Как-то так получилось, что Линда с Максом сидели рядышком на диване. Линде даже показалось, что Макс сам хотел сесть именно с ней, так же, как и она хотела быть поближе к нему. Они почти не говорили друг с другом, только участвовали в общей беседе. Но они все же флиртовали. Будто выступали на сцене вместе с толпой актеров, которые нужны были лишь для массовки, чтобы оттенять две ведущие партии. Линда отвечала Даше, но слова предназначались Максу. Макс вворчивал ответ на реплику Кирилла, но говорил с Линдой. Странная и до дрожи приятная игра.
Линда улыбалась. Даша была права, вечер выдался что надо. Ну и сглупила бы она, реши остаться дома. В какой-то момент Линда почувствовала, что нога Макса будто случайно коснулась ее ноги. Никто из них не отодвинулся. Но этого было мало. Линда как раз раздумывала, не коснуться ли невзначай его руки, когда вскочил Антон.
– Что-то холодно, – заявил он и прошелся вокруг стола.
Кто-то согласился, кто-то промолчал. Ира при свете телефонного фонарика ковырялась в куче старых журналов в углу.
– Замерзла? – обратился к Линде Макс.
– Разве что совсем чуть-чуть, – ответила она. – Руки заледенели.
Макс осторожно взял ее руки в свои и прошептал:
– Я их согрею.
Линда смутилась и поймала Дашин взгляд, та усиленно ей подмигивала.
Руки Макса были теплыми и крепкими, но ее они касались нежно и мягко.
– Спасибо, – тихо произнесла Линда, не зная, что еще сказать. А надо ли было говорить что-то еще?
– Не кажется ли вам, дамы и господа, что наступило время страшных историй? – Антон черной тенью замер на фоне оконного проема.
– Здравствуй, детский сад! – отозвалась Ира, откидывая волосы с лица. Ее прическа, каре с диагональной челкой, была слишком коротка, чтобы убирать волосы, но достаточно длинна, чтобы они вечно лезли в глаза и рот.
Линде Ира понравилась и она понадеялась, что у них еще будет возможность сойтись поближе. Она боялась только, что Даша Иру забракует или, что в других условиях, без большой компании и выпивки окажется, что с Ирой совсем не о чем говорить.
– Нет-нет, – возразил Антон. – Я не говорю о глупых детских страшилках. Сегодня мы услышим реальную историю о случившемся тут двадцать лет назад.
– Да что же тут могло случиться? – спросил Кирилл, лениво покручивая в руках пластиковый стаканчик. – Всю жизнь здесь живу и ничего не слышал.
– Терпение, мой друг, терпение, – Антон вернулся на свое место и закурил. – Итак…
***
Ирина нервозность мало-помалу прошла. Одноклассники Кирилла были всего на год старше, что совсем не ощущалось, к тому же, они оказались на редкость приятными людьми. Она не чувствовала себя дурой, если вставляла слово невпопад, как бывало в других малознакомых компаниях, над ней никто не смеялся и ее слушали, а не пропускали слова мимо ушей, как было в прошлый раз, когда подруга с английского потащила ее гулять со своими друзьями. «Все мои страхи беспочвенны», – говорила себе Ира, когда шла вместе с остальными по вечернему лесу. А потом и повторять это больше не потребовалось.
Облик заброшенной больницы Иру поразил. Сложно было поверить, что такая махина стоит здесь много лет никому не нужная. По заброшкам Ира никогда не лазила. Как-то трудно было найти их в небольшом городке, в котором каждый пустырь уходил под застройку и очень быстро наводнялся машинами и людьми. Конечно, она знала, что эта больница существует, но почему-то никогда не думала, что можно просто взять и забраться туда. Для нее это был интересный и довольно необычный вечер, хоть мама и названивала каждые пятнадцать минут. Трубку Ира не брала. Они с бабушкой договорились, что, когда мама позвонит на домашний, бабушка будет отвечать, что Ира уже спит. Оставалось только надеяться, что мама не прибежит внезапно к бабушке и не просечет их ложь.
«Как с ней сложно.»
Ира быстро захмелела и переключилась на сок. Темнота стала казаться ей живой, а мир вокруг невероятно четким, хоть и не слишком устойчивым.
– Живем! – крикнула она и остальные закричали тоже. Кто-то захохотал.
Было весело. Жить бы так всегда, думала Ира, чтобы все время так хорошо, а вокруг только друзья. Ей не хотелось думать о завтрашнем дне, о школе, о маме. Только этот вечер, только эта ночь имели значение.
Мысли стали прозаичнее, когда ей захотелось в туалет. Она довольно долго, как ей казалось, терпела, когда Даша встала и заявила, что «отправляется в дамскую комнату». Линда пошла с ней и Ира увязалась за ними, радуясь своей удаче.
– Только где она эта дамская комната? – поинтересовалась Ира, когда они втроем вышли в пустой и мрачный коридор.
– Да где найдем, – сказала Даша и взяла их двоих под руки. – Только отойдем для приличия.
Они свернули в какую-то комнату, шепчась и хихикая, где и сделали свое дело. Ира облегчилась и почувствовала себя протрезвевшей. Не совсем, но достаточно, чтобы не стыдно было показаться бабушке, если та не будет спать к ее приходу.
– А пойдемте завтра гулять? – неожиданно для себя предложила Ира новым подругам.
– А пойдемте! – радостно воскликнула Линда.
Они вернулись в комнату и праздненство потекло своим чередом. Ира выскользнула из-под руки Кирилла и отправилась в угол к манящим старым журналам. Она обожала копаться во всяком старье. Обожала чувствовать дух того, былого времени, представлять, как бы жила, если бы родилась тридцать, сорок, пятьдесят лет назад. Как бы сложилась ее жизнь? Кем бы она была?
***
В этот вечер Антон много курил, наслаждаясь каждой затяжкой. Ведь он знал назло кому курит.
На радость себе и назло ему.
Когда отец впервые нашел у него пачку сигарет, то заставил выкурить ее всю, одну за одной, полагая, видимо, что это отобьет у сына охоту пробовать снова. Антон курил, давился дымом, морщился от горечи во рту, но продолжал. «Быстрее! – кричал отец. – Втягивай давай, ты же хотел быть взрослым! Или как вы там говорите? Крутым.» Так продолжалось, пока Антона не стошнило. Он блевал, перегнувшись через перила балкона, а из глаз, изъеденных дымом, текли непрошеные слезы. «Сопляк», – сказал тогда отец и ушел смотреть футбол. Это было так же бессмысленно, как и все отцовские поступки. На следующий же день Антон курил по дороге в школу, стащенные из отцовской пачки сигареты.
Было холодно. «Развести бы костер», – думал Антон. Он с ухмылкой наблюдал, как Макс и Линда придвигаются все ближе и ближе друг к другу, и оба делают вид, будто тут ни причем. Он видел, как Ира тревожно поглядывала на телефон каждые десять минут, пока не расслабилась от вина, как Даша тревожно хмурилась, когда думала, что на нее никто не смотрит. Он пытался почувствовать облегчение от того, что знал – у всех свои проблемы и заботы, но не мог. Он пытался заставить себя поверить, что у него-то проблем никаких нет и временами это почти получалось.
– Выпьем на брун… ден… шафт? – предложил он Даше, запутавшись в слове «брудершафт». Даша развеселилась.
Ему казалось, он путается в сложных словах специально, для смеха, но когда он попытался перестать, ничего не получилось.
– У меня нет проблем, – сказал Антон, ни к кому не обращаясь. – Никаких проблем.
Слова удались хорошо и он остался собой доволен.
– Здорово, – хлопнул его по плечу Кирилл. – Наслаждайся, пока есть возможность. Чую, завтра Галка опять контрошу устроит. Совсем распоясалась на старости лет.
– Да они там все охренели, – живо согласился Антон, – как с цепи сорвались!
Учителей можно было обсуждать бесконечно, новые поводы для недовольства они давали каждый день.
– Я жалею, что не ушел после девятого, – сказал Антон.
Он и правда жалел. Мог бы жить сейчас в общаге в соседнем городе, подальше от любимого отца и остальной семейки. «Ну ничего, – говорил он себе, – осталось меньше двух лет, и я уеду поступать в институт. Так даже лучше.»
Он встал и прошелся, даже в теплой толстовке его начинало знобить.
– Не кажется ли вам, дамы и господа, что наступило время страшных историй?
***
Макс так и не выпустил ее руку. Это было приятно. Линда медленно тянула ледяное пиво из бутылки, от которой немели пальцы и расслабленно улыбалась. Кирилл, отставив пустой стаканчик, весело хрустел последней пачкой чипсов.
– Наверное, всем вам известно, что когда-то здесь планировали построить большую областную больницу, – рассказывал Антон. – И ее построили. Почти. Главный корпус сдали и даже частично заполнили пациентами.
– Психами, – подсказала Даша.
– Да, психами. Но совсем скоро все пошло наперекосяк. Люди стали слышать голоса, видеть призраков и другие жуткие вещи, болеть загадочными болезнями… Не только психи, но и медсестры, и врачи рассказывали то же самое. Никто не хотел здесь работать, люди бежали, как крысы с тонущего корабля…
– А ведь еще при строительстве несчастных случаев среди рабочих было гораздо больше обычного, – заметила Даша.
Линда что-то смутно помнила об этой истории, но во всех рассказах она обычно обрастала такими фантасмагорическими подробностями, что переставала соотноситься с реальностью. Дашу вроде бы эти придумки рассказчиков раздражали, ведь она любила быть той, кто знает «правдивую версию событий», а вот Линде было все равно. Она слушала вполуха и радовалась, что никого дома нет, иначе бы ее телефон сейчас трезвонил не переставая. Хотя нет, не трезвонил бы, ведь ей бы никуда не разрешили пойти. Пришлось бы как обычно уже валяться в кровати и читать украдкой или переписываться с Дашей, пряча телефон под одеяло, каждый раз только заслышав шаги. Тоска.
Странно все же было хоть чуть-чуть пожить одной. Линда еще не успела в полную силу почувствовать вкус свободы, но все равно ощущала себя каким-то новым человеком. Никто не заставлял ее идти домой, никто не вынуждал торопиться, нервничать, объясняться. Она сама решала что делать и когда.
– Да, место это нечистое, – ухмыльнулся Антон. – Короче, один из пациентов, охваченный, как говорят, демонической силой, устроил тут кровавую бойню – убил больше тринадцати человек. Кого голыми руками, кого подручными средствами, кого добытым на кухне ножом. А после он сбежал в город, где его и пристрелили, но до этого он успел убить двух детей прямо на детской площадке…
– Бред, – сказал Кирилл.
– Нет, – возразила Даша. – Это все правда было. И бойня здесь, и убийство детей в городе. Только дело, конечно, не в демонической силе. Из-за того, что все увольнялись, не успев толком проработать в новом корпусе, пациентов тупо некому было стеречь.
– А почему они увольнялись, как не потому что сходили с ума? – заявил Антон. – Они слышали голоса, их преследовали видения, с первых же дней медики сходили с ума и их одолевали жуткие головные боли, слабость, тошнота…
– Все дело в водопроводе и системе вентиляции, – уверенно сказала Даша. – Их спроектировали с такими ошибками, что тут завелся какой-то опасный ядовитый грибок. Именно поэтому больницу так и забросили потом – все переделывать было бы слишком дорого.
Линда почувствовала холодок, ползущий между лопаток и нахмурилась:
– А нам не опасно тут находиться? Дышать этим грибком?
– Мы дышим свежим воздухом улицы, – кивнул на окно Антон. – К тому же, про грибок это все чушь. Как он объясняет те самые смертельные случаи среди рабочих, которые стоили больницу?
– Так может, они того, наткнулись на залежи этого грибка в земле? – предположил Макс.
– Да ладно, – ответила Даша, – тут все просто: деньги на строительстве воровались, а рабочих все подгоняли. Надо было делать быстро и дешево, вот и нарушали все мыслимые и немыслимые нормы. Двоих, например, придавило, когда трос с грузом сорвался с крана на сильном ветру, кто-то еще свалился в котлован…
– А ты откуда все это знаешь? – спросила Ира.
– Моя мама когда-то написала целую серию статей, посвященную той трагедии, она общалась с очевидцами, экспертами… Хотя я и знаю, что ничего сверхъестественного в случившемся нет, меня все равно дрожь берет, когда об этом думаю. И начинает казаться, будто есть все же в этом что-то мистическое, хотя его, повторяю, конечно, нет.
– Да, – согласилась Линда. – У меня такая же фигня. Недавно читала о всяких жутких происшествиях вроде массовых давок на стадионах, обрушениях каких-то или о том кошмарном случае, когда этот пароход… как его? Помнишь, Даш?
– О да, помню! Теплоход «Александр Суворов», – откликнулась Даша.
– Ага, врезался в опору моста. И верхнюю палубу срезало прямо с людьми! Поищите, это просто жесть! И вот, вроде случаи все совершенно объяснимые, но все равно веет от них ужасом каким-то воистину сверхъестественным.
Линда вспомнила ту бессонную ночь, когда она, переходя по бесчисленным ссылкам, открывала для себя одну ужасную трагедию за другой. Под утро ее уже пугало пространство под собственной кроватью, а приоткрывшаяся из-за сквозняка дверь шкафа, которая вообще-то всегда плохо держалась, заставила пульс подскочить чуть ли не до двухсот.
– Просто это нарушение обычного порядка вещей, вот что вызывает ужас, – сказала Ира и все надолго притихли, раздавленные этим глубокомысленным высказыванием. Или абсолютно бессмысленным – в их состоянии различия между этими категориями почти не существовало.
Линда попыталась обдумать то, что сказала Ира, но чувствовала прикосновение Макса к своей руке и его мягкие ласкающие пальцы. Это отвлекало. А в голове стоял туман, в котором вязли обрывочные мысли. Остаться бы с Максом наедине, думала она, но даже от мысли об этом немного робела. Линда мысленно переключилась на психа, который убивал тут много лет назад – и это в их-то спокойном городе!
Антон разлил остатки вина по стаканчикам.
– Не было никакого грибка, – повторил он. – И никакого вредного газа, идущего из-под земли. Это все чушь. Тут был древний могильник. Все из-за этого. Нельзя было его раскапывать, а его раскопали, – он поднял свой стаканчик. – Так выпьем же за неупокоенные души!
Линда подумала, что Даша начнет спорить, но Даша молчала. Наверное, ее, как и саму Линду, уже клонило в сон.
– Офигенно представлять, что прямо здесь, где мы находимся, бродил маньяк с ножом! – воодушевленно заключил Кирилл, допив вино и смяв стаканчик.
Ира скептически хмыкнула.
– Ну, до шестого этажа он вряд ли добрался, – заметил Антон. – Психи содержались в левом крыле второго или третьего этажа, а столовая, где произошла бойня, была на первом.
– А пойдемте на экскурсию! – предложил Макс, и Линда почувствовала, как его рука сжала ее. Она легонько ответила на пожатие.
– Да ну… – протянула Даша.
– Нет, правда, пойдемте, – неожиданно для себя сказала Линда. Ей надоело сидеть и мерзнуть. Хотелось немного размяться и, может быть, получить возможность поговорить с Максом в более приватной обстановке, а не под перекрестным прицелом четырех пар любопытных глаз. По пути они смогут отстать, затеряться, а тут, на виду, Линда даже немного стеснялась своих с Максом сцепленных рук.
– Надо бы уже к дому двигать. – Ирино чуть припухшее лицо вынырнуло из полумрака, подсвеченное экраном мобильника.
– Успеется, – ответил Антон и первым встал. – Все там будем… но только потом.
Все начали подниматься, и атмосфера враз сделалась какой-то нервозно-суетливой. Очарование и уют вечера оказались разрушены. Внешний мир напомнил о своем существовании, и на Линду навалились мысли о завтрашнем школьном дне. Ира и Кирилл наполняли пакеты мусором, Макс собирал подсвечники-тыквы.
«Ну что ж, – подумала Линда, – это было неплохо, хоть и не слишком празднично.»
Подошла Даша, выпуская изо рта аккуратные колечки дыма, и взяла ее под руку. Линда поморщилась от запаха табака, но не отодвинулась.
– Жалеешь, что пошла?
Линда помотала головой.
– Я же говорила, – довольно протянула Даша и тут же сменила тему: – Боюсь, завтра не встану. Хочешь за мной зайти?
– Не-е-е-т.
– Так я и думала.
– Может, лучше ты за мной?
– Как я смогу это сделать, если не проснусь?
