Справа и в отдалении на троне из белого камня восседал аргхатиец с внимательным сосредоточенным взглядом. Его длинные черные волосы были собраны в хвост на затылке. А вместо черного жилета была белая рубаха с аккуратно подвернутыми рукавами. Мужчина был явно старше остальных. На вид ему было больше трех десятков, однако из-за острого пронизывающего взгляда определить возраст точнее было сложно. Казалось, он видел всю ее насквозь. Аэрин поежилась.
Она отчаянно пыталась определить, что им от нее нужно. А еще понять, как сбежать отсюда. Возможно, если она хочет выиграть время, стоит быть разговорчивей.
Тишину нарушил светловолосый аргхатиец.
– Эриконка. На нашей земле. Невероятно…
Его тон Аэрин сразу не понравился. Он будто выплюнул первое слово. Как что-то гадкое и отвратительное, случайно попавшее к нему в рот.
Он нетерпеливо встал и подошел к ней. Аэрин с удивлением обнаружила, что его волосы были не светлыми, как ей показалось вначале, а седыми. Сейчас это было отчетливо видно, потому что из седины выбивалось несколько темных прядей. Это было удивительно, так как сам аргхатиец был одного возраста с тем, что сидел посередине. По тому, как он двигался, было видно, что он молод и силен.
Он обошел ее, внимательно осматривая с головы до ног. Ощупывая взглядом каждый сантиметр ее тела.
– Кто ты?
Аэрин молчала. Ей не нравились ни его поведение, ни его взгляд. Хоть она и решила для своего же блага быть поразговорчивей.
– Что ты делала в караване?
Аэрин мысленно вздохнула. Если так пойдет дальше, то она опять окажется в пещере в компании с чудовищем. И во второй раз вряд ли отделается так легко. История повторяется. Нужно уже что-то ответить.
– Акрис сказал, что ты не особо разговорчива. Что же нам с тобой делать? Запереть в темнице и держать, пока не умрешь от старости? – седовласый схватил ее за подбородок и запрокинул ее голову. – А может, снимем эту маску и разговаривать станет легче?
Этот жест… Она ненавидела его. Еще с невольничьих рынков Цитрии. Разум пытается забыть, но тело все помнит. Не позволяй хватать себя за подбородок и рассматривать как товар. Руки сработали автоматически, Аэрин резко выхватила кинжал из-за пояса аргхатийца и ударила в шею того, кто посмел обхватить ее за подбородок.
Реакция мужчины была молниеносной. На лице не дрогнул ни один мускул. За мгновение он перехватил ее запястье и скрутил, прижимая спиной к себе и сдавливая в тисках рук. На своей шее она почувствовала холод того самого клинка, которым только что пыталась его заколоть.
– Ордес, – тихо, но вкрадчиво произнес тот, что сидел посередине на сером троне.
Аэрин ощутила спокойное дыхание аргхатийца, в то время как ее сердце бешено колотилось. Он даже не шелохнулся. Казалось, он даже не замечал ее, обращаясь к остальным:
– Зачем нам тратить на нее время, Шехар? Это просто женщина. Посмотри на нее! Она выглядит как блудница. Экзотическая игрушка какого-нибудь мага или жреца, – он с отвращением оттолкнул ее от себя.
Аэрин с опаской оглянулась на своего мучителя. Убивать он ее пока не собирался. Лишь раздраженно смотрел на того, кого назвал Шехаром. На аргхатийца, что заходил к ней в комнату. А седовласый, стало быть, Ордес.
В это время мужчина, что сидел на белом троне, и до этого хранивший молчание, задумчиво произнес:
– Прежде чем что-либо решать по ее поводу, нужно хотя бы расспросить нашу вынужденную гостью, – он обратился к Аэрин: – Ты знаешь, что ты единственная за двадцать лет приближенная магов, кого взяли в плен, и кто не покончил жизнь самоубийством?
Аэрин с отвращением вспомнила эриконца в пещере, его выпученные застывшие глаза и веревки, впивающиеся в шею. Единственная за двадцать лет? Она медленно покачала головой.
– Ты не задумывалась, почему ты не убила себя, подобно своим единомышленникам? Кажется, для вас это обязательный ритуал?
Она растерялась. Да, это обязательный ритуал. Почему она не сделала этого сразу? Пожалуй, на этот вопрос она могла ответить.
– Наверное, потому что мне хотелось жить. Разве это странно?
– Странно. Потому что эриконцы убивают себя страшными способами, так как на них наложено магическое влияние. Программа, запускаемая всякий раз, когда они попадают в руки врагов, – сказал тот, кого назвали Шехаром. – А те, с кого это влияние пытались снять, умирали. Магическая печать выжигала их изнутри.
Аэрин пыталась понять, что он имеет в виду. То есть маги внушают им убить себя? Она не могла в это поверить. Слова вырвались сами собой:
– Вы лжете.
– Зачем нам лгать, эриконка? Мы лишь удивлены и пытаемся понять.
– Что здесь понимать? Вы – чудовища. И живете на проклятой пустой земле. Порабощаете зверей, ужасных монстров, заставляете служить их своим целям. Ваши земли бедны. Единственное, чего вы хотите – забрать и разграбить чужое. Напасть на Эрикон и опустошить его.
Седовласый вплотную подошел к ней, глядя ей в глаза. У Аэрин перехватило дыхание. Какие же они все большие. Могучие.
– Вы нас называете чудовищами? Посмотри на себя. Что с тобой сделали люди и маги твоей земли! Запечатали тебя в непонятные одежды. Ты сама выглядишь как монстр. Странная игрушка этих магов-убийц за Пологом.
«Да что он несет?» – зло подумала Аэрин и вздернула подбородок.
– Я не «игрушка» магов, а Безликая – жрица земель Эрикона. Я обучалась магии в Башне. Моя миссия почетна, потому что я помогаю защищать свой дом от чудовищ вроде вас.
Аргхатиец с собранными в хвост волосами резко встал.
– Обучалась в Башне? Магии? Акрис не говорил, что ты владеешь магией, – обратился он к ней.
Аэрин замялась. Да, магии ее обучали. Но не совсем той, которую все привыкли видеть. Пришлось признаться.
– Я умею лишь проводить Ритуал благословения.
– И сколько тебя обучали этому ритуалу?
– Два года.
– Два года ты провела в Башне магов?
Аэрин неуверенно кивнула. Она не понимала, что так удивляло аргхатийца. Тем временем он продолжил:
– Мне жаль тебе это говорить, но маги обманывают и пользуются теми, кто им служит.
– Это неправда. Маги защищают нас. Они создали Полог, чтобы уберечь Эрикон от вас и ваших чудовищ! – перед глазами у Аэрин возникла жуткая морда дракона.
– А что, если это не так? Если мы можем показать тебе другую правду? – продолжал все тем же спокойным голосом правитель, чьего имени она не знала. Этот голос успокаивал, обволакивал, убаюкивал эмоции. Будто призывал прислушаться к разуму, а не к чувствам.
Она недоверчиво помотала головой. Что это значит? Не бывает другой правды. Он пытается ее запутать.
Но голос продолжал:
– Ваши маги без вашего согласия используют магическое влияние, чтобы лишить вас выбора. Они скрывают от вас правду и лишают вас возможности самим выбирать свой путь. Мы же можем дать тебе свободу.
Аэрин горько усмехнулась.
– Вы заблуждаетесь. Никто не может дать свободу Безликой жрице.
Она коснулась рукой своей маски. Эти глупцы думают, что могут предоставить ей право выбора. Разве может быть кто-то сильнее Верховного мага, что запечатал ее в эти одежды?
– Мы даем тебе слово трех правителей. Помоги нам. Если ты согласишься поделиться знаниями о магах и о Башне, мы сделаем тебя свободной. Выбор за тобой, Безликая. Дай ответ, как примешь для себя решение.
Он кивнул стражнику, что стоял поодаль, чтобы тот увел ее из залы. Аэрин бросила недоверчивый взгляд на правителей и вышла.
***
Ордес проводил эриконку недобрым взглядом. Когда двери тронного зала закрылись, он обернулся к правителю в белой рубахе.
– «Помоги нам»? Келан, ты умом тронулся?!
Хоть Келан и был среди трех правителей самым просвещенным и начитанным, Ордесу в данный момент было на это наплевать. В нем клокотала ненависть, и он не понимал действий соправителя.
– Она обучалась в Башне. Ты сам слышал.
– Я согласен с решением Келана, – задумчиво проговорил Шехар. – Она упомянула Башню. Возможно, может рассказать о ее устройстве. И кажется, она была близка к магам. Нам нужно разузнать больше.
Келан обратился к Шехару:
– Ты сказал, что маска на ней запечатана. Кто добровольно согласится замуровать себя на всю жизнь в железо? Ты проверил ее магический потенциал?
– Я не могу пробиться через фон маски и одежд. Я не чувствую ее магию. Эта маска сделана из странного материала.
– Так давайте выпытаем то, что нам нужно, – процедил в ответ Ордес. – Зачем нам возиться с ней?
– Если мы будем ее пытать, ломать ее, есть вероятность, что могут запуститься защитные чары, которые уничтожат ее разум, как это бывало с другими близкими к магам эриконцами. Я думаю, нам не стоит рисковать. Нужно действовать по-другому, – Келан в задумчивости сел обратно на свой трон. – Она напугана. Она обманута. Закована в металл. И еще – ее пытались убить, засунув в Грот к дракону.
– Что ты предлагаешь делать? Извиниться перед ней?! Ждать ее согласия? – было видно, что Ордес был взбешен подобным планом действий.
– Да. Нужно, чтобы она сама дала согласие рассказать нам все. А для этого мы должны вызвать ее доверие. Нужно лишь показать ей, где правда. И она сама захочет быть нам полезной.
– Я займусь этим, – отозвался Шехар, игнорируя гневный взгляд Ордеса.
И дело было не только в том, чтобы разузнать нужную информацию. Его вопрос был сугубо личным. Ему нужно было понять, почему дракон не убил эриконку. Вряд ли его зверя остановили ее странные одежды, дело было в чем-то другом. И ему необходимо было выяснить, в чем именно.
Глава 4
Аэрин вошла в комнату, стражник закрыл за ней дверь. Что-то подсказывало ей, что там он и остался – охранять ее. Эта комната теперь была ее тюрьмой.
Девушка скинула накидку. Села на пол. Вдох. Выдох. Аргхатийцы пытались запутать ее. Поколебать верность своим землям. Нужно сосредоточиться и постараться придумать, как отсюда быстрее выбраться.
Но что-то беспокоило ее. Не давало сконцентрироваться. «…маги обманывают… пользуются…».
Она вспоминала все, что услышала и увидела до этого. Город-крепость. Каменный дворец, будто вытесанный из скал. Этот их дракон. Почему он не убил ее? Не растерзал? Ведь именно так он поступил с жителями Цитрии двадцать лет назад. Служанка, которая смотрела на нее как на самое великое зло. Стражник, прикрывающий ее наготу.
И правители. Этот Ордес был явно взбешен ее присутствием. Почему он так ее ненавидел? То была не просто неприязнь – что-то большее. Лютое. Темное. Шехар, который напоил ее водой. Третий, в белой рубашке. С мудрым взглядом и спокойным голосом, больше походивший на ученого.
Все, кого она видела, не были похожи на кровожадных или безумных убийц. «Помоги нам», вспомнились слова «ученого». Помочь в чем? Рассказать о магах? Чтобы аргхатийцы могли напасть на Эрикон?
Она нахмурила лоб. Поднялась, огляделась. Подошла к кровати и, решительно уперевшись в край, подвинула ее к стене. Откинула одежды на пол и взяла массивный тяжелый стул. С трудом взгромоздила его на кровать и забралась следом. Попыталась дотянуться до узкого окошка у потолка.
Хоть бы глазком взглянуть, что там, снаружи. Где она? И что здесь происходит на самом деле? Где та самая правда, которую ей обещали показать?
Шаги за дверью и голос стражника отвлекли ее. Аэрин в панике постаралась вернуть на свое место хотя бы стул, но куда там. Вошедший так и застал ее, пытающуюся сдвинуть его с кровати.
Девушка обернулась. На пороге стоял Шехар – правитель, занимавший серый трон.
Помимо черных кожаных одежд теперь на нем была темная накидка с капюшоном. И опять пространство будто сжалось в его присутствии.
За ним вошла Найроби с подносом. Что-то еще было в ее руках, но Аэрин не смогла разглядеть. Поставив поднос на стол, старуха опустила на пол то, что несла – кожаную обувь. И тихо удалилась.
Шехар тем временем оценивающе рассмотрел сооруженную у окна конструкцию и перевел взгляд на Аэрин.
– Как тебя зовут? У тебя есть имя?
– У Безликих нет имени, – отозвалась Аэрин.
– Хорошо. Ешь, – приказал он, кивком указав на поднос.
– Спасибо, я не голодна, – солгала она. Есть хотелось. Но не в присутствии аргхатийца.
– Тогда идем. Обуйся.
Этот аргхатиец не сколько разговаривал, сколько отдавал короткие приказы. «Куда?» – хотела спросить она. Хотя какое это имеет значение? Даже если она не захочет идти, что она может против такого воина? Ее просто поднимут на плечо и вынесут. Лучше приберечь силы на побег.
Аэрин послушно надела обувь. Это были короткие сапожки из мягкой кожи с обвязками вокруг щиколотки. Завязав их, девушка поднялась, готовая идти.
Она выжидающе посмотрела на аргхатийца. Но тот не двинулся с места. В его взгляде читалось то же неодобрение, какое она видела в глазах стражника, накинувшего на нее балахон. Шехар посмотрел на пол, куда она грудой скинула одежды, принесенные служанкой на смену.
– Почему ты не переоделась?
– Не хочу, – как можно увереннее ответила Аэрин.
На самом деле причина была намного глубже. Ее одежда была не просто нарядом, а защитой. А еще – она была ее шансом на побег.
Благо, кроме нее тунику снять никто не мог. Она запечатывала ее своей магией. Возможно, искусный маг смог бы сломать ее печати, но Аэрин не думала, что такие маги могут быть среди аргхатийцев.
– Если ты хочешь узнать о нас больше, то вот одно из знаний: женщина должна быть одета. То, что на тебе – не одежда. Мужчины здесь не посягают на ту, что ведет себя достойно. Но если женщина сама предлагает себя, оголяя тело, – мужчина берет то, что ему дают. И никто его не осудит.
– Это одеяние жриц. Носить эти одежды почетно. И меня защищает магия, – отчеканила Аэрин, вздернув подбородок.
– Ты не на землях Эрикона. Это Аргхат. И здесь мужчины обладают магией и силой мощнее твоей. Если ты выйдешь в подобном одеянии на улицы Сагдара, аргхатийцы возьмут тебя как продажную женщину.
Аэрин были неприятны его слова. В частности потому, что она понимала – он прав. В Эриконе этот костюм вызывал почет, хоть и означал пожизненное рабство. А здесь, в плену, этот наряд был скорее неуместен. Она и сама осознавала, что одеяние, предназначенное для ритуалов и жизни в храме, не годилось для того, чтобы разгуливать в нем по вражеским землям. Но все равно упрямо пыталась цепляться за другую реальность. Она еще выше вздернула подбородок и ответила:
– Да я скорее бы убила себя, чем позволила подобное.
