрагмой, музыка не вибрировала внутри.
– Значит, с подругой приехала? И где же она? – Спросил Рустем, останавливаясь недалеко от входа и поворачиваясь к Лельке.
Руку её он продолжал держать в своей, отчего на девушку навалилась дикая слабость. Ладонь его была горячей, большая мужская рука крепко держала маленькую ладошку в своей.
– Где-то тут, наверное. – Вымучила Лелька ответ и облизала пересохшие губы.
«Ох, зря она это», успел подумать Рус.
– А вы здесь как оказались? В зале вас две недели не было. – Ляпнула Лелька и осеклась, понимая вдруг, что выдала себя сейчас с потрохами.
Вспыхнула мгновенно, даже кончики ушей покраснели. Рус услышав всё, что нужно, довольно улыбнулся. Успел заметить реакцию девчонки, как она испугалась того, в чем только что призналась. Он решил не озвучивать свои догадки, не смущать её ещё больше. А потому перевел тему.
– Я был в Питере по делам. Вот, сегодня вернулся. Друг позвал в клуб, а тут ты, такая красивая.
Лелька потупила взгляд, благодарная ему и за комплимент, и за то, что он не стал смущать её еще больше тем, что она, мол, искала встречи с ним.
–Аа, понятно. – Протянула Лелька. – И как там мой любимый Питер?
– Работы было много. Отец хочет открыть там сеть стоматологий.
Лелька понимающе кивнула головой, хотя ни черта в этом не соображала. Но Рус не стал продолжать тему. Вместо этого погладил крупными пальцами её руку.
– А ты здесь чем занималась? Неужто в зал ходила? Элеонора не верила, что ты придёшь ещё раз. – Усмехнулся он.
В Лельке взыграла злость. Выходит, он знает тренершу, и они обсуждали ее провал на том, первом занятии.
– Ходила, и она меня даже хвалит. – Все-таки вздернула подбородок, глядя прямо в глаза.
«Смелая», решил Рустем. Ему нравилось это в девушках. Смелая, но при этом покорная. Интересно, такое бывает?
– Ты совсем продрогла. – Сказал он, чувствуя, как дрожит её рука – такая нежная и маленькая ладошка – под его пальцами.
Лелька в волнении вновь облизала пересохшие губы. Какой-то невероятный жест, от которого у Алимова ехала крыша. Он был точно уверен, что Булка делает это не специально, но как же черт возьми это выходило соблазнительно! Следуя инстинкту и желанию завладеть ее пухлыми губами, ощутить, каковы они на вкус, он потянулся к ней, опасно сокращая расстояние между ними. Он уже чувствовал фруктовый аромат её, кажется, гигиенической помады, он почти коснулся этих пухлых губ, как почувствовал движение позади.
Послышались шаги, и Дато, Лелька узнала по голосу скандального владельца злосчастного Ягуара, произнёс насмешливым, опьяневшим голосом:
– Какие люди! Не думал, Рус, что тебе нужна была информация о ней. Знал бы, не стал бы искать.
Рус и Лелька одновременно повернулись на голос и увидели парочку, только что подошедшую к ним. Лелька опешила: информацию? Это какую Рус искал о ней информацию? А главное, зачем?
– Я вроде и не скрывал ничего. – Раздраженно ответил Рус. Надо ж было им явиться в самый неподходящий момент!
Голос Аполлона изменился. В нём появились едва заметные ледяные нотки. Лелька поняла, почувствовала, что ему был неприятен этот разговор. Чтобы не смущать его перед знакомыми, а ещё, чтобы и самой разорвать этот мучительный тактильный контакт, она осторожно вытянула руку из его ладони. Сцепила руки в замок, закрылась. Дато ей был неприятен. И дело было вовсе не в той дурацкой истории с самокатом. Он и правда, вызывал отторжение на каком-то интуитивном уровне. Общаться с ним не хотелось.
Блондинка, практически висевшая на своём спутнике, с любопытством разглядывала Лельку и, судя по её взгляду, внешность девушки её как минимум позабавила. Но Лелька и не сомневалась. Разве может она, простая девчонка с окраины, сравниться с блондинками из высшего общества, когда на той брендовая одежда, волосы и ногти ухожены, а на фарфоровом личике ни морщинки, ни прыщика. Только огромные ресницы, которыми девица хлопает, словно вот-вот взлетит. Лелька чувствовала себя неловко рядом с царственной Мариной.
– Значит, сердце неприступного Рустема покорила Булка, или как там ты её называл? – Продолжал язвить пьяный Дато.
У Лельки кровь отхлынула от лица. Булка? Это она-то? Да за этот месяц она на два размера похудела! Слезы, откуда только взялись-то, нахлынули, но так и не пролились. Ещё чего! Доставить этому козлу-другу удовольствие видеть, как она рыдает? Ну уж нет!
– По-моему, ты пьян, Дато. Не стоит цепляться к девушке. – Отчеканил Рустем.
Он повернулся к Лельке, чтобы что-то сказать, но, видя её полные слез глаза, осёкся. Он же и вправду называл её Булкой. Ласково, но всё же называл. Даже не думал, что ей это может быть так обидно.
– Кажется, мне пора. – Лелька развернулась на своих шпильках и полетела прочь, оступаясь в сумраке на высоких каблуках, так как не имела навыка ходить в них постоянно. Ей, и вправду, больше привычны были кеды.
– Ты совсем дурак, Дато? – Только и смог выдавить из себя Рустем.
Ему хотелось прибить этого идиота. Но тогда он точно не догонит Булку, тьфу, Олю.
– Да, ты посмотри, она как корова на льду в этих каблучищах. Я ж говорил, корова. – Пьяно усмехаясь, выплюнул Дато. Марина подавилась смешком.
И Рус не выдержал, в одну секунду подлетел к приятелю, схватил за грудки, встряхнул. Марина предусмотрительно захлопнула рот и резво отскочила на пару шагов от мужчин.
– Следи за языком, Дато!
Тот опешил:
– Э! Ты чего, друг, угомонись, это всего лишь телка!
Рус убрал руки прочь, резко развернулся и пошёл искать Булку. Не могла же она в самом деле убежать далеко на этих шпильках.
Лелька же бежала, захлебываясь слезами. Не смогла сдержаться, разревелась как дура, оставшись одна. Хорошо ещё, что эта компашка не видела её слез. Вытирая нос, тут же распухший от рыданий, она пыталась дозвониться Катьке. Чёртова подруга! Где её носит, когда она так нужна? Флиртует, небось, опять с кем-нибудь. Ей же всё равно с кем. Не то, что Лельке. Ей, если и влюбиться, то в самого красивого мужика на свете, да такого, что потом только локти кусать, потому что ей он никогда не достанется.
Перемежая горестные вздохи всхлипами, она вышла за пределы района, примыкавшего к Патриаршим прудам. Свернула в первый попавшийся переулок. Старая Москва, уютная, двухэтажная, бросилась ей в объятия. Трудно было представить, что на окраине этого невероятного города есть дома по 30 этажей. А если говорить про Сити, то их там что-то около семидесяти в каждой башне-небоскребе. А здесь, в центре, в маленьком переулке было темно и тихо. И только фонари освещали тут и там палисадники старинных усадеб. Лелька отвлеклась, слезы ее высохли. Стало зябко. Она вдруг поняла, что оставила джинсовку в клубе. Катька не отвечала, то ли умышленно, то ли случайно пропуская сотый звонок от неё.
Лельке страшно захотелось присесть куда-то, но улочка здесь была узкая и никаких лавок поблизости не наблюдалось. Низенький заборчик огораживал маленький палисадник перед старым двухэтажным домом. В нём росли какие-то цветы и кусты то ли сирени, то ли черёмухи.
– Леля! – Услышала она голос Рустема в начале проулка.
Подпрыгнула, словно кипятком ошпарили. Заметалась. Поддаваясь инстинкту спрятаться, перемахнула через заборчик и спряталась в зарослях. Неужели он её ищет? Сердце забилось где-то в желудке. Не хватало еще предстать перед лучшим мужчиной в мире зареванной, замёрзшей, с забитым носом. Лучше вообще не показываться ему на глаза. Да и о чем говорить? Он считает её толстой, иначе не называл бы Булкой. Разве этого мало?
А ещё для чего-то хотел найти какие-то сведения о ней. Что про неё можно узнать? Рост, вес, чем в детстве болела? Размер ноги или сколько получает на своей метеостанции? Чушь же, а поди, узнай, зачем ему всё это надо? Лелька сидела за кустами черёмухи, забившись в дальний угол палисадника. Каблуки на ее шпильках на половину утонули в мягкую землю палисадника. Еще и туфли потом отмывать, с досадой подумала девушка. Рус не дошёл до её укрытия. Ещё постоял в начале проулка, окрикнул ее, но не заметил и ушёл не солоно хлебавши.
Лелька перевела дух. Так даже лучше: пусть проваливает к своему мажористому дружку и этой красотке блондинистой. С каким же пренебрежением они оба смотрели на неё. Хотя что в ней такого ужасного? Обида взыграла. Она была не такой богатой, как они, но разве в том её вина? Да и не всем же ездить на Ягуаре.
Лелька выбралась из зарослей черёмухи и, конечно же, зацепила колготки. Выругалась себе под нос! Надпись на упаковке утверждала о суперпрочности сего предмета гардероба. А ещё стоили они почти пятьсот рублей. Везде обман, со вздохом подумала Лелька, набирая в очередной раз Катьке.
В этот раз подруга соизволила ответить. На заднем фоне грохотала музыка и Катька, перекрикивая её, орала в трубку. Лелька закатила глаза – подруга её закономерно не слышала и кричала, чтобы Лелька говорила громче. Ну, вот и как тут орать? А вдруг он стоит неподалёку и услышит ее? Да больно ему надо, промелькнула мысль. Он, вон, даже до палисадника не дошёл. Так, сделал вид, что искал её. Тьфу! Надо ехать домой, решила Лелька и вызвала такси через приложение.
Вечер был безнадёжно испорчен. Не потанцевала, нарвалась на дружка Аполлона. Узнала, что её обидно кличут Булкой за глаза. Испачкала в грязи туфли, да ещё и колготки порвала в довесок. Возвращаться в клуб рискованно. Не хочет она встречаться с Красавчиком снова. Опять возьмёт её за руку, шепнет на ухо свои бархатным голосом и поплывёт Лелька, как сегодня уже поплыла. А теперь нельзя, хотя бы из гордости.
Стоило признать, Рустем пытался защитить её перед другом, закрыть ему рот. Но только толку? Размышляя так и нахаживая круги, чтобы согреться, она и не заметила, как в проулок пробралась жёлтая машина. Водитель остановил «железного коня» и недоуменно покрутил головой. В проулке было темно и безлюдно. Словно приведение Лелька выскочила из тьмы на свет. И только богатый опыт в роли извозчика не позволил водителю прокомментировать ее внезапное появление из кустов в столь неприглядном виде. Он уточнил адрес, плавно нажал на газ, и машина мягко покатилась по тёмной мощеной улице.
***
Рус так и не понял, куда делась девчонка. Ну, не в кустах же ей сидеть, в самом деле? Он позвал раз, другой, но не дозвавшись, вынужден был вернуться к клубу. На танцполе, дергаясь мимо ритма, плясала Олькина подружка. Она была весела и беззаботна. Судя по всему, она и не догадывалась о злоключениях Булки. Решив, что девчонка все-равно вернётся, Рус сёл за барную стойку, предпочитая не подниматься в VIPку, где он мог бы встретиться Дато с Мариной. Общаться с приятелем после всего он был не настроен. В конце концов, именно он стал причиной того, что Булка сбежала. Даже терпеливый Рустем иногда взрывался. Но заканчивать дракой с пьяным Дато не видел смысла. Лучше поговорить на свежую и трезвую голову.
Посидев немного, но так и не дождавшись Лельку, Рус решил ехать домой. Он наблюдал за Катькой, которая спустя всего полчаса набралась так, что была не в силах больше плясать, а тихонько сидела за барным столом. Потом к ней подсел какой-то тип, и девушка оживилась и приободрилась даже. Спустя недолгое время они вместе покинули клуб.
Сам же Рустем тоже решил уехать. А утром он отправится к дому Булки в надежде, что из клуба она телепортировалась прямо домой.
Глава 10. Ночные печали и утро, подарившее надежду
Вернувшись из клуба, Лелька как была, в маленьком чёрном платье, на которое было столько надежд, и рваных колготках завалилась на свой старый топчан. Обстановка родного дома располагала к тому, чтобы отпустить на волю все чувства, нахлынувшие на Лельку и так тщательно сдерживаемые в такси. И Лелька разрыдалась. Так жалко ей себя стало, так обидно за насмешки этого козла Дато, за ехидный, полный презрения взгляд длинноногой блондинки. На Руса она предпочитала злиться, хотя объективно злиться было особенно не за что. Перед приятелем он её защитил, она слышала, когда убегала. Но что это меняет? Разве место ей рядом с ним?
За рыданиями и жалостью к себе Лелька и не заметила, как в комнату заглянула сонная Танька.
– Ты чего ревёшь, Лельк? – Зевая, спросила сестра. – Я думала, Вадюха опять во сне плачет, проснулась, а он сопит в две дырки. Слышу, ты воешь, как белуга. Ну? Что случилось?
Лельке стало стыдно. Хорошо, что мать не проснулась. Она перестала рыдать, но ещё всхлипывая, ответила:
– Прости, Тань. Просто…
– Кстати, а ты чего так рано? Я думала, под утро вернёшься. – Сестрица, прищурившись, пыталась разглядеть, сколько времени показывали часы, что мирно тикали на стене в большой комнате.
– Да я уехала почти сразу. Даже не танцевала толком.
– Почему? – Танька недоумевала. – Обидел тебя кто? Так Катьке бы сказала, она б твоих обидчиков, как тузик порвала.
Лелька прыснула, представляя, как долговязая, вертлявая и худосочная Катюха даёт леща Дато и выдирает патлы шикарной блондинке. Эта может. Рыдать совсем расхотелось.
Танька хохотнула ей в тон. Но спросила снова:
– Так что такое случилось?
– Просто там был Он. – Лелька подняла на сестру заплаканные глаза.
Одна бровь на лице Таньки поползла вверх:
– О! Наша Олюшка влюбилась. И вы поссорились?
Лелька потупилась.
– Нет. Точнее да, но не с ним, а с его другом. Он издевался. Помнишь, я рассказывала, как в Ягуар въехала на самокате?
– Помню, – кивнула сестра. – чудо-юдо, ты, Лелька. Только причём тут это?
– Это машина его друга. И он на меня нападает.
– Да и тьфу на него. А "твой"-то чего?
– Он не мой. – Констатировала Лелька с грустью. – Сказал другу, чтобы рот закрыл. Но я ушла, сбежала. Не хотела больше слушать, что я толстая корова.
– Ну, какая ты корова, а? – Танька возмутилась. – Наплюй и разотри! Если это – твой человек, он найдёт тебя. А если нет, то так тому и быть, переживешь. Андрюшу пережили, и это переживем. Согласна?
В словах сестры была истина, даже мудрость. И хоть Танюха, со своей сложной судьбой матери-одиночки не сильно походила на философа, сейчас она говорила правду.
– Ты завтра на пробежку пойдёшь? – Лелька утвердительно кивнула. – Ну, вот и давай спать. Слезами горю не поможешь, а тренировку свою проспишь. Раз уже не удалось поплясать, так хоть выспишься.
Танька, зевая, поцеловала Лельку в висок и вышла.
Лелька сняла своё маленькое чёрное платье, развесила его на стуле, стянула колготки, которые только выбросить, и облачилась в пижаму. Хорошо! Всё-таки у неё отличная семья, хотя иногда они её жутко бесят, когда читают нотации или пристают с едой. Но как же она любит и маму, и Таньку, и вредного Вадюху. И даже Катьку любит, решила Лелька, засыпая, хотя эта мамзель ещё получит от Ольки по первое число.
***
Летний рассвет торопился. До восхода солнца ещё час, а уже светло. С восточной стороны пролегла на горизонте широкая полоса света. Летние рассветы, они такие. Вроде ещё ночь в разгаре, а день торопится начаться, прогнать ночь прочь.
Рус потянулся в своей постели. Вставать не хотелось. Это была первая мысль, которая проникла в его сознание после пробуждения по будильнику. В Питере, в городе вечных низких туч и проливного дождя он совсем отвык просыпаться так рано. Но следом за первой пришла другая мысль, поясняющая, ради чего этот подъём, и Рус бодро подскочил на кровати. Быстрый бодрящий душ, короткая молитва и кофе. И вот уже он готов, обувает кроссы, поправляет футболку, застегивает олимпийку.
Через полчаса он был на месте – на окраине серого спальника. Рядом на пассажирском сидении лежал небольшой букетик для Булки. Рус сначала хотел взять розы, ведь, все девчонки любят розы, но решил, что Лельке синие ирисы подходят куда больше.
С тревогой глядя на знакомое окошко на шестом этаже, он ждал, а вдруг она не дома? Ну нет, отогнал от себя эту мысль, не может быть. А вдруг решит сделать себе выходной, заленится, решит, что больше ей не нужны занятия? Могло быть всё, что угодно. А он, как дурак, сидит и пялится в окно. Одна радость, если что, о его позоре никто не узнаёт.
