«Старею», – подумал стратег. Он до конца был уверен, что Теммианор придёт. Этот разбойник умён и выдержан, но по натуре задирист, и трудно было представить, как он откажется от хорошей драки, где можно покрыть себя славой, ещё более упрочив своё положение. Тем более, от победы южан он в лучшем случае ничего не выигрывал, а в худшем – сильно рисковал.
Может быть, Гефисил разгромил наместника Сет-Ликеи в дороге?
Возможно. Но возможно и то, что Теммианор просто струсил.
Что ж, тем более уместен совет государя. Нисий поймал себя на том, что улыбается, думая о своём воспитаннике. Из парня выйдет толк! По правде говоря, называть его «парнем», конечно, было поздновато. Эттерину давно следовало взяться за ум. Но лучше поздно, чем никогда.
Нисий не покривил душой, когда высказался о плане, который составил царь. Задача предстояла сложнейшая, и слишком многое могло зависеть от случайностей. Но это и правда было единственное возможное решение…
Старый стратег выпрямился в седле, пристально наблюдая за движением вражеской армии. По его лицу никто не смог бы догадаться, какая буря кипит в его душе. Южане должны клюнуть на приманку! Должны, но пока вели себя так, словно холм их совершенно не интересует.
Нисий глянул влево и подумал, что, может быть, колхидорцы соразмеряют своё продвижение с Гефисилом – хотят, чтобы прославленный тименианин начал битву и загнал пять противостоящих ему сотен обратно в лагерь.
Да, наверное, дело в этом…
Но, по имя всех богов, как же медленно они идут!
На Нисия смотрели с ожиданием. Каждый командир был посвящён в свою часть плана, все ждали, когда стратег прикажет действовать. Но было ещё рано…
Наконец Нисий вздохнул с облегчением. Гефисил должен был обрушиться на Ликиаса через минуту, между армией южан и линией лагерных укреплений оставалось ещё полтора стадия, когда их войско разбилось на две группы. Показывая отличную выучку, лохосы, не теряя строя, разошлись.
Нисий не позволил себе улыбнуться, но в душе он ликовал. Как он и рассчитывал, на царский стяг нацелилась половина вражеской армии. Семнадцать тысяч – и столько же продолжает движение к лагерю.
– Господин стратег, не пора ли… – сунулся к нему один из лохаргов.
– Не пора! – оборвал он. – Стоять наготове, ждать!
Лицо его было каменно неподвижно, а голос божественно холоден. Казалось, он готов без раздумий предать смерти любого, кто может помешать исполнению его замыслов. В сущности, стратеги и лохарги, подумавшие об этом, были недалеки от истины…
Между тем в сердце Нисия отнюдь не было той невозмутимости, какую он старался показать. Враги разделились, но позже, чем он рассчитывал. Из-за этого всё может обернуться очень, очень плохо!
Слева грянули воинственные крики, земля дрогнула от топота ног. Три тысячи Гефисила перешли на бег и врезались в пехотинцев Ликиаса. Среди командиров послышался ропот, но Нисий даже не повернул головы. Ликиас был его учеником и предводительствовал одним из самых хорошо обученных лохосов. Его парни знают свою работу, и вооружение у них отличное. Гефисила ждёт неприятный сюрприз, если он рассчитывает смять их одним решительным натиском.
Глаза Нисия метались между группами основной армии южан. Правая достигла подножия холма, но ещё не начала подъём. Левая, нацеленная на лагерь, была уже менее чем в одном стадии.
– Лучники! – крикнул Нисий. – Навесом по врагу – бей!
В воздух взвились шесть тысяч стрел, и снова шесть тысяч, и снова. Колхидорцы подняли щиты и слегка замедлили шаг. Совсем чуть-чуть, и всё-таки…
Группа, атаковавшая холм, тоже подвергалась обстрелу. Перед боем Нисий велел сообщить каждому воину, что в этом бою все стрелы, какие есть в обозе, должны улететь во врага. Луки раздавали даже не самым лучшим стрелкам. Если это сражение будет проиграно, запас уже никому не принесёт пользы.
Между фалангами колхидорцев и лагерем оставалось шагов сто пятьдесят. На бег они перейдут за полсотни. Делать это раньше неразумно…
Враг ответил навесной стрельбой из-за спин фаланги, но южане делали ставку на рукопашный бой, и лучников у них было всего несколько сотен. Ликеяне тоже подняли щиты. Кое-где раздались крики раненых, но заметной пользы перестрелка колхидорцам не принесла.
Сто тридцать шагов, сто двадцать…
– Ликеяне – вперёд! – крикнул Нисий и махнул рукой.
– Вперёд! В атаку! – подхватили лохарги. – Держать строй!
Наверняка колхидорцы успели понять, что им грозит. Но сделать уже ничего не могли, даже если бы сумели придумать достойный ответ. В любом случае им пришлось бы нарушить строй, а значит, сделать все семнадцать тысяч лёгкой добычей северян.
Ликеяне наступали не сплошным фронтом, а уступами. Первыми, бросая наземь луки, лагерь покинули солдаты левого фланга. Отборная пехота, ветераны Тиртских походов, не уступающие выучкой отряду Ликиаса, они двигалась колонной. Манфалиты, тот самый передовой отряд, так красиво прикрывавший развёртывание войск, наступали глубокой фалангой, но двенадцать рядов – это ничто перед кинжальным ударом колонны.
Затем вышел центр, обычная регулярная пехота, и только потом – правый фланг, ополчение. На стыке левого фланга и центра плотной группой двигались бойцы царской стражи под командованием Демоакла. Там, где вражеский строй неизбежно рассыплется, их навыки будут незаменимы.
Отряды Феодока и Проклетия поддерживали ударную колонну. Бывшие стражники, они тоже должны хорошо себя показать, когда ряды смешаются.
Колхидорцы, атаковавшие холм, уже не могли отвернуть. Они всё ещё были уверены, что вокруг царского стяга собрано немалое войско, и не рисковали повернуться к нему спиной. Они поймут ошибку скоро, как только доберутся до укреплений, но будет поздно…
Правый фланг ликеян ещё только вышел из лагеря, а левый уже врубился в манфалитов и в минуту расколол их строй.
Нисий наконец улыбнулся.
Атака уступами, или косой фалангой, дело рискованное, и уж конечно, никто не мог ждать такого шага от ликеян, которым именно слева угрожал Гефисил. Однако Ликиас пока держался, и даже если бы его обошли, ударную колонну защищали вчерашние стражники Феодока и Проклетия.
Нисий, сопровождаемый Антохеном с его тридцатью телохранителями и группой гонцов, послал коня вперёд. Стратегу нельзя отрываться от войска, чтобы не терять драгоценные минуты при передаче приказа. Впрочем, пока что новых приказов не требовалось. Битва развивалась именно так, как следовало по плану Эттерина.
Имея меньше воинов, чем враг, ликеяне создали преимущество на небольшом, но самом важном в данный момент участке фронта.
Ударная колонна разбила фланговый отряд южан. Бойцы Феодока и Проклетия действительно отлично себя показали, стремительно рассеивая дрогнувшего противника.
Однако Нисий понимал, что радоваться ещё рано. Сейчас ликеяне находились под угрозой окружения. Центр держался, но ополченцам справа приходилось туго, и Гефисил мог в любое мгновение смять Ликиаса – и уж можно поручиться, он готов сейчас руку отдать, чтобы сделать это. Резерва для того, чтобы прикрыться слева, у Нисия не было – эта роль отводилась Теммианору.
Тем не менее, старый стратег успешно сохранял вид полного спокойствия. Колонна левого фланга развернулась на вражеский центр, превратившись в глубокую фалангу. «Боги Ордона, пусть Ликиас продержится ещё хоть несколько минут!» – взмолился Нисий.
Впрочем, богам Ордона молятся и колхидорцы…
– Приказ Феодоку, – распорядился стратег. – Занять положение позади ударной колонны левого фланга и защищать её тыл от Гефисила.
Было бы намного лучше направить туда конников, но все они были собраны позади ополченцев правого фланга – самой слабой части войска.
И правильно! На холме уже вовсю кипела битва, колхидорцы поняли, что обмануты обычными чучелами, и почти половина отряда покатилась по склону вниз, чтобы сокрушить ополченцев. По ним-то и ударили конники.
Минуты, минуты… Эттерин, держись! Ликиас, держись! Ополченцы, держитесь! Колонна левого фланга уже начала сминать центральные построения южан.
***
Эриной, вместе с другими, напрягая мускулы, навалился на повозку и перевалил её через вражеские трупы. Один из солдат бросил факел. Облитая маслом повозка покатилась вниз, сбивая и калеча тимениан, однако вскоре перевернулась и превратилась в один из десятков костров, опоясывающих вершину холма.
Беречь укрепления было уже незачем. Врагов всё равно оставалось слишком много, никак они не кончались… Сброшенные повозки хотя бы немного замедляли их продвижение и не позволяли наброситься на защитников всем скопом.
Рослый тименианин возник как будто из-под земли. Другой солдат отразил его меч, прикрывая Эриноя, и тот заколол врага. Благодарить было некогда: огибая горящую повозку, на холм уже поднимались новые и новые десятки.
Эриной поправил изрубленный щит на руке и бросился навстречу. Отбил направленное ему в лицо копьё, опрокинул неприятеля пинком, закрылся от удара слева, рубанул сам.
Справа солдат, который только что спас ему жизнь, рухнул, пронзённый копьём. Эриной дотянулся до его убийцы и полоснул клинком по руке.
На щит обрушился страшный удар. Копьеносец едва не упал. Тут же подался назад, машинально избегая коварного удара по ногам. Как ни старайся, а отступить придётся. Враги всё не кончались, не кончались…
Ещё один солдат погиб рядом. Рука, держащая меч, немела. Эриной с удивлением увидел глубокий порез, перечеркнувший бицепс. Кто-то едва не разрубил ему плечо – интересно, когда это случилось? Он не заметил.
Уклонившись от ещё одного удара копьём, он пнул противника в щит и, когда тот упал, вклинившись между двумя тименианами, одного толкнул своим щитом, а в другого вонзил меч. Для рубящего удара, кажется, не осталось сил.
Другой солдат, с проседью в бороде, попытался поддержать рывок Эриноя, но копьеносец вновь почувствовал, что кто-то нацелился нанести ему смертельный удар, и отступил. Бородач остался один и погиб.
Жалеть его было некогда – враги всё напирали и напирали, а защитников холма было уже слишком мало, чтобы сменять уставших бойцов первой линии.
Следующий противник Эриною достался особенно проворный. Он теснил копьеносца, пока тот не ткнулся во что-то спиной. Это оказалось одно из дурацких чучел, благодаря которым холм подвергся такой мощной атаке.
Эриной поспешил отгородиться чучелом от противника и тут же пнул вбитое в землю древко, чтобы опрокинуть его на врага. Воспользовавшись мгновенной заминкой тименианина, нанёс ему укол в шею. И опять был принуждён отступить – теперь на него навалились сразу двое.
«Это конец», – мелькнула в голове подлая мысль.
Эриной почувствовал, что у него больше нет сил. Принял очередной удар на щит – и рухнул на колено, сознавая, что уже нипочём не сумеет подняться.
Внезапно кто-то пришёл ему на помощь. Длинный клинок сверкнул в лучах солнца, подрубив ноги одному тименианину и оттеснив другого. Как это возможно, ведь позади уже никого не оставалось?
Эриной оглянулся. Ах да, конечно. Позади оставался ещё царь.
Красавец Эттерин стоял над ним и улыбался самой глупой улыбкой, которую копьеносец когда-либо видел в жизни. Эх, как он доволен собой! Почти все, кто его защищал, уже погибли, а он стоял у своего шатра, и с ним стояли его охранники – стояли, смотрели, как гибнут ликеяне один за другим, и соизволили прийти на помощь, только когда понадобилось закрыть прорыв!
В глубине души Эриной понимал, что сердится несправедливо. Именно так и должна вести себя царская охрана. Но слишком силён был пережитый страх…
– Вставай, герой Мигарты! – позвал его царь. – Победа близка!
Эриной кое-как поднялся на ноги. Первое, что он увидел, – южане ослабили натиск на верхушку холма. Царская стража знала своё дело и отбросила врагов, уже готовых торжествовать. Но кроме этого Эриной долго не мог увидеть ничего особенного, пока сам Эттерин не прокричал, перекрывая гром битвы:
– Держитесь, ликеяне! К нам идёт подмога!
Только проследив за взглядом царя, копьеносец увидел, что происходит на другом конце поля боя.
Там появились бойцы Теммианора! Спутать их с кем-то было невозможно, даже если ни разу не видел: никто больше не носил таких пёстрых облачений. Сразу видно разбойную натуру…
Впрочем, о разбойной натуре Эриной думал с улыбкой и даже обещал себе расцеловать после боя первого сет-ликейского бандита, которого встретит.
Впрочем, восторг его был недолгим. Теммианор ещё только шёл на помощь левому флангу, собираясь преградить дорогу лохосу Гефисила, который как раз в эту минуту растоптал бойцов Ликиаса. Вражеский центр уже сломался, но на правом фланге ополченцы не выдержали натиска, начали отступать, а конница увязла в бою с пешими южанами, и, если ополченцы побегут, оно обречена. А главное – на склонах холма и прямо под ним ещё оставались колхидорские силы, самое меньшее, равные по числу ликейским!
Эриной никогда не претендовал на звание стратега, но даже ему было видно, насколько шатко сейчас положение ликеян, и весёлая улыбка царя его злила.
Эттерин протянул ему руку и помог встать.
– Соберись, герой, осталось немного! – подбодрил он и, к удивлению копьеносца, ринулся в бой.
Со своим длинным мечом он управлялся великолепно. Проворный, как кошка, он бился, держа рукоять обеими руками. Щит его висел на спине – царь не нуждался в щите, пока рядом оставался хоть один из его телохранителей.
Колхидорцы, отброшенные с вершины в минуту заминки, снова усилили натиск, но ни обойти Эттерина, ни сдвинуть его с места им никак не удавалось. Вокруг государя сплотились и прочие воины, усталые, окровавленные, но полные решимости драться до смерти.
«Я должен быть с ними», – сказал себе Эриной.
Однако ноги почему-то сделали шаг не вперёд, а назад.
«Меня уже половина армии знает как героя Мигарты. Когда станет ясно, что меня нет среди трупов…»
Ещё один шаг – и снова назад.
«Я не смогу вернуться в Ликены…»
Ноги не собирались слушаться головы. Каждый новый шаг давался им всё легче. Эриной осмотрелся. Западный склон холма был чист. Ни души! Никто не увидит – и хорошо, потом они сами придумают, как герой Мигарты нашёл славную смерть и был изрублен на куски, так что его уже невозможно было опознать…
Куда делась усталость? Эриной бросил меч в ножны, закинул щит за спину и пустился наутёк.
***
Телохранители вовремя заметили, что Эттерин начал задыхаться, и сомкнулись вокруг него, давая ему минуту передышки. Царь был им благодарен, но вместе с тем и раздражён этой заботой. Время ли сейчас отдыхать? Он должен оставаться впереди, вдохновляя солдат своим примером!
И потом, в голову тотчас полезли ненужные мысли. Учителя всегда говорили ему, что в бою нужно отречься от всего, и он соглашался, и старался достичь этого состояния в долгие часы упражнений, однако так и не преуспел.
Вот и сейчас, стоило остановиться, само собой подумалось неуместно-возвышенное: «Это путь в вечность».
Да, именно так он переживал нынешний день – как твёрдый шаг по дороге в вечность. Нынешняя победа составит ему славу, принесёт уважение подданных. Он наконец-то перестанет быть просто сыном Искиромака и запомнится грядущим поколениям под собственным именем.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=69527137&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
