Максим Сергеевич Макаров "Звезды Олега Диодорова"

Аналоговая система показывала высокую термодинамическую нестабильность на юге. Это оттого, что Глаз сдох, сказал Геотар. Он велел идти всем размеренно и бросить все, что не нужно. Тяжелый полупустой короб хотели бросить – но Геотар заворчал, не открывая рта. Он вскинул на себя и короб, и станковый пулемет, и тащил все в одиночку. Иногда его сгибало практически пополам, но он не бросил ничего, ни короб, ни станины, ни даже мелкие ободранные детали. Без воды кружилась голова. Олег не понимал, почему его постоянно вспоминают, ведь он сделал только один взрыв. После этого таинственный предмет сам взорвался или запустил иную реакцию. На уровне простых эмоций Олег испытывал удовлетворение, думать о чем-то напрямую было трудно. Силы уходили на то, чтоб шагать. Отряд двигался ночью, небыстро, по тому же маршруту. Краем глаза Олег Радостин видел щели и разломы в скалах, из которых могли выползти драконы. Сейчас никого. Сзади подгонял свежий ветер, бил по кончикам хвостов. Воду так и не нашли. Володя Берегов думал о том, как вернется в Благовещенск и будет купаться без конца, даже зимой. В Благовещенской области много дивных рек и озер, один из притоков реки Великой идет прямо в Трополим, туда тоже можно сплавать. Олег почувствовал, что у него нет с собой ничего. Свой автомат он отдал у скалы… автомат, наверное, бросили. А где рюкзак. Его несет Владимир.

– Володя, теперь я должен нести.

– Да я совсем не устал. Олег, это же ты все сделал!

– Мы вместе… ну давай я понесу. Там все наши вещи вместе, ты проверил?

– Да! – Владимир подумал, что даже иметь подозрения об этом странно. Он знал, что в его роте легонько потешаются над ним, за то, что он не кадровый офицер, что он не достаточно ловкий. Владимир на это ничего никогда не говорил, но внутренне обижался. Ему часто казалось, что ровесники и все, кто еще моложе, не воспринимают его всерьез. Но на Олега Диодорова обижаться запрещено, это же старый друг. Собственно, Владимир и не обижался, он лишь поиграл словами. Затем он стал думать о будущей семье и совсем успокоился. «Нельзя писать любимой перед боем. Смешно. Кто вообще это придумал!». Владимир представил, как будет поражен Частов и другие старослужащие из его роты. От жажды воображаемые картины превратились в фотографию; произносить про себя длинный текст было тоже сложно. Виталий механические нажимал на кнопку повтора: аналоговый аппарат посылал сигналы комбату Радостиной, но не получал ответа. Сложная аппаратура отключена, Геотар уверен. Никто не посмеет возражать Саше. Лен был в очень неудачном состоянии, чтобы спорить. Несколько раций оставались в режиме ожидания, который может зафиксировать сам факт наличия товарищеских сигналов. Именно их отправил отряд. Рации пока не включились. Виталий Дальноглядов устало нажимал на кнопки, потряхивал прибором. Он хотел проверить другую рацию, споткнулся и едва не разбил свой фотоаппарат.

– Ребята отвечают?

– Товарищ подполков, я не могу поймать волну. Как будто настройки съехали.

– Тогда подкрути где-нибудь. В приборе! Дай сюда одну из камер, а то расколешь вслед за фото.

Виталий щупал объектив и корпус. Как будто все целое.

Во время боя участники отряда, невзирая на опасность, постоянно вели фото- и видеосъемки. Эти документы имеют огромное значение. Драконий Глаз сняли, едва он стал появляться, когда наполнился мутным золотом и когда потемнел. Серое пятно снимали непрерывно, вплоть до его исчезновения. Виталий тогда залез на дерево с обрубленной кроной. Не похоже, чтоб ее скосили лучи, скорей всего, сами ветви так сориентировались, образуя почти ровную поверхность. Виталий снимал не дрожа. Сейчас ему хочется упасть и ничего не делать. У опытных бойцов сил побольше, но и они утомились. Олег поймал запах родника и почти определил направление. Что-то заставило его остановиться; он пропустил почти всех вперед. На склоне, где стоял лагерь товарищей сейчас никого. Товарищи переместились дальше. Геотар подул в рацию и сообщил о победе в глухой микрофон. Рация отключена. Геотару не решались сказать, что рация без аккумулятора. Геотар произнес: «Да! Ну и что?». Он слышал следы товарищей. Они довольно далеко ушли. Геотар не знал причины, но был абсолютно уверен, что Саша сделала все верно. Где-то рядом есть овраги. Трава стала очень густой.

Геотар почувствовал, что не может определить расстояние до второго отряда. Он пробежал по густой траве и крикнул.

– Саша, Коля? Вы за скалами? Это что… Тьфу, отреза… Колька, ты! Я на тебя чуть не наступил! Ты целый! Коля, я… Коля, ты молчишь?

Молодой волк лежал без движения. Геотар вдруг увидел, что трава местами смята и в ней как попало лежат бойцы. У многих почерневшие повязки. Из травы камни смотрят. Геотар резко повернулся и увидел на камне обломок автомата.

Он не мог поверить.

Бойцы шли следом и не поняли вначале, что произошел. Геотар молчал. Подбежал Олег Радостин. Геотар быстро произнес, что ребята могли уйти в лес, за горы. Все бросились в том направлении – и увидели черные осколки, разбитую в клочья аппаратуру, раздавленные палатки. Бойцы застыли на земле. Олег почувствовал Сашу. Саша совсем близко. Прятаться здесь негде. Олег побежал к оврагу.

– Саша, Сашенька! Саша, дорогая! Александра!

Саша Радостина лежала на склоне оврага. Густые волосы обрамляли ее с обеих сторон. Сашины глаза закрыты, лицо спокойно, как во сне. Олег сбежал к ней и обнял. От нее чувствуется тепло, но сердце молчит. Олег стал массировать ей ладони и запястья, прикладывал ухо к сердцу. Саша научила его многим способам мануальной терапии, которая дает облегчение. Только сердце не работает. Олег вспомнил, что иногда помогает прямой массаж сердца. У Саши не было ни рефлексов, ни реакции на свет. Олег коснулся носом ее носа. Это всегда имело эффект. Стоило сомкнуться, и Саша тут же просыпалась. Сейчас она спокойна, словно размышляет во сне.

– Сашка, будь с нами! – Олег чувствовал, что не может плакать. Он предвидел всякие исходы, и всегда в тех ситуациях погибал именно он. Олег встал вместе с Сашей. Ему показалось, она чуть вздрогнула. Олег пошел по густой траве вверх. Саша не шелохнулась. От нее шло легкое тепло. Олег увидел, как ребята собирают товарищей. Ни слова не слышно. Вот опять несут… пышный хвост Лена повис, хотя раньше всегда был напряжен. Лен веселый, не обижается. Не обижался. Олег не мог представить, что о товарищах теперь надо думать в прошедшем времени. Он подумал: стоит закрыть глаза, и вокруг все исчезнет, исчезнет материальный мир, что окружал тебя, и ты будешь уже вне его. Исчезнешь здесь, но появишься в другом месте, рядом с Сашей. Саша на его руках. Геотар издал короткий стон и запустил рацией о камни. Аппаратура расколота. Но аналоговые приборы еще можно запустить. Связисты, кроме Дальноглядова, оставались в лагере. Едва не плача, Геотар нажимал на кнопки, затем сунул прибор кому-то.

– Олег, набери. Олегочек, я не хочу верить в это.

Драконий Глаз возник над логовом и не успел ничего сделать. Ударная волна прошла без огня. Возможно, Глаз бил издалека, привлеченный – уже нельзя сказать чем, ведь микросхемы не работали. Может быть, драконы успели передать о той высоте… сломанные стволы лежат на большой территории. Трава устояла! Перед тем как сгинуть, Драконий Глаз выпустил кувалду. Тогда еще не знали, что у драконов больше нет источников Глаза. Геотар по пути ко второму отряду думал, чтобы немедленно организовать бросок на край материка, насколько можно скоро. Олег Диодоров проверил настройки, Дальноглядов дал сигнал. Ответили сразу. Борты идут, но их мало. До прибытия вертолетов никто ничего не говорил. Воду не искали.

Потом уже все машинально глотали содержимое вертолетных бутылок. Геотар узнал, что на востоке состоялась сокрушительная победа. Многие вертолеты повреждены или разрушены. Геотар велел увезти погибших. Олег обернулся:

– Я не отдам Сашу! Не брошу. Она не погибла, она… проснется.

– Да, да! – Геотар закивал. – А ребята – все помешаются. Хоро… то есть… нормально. Тьфу, жестянка чертова! Ребята, летите. Мы пойдем в Кралепор пешком. Я представляю маршрут. Надо добить ящеров, чтоб их!! Часть из них бежала на север? Пулеметные ленты… для Аломбоева… он справится, я знаю. – Геотар передал на борт один из фотоаппаратов и камеру. Другую камеру и фотоаппараты отряд принесет спустя три недели, когда опять будет в Кралепоре. До самого материка шли практически непрерывно, открывая на ходу н/з. Термодинамическая нестабильность охватила небеса над всей центральной частью полуострова: сперва громкий ливень затопил сухие скалы, затем бросил многочисленных детей своих – дожди и грады – на южную часть полуострова, вплоть до самого океана. Шторм распространился на много верст от земли. Ливни стали бить и север полуострова, но догнать отряд уже не сумели. Геотар повел товарищей на северо-восток, через все еще пустые земли, к роковой десятой долготе. От нее пошли строго на запад.

Отголоски ливня долетали в виде непрерывных моросящих дождей. Бойцы ежеминутно сгоняли влагу с лица прямо в рот, иногда подставляли сосуды. Геотаров нос морщился против воли, как если бы впереди были явные враги. Геотар вначале считал это физиологическим сбоем или рассеянностью; нос насторожен. Геотар прислушался к нему. С удивлением он обнаружил отдельные следы ящеров – почти по направлению их пути. Геотар прищурился, сжал зубы и сказал небыстро:

– По-прежнему не боятся нас. Ребята, пойдем развлечемся. Алом, стой тут. Там недостойны пулемета.

Аломбоев с сожалением остался. Геотар увидел бегущего дракона и прострелит ему из винтовки колено. Дальнобойные патроны кончались, поэтому бойцы пробежали две версты и с близкого расстояния обездвижили еще несколько ящеров. На ветвях плоды качаются. Геотар слышал о них, но не знал, как надо правильно их употреблять. Плоды разломили и бросили в качестве приза для мелких животных. Съесть что-нибудь сочное было бы приятно, но даже вымыть плоды нечем. Дезрастворы иссякли еще до подхода к логову.

–Идем-идем-идем! Народ, не грусти. На материке много толстых гусей и прочих пернатых. И в горах, и в долинах. И на речках! Будем охотиться.

На следующий день отряд шел уже в глубине материка и чувствовал множество дальних запахов. Бойцы пошли по следу гусей, к озерам – там оказалась толпа драконов. Аломбоев срочно установил пулемет. Потом была еще одна разрозненная толпа. Все драконы были в полной растерянности: они ждали ментального приказа, и, не получив его, пытались что-то делать, пугались и снова ждали. Геотар был внутренне поражен, видя драконов в тех местах: конечно, ящеры очень быстры, но все-таки не обладают крыльями. Среди драконов была масса таких, которых уничтожили возле логова. Драконы отличаются по цвету и мелким морфологическим чертам, но план строения у них схожий. Мелкие ящерицы Зелве разбежались по всему юго-западу материка, однако их популяция никогда не росла, как у драконов. Зелве страдали от любого заморозка, становились добычей хищных рыб или даже птиц. Над горами и степью всегда кружат крупные кречеты. Высматривают иголки на земле, и падают, если иголка съедобная. На волков они никогда не нападают. Волки сами иногда ловят кречетов. Отряд уничтожил одиноких драконов. Боекомплект Аломбоева быстро иссяк, но он не бросил пулемет, и до самого Кралепора тащил длинный ствол на плече. Олег Радостин нес Сашу. Он все различал, но почти ничего не запомнил. Во время остановок товарищи приносили ему пищу или стакан с водой. Олег ел очень мало. Ему давали, и сразу же отходили, так что рядом была только Саша. Олег замечал, что иногда у него хотели что-то спросить, но каждый раз не подходили. Геотар тоже не подходил. Олег гладил Сашины руки и волосы, и негромко говорил с ней. Это все замечали, и еще поэтому не подходили

– Мы вместе с ребятами. И отдельно от них. Саша, словно мы одни. Почему? Я же не сумасшедший.

Отряд добрался до возвышенностей, где субтропическая листва заметно поредела, а взамен появилось много привычных деревьев. Были камни со мхом, были широкие поваленные деревья, на которых удобно сидеть. Сашины ноги касаются земли, голова рядом с плечом Олега. Опять рядом никого нет. Сзади точно есть ребята, в арьергарде. И на других местах стоянки они есть. Олег нес Сашу один много-много верст, поэтому ему иногда хотелось расслабиться, но не ослабить свое внимание. Уже вторая половина дня, солнце движется к закату. От лесов идет мирный шорох, треск, иногда слышны трели. Олег прикрыл глаза.

Раздался резкий вой. Олегу показалось, Саша вздрогнула. Он тоже вздрогнул и стал быстро смотреть по сторонам. Все заросли и тропинки неизменные. Следы товарищей в арьергарде не меняются. Впереди послышались оглушительные крики, но не от боли. Это все свои.

Олег держал Сашу надежно.

– Дракониху поймали!! Дракониха умрет!!

К Олегу подскочили:

– Товарищ комбат, дракониху поймали! Товарищи подполковник! Возьмет голову!!

И бегут обратно. Олег никак не ответил. Вскоре к нему подбежал Олег Диодоров. В лесу есть нормальная ежевика.

– Мы не проверяли химический состав, но плоды нормальные. Их едят все подряд: птицы, осы, личинки… Олег, я отобрал исключительно чистые плоды. Олег, я хотел дать…

– Спасибо, Олежек. Мы на прямом пути. А эта – откуда взялась? С ней нет сопровождения.

– Самка одна.

– Ну и… Не будем ругаться при Саше.

– Олег, есть мнение, что… на поле Памяти восстанавливаются силы. Обычно поле Памяти действует иначе, но ведь там же есть… что-то сакральное. Ведь не зря же они подарены нам.

– Да, я тоже слышал об этом! Я очень надеюсь. Ведь Высшие Силы знают, какая Саша. Какая она замечательная.

Олег сел не рядом, но и не очень далеко. Надвигался закат.

Дракониха, по всей видимости, имела дефект в коленном суставе и не могла быстро бегать. Но даже в таком состоянии она была очень опасной. Геотар умудрился поймать ее на короткий аркан. К стоянке ее дотащили на двух веревках. Передние лапы драконихи размолоты. Длинный хвост полон шипов с ядом. И внутри тоже сидел яд. Дракониху убили, но перед этим хорошенько поиздевались над ней. Ядовитой кровью залита вся чешуя. Геотар подождал, а потом стал кинжалом рубить плотную шею. Он не обжегся и не порезался. Голова уже без яда. Геотар схватил ее рог.

– Победа.

Геотар сказал негромко, поскольку драконы еще остались на земле, и нужно торопиться, пока они не зажгли новый Глаз. Сохранился снимок: в закатных лучах все стволы кажутся совсем черными, Геотара освещает сзади и лицо тоже темное. Остро выступает контур драконьей головы. Геотар стоит одной ногой на большом камне и одной рукой держит кошмарную голову. Фотография стала хрестоматийной. Череп драконихи передали в столичный музей. Спустя много лет будет открыт целый зал, посвященный аномальным явлениям живого мира. Там будут фото победителей… но произойдет это уже в другую эпоху. Сейчас Геотар срубил голову и стоял с ней, потом он ее тащил. Было бы удобнее нести голову вдвоем, держась за рога. Геотар в этом смысле был такой же упорный, как Аломбоев.

Отряд достиг границы в том месте, где застав или поселков не было. Начиная с середины пути, аппаратура Дальноглядова принимала сигналы с родины; тогда еще не знали, что драконы уже навсегда потеряли свое Око; вертолеты использовали для работы, так сообщили Геотару. Новый поход Геотар планировал совершить при участии стратегической авиации. На юго-западе материка самолетам негде сесть. Аэродромы западных стран далеко и они некрасивы. И к чему просить о чем-то койотов и куньих? Геотар был убежден, что Кралепор справится своими силами. Ему было безумно жаль Сашу Радостину и Олега Радостина. Геотар не мог представить, чтобы делал он сам в такой ситуации. Далеко на востоке у него осталась супруга с детишками – двое юных и двое маленьких. Геотар жил в одном доме со своим младшим братом Георгием. Уже много лет Георгий вел все хозяйство, а Геотар приезжал по возможности.

Сообщили, что самолет комдива разбился. Геотар с ним давно знаком. Вертолетные части подчинялись ему же, но одновременно вертолетами имели право руководить комдивы – начальники больших подразделений. Непонятно, кто сейчас должен решать вопросы взаимодействия с отрядами спецназначения. Уже по внутренней линии связи Геотар стал требовать связаться с 16-м полком. Ответ приходит странный: «нет ответного сигнала». 16-Й полк оставили без связи, что ли?

Вскоре прислали автобусы. 14-й особый полк курирует лично Ракитин – однако письмо пришло от какого-то комдива. Просьба занять место дислокации в полосе городков, непосредственно примыкающих к границе. Быть готовыми к действию.

– Что, неужели койотам хочется умереть?

– Народ, тут пишут о частом пересечении границ… частными лицами. Но это не нападение. Торговля? А мы тут при чем, мы не продавцы и не деловые агенты. Про контрабанду ничего не сказано. Банды могут быть. Очень просят, намекают на приказ, хотя его еще нет. Еще намекают на то, как важно иметь документы. Свол… но как быть с Сашенькой. Тут особо сказано, что все офицеры должны быть в указанной зоне.

– А солдаты?

– Про солдат не сказано. Кажется у Виталия тут район недалеко, всего пятьсот верст на восток! Кто у нас еще из той области. Ладно, сидим загораем. Но Саша?

Геотар не мог смотреть на Олега Радостина с Сашей на руках. Он еще раз написал в штаб. Там разрешили комбату Радостину отбыть в связи с чрезвычайными обстоятельствами. За два часа до вылета Геотару тоже велели явиться. Геотар вылетел с Олегом до столицы, и, едва расставшись с ним, полетел на восток: еще на границе он договорился со знакомым летчиком, который вел транспортный борт до Кузнецова. Там сейчас горит тайга. По слухам, пожары есть и в других регионах, и кое-где они проникли на предприятия. Подробности не уточняли. Геотар обещал вернуться как можно скорее. Но он так давно не видел жену… ребята разбрелись по всей округе. С командирами они поддерживали дружеские отношения. Командиры все молодые – как Олег Диодоров или чуть постарше.

Олег смотрел на листья, озаренные солнцем, на пушинки лесных трав. В городках жили преимущественно ежи и зайчики. По меркам волков, тут нет ничего интересного. Однако появились существа в ярких одеждах. Сперва подумали, что это еноты-продавцы. Еноты ходят и говорят с огромными ошибками. Затем начинают быстро болтать на своем наречии. Енотов быстро заметили и показывали им языки. Еноты ни капли не смущались. Они запросто ходили, разговаривали с зайцами, затем стали фотографировать.

У отряда не было своей огороженной территории, поэтому енот мог подойти вплотную. Попытались сделать фото с Аломбоевым. Аломбоев заметил вспышку, подскочил и в момент разбил все камеры. Енотов спасло то, что при них не было никакого оружия. Их было штук десять. Большинство успели убежать, двоих Аломбоев притащил к товарищам. У енотов полно иностранных ярлыков, этикеток. Еноты исчезли. Аломбоеву Геотар велел слушаться Олега Диодорова. Олегу неловко приказывать: у Аломбоева больше опыта. Ребята из его роты то и дело ходят на рыбалку. Олег спросил, интересно ли Аломбоеву рыбачить? Тот замотал головой. Олег попросил его подобрать отряд волков в тридцать и патрулировать границу. Аломбоев согласился. «А стрелять?». В городках нет военных складов. По просьбе Олега из ближайшего большого города прислали несколько ящиков с патронами. Прихватив патроны, Аломбоев стал прохаживаться вдоль границы.

– Какая общая диспозиция?

– Я не написал. На его усмотрение. Такова формулировка… наверное, некорректно давать столько полномочий ему… хотя, конечно, у него огромный опыт. Я не хотел его обидеть. Мы же справимся.

Владимир подумал.

– Да. Пожалуй, это самое верное, что его отослали. Взрослые бойцы не слушают меня совсем. То есть они слушают, но как консультацию. Тебя называют Домик. И взрослые, и молодые. Олег, но тебя все-таки слушают. А про меня, мне кажется, все думают, что я специально оставил всю роту! Почти. Что мне не нравился Частов. В конце концов, он не моя жена, чтоб он – мне – нравился. Но я вовсе не хотел, чтоб его… в общем, не стало. Отвратительное место. Связь только военная, неоткуда позвонить. И писем нет.

– Я тоже никак не могу отправить. Я написал уже десять листов. Кое-что нужно передать лично.

– У нас сейчас цветет дивный лен. Олег, помнишь? Синий, голубой, красный и белый. Скоро будут жать. В этом году я не видел комбайны, но они должны быть адекватными, ведь мы вместе старались. Варя писала, что в прошлом году были очень пышные поля там, где мы посадили растительный шелк. Вот будет здорово, если они взойдут снова. Тогда мы будем иметь шелк безо всяких насекомых. Без специальных насекомых.

Ребят из группы Аломбоева увидели какие-то командиры, приказали остановиться. Аломбоев удрал в лес. Командиры были неизвестные и с малыми погонами. Аломбоев минут на двадцать забежал к Олегу, сказал, что будет на другом участке границы, и исчез. У него не было никакой связи. Но ребята, которые уходили далеко на юг, сообщали, что видели Аломбоева и других волков, у них все совершенно в порядке. Олегу и в голову не приходило куда-то жаловаться. В городках были мелкие хозяйства – сажать огород было уже поздно, но в лесу можно заняться делом. Олег и Владимир руководили делами по сбережению леса. Им помогали зайчики.

Внезапно появился длинный старый волк, почти комдив. Потребовал командира. Ему сказали: есть товарищ Тригоров, есть товарищ Радостин, они сейчас в столице. «Кто сейчас командует!» – заворчал волк. По правилам, никакое боевое соединение не имеет право быть без официального командира, в противном случае его считают бандой. «Хотите лишиться паспорта?». Ребята смутились и стали говорить, что они лишь недавно из похода.

– Вы 14-й полк? А! Ну ладно. Он уже не числиться, поэтому я не знал. У вас этот – кто взорвал гору? Кто выключил Глаз? Возможно, заинтересуются. Так, так, ладно.

Волк умчался на грузовике, не сказав ничего одобрительного. Репрессий он тоже не обещал.

– Как это – нет 14-го. Полк расформирован. Но мы не разбиты. Товарищ Геотар не мог этого допустить… ведь не убил же он там всех? Как бы достать информацию. Витал, подключись к зарубежным станциям.

– Хорошо. Только я не уверен, что они знают о нас больше нас самих. Я постараюсь.

– Попроси Домика. Олег Максимовича!

– А Олег, наверное, не вернется. Я слышал, на поле Памяти можно остаться вдвоем. Вдвоем уйти оттуда в вечность.

Все замолчали.

– Жалко, он отличный волк.

Из подручных средств Дальноглядов вместе с Олегом Диодоровым сумел поймать сигналы стран северо-западной части материка. Все сигналы идут через шифратор, и для стороннего слушателя представляются сплошным густым шумом. Дешифратор не так трудно собрать, особенно с использованием компьютеров. У зайцев есть калькуляторы и счеты. Дальноглядов слышал хрипящие тексты, но не мог их перевести. Говорят не-псы. Повозившись некоторое время, удалось поймать журналиста-пса. От него поймали еще несколько линий.

На востоке победа далась очень дорого. Одновременно сообщают о каких-то взрывах. Во время прошлой войны драконы атаковали предприятия, сейчас их ни разу не видели. Говорят, что Око не зажглось, когда самолет прошел мимо полуострова. Над самим полуостровов шумят бураны. Драконы не появились ни на востоке, ни на юге.

Радиовещание в Кралепоре работает только между предприятиями. Функций средства массовой информации у него нет (волки считали это очень несерьезным). Важную информацию передавали строго направленно. После этого она расходится устно. В Кралепоре иностранцы… что-то строят… но как будто не ремонтируют. Олег не мог понять сущность их деятельности и ругал себя за непросвещенность. Голоса журналистов торопливые и резковатые.

Аломбоев вернулся с добычей, очень редкими-редкими птичками в связках. Они крохотные, у них крайне нежное мясо. Аломбоев отдал все-все товарищам, показывая, что еще на охоте он очень наелся. Олег попросил ребят поблагодарить Аломбоева и не подходил к нему. Он думал, Аломбоев обидится, но тот совершенно не обиделся. Аломбоев рассказывал, что видел следы иностранцев. На восток тоже есть их следы – от шин или шерсти. Зайцы поспешно разносили богатый урожай и боялись, как бы волки его не отняли. В стране действует режим чрезвычайной ситуации, у армии расширены полномочия. С другой стороны, на бойцов и даже на командиров можно пожаловаться другим командирам. В городках совершенно нет муки, крупа – только местного производства. Ее зайчихи собирают чуть ли не руками. Морковь с капустой продают везде, весьма дешево, но другие товары зайцы согласны отдавать только за крупные красные банкноты. Еще не так давно по городам регулярно ездили наблюдатели из армии, зайчики сообщали им текущие события или жаловались, наблюдатели записывали и уезжали. Телефоны зайцам недоступно. Но они регулярно ходят на восток, и именно оттуда у них на прилавках появляются иностранные товары. Владимир посмотрел и сказал: «Туфта. Низкого качества, и при том совершенно ненужная». Между тем у зайцев водятся деньги. У бойцов деньги лежат на личном счете в сберкассе – порой по два, по три года. Деньги можно получить только при наличии официальной увольнительной. В этом году ее еще никому не дали в 14-м полку, даже Геотару. Поэтому ему пришлось поругаться через дальнюю связь.

В городе появился модный зверь, похожий тигра. С ним никто не разговаривал. Вскоре сообщили о прибытии представителей объединенных военных штабов. Ребята увидели, что грузовики едут в сопровождении легковых автомобилей с низкой посадкой. В неудобных местах – а они были повсюду – грузовики помогали автомобилям. Всего цветных машин набралось пять штук. Из них вышли журналисты с камерами и блокнотами. Щелкнула вспышка.

– Захолустье. Внимание! Пш! Готово. Дома! Пш, тш! Зайчики, сфера обслуживания! Народный промысел! Скажите, тут занимаются народным промыслом?

Волк-офицер не ответил. Лис начал объяснять, очень помогая себе руками и хвостом. Среди журналистов оказался представитель другого полушария. На удивление он говорил по-русски лучше всех остальных.

– Лейтенант Диодоров. Хотят удостовериться, что Вы реально существуете. Вы можете говорить на их языке? Ты в той одежде, как был там?

– Другой не дали.

– Только с ними говори серьезно. Это задание от комдива.

– Какого именно, товарищ капитан?

– Хватит слов. – волк посмотрел строго и отошел. Олег не припомнил, чтоб видел его раньше. В сумме во всех штабах не так много народу, волк мог и напрямую участвовать в боях. У него на вид есть раны. Лис, скорей всего, штабной. Еще есть младшие офицеры. Олега поставили под камеры и стали спрашивать в быстром темпе, сообразно с давно проверенной методой. Если вопросы идут быстро, не успеешь хорошо соврать, придется говорить правду. Олегу и в голову не пришло выдумывать. Он рассказал кратко о пути к логову, о том, как обнаружили проход вглубь горы. Подробно расспрашивали о драконах и ежеминутно сверялись с книжечками. Драконьих вожаков иностранцы изучили хорошо, но исключительно издалека. Описания целиком совпадают. Олега сфотографировали несколько раз. Журналисты уже видели фото у драконьего логова, но не поверили; когда Геотар привез новые фото, иностранцы начали сомневаться, в том, что сделанное 14-м полком – невероятно. Они видели последствия боев на равнинах к востоку от логова; в это они с трудом, но поверили сразу. Драконий Глаз не появляется. Журналисты быстро посмотрели на бойцов.

– Какие-то дикари.

– А командиры?

– Тоже. Только это парень… хотя он тоже волк. Журналистом дали всего день на расспросы. Они пошушукались с зайчиками. Олег не предполагал, что иностранцы так хорошо говорят по-заячьи. Ведь они вовсе не зайцы.

Представители штаба смотрели на ребят и иногда сделали замечания. Накануне отбытия они сказали Олегу:

– Эти болтуны довольны. Вероятно, поможет стране. Состояние ваших подразделений отвратительное. Никакой дисциплины. Рядовые творят, что хотят. Странно, что не убивают друг друга. За такое надо ставить на вид, но поскольку вы с войны, можете оставаться. Но учтите.

Представители штаба уехали. Владимир не скрывал своего возмущения тем, что их назвали дикарями, грубиянами. Он сказал, что будет рад, если его выгонят из армии с таким руководством.

– Я и не собирался стать кадровым. Олег, мы же просто хотели помочь стране. Нам везло, и с Олегом, и с Геотаром, теперь они… заняты. Я-то вообразил, что тебе привезли орден!

– У них такие тяжелые колеса. Могли бы уж привезти грузовик с орденами – чтобы на всех хватило!

Друзья засмеялись. До самого конца лета они находились вблизи рубежей. Раньше там были регулярные пункты. А теперь, по словам Аломбоева, все ускакало. Аломбоев ходил далеко и обнаружил несколько зон с ужасным привкусом. Яд уже значительно стал разлагаться, но все еще оставался на поверхности земли. Выходит, в тех местах были драконы! – или туда бежали драконы, и там сгинули. Вдоль границы почти спокойно.

Прибыли другие части, с новыми командирами. Олегу и Владимиру приказали ехать в столичный регион.

– Некому работать! А вы тут отсиживаетесь. Во всех отраслях острая нехватка кадров. Вас отвезут.

– Ты смотри. Олег, неужели такие большие потери. Может быть, и города нет? Куда мы тогда едем? Нет, город должен быть. Вдруг там нет почти наших?

Владимир решил, что наводит панику еще не видя картины. Он и Олег старались думать о другом. До станции их довез старый грузовик. Ехали в полупустом товарном вагоне, по соседству с лесным продуктом. На западе Кралепора добывали в лесу добывали сырье, очень ценное для химической промышленности, поэтому друзья так следили за лесом. К огромной их радости они видели по дороге волков, молодых и совсем юных. Волки были везде. Взрослые появляются нечасто. На работах, которые можно было видеть, действуют молодые, молоденькие, а также волчицы. Олег всякий раз хотел им помочь, но нужно было доехать до столицы. Поезд встал недалеко от комбината. В столицу друзья добежали пешком, под легким дождиком. Удаленные кварталы стояли как и прежде, безо всяких разрушений. И дальше дома тоже были целыми. Олег очень обрадовался этому, поскольку уже представлял себе картины из печальной фантастической литературы. Предписано явиться на завод механических изделий. Это не совсем по специальности Олега. Владимир пошел искать места в общежитиях, а Олег решил сначала осмотреть завод. Перед воротами стояли неновые, но довольно внушительные грузовые машины. Медведь с повисшими бровями сидел неподвижно, имея очень солидный вид. Олег решил, это начальник автомобильной колонны. Он обратился, но медведь никак не ответил. Из ворот появился другой медведь, такой же немолодой и с неразличимыми глазами. От него пахло машинным маслом, и другими вещами, которые всегда есть на большом комбинате.

– Скажите, пожалуйста, здесь можно пройти в дирекцию?

– М-м? – медведь широко махнул рукой и едва не задел Олегу ухо. Олег быстро отошел. Медведь стал толкать автоматический затвор ворот, проем не увеличивался. Медведь глянул на Олега и стал махать еще сильней: дескать, не мешай. Так и не открыв ворота, он стал через проем вытаскивать детали, прессы, почти целые установки. Он сваливал их на землю перед машинами. Потом он стал запихивать изделия в кузов.

Олег посмотрел сзади. Медведь действовал автоматически и очень неуклюже. Правда, он был очень сильный и мог поднять тяжелый пресс один. Он часто промахивался и пихал детали мимо кузова. Олег предположил, что у медведя не все в порядке со зрением и посочувствовал. Медведь, сидевший у ворот, внезапно встал и тоже стал неуклюже распихивать изделия. Олег подумал – мимо этих медведей ему не хотелось идти. На этом заводе он еще не был, и не знал, есть ли еще входы. К счастью, вскоре вышел волк и стал резко общаться с медведями. Те только отдувались.