Щупальца Ангуса резко исчезают, и я наконец выдыхаю, выходя из оцепенения.
Он испугался?
– Мы просто пошутили. – отзывается Нолан.
Огонь в камине вспыхивает в ответ, заставляя Нолана отпрянуть. Из него вырываются ругательство, но ведьмак быстро приходит в себя и загораживает собой Оливию.
– Держи свои коготки при себе, Валери. – предупреждает Ангус. – Сегодня запрещено использовать магию. Ты же не хочешь начать войну между семьями.
Я едва не закатываю глаза от его лицемерия.
Валери делает шаг вперед и подходит к нему вплотную. Ангус выдерживает ее взгляд.
– Чтобы поставить тебя на колени, магия не нужна. – протягивает Вал.
– Правда? – усмехается он.
– Правда.
Ее колено взмывает вверх, ударяя Ангуса прямо между ног. Тот даже увернуться не успевает, складывается пополам. Ее рука опускается на его плечо, надавливая на какую-то болевую точку, и ведьмак со стоном опускается на колени.
– Видишь? – спокойно произносит Вал. – Проще некуда.
Под потолком вдруг вспыхивает десяток огней, разгоняя тени по углам. Я оборачиваюсь и вижу Агнес. Валери отпускает этого слизняка, разворачивается и проходит мимо, даже не взглянув на нас. Эвива бросается за ней. Я следом. Агнес буравит холодным взглядом остальных.
Вместо того, чтобы вернуться в зал или подняться наверх, Валери распахивает входную дверь и вылетает наружу.
Эви не отстает.
– Как ты посмела так меня унизить? – кричит она, когда мы все оказываемся на холодном воздухе. – Кто просил тебя вмешиваться?
Валери замирает перед ступеньками и резко оборачивается, взмахнув волосами.
– Унизить? – кончики ее волос вспыхивают в ночи. – Если ты не заметила, унижали тебя до этого. – возвращается к нам, останавливаясь прямо напротив Эви. – Или может, тебе просто нравится, когда тебя называют шлюхой. Прости, я не знала.
– Вот именно. – выплевывает Эви, а я делаю шаг назад. – Ты ни черта не знаешь. Из-за тебя я теперь буду казаться слабой.
– Неблагодарный ребенок. – качает головой Вал. – Как и всегда. Ты вообще не изменилась.
Услышав, как за мной открылась дверь, я оборачиваюсь. К нам выходит Агнес. По одному только ее взгляду я понимаю – она хочет, чтобы я вмешалась.
Но что мне сказать?
Они обе по-своему правы.
– Все такая же упрямая, – продолжает Вал. – Эгоистичная, неблагодарная…
– Замолчи, Валери. – выкрикиваю я, чувствуя чужую обиду, царапающую мою стену.
Сестра вздрагивает, ее глаза округляются. Не помню, чтобы я когда-нибудь разговаривала с ней в таком тоне. Но прошло шесть лет. И я больше не та тихая Камилла, которую она знала.
– Вот именно. – добавляет Эви, сложив руки на груди и гордо вскинув подбородок.
– Ты тоже, Эвива.
Она хмурится. Обе непонимающе таращатся на меня, а я будто бы возвращаюсь в прошлое. На десятки лет назад. Только теперь нет мамы, которая всегда находит нужные слова. Я больше не имею права молча отсиживаться в стороне и прятаться по углам. Мы на грани войны, в конце концов. Но что поистине поражает меня – это то, что в данный момент, мне абсолютно плевать на весь мир. Я впервые осознаю ценность этих ссор. Ссоры значат эмоции. А эмоции дают надежду. Надежду на то, что у нас все еще есть шанс снова стать семьей.
Я делаю глубокий вдох и поднимаю глаза на старшую сестру. Ей точно не понравится то, что я скажу. Но правда никому не нравится.
– Ты не имела права вмешиваться. – спокойно начинаю я, стиснув кулаки. – Прошло шесть лет. Мы больше не дети. И Эвива в состоянии сама за себя постоять.
В глазах Валери мелькает чувство, которое я не успеваю уловить. Отвожу взгляд, отчетливо понимая, что возможно сейчас отталкиваю ее. Но ей придется принять эту уродливую правду. Нам обеим нужно ее принять.
Затем я обращаюсь к Эвиве.
– А ты перегнула палку.
– Что? – выдыхает она, непонимающе.
– Нужно было уйти сразу. – поясняю я. – Ты сама велела мне держаться от них подальше, но когда дошло до дела, осталась и продолжила выслушивать оскорбления. Они намеренно нас провоцировали. Да, и не надо так на меня смотреть. Если быть еще откровеннее, ты поступила точно так же, как и Валери. Защитила меня. Разница лишь в том, что мне помощь была нужна. А тебе нет. И Валери об этом не знала. Так что, вы обе хороши.
Они переглядываются, скорее рефлекторно, нежели намеренно, поэтому тут же отворачиваются друг от друга. Валери касается кольца на своем большом пальце.
Неужели собирается снова сбежать?
– Не смей. – резко вырывается из меня. Ее ладони сжимаются в кулаки. – Только не сегодня. Если хочешь снова уйти, сделаешь это завтра. Сегодня не смей.
Решение. От ее решений сегодня зависит все.
Она не может уйти.
Закрыв на секунду глаза, она думает. А я молюсь, чтобы Эви не ляпнула чего-нибудь еще. Что-то, что могло бы заставить сестру снова уйти.
– Хорошо. – наконец тихо отвечает Валери, и не взглянув на нас, возвращается в поместье вместе с Агнес.
Я выдыхаю, выпуская облачко пара изо рта. Потом опускаюсь на холодные каменные ступени. Впервые, с тех пор, как я приехала, холод меня не тревожит. Напротив. В каком-то смысле, даже успокаивает.
Слишком длинный день.
Слишком черная ночь.
Неожиданно Эви садится на ступеньку рядом со мной.
– Он что-то сделал, да? – бормочет она, уставившись куда-то в пустоту перед собой.
– Кто?
– Ангус.
Меня передергивает от одного только его имени.
– Да. – признаюсь я, уперевшись локтями в колени перед собой.
– Ты впала в ступор, замерла. – ее голос становится вдруг непривычно серьезным для меня. – Как и тогда, когда он приветствовал тебя здесь, на крыльце.
– Он пытался пробиться сквозь мою защиту. – поясняю.
Эви кивает:
– Дерьмово.
– Мда уж, приятного мало.
Смотрю перед собой на небольшое здание, где располагается корпус стражей. Огни слабо горят по периметру каменных стен. Справа от него должно быть широкое красивое строение из красного камня, покрытое мхом. Школа. Чары работают, и ее не видно сейчас. Но когда-то и мы там учились, только спали не с остальными детьми, а у себя в башнях. Разумеется, таким, как Оливия Бэлфор, это не особо нравилось.
– Почему ты ему позволяешь?
Вопрос сестры возвращает меня в реальность.
– Позволяю что?
Эви поворачивает ко мне голову, лунный свет отбрасывает тень на одну часть ее лица, погружая вторую половину в жутковатую тьму.
– Вторгаться. Один раз – случайность. Два – уже закономерность.
– Говоришь так, будто у меня есть выбор.
– Выбор есть всегда. – снова отворачивается к лесу, крутя сдерживающее кольцо на своем пальце. – Ничего не делать – тоже выбор.
Я вдруг ощетиниваюсь от осуждения в ее голосе, словно из нас двоих теперь я неразумная младшая сестра.
– Но что я могу, Эви? Я не умею сопротивляться.
Она отмахивается, улыбаясь.
– Глупости, конечно умеешь. – в голос возвращается привычная легкость.
Мои брови сходятся на переносице, и она продолжает:
– Знаешь, как я научилась управлять своим даром?
Нет. На самом деле, я понятия не имею, как именно она им овладела. В гримуарах нашей семьи по большей части лишь тонкости владения стихиями.
– Наблюдала за Ноланом. – вдруг говорит она. – Он думал, я влюблена в него по уши, и поэтому увивалась за ним. Хотя может, и правда была влюблена. В любом случае, это уже не важно. Главное, я получила от него то, что хотела. – снова переводит на меня взгляд. – Знания. Ну и определенный опыт.
Подмигивает и слегка толкает меня плечом, что вызывает на моих губах улыбку.
Так вот, зачем она с ним связалась. Она училась. А мы все думали…
– Нолан хвастался, показывая разные трюки. Я делала вид, что у меня ничего не получается, а потом тайком тренировалась в своей комнате.
Гениально.
– Но я не ты, Эви. Я не могу соблазнить Ангуса, чтобы он показал мне, что да как.
– И не нужно. Ты и так уже все знаешь, Ками.
– Не понимаю.
Она тянется к клинку на своем бедре, и сталь бликует в лунном свете. Затем сестра зачем-то берет мою руку и вытягивает ее перед нами, раскрывая мою ладонь.
– Смотри. – кончиком клинка она касается центра ладони и надавливает. – Вот, что чувствуешь ты. Эмоции. Чувства. И тебе кажется, что ты ничего не можешь с этим сделать. Но магия всегда работает в обе стороны.
Эви мягко обхватывает мою кисть и надавливает ей на острый кончик клинка.
– Сопротивление. Баланс.
Вернув клинок на бедро, она поворачивается ко мне. Я сжимаю саднящую ладонь в кулак. Она права. Буквально несколько минут назад у меня ведь получилось вытолкнуть эмоции отца за стену. Что если с магией Ангуса все работает по тому же принципу? Разница между нами лишь в том, что он использует свой дар, а я…
– Ты эмпат. Как и Ангус. – твердым голосом продолжает Эви. – И ты сильный эмпат. Иначе он не преследовал бы тебя. Все, что тебе нужно – это наблюдать и повторять за ним. И в следующий раз, когда он протянет свои ручонки…
– Щупальца. – поправляю я. – По ощущениям это похоже на щупальца.
– Во-первых, – морщит нос. – Иииу. А во-вторых, в следующий раз, когда он протянет эти свои…просто отрежь ему яйца. Фигурально выражаясь.
Из меня вдруг вырывается смех. И этот звук кажется таким странным, непривычным. Не помню, когда смеялась в последний раз.
– Эмпаты могут не только перехватывать чужие чувства и эмоции. – со знанием дела рассказывает Эви. – Вы можете усиливать их, контролировать. Если Ангусу удастся пробраться к твоему сердцу, глазом не успеешь моргнуть, как уже побежишь за ним в его подземелье.
– Думаешь, они живут в подземелье?
– А иначе почему они все такие бледные?
– Логично. – киваю, стараясь не сильно думать о том, что она только что сказала.
– В общем, не забывай, что ты тоже эмпат. И все, что может он, можешь и ты. Просто доверься своей магии, а не отталкивай ее.
– Откуда ты столько знаешь об эмпатах? От той ведьмы из Аргоса?
– Нет. – качает головой, отбрасывая копну волос назад. – Она только рассказала, как вы можете лечить людей. Остальное я узнала от…
– Марка. – вдруг меня осеняет.
– Именно.
– Но он ведь не одаренный.
– Он Локхарт.
