Я кивнула.
– Сейчас скину деньги и свой номер, – он потянулся за мобильным телефоном, и на минуту мы замолчали.
Я продолжила сидеть на его коленях – Марат одет как на прием, а я полностью голая. В кабинете. Но ни о чем не жалею – от такого мужчины я бы хотела ребенка. Если по любви, то от любого, даже не красавчика, а раз любви нет – пусть ребенок будет на Марата похож.
А с контрацепцией я разберусь, делов-то.
Мой телефон в сумочке просигналил, и я поняла – пришли деньги. Затем еще сигнал, и Марат отбросил свой смартфон на стол.
– Это все? – пробормотала я, и прикоснулась к его шее.
Царапнула нечаянно, ойкнула, и хотела убрать руку, но Марат глубоко вздохнул, и я поняла – ему это понравилось.
– Я могу идти? Или ты расскажешь, какие у меня обязанности? Ну, то есть, из чего будут состоять наши отношения? – смутилась я, продолжая легко ласкать-царапать мощную мужскую шею.
Она размером с мое бедро, наверное.
– Секс. Квартиру себе сними нормальную, денег я достаточно перевел. Купи несколько платьев и сумок, только не масс-маркет, иногда будешь сопровождать меня, – Марат блаженно закрыл глаза, расслабился, и позволил мне эту скромную ласку. – Телефон чтобы всегда включенным держала. Будешь стараться – будут дорогие подарки, не будешь стараться – сама понимаешь. Ты сейчас одна живешь?
– Одна, – провела ноготком по его кадыку, и улыбнулась – надо же, мистер-ледяшка реагирует на мои ноготки.
– Адрес скинешь, вечером заеду.
– Вечером? Опять? – ахнула я, не подумав.
– Я много трахаюсь, Алика, – хохотнул он, и двинул бедрами – я почувствовала его эрекцию, а мы ведь только что… Боже! – Сейчас времени на второй заход нет, меня ждут, но к одиннадцати я заеду. Квартира приличная, или клоповник?
– Хорошая квартира, – обиделась я, и поднялась с его колен.
Хам.
– Это радует. Одевайся, и можешь идти. Такси вызови, и адрес не забудь отправить, – бросил Марат.
Я быстро натянула платье, трусики спрятала в сумку – не надевать же их после того, как они на полу валялись. И вышла из кабинета.
Глава 4
Я сделала все в точности так, как велел Марат – вызвала такси, и поехала домой. Чувствовала себя как пьяная. Сидела, зажатая и абсолютно не понимающая, что происходит.
Только подъезжая к дому, смогла расслабленно выдохнуть.
Нужно ведь адрес Марату отправить. Неужели он и правда приедет сегодня? Ко мне?
– Боже, – прошептала, всмотревшись в сообщение от банка, и тихо рассмеялась.
Таксист передернул плечами. Должно быть, решил, что я сумасшедшая, а мне и правда смешно. Нормально за секс платят, оказывается! Кто-то учится, выбивает отличное место практики, спит по три часа, и впахивает. А кто-то ноги раздвигает, и имеет гораздо больше.
Очаровательно.
Впрочем, мне не деньги от этого мужчины нужны.
За месяц забеременею, а эти деньги… пусть остаются у меня. Странно будет, если я их верну.
– Аль, я к тебе, – на лестничной клетке я столкнулась со спешащей ко мне Кристиной. – Можно у тебя распечатать дипломную? Поздно уже, все закрыто, а что открыто – то далеко, идти лень.
– Заходи, – открыла дверь, пропуская подругу.
– Ты откуда такая красивая? – она скинула вьетнамки. – Аль, когда уже тапки купишь?
– Дома я босиком хожу, терпеть не могу тапки. А откуда я… от врача.
Поманила Кристину в комнату к принтеру, добавила бумаги, и включила ноутбук. Кристина все это время ждала, что я расскажу.
И я рассказала. И про больницу, и про Марата.
Странное чувство – с Крис мы дружили в детстве, но подругами-сестрами не были. Жили в одном дворе: она с мамой, я с бабушкой. Учились в разных школах, а приходя домой скидывали портфели и спускались на площадку.
Играли, бесились. Просто развлекались, как все дети.
А затем, когда я в очередной раз шла с портфелем к дому бабушки, на улице остановилась машина. Там сидели папа с мамой, решившие забрать меня. На прощание ни с бабулей, ни с Крис времени не дали: посадили в машину.
Затем был аэропорт и невыносимо долгий перелет в Бразилию. Новая школа, где преподавали на португальском, невыносимая жара. Новое имя, на которое я должна была откликаться.
И вот, я вернулась, а Кристина выросла. Как и я сама. И больше мы в классики не играем. Может, зря, но ей одной я могу довериться. Только она и осталась у меня от прошлой жизни.
– А ты, оказывается, рисковая, – хрипло выдала Кристина, прижимая к груди флэшку.
– Угу. Можешь распечатывать, – кивнула я на ноутбук.
– Да Бог с этим дипломом… слушай, а ты вообще уверена в этом Марате? Вдруг он болеет чем-то, ты-то с него справки не потребуешь!
Представила, как через губу вещаю Марату Соколовскому, чтобы шел в больничку на анализы, а то я не такая девушка, чтобы с первым встречным, да еще и без справок, и прыснула.
– А если какие-то наследственные заболевания у него в семье?
– Он уж точно здоров, – улыбнулась я. – Здоровее человека я еще не видела.
– Знаешь, моя двоюродная сестра абсолютно здорова. Вообще никаких отклонений, и у ее мужа тоже. Но они уже около года не могут ребенка завести, – осторожно продолжила Кристина наставления. – Может оказаться, что все это зря.
– Завтра начну гормоны колоть, и, Крис, – я скинула платье, – я должна попробовать. Просто должна, и все тут!
– Кто вообще в твоем возрасте детей хочет? – нахмурилась подруга, и тут же смутилась, вспомнив о моей проблеме: – Ой, прости. Я не то хотела сказать.
– Я не неженка, не извиняйся. Поняла, что ты хотела донести. Кристин, – вздохнула я, и начала застегивать домашнее платье, – я и сама о детях не задумывалась. Знала, что они у меня будут потом, как на ноги встану. Когда карьера будет, и муж, и дом полная чаша. А как на диспансеризации мне сказали, что часики громко тикают, и либо сейчас сама, либо потом но через врачей, то знаешь, приоритеты жизненные поменялись. Я просто представила, что… а вдруг потом не получится? Даже с помощью подсадки. Вдруг? Что, если я останусь бездетной? И знаешь, ребенка я после этого захотела так, как не хотела в этой жизни ничего.
– От этого Марата, который может узнать, и за волосы тебя на аборт потащить?
– Не узнает. И лучше от него, чем от какого-нибудь незнакомца из бара. Лучше пожелай мне удачи, – подмигнула я Кристине.
Она нажала на печать, принтер загудел, и подруга подошла ко мне. Крепко обняла, и рассмеялась:
– Рисковая ты. А с виду такой одуванчик.
– В тихом омуте, – хихикнула я.
Хорошо что Кристина пришла. Если бы я зашла домой одна, то села бы на кровать, стала бы думать, совестью мучиться, укорять себя. Вроде, даже есть за что корить – чувствую-то я себя воровкой. Марат ясно сказал, что детей не хочет, а я без его ведома хочу провернуть все это. Что это, если не воровство?
Но… плевать. Он даже не узнает о том, что я украла.
Скажу, что принимаю таблетки, буду стараться его ублажать, чтобы не бросил ради другой, более профессиональной «девочки», и расстанусь с ним, как придет время. Даже переезжать не придется, вряд ли такой человек станет бегать за мной, приезжать, следить. Новую куклу найдет, а как меня звать – забудет.
Кристина ушла, а я, набравшись наглости, позвонила лечащему врачу на домашний, и сказала, что приду завтра за рецептом на гормоны. Затем разложила справки об отсутствии половых инфекций на пледе, сфотографировала, и отправила Марату на телефон.
Пусть будут у него, хоть и не просил.
Папку со всеми больничными выписками спрятала как следует, приготовила борщ. Как вернулась с Южной Америки, так и не могу насытиться: борщ, щавелевый суп, селедка под шубой. Но чаще всего борщ.
Вышла из душа, взглянула на часы – скоро Марат приедет, если не появятся какие-то срочные дела. Лучше бы они появились, какой смысл в сексе с защитой лично для меня? А без защиты он не станет, пока я «не на таблетках».
– Все равно, нужно быть готовой, – пробормотала, и надела красивое, атласное белье. Подумав, натянула на ноги чулочки и пояс, а сверху накинула халат-кимоно.
Когда Марат говорил про мою квартиру, я из чувства противоречия заявила, что все у меня шикарно, а на самом деле… обычная квартира. Я только недавно ковер со стены сняла, и обои поменяла. А из новой мебели здесь только икеевский стол. Но, в общем-то, нормальная квартира. Главное, что чисто.
Только Марата здесь не представляю. В его дорогущем пиджаке, с часами, стоимостью как две эти квартиры. Закрываю глаза, пытаюсь представить этого мужчину здесь, и не могу. В роскоши – могу, а здесь… здесь – ну никак.
– Вот и посмотрим, – пожала я плечами, и нанесла на губы увлажняющий бальзам.
Как раз в это время в дверь громко постучали, проигнорировав звонок.
Три громких стука. И я пошла в коридор, уже зная, кто за дверью. Мне даже в глазок смотреть не нужно для этого.
Открыла дверь, и улыбнулась.
– Проходи, – впустила Марата, нервно веселясь про себя: в костюме я его в интерьере своей квартиры не представляла, но он и не в костюме.
В джинсах и худи. А рост… я так и думала. С таким мужчиной только на каблуках, пожалуй.
– Может, чай? Кофе? Или поужинать хочешь? – забормотала я, снова разнервничавшись. – И… ой, у меня тапочек нет, это ничего?
Что я несу! Какие, к чертовой матери, тапочки?! И будто такой человек будет мой борщ уплетать, тьфу!
– Буду. И чай, и кофе. Потом, – Марат не позволил мне отойти, прижал к стене. – Сначала трахну тебя.
Я шумно выдохнула. Марат приподнял меня одной рукой под ягодицы, и вжался бедрами.
А затем поцеловал.
Глава 5
МАРАТ
Зажег вторую сигарету. Затянулся, втянул в рот, а затем и в легкие дым, и выдохнул в открытое окно.
– Брат, одного инвалида в семье мало? Тоже хочешь?
– Из-за сигарет? – усмехнулся, и снова затянулся.
– Что случилось?
Обернулся, отвернувшись от открытого окна, и взглянул на старшего брата. Смотреть на него – так себе удовольствие, вечное напоминание о прошлом.
– Что случилось? – повторил Егор.
– Веснина помнишь?
Брат слабо хлопнул по инвалидному креслу, и слабо усмехнулся.
– А ты как думаешь? Смогу я его забыть?
Ну да, вряд ли можно забыть того, кто искалечил так, что с кресла не встать никогда. И никакие деньги не помогут, никакие врачи, никакие президентские клиники, и даже лучшие реабилитологи мира.
– Сегодня дочка его приходила на собеседование. Дочка Веснина, – бросил, затянулся еще раз, и стряхнул пепел прямо на пол. – Продажника нового искали, месяц набирали каких-то идиотов. По телефону не могли общаться, не то, что продавать.
– И?
– И я сказал, чтобы все резюме показывали мне на планерке. Резюме тех, кого пригласили на собеседование. А там она. Резюме дочери этой мрази.
Днем просматривал резюме, отданные мне директором по персоналу, и зацепился за знакомую фамилию. Сразу же велел звать ее прямо ко мне.
– Веснина Алика Владимировна, – повторил я ее имя.
– Ты ведь искал его? – брат скривился, схватился за бок – ничего у него не болит, он давно не чувствует ничего, кроме слабости и температуры. А вот фантомные боли его изводят часто. – Сейчас, получается, нашелся?
– Нет. Нашлась только его дочь. Папаша надежно схоронился.
Та еще мразь, одиннадцать лет назад превратившая моего старшего брата в изломанное существо.
