Сергей Марченко "Время справедливости"

Время золотое было – никто не дрался. не выяснял отношений, предприятие ощущалось как одна дружная семья. И страна Советская так-же.

Глава 12. День шахтёра.

На угольном разрезе Павловского месторождения бурых углей я проработал около восьми лет. В 1993 году закончил курсы машинистов карьерных экскаваторов. За то что для выпускного экзамена взял самое сложное: управление системой генератор-двигатель при помощи положительных и отрицательных связей по току и напряжению обмоток магнитных усилителей – получил шестой разряд. Платили правда по пятому, бухгалтер сказала, что опыта мало. Поработал помощником на шагающем экскаваторе ЭШ-10/70.

Был наладчиком Павловского угольного разреза № 1. Потом работал в ПМНУ Энергоуголь в городе Артёме на участке наладки ПУР-2, потом это предприятие меняло названия на РУ Лузановское и РУ Новошахтинское. Было трудно и сложно: зарплату не платили толком, давали продукты в счёт заплаты по визитке в магазине разреза по прозванию – "Попрошайка". Для усмирения протеста или просто что бы поиздеваться, Чубайс устраивал веерные отключения электроэнергии, днём и ночью – в любое время и любой продолжительности. Так родились эти стихи.

***

Стоит разрез, покурим други.

Зарплаты нет и нет напруги.

Попьём чайку мы. Средь тиши

Ржавеют ёмкие ковши.

А кабель медный в унисон

Лежит спокойно, как питон.

А там вдали, взгляни в окно

Скучает одинокое ЯКНО*.

Стрела летит дорожкой в небо.

Упёрлась головными в облака.

Возьмём кусочек сала, хлеба, лучка.

Перекусить слегка.

Пласт отвалился. В воду хлюп.

И сполз второй уступ.

Ну настроенье! Бог ты мой!

Когда у нас закончится застой?

1996г. пос. Новошахтинский

ЯКНО – ячейка комплектная наземная однопостовая для подачи напряжения 6 Киловольт на экскаватор.

***

Стоит "шагай", как богатырь в раздумье:

–Когда у нас закончится безумье?

И как солдат, что вышел на парад.

Четырёх-машинный – главный агрегат.

Стоит в строю. Молчит и ждёт приказа.

Напруги нету- вот зараза.

А машинист, уставший от безделья,

Задумался и курит – наповал.

Ох ты горняцкое веселье,

На день Шахтёра славно погулял.

Ну а сегодня будний день

И на лицо ложится тень.

Гнетут заботы и тревоги.

Растут, как снежный ком.

А возмутишься. Будешь обивать пороги,

Когда под зад дадут пинком!

1996 г. пос. Новошахтинский

***

Глава 13.Забастовка.

После выборов президента 3 июля 1996 года зарплату на угольном разрезе вообще перестали платить.

Её то и до этого задерживали и отдавали частично продуктами из разрезовского магазина, то "Досирак" коробками по сто пачек, то тушенкой говяжьей Петропавловской из Госрезерва- ящиками по 20 банок.

Народ в то время был послушный и понятливый, воспитанный партией и правительством, поэтому особо не бузил.

Приспосабливались. Кто медь добывал из старого оборудования и воинских частей неподалёку, кто черный металл резал и сдавал, под руководством начальства естественно.

Кто в Уссурийске по ночам скупал у китайцев ширпотреб, что бы по выходным перепродавать.

Появились свои бутлегеры даже. Скупали в городе водку везли в сумках на автобусе в поселок и с наценкой перепродавали по ночам.

После развала Союза прошло не много времени и советская угольная промышленность ещё не подверглась "чубайсизации". Тем страннее была невыплата зарплаты.

Эшелоны угля исправно отправлялись на ТЭЦ-2 в Владивосток, естественно прибыль была, но начальство нам продолжало вешать лапшу на уши о сложном международном положении, о разрухе доставшейся им от коммунистов и надо потерпеть, когда они – эффективные собственники , наведут порядок.

Конечно были умные люди и рассказывали, что наши деньги прокручивают в коммерческих банках и снимают сливки, но проверить это было невозможно. "Эвробанк" обслуживающий разрез в Владивостоке, обзавелся охраной, которая желающих разобраться с крыльца скидывала.

Вот такие гримасы капитализма в натуре.

Думали акционирование поможет, всем досталось по две или три акции Приморскугля.

Дивиденды как-никак.

Но Васянович, который на собрание приехал на новом Лэндкрузере, объяснил :

– Модернизация и реорганизация производства съела всю прибыль.

Под реорганизацией оказалось видно приобретение дорогих внедорожников и строительство коттеджей.

В общем к осени 1998 года терпение самого терпеливого народа на участке наладки пришло к концу.

Дефолт августа привёл к гиперинфляции, скаканули цены и итак нищие работяги почувствовали дно.

В верхах разродились новым законом: – О запрете бастовать работникам энергетических предприятий.

За полгода до описываемых событий меня избрали профсоюзным организатором участка наладки.

Придумал схему взаимозачетов для погашения задолженности по квартирной плате: разрезоуправление, которому мы налаживаем и ремонтируем экскаваторы и другое горное электрооборудование и которое поставляет уголь ЖилРЭПу для отопления посёлка, проводит взаимозачеты и погашает задолженность с коммунальщиками.

Конечно трудно было составить списки задолженностей, ещё надо каждого убедить расписаться. Многие сомневались в успешности акции.

Потом в бухгалтерии составить ещё одни списки задолженностей по зарплате за два года.

Согласовать у начальства разреза, ЖилРЭПа, Энергоугля и профсоюзов.

Но результат то вышел замечательный – все на участке оказались без долгов за коммуналку.

Авторитет мой немного подрос.

Однажды в понедельник предложил мужикам отказаться работать , пока не выплатят задолженность.

Напряглись. Бастовать то запрещено законом.

–Это не будет забастовка, мы никакие подготовительные процедуры не проводили, просто требование о выполнении трудового договора.

Поспорили немного и согласились. Работать не будем пока не выполнят наше требование.

Начальник участка был в шоке. Диспетчерская прислала список ремонтов с ночной смены, а участок не подчиняется.

Посыпались оскорбления и угрозы, понабежали большие и маленькие начальники. Уговаривали, угрожали, материли.

Через неделю разрез встал. Количество поломок перешло в качество по законам диалектики.

Приехал к нам на беседу великий и ужасный Анатолий Макарович Васянович.

– Какие ваши требования?

– Отдайте нашу зарплату.

– У нас нет прибыли. Не с чего платить.

– А Лэндкрузер вы за что купили?

– Охраннику, что вас сопровождает, вы сколько платите?

– Эвробанк на какие средства отстроили?

– Давайте говорить конструктивно…

В итоге : наш участок из Энергоугля г. Артём перешел в разрезоуправление Новошахтинское Приморскугля город Владивосток.

Зарплата наладчиков и начальства увеличилась.

Часть задолженности по заработной плате была погашена.

Полностью задолженность отдали через год, обесцененными в тысячу раз рублями и ещё раз сдёрнули подоходный налог, так как разрез поменял название.

Меня перевели из горного инженера по наладке в электро-слесари и через год сократили.

Накануне нового тысячелетия мы остались с девственно пустыми карманами.

Глава 14. ОПХ ДВ МИС.

Пролетели пять лет учёбы в институте, прошла защита диплома, впереди военные 90 – суточные сборы в Барабаше, а сейчас нас распределяют на новые места работы. Тогда выпускник обязан был отработать по своей специальности три года в сельской местности. Я с Олегом Сенкевичем приглянулся главному инженеру машиноиспытательной станции .

ДВ МИС находилась между селом Покровка и селом Струговка и находилась в при-пограничной полосе – ЗП или зона пропусков. Перед Покровкой пограничники проверяли паспорта и у кого не было отметки – ЗП , дальше шли пешком. До Покровки три километра , а до МИС-а все пять. Ещё забавная история с пропиской была : у меня в паспорте Покровка ДВ МИС стояло, а у жены – Струговка ДВ МИС. Похоже паспортистка сама не знала как правильно.

Прошли военные сборы. Нас вывезли на станцию Бамбурово и мы всю ночь ждали поезд. На улице холодина в помещении станции тесно и душно, где то раздобыли водки , сами напились и майора напоили. Под утро растолкал нашего майора и попросил вернуть приписное свидетельство с отметкой о прохождении сборов. Его надо было потом сдать в военкомат , где выписывали военный билет офицера запаса. Уже поезд на перрон пришёл, когда майор нашёл наши приписные и выдал нам.