– Теперь поняла, зачем я тебя ждал? – ухмыльнулся Алек, едва я снова оказалась в коридоре.
– Да, спасибо.
Наверное, я смогла бы унести и сумку, и мешок с вещами, но, как назло, заныло плечо, и помощь была очень кстати.
– В общежитие меня не пустят, но до двери донесу. – Прежде чем я успела пикнуть, Алек отобрал у меня и мешок.
– Не стоит, я сама…
– Уймись, – отмахнулся он. – Помнишь, что я говорил? Ты больше не в приюте, так что не отказывайся от помощи.
Я тихонько вздохнула, чувствуя себя неожиданно неловко. Но не отбирать же у него свои вещи?
– А зачем в библиотеке ремень? – спросила я, чтобы сменить тему.
– Пороть нерадивых учеников.
– Да ладно! – опешила я.
Алек кивнул, но долго серьезную мину не удержал, заржал.
– Для учебников и тетрадей. Складываешь в стопку, перехватываешь ремнем, свободный конец наматываешь на руку. Очень удобно. Заодно и засветить можно… навязчивому кавалеру.
– Ну хватит уже! – взмолилась я.
– Не-ет, – протянул он. – Я не злопамятный, просто злой и с хорошей памятью. И припоминать буду долго.
Я ругнулась себе под нос, а Алек снова рассмеялся.
По дороге в общежитие он показал мне столовую – изящный павильон, скрытый среди деревьев.
– Слева от входа зал для богатеньких, справа – для простых, не перепутай, – добавил он.
– Не перепутаю.
Вот и все пресловутое равенство. Видимо, эта мысль отразилась у меня на лице, потому что Алек пояснил:
– Ничего, конечно, страшного не случится, если ты сунешься с талонами туда, где только за деньги кормят, подавальщицы подскажут, но кто-нибудь вроде того гов… самовлюбленного типа, с которым ты сцепилась, может и съязвить. С одной стороны – разбитый нос, с другой – дисциплинарная отработка, тебе это надо?
– Откуда ты знаешь про того типа? – спросила я.
Дисциплинарная отработка? Декан ничего не сказал. Или за этим он меня и звал?
Алек фыркнул.
– Да уже весь боевой знает. И международники тоже, говорят, их декан рвет и мечет. Он все твердил, что международник – это человек, который не выронит из глаза монокль, даже если подкрасться к нему и пнуть под зад. А тут – драка. Одна радость: первокурсник, и учеба еще формально не началась.
Я ругнулась себе под нос: угораздило же прославиться в самый первый день!
– Да ты не переживай. – Алек хлопнул меня по плечу, по счастью, здоровому. – Одной сварой больше, одной меньше. Мы с ними цапаемся, наверное, как наши два факультета появились.
– Почему? – не поняла я.
– Потому что из-за их решений нам приходится умирать, я так думаю. Хотя вслух международники говорят про нас, мол, сила есть, ума не надо, а мы про них – что они изворотливые лицемеры. В общем, теплые и дружественные отношения… Вот мы и пришли.
Он выудил из кармана лист бумаги.
– Переписал для тебя расписание на завтра. В первые недели все будут утрясать, так что пока только на день, на послезавтра сама посмотришь. И не забывай: нулевой парой физуха.
– Физуха?
– Общая физическая подготовка. На полигоне. Не вздумай проспать: Этельмер шкуру спустит.
Он вернул мне мои вещи, открыл дверь, пропуская вперед, и я очутилась в маленьком вестибюле, где за стойкой сидела с вязанием женщина средних лет.
– Я думала, уже все новенькие заселились, – приветливо улыбнулась мне она. – Погоди, сейчас коменданта позову. Вещи пока можешь на стойку положить.
Поблагодарив, я последовала ее совету. Повела плечами. Ноги уже не так отваливались – успела отдохнуть в кабинете целителей. Зато живот пел возмущенные песни, и голова казалась пустой и тяжелой одновременно. То ли от голода, то ли от избытка впечатлений, а ведь день еще не кончился.
Комендантша оказалась полной противоположностью вахтерше: сухая, с плотно поджатыми губами, она жестом велела мне следовать за собой.
– Мужчин не водить, – сообщила она вместо приветствия. – В окна не пускать, застанут – вылетишь из общежития, будешь жить где знаешь.
Вот только мужчин в окне мне и не хватало! Впрочем, эту мысль я решила придержать при себе, тем более что комендантша моим мнением явно не интересовалась.
– Все шашни – в городе. В выходные, праздники и летом можешь вообще в общежитие не возвращаться.
Я выругалась про себя, но решила, что молчание все-таки золото, незачем в десятый раз повторять, что за сегодняшний день мне общения с мужчинами хватило на всю оставшуюся жизнь.
– После десяти вечера двери закрываются, не попала – ночуй как знаешь. Если день будний, получишь дисциплинарную отработку.
Значит, нужно возвращаться вовремя. Или учиться лазить в окна.
– Спиртное в общежитие не приносить, за найденное дисциплинарная отработка…
А как же первокурсники боевого, которые уже «обмывают»? Или для парней другие правила? Или главное – не попадаться?
В любом случае у меня нет лишних денег на спиртное, да и не тороплюсь я его пробовать.
– Дурманные травы – тем более, найдут – вылетишь из университета. Песни по ночам не горланить.
«А стихи декламировать можно?» – едва не брякнула я, но вовремя прикусила язык.
– Мебелью не швыряться и вообще после закрытия дверей не шуметь.
Что ж, этот запрет хотя бы понятен.
– Зелья в комнате не варить, пожары не устраивать.
Ну, это, наверное, больше к алхимикам.
Мы поднялись на третий этаж – неужели и сюда парни залезают в окна? Комендантша извлекла из кармана жетон, на миг блеснувший магией.
– Ключ от заклинания – на входе в общежитие и от твоей комнаты.
– На входе? – переспросила я, припомнив, что прошла в двери безо всяких помех.
– Установится в первый учебный день.
Значит, завтра.
– Не теряй. Восстановление платное.
Она поднесла жетон к двери, и та приоткрылась.
По-прежнему не здороваясь и не стучась, комендантша проплыла в комнату.
– Чего стоишь, заходи. Койки как-нибудь поделите, постель сама застелешь, белье – на койках.
Внезапно оробев, я шагнула вслед за ней и обнаружила лучезарную улыбку Оливии.
Глава 11
Кажется, совсем недавно я думала, что хуже этот день быть не может?
Будто сглазил кто. Сходить, что ли, завтра прямо с утра в храм, заказать молебен? Вдруг да поможет.
– Здравствуй. Лианор, правильно?
– Да, – буркнула я. – А ты Оливия.
Вот, спрашивается, какой такой умник придумал, что первокурсники должны жить при университете, и неважно, что у них есть родительский дом в городе? Впрочем, велика была бы разница, попалась бы высокородная девица из другого города, только и всего. Оливия по крайней мере осадила угловатого. Может, она не так уж плоха.
– Я заняла эту кровать, ты не против? – продолжала она. – Но если хочешь, можем поменяться.
– Мне совершенно все равно, с какой стороны от двери спать, – заверила ее я.
Может, по меркам графини комнатка и была скромной, но у меня никогда и такой не было. До сих пор мне ни разу не приходилось уживаться с кем-то одним. В спальне приюта было не меньше дюжины девочек.
А здесь – всего-то две кровати по обе стороны от двери. Вместо привычного мне сундука в изножье – шкаф-пенал рядом с койкой. Еще пара стульев и письменный стол, то есть работать предлагалось там же, где спишь, и это казалось мне странным.
Впрочем, для меня сейчас все было внове, и, если уж начистоту, я бы и здесь предпочла большую общую спальню. Если кто-то начинает мешать другим, призвать к порядку толпой проще, чем вот так, оставшись один на один.
Особенно если учесть разницу в положении.
Может, Оливия и неплоха – для графини, – но она, как и Родерик, из другого мира.
Наверное, там тоже не ставят письменные столы в спальнях. Или ставят? Нам придется как-то делить его, чтобы не мешать друг другу. Впрочем, за этой громадиной можно и вдвоем уместиться.
– Я узнаю, можно ли привозить свою мебель, и прикажу привезти конторку, чтобы нам не мешать друг другу, – сказала Оливия, заметив мой взгляд.
Это «прикажу» царапнуло. Может быть, она в самом деле добра и дружелюбна, но она графиня и привыкла приказывать. Таким, как я.
– Наверное, так в самом деле будет удобнее, – натянуто улыбнулась я. – Извини, мне надо бежать, не со всеми делами еще разобралась.
Может, окажись она букой, было бы проще – молча сидеть по своим углам и не думать, как разговаривать с человеком, с которым у тебя ровным счетом ничего общего.
– Ты ужинала? Может, вместе сходим в столовую, прежде чем ты снова побежишь по делам?
Я мысленно содрогнулась. Нет, конечно, нас учили столовому этикету, и я даже умела есть ножом и вилкой. Но одно дело – теоретически знать то, что, как я полагала, никогда не пригодится, другое – оказаться за одним столом с человеком, который впитал все эти правила с молоком матери.
К тому же «слева для богатеньких, справа для остальных».
– Спасибо, я не голодна.
Живот тут же громко заурчал, я смутилась. Оливия сделала вид, что не заметила, но и точно так же «не заметила», что я вовсе не рвусь мило с ней общаться.
– А у портнихи ты уже была?
– Мне не по карману ее услуги, – ровным голосом произнесла я.
Запихнула в шкаф мешок с формой – когда вернусь, нужно будет оценить масштабы катастрофы и хоть немного подогнать под себя. Раскидала по полкам содержимое сумки, оставив в ней лишь платок декана, переносную чернильницу с пером – прощальный подарок владельца приюта – и доску с пружинами, на которую можно было пристроить лист бумаги и чернильницу, чтобы писать на весу. Алек скопировал для меня расписание, но мало ли…
Когда я закрывала за собой дверь комнаты, пришлось изо всех сил сдерживаться, чтобы не шарахнуть со всей дури. Я прекрасно сознавала, что придумываю себе проблемы из ничего. Оливия не пыталась смотреть на меня свысока, ее вежливость не отдавала холодом. Она просто из другого мира, который я не понимаю так же, как она не понимает мой
Умом-то я все это понимала, а чувствовала себя, словно опять оказалась в Летнем саду.
Что ж, придется привыкать. В конце концов, силком меня в университет никто не тянул. Госпожа Кассия предупреждала, что будет сложно, я предупреждениям не вняла. Мое решение – значит, и все, что оно за собой повлечет, тоже достанется мне. И хорошее, и плохое.
Значит, кроме того, что преподают в университете, придется учиться манерам, милым и вежливым. Этикету знати нас в приюте не учили просто потому, что никто из нас не был знатью.
В этот раз, хоть и занятая своими мыслями, я не забывала смотреть по сторонам и слушать, мало ли… Но до факультета добралась без происшествий. Народа на полигоне поубавилось, тренироваться желающих не осталось, и я снова пожалела, что не могу растянуться на травке, глядя в небо и болтая ни о чем – если здесь найдутся желающие со мной поболтать.
Здание же факультета казалось вовсе пустым. Я даже поколебалась несколько мгновений – наверняка декан уже ушел, так стоит ли снова тащиться на третий этаж?
Ничего, не развалюсь. Приказ был однозначен, и лучше я ткнусь носом в закрытую дверь, чем меня потом ткнут носом, точно щенка, в невыполненный приказ, да еще и наверняка накажут.
И правильно я решила. Кабинет декана был открыт, а сам он сидел с книгой в кресле у окна.
– Явилась, – буркнул он в ответ на приветствие.
– Как приказывали, господин декан. Это ваше. – Я протянула ему платок. – Спасибо.
Он запихнул его в карман. Бегло просмотрел заключение целителя.
– Годна, значит… – Взял с подоконника и протянул мне записку. – Дисциплинарная отработка в библиотеке. Не менее трех часов в общей сложности, если не успеешь сегодня, значит, закончишь в другие дни. Отдашь записку госпоже Стефании, она найдет, чем тебя занять.
