На секунду наложник кажется мне похожим на Фарида. Внезапно даже отступает образ Камиля, который всё время в моей голове.
Ползу рукой- змеёй по жёсткому плечу. Постепенно беру в плен объятий, целую в вечно горячие губы. Насиф хочет раздеться, как по команде невидимого полковника любви.
– Подожди, – опускаю руки на его торопливые пальцы. – Я хочу сама тебя раздеть.
– Так делают только с мужьями, – он покрывается зарёй смущения.
– Мы никому не скажем.
Утром, как всегда, спрашиваю, не хочет ли мой компаньон навестить отца. Вместе пропадаем в гареме несколько часов. Но только Насиф тратит время на разговоры чуть ли не с половиной наложников королевы. А я сижу недалеко от Камиля и изредка посматриваю на пленника. Он же делает вид, что занят оригами. Однако я периодически ощущаю жар его взгляда. Через час мужчина молча подаёт мне розу, сложенную из белой бумаги. Наедине с собой изучаю любовно сложенные лепестки. И под каждым сгибом прячутся французские буквы. Долго разбираю шифр, потом приходится идти к Дилипу за помощью с переводом.
– Это послание означает "без тебя внутри меня пустота", – помощник сверлит меня своими чёрными глазами.
– Спасибо.
– Солнце среди звёзд… Шакантала… Я знаю тебя с десяти лет.
Сжимаюсь внутри. Мой спутник всегда начинает нравоучения именно с того, что припоминает мне: мы знакомы добрый десяток лет.
– Нужно быстрее решать вопрос со сватовством, – мужчина наставительно грозит пальцем. – Тем более, пока ты где- то пропадала, пришла нехорошая новость.
– Какая?
– Королева Северных Эмиратов Дахва желает перебить наше соглашение по поводу Фарида.
– Что?
Я выпадаю из состояния полёта. Раньше жених казался мне просто занудой, но за время наших прогулок- алиби во мне начало прорастать зерно тёплой привязанности.
– Вот утром она прибыла в Эр- Зияди, – Дилип продолжает таращить на меня свои глаза, которые и так навыкате. – Приходил её посланник. Ильнура ответила, что последнее слово – за тобой.
Выпускаю паруса волнения и слишком сильно тороплюсь на официальную встречу. Королева Северных Эмиратов гордо восседает в кресле, у её ног на полу сидит смуглый мужчина.
– Сапфир Востока, – приходится кланяться ей.
– Солнце среди звёзд, – она всё же привстаёт со своего места.
Она едва моложе Ильнуры, и этот факт заставляет меня внутренне морщиться. Я не хотела бы, например, чтобы мой сын стал третьим мужем слишком взрослой дамы. Но королева Тигростана с ней приветлива. Впрочем Ильнура улыбается и мне.
– Я претендовала на Фарида до вас, принцесса Шакантала, – у Дахвы низкий прокуренный голос. – Ну и надо признаться, мой менталитет и моё вероисповедание больше подходит.
– Отчего же не засватали белый тюльпан на синеве? – изучаю недобрые складки у глаз женщины.
– У него нехороший характер, – нотки истерики в разговоре Дахвы дают мне понять, что Фарид будет несчастлив в этом браке.
– Над характером мы поработали, – реагирует Ильнура.
Их разговор вызывает у меня тошноту и желание бежать отсюда побыстрее. Но я должна отстоять своё право вето на притязания третьей лишней.
– Меня характер Фарида не пугает, – стараюсь улыбаться двум жадным гарпиям. – И мы уже дошли до этапа подарков. Поэтому я не отступлю. Простите.
Обе королевы жмут плечами, пытаются говорить о компромиссах. Я прошу день на раздумия. Отрываюсь от Бабера и Дилипа, которые пытаются вложить мне в голову своё мнение. Прячусь от всего жужжащего вокруг мира на нижнем уровне сада. И через какое- то время, словно повинуясь моему зову, приходит Фарид.
– Шакантала… – всё, что он может сказать.
– Сейчас последнее слово не за мной, – заявляю ему. – Всё зависит от того, что вам предпочтительнее. Может, вы хотите жить в Северных Эмиратах?
Лицо принца Тигростана постепенно сгущает розовую краску. Он качает головой, но не решается взглянуть в мои глаза.
– Насколько вам противна мысль о переезде в Индостан?
Я жду полного ответа от мужчины. Вижу, как огонь пробегает в его зрачках.
– Мне предпочтительнее быть рядом с вами, принцесса, – выдавливает Фарид из себя.
– Тогда я не отступлю, даже если мне пригрозят департацией, – пожимаю по- дружески руку своему собеседнику.
Ах, как потом горят глаза- угли моего жениха, когда Ильнура рекламирует мне своих других сыновей. Все они схожи между собой большими глазами, бахромой ресниц, чуть оттопыренными ушами. Мужчины послушно ждут, когда Ильнура приступит к трапезе, потом только берутся за приборы. Смеётся она – они тоже все делают весёлый вид. Главная женщина молчит – все четверо тоже опускают взгляды в тарелки. Я ощущаю, как вымуштрованы бедняги.
– Тебе по возрасту подходит Закир, – королева немного заикается от выпитого гранатового вина.
Утончённый мужчина покорно привстаёт. Фарид сопровождает его огнём злости, который заставляет лицо старшего брата гореть.
– Раиф моложе тебя буквально на год.
Ещё один красавец с точёными чертами лица встаёт. Он более смелый на общем фоне, потому что заявляет:
– Солнце среди звёзд, я буду послушным мужем.
– Всё это ни к чему, – вижу, как Фарид нервно гнёт вилку. – Я уже сделала свой выбор.
– Тогда придётся объяснить это Дахве.
После ужина Фарид напрашивается проводить меня. Уже почти у моих покоев он внимательно изучает моё лицо.
– Во всяком случае, вы уже выбрали одного моего брата, – наконец изрекает наследник. – Насиф – сын королевы и наложника.
Он оставляет меня наедине с тяжёлыми раздумьями и дверью, которую я не решаюсь открыть. За ней меня ждёт принц крови, раболепный и, возможно, лживый.
9
Само собой, я прекращаю ходить в гарем с Насифом. Боюсь с ним долго находиться тет- а- тет. Внимательно подмечаю каждое подозрительное движение наложника. Ночью отворачиваюсь от мужчины, боясь лишний раз даже разговаривать с ним. Хотя мне нужен кто- то рядом, кто сможет дать совет, как быть.
– Мы удвоим сумму, которую предложили вам в приданое.
Дахва, видимо, не привыкла уступать то, что считает своим. Вижу в её светло- карих глазах, что она многое не понимает. Например, не осознаёт: мужчины – это не вещи.
– Вопрос не в деньгах, – качаю головой. – Вы уже отказались от сватовства. А я почти завершила все процедуры.
– Четыре миллиарда. Подумайте.
– Даже пять не склонят меня, – не желаю больше читать книгу жадности на лице королевы.
– Могу дать шесть.
Держу улыбку сарказма из последних сил и всё же показываю каплю своего яда.
– Пожалуйста, оставьте этот аукцион, – мои слова заставляют женщину вспыхнуть адским пламенем. – Процесс сватовства почти завершён. Фарид тоже не против.
– Вы спрашивали у него мнение? – Дахва нервно шарит по карманам. – Это вы зря.
Королева Северных Эмиратов достаёт сигареты, с трудом высекает огонёк и жадно затягивается.
– С мужчинами надо жёстко, иначе отобьются от рук, – дама выдыхает мне в лицо дым и непрошеный совет.
– Учту в будущем. Спасибо.
Откашливаюсь, потом откланиваюсь. Вечером меня не зовут на торжественный ужин. В этот раз это праздник для гостей из Северных Эмиратов.
– Шакантала!
Нас с Бабером и Дилипом догоняет Фарид. Для бега ему пришлось снять маску. Потом он торопится защитить лицо от чужих взглядов золотистой клеткой.
– Вас тоже не желают видеть вечером? – я не ждала его в этот раз.
– Там сейчас главный герой – Закир, – даже сквозь маску голос мужчины звенит колокольчиком благой вести. – Дахва сказала, что он ей больше подходит.
– Это здорово, – веселюсь я. – Она умеет находить компромисс.
– А вы нет?
– Солнце среди звёзд с детства была упряма, – сообщает Дилип.
Мои помощники держатся чуть позади и дают возможность нам с Фаридом свободно разговаривать. Сначала мы упражняемся в языке жестов. Потом я решаю воспользоваться ситуацией и постараться выведать больше информации о Насифе.
– Зачем вашей матери выставлять сына в роли наложника?
Принц напряжённо молчит и глядит вперёд так пристально, будто пытается заглянуть за горизонт, но его укрывают воды Евфрата.
– Он сын наложника, поэтому его место в гареме, пока кто- нибудь не выберет его.
– Всё равно, в чём смысл?
– При всём моём желании… У меня нет ответа. И я сам ищу объяснения многому.
А руки моего друга оживают в пляске особых символов. Крючок указательного пальца, выпрямленные безымянный и средний на левой. Берегись и не доверяй. Эти слова и так уже стали моим девизом. Он пульсирует в жилах на моих висках при виде Насифа. Он пытается загипнотизировать меня своим просящим взглядом.
– Я приготовил мальфуф.
Он старается околдовать меня своим кулинарным талантом. Пытается снова накинуть мне петлю своей сексуальности.
– Нет, Насиф, – обрываю его новый танец на первом же изгибе тела. – Я не хочу. И ты, я думаю, не хочешь. Поэтому прекращай этот театр. Просто садись, ужинай. Потом – спать.
– Я хотел бы…
– И давай есть молча.
В его тёмных глазах стоит влажная пелена обиды. Но надо отдать должное должное Кутуф. Она вышколила его "на отлично". Я не слышу ни слова от наложника. Он открывает рот только под одеялом ночи.
– Шакантала… в чём я виноват перед тобой?
– Ни в чём, – задумчиво бормочу. – Просто ты не тот, за кого себя выдаёшь.
– Я твой наложник. Меня зовут Насиф. И я…
Тишина, наверное, должна меня заинтриговать, однако я набрасываю узду на своё любопытство.
– Я не могу радоваться жизни без тебя, – Насиф сам же попал в ловушку своей паузы и продолжает говорить. – Поэтому прошу тебя, Шакантала, не прогоняй меня! Я сын хозяйки гарема.
Я остаюсь спокойной, наложник же входит в состояние смятения. Когда зажигаю ночник, вижу, что мой компаньон весь горит пунцовым огнём.
– Я знаю, – из нейтрального у меня есть только два слова.
– У меня был выбор, – он прикусывает губу до крови. – Либо стать стать подарком для Кутуф, либо втереться в твоё доверие и рассказывать королеве, что ты делаешь и говоришь.
Насиф всё же сдерживает свои эмоции, берёт паузу, чтобы вытереть струйку крови, которая сочится по его подбородку. Я же стараюсь выглядеть спокойной и холодной, хотя готова кричать.
– Но я понял, какая ты невероятная, в первую же ночь. И я ещё ни разу не сказал Ильнуре правду.
– Знаешь, мне нужно подышать свежим воздухом.
Я тороплюсь в коридор, ныряю в прохладу внутреннего двора. Все мои подозрения оправдались, но я почему- то всё равно поражена услышанным. Судорожно пытаюсь сообразить, что мне делать.
– Шакантала, – шепчет Насиф.
Он настигает меня со своей мольбой о прощении, встаёт на колени и клонится к моим стопам. Безразлично слежу за ним. Погружаюсь в холодную реку осознания, что нахожусь в ловушке. Стоит мне прогнать наложника – Ильнура насторожится. Мне же нужно усыпить её бдительность и бежать из её царства жестокости и сумасшествия.
– Если ты меня любишь и говоришь правду, – мои слова заставляют мужчину встрепенуться, – то ты сделаешь то, что я хочу.
– Да. Да!
В покоях подаю ему два лепестка голубой розы. Наложник не колеблется – кладёт их в рот. Вещества цветка должны попасть на слизистую. Если бы это была живая роза, хватило бы её понюхать.
– Что ты успел выяснить обо мне?
