– Мы – ученые! Поймите, что нам не надо что-то тут добывать. Надо только установить свою аппаратуру и изучать сигналы, исходящие от земной коры.
– Вот видите, сами сказали: «Изучать сигналы». А земля-матушка может разные сигналы посылать. И о движении этих ваших, как их там, тектонических плит, и о полезных ископаемых, их наличии и промышленных запасах.
– Я не шпион! Мне не нужны ваши газ, нефть и прочие залежи и запасы. Мне надо просто собирать и передавать в исследовательские центры для обобщения в мировом масштабе, данные из этой части планеты.
– Хотите добрый совет? – Брюса под локоток подвели к окну длинного коридора. – Вы человек здесь новый. Неизвестный. Иностранец. Может ученый, а может и бизнесмен. Может кто-то и мог вам оказать содействие, но времена нынче для этого не очень благоприятные. Короче, бегая по кабинетам вы ничего не добьетесь.
– Я умею слушать и читать между строк. И понимаю, о каком содействии может идти речь. И мои кураторы это тоже понимают и наделили меня определенными полномочиями. Но я не могу найти контакта ни с кем! Вот вы можете помочь?
– Я нет. Не мой, знаете ли, уровень. Сегодня среда, а вот в пятницу на охоту собирается тот, кто вам нужен. Вы охотник?
– Знаю с какой стороны держать оружие.
– Хотите, я обмолвлюсь, что вы заядлый охотник. Вероятнее всего, вас пригласят на охоту. Поэтому постарайтесь быть готовым к ней. Надеюсь, что вы успеете приобрести «очень хорошее» ружье еще до приглашения.
«Охота – это хорошо!» – подумал Брюс. На охоте он уже решал вопросы, которые другие не могли решить, неделями ожидая даже не положительного решения, а просто аудиенции. Так в Того, когда его предшественник не смог добиться разрешение на добычу бокситов в этой стране, Брюс решил этот вопрос в ходе охоты на львов. На охоту, главным участником которой являлся не последний человек в мастном Национальном собрании, Брюс приехал на легком британском бронеавтомобиле «Foxhound», естественно без пулеметного вооружения. Чиновнику понравилась машина и они разговорились.
После удачной охоты разговор перешел к теме перевооружения местной армии и чиновник намекнул, что несколько таких вот, как у его британского друга, автомобилей, его не очень богатая страна могла бы приобрести. Это несколько способствовало усилению вооруженных сил.
– Друг мой, – Брюс почувствовал, что пора «брать быка за рога», – я не представляю интересы военно-промышленного комплекса моей страны. Я бизнесмен. Однако, в силу специфики моей деятельности, имею определенные связи и в этих кругах. Вы политик, а значит интересы страны для вас превыше всего.
Местный соглашаясь кивнул и упер взгляд в глаза Брюса, понимая, что сейчас и должно прозвучать главное предложение этого европейца. От того, как оно прозвучит и будет зависеть его ответ.
– Эти машины достаточно дорогие. На сколько я помню, моей компании этот экземпляр обошелся почти в полтора миллиона фунтов. Ну может немного меньше этой суммы. И это без вооружения. Десять таких машин – это пятнадцать миллионов. Но что такое для армии десяток? Надо брать хотя бы три десятка. Это значительно может усилить оборонный потенциал страны. Но я понимаю, что это очень большие расходы и нагрузка для бюджета. Моя компания, я в этом полностью уверен, могла бы взять на себя частичные расходы. Например, половину стоимости от всего заказа. Кроме того, я лично могу гарантировать, что лица, которые будут способствовать этой сделке, так же не останутся в накладе. Скажем, пять процентов от суммы сделки.
– И что взамен?
– Разрешение на разработку бокситов в одном из районов страны.
– Десять процентов!
Через три месяца после охоты первый ковш экскаватора уже вонзился в землю.
***
В России охота, это не стрельба и гонки за зверем. Это баня перед охотой, для настроя на нее. И баня после нее, для очищения души и тела. Так сказал главный герой местной охоты.
– Завтра с восходом солнца, выдвигаемся. А эти, – чиновник махнул на распаренных и хмельных друзей, – только водку жрать и девок щупать. При чем, в основном только щупать еще и могут. Глянь, Оливер, на их пузяки. Куда им за зверем идти? Они сдохнут на первой сотне метров. Пусть лучше на вышках сидят. Ты вот, я смотрю, человек подтянутый, спортивный. Сразу видно, что не измучен кабинетной работой. Со мной пойдешь. Кабан – хозяин леса! Ему надо уважение оказать. Такие охотники как я и ты – это уважение. А эти, – он опять пренебрежительно махнул на ближайших толстяков, – так, для массовки.
На самой охоте о делах не говорили. Да и вообще не говорили, а только слушали советы егерей. Только охота. Главный только раз обмолвился с Брюсом, похвалив его ружье. Beretta 486 Marc Newson была доставлена курьером из Берлина за час до выезда на мероприятие.
– Хороший ствол. Я видел такой на выставке. Хороший бой?
– Еще ни разу не стрелял. Специалисты уверяют, что стреляет превосходно.
На охоте он так ни разу не выстрелил, хотя пару раз такая возможность у него появлялась.
– Хороший ты человек, – сидя в парной, чиновник похлопал по спине Оливера. – Хоть и не нашенский, а парную хорошо держишь. Может, конечно, и страдаешь, но держишься. Молодец! Мне тут людишки рассказывали о твоих мытарствах по нашим бюрократам. Давай, выкладывай, какие трудности. Здесь все голые, скрывать нам друг от друга нечего. Чем вы вообще планируете заниматься у нас.
Брюса прорвало. Возмутился бюрократическими проволочками чиновников. Тратой драгоценного времени и срывом сроков в обмене данными между институтами. Несколько раз, между прочим, вставил фразы, что предприятие не имеет коммерческой цели, а только получение информации для международной науки.
– Ага! Расскажи мне, что вот-вот начнется апокалипсис, а из-за нас человечество не успеет подготовиться. Лирика все это. Скажи лучше, как вы эти исследования проводить собираетесь?
– На местности техники установят датчики, которые будут сканировать земную кору. Приборы надо расставлять на больших площадях. Через какое-то время, когда станет ясно, где наиболее кризисные места, там установят больше аппаратуры и направят на этот участок основные исследования.
– То есть, ничего копать, строить, пилить вы не планируете?
– Нет. Только установка аппаратуры на поверхности. Возможно, что поставим какие-то ангары, чтобы использовать как склады и которые потом можно легко демонтировать. Или оставить.
– Все равно, нашпионите тут.
– Я вчера, на конец-то, получил заключение ваших спецслужб о том, что наша аппаратура не имеет технической возможности определять наличие и запасы природных ископаемых. А также, не может собирать и передавать данные, угрожающие обороноспособности страны.
Чиновник задумался. Не верилось, что предприятие некоммерческое. А если это так, значит «гешефт» пролетает мимо. Но иностранец ушлый, хоть и делает вид, что паинька.
– Я человек не богатый, – Брюс начал вступление перед главным предложением. – Но и не бедный. Вы сами сказали, что в бане все голые и открытые. Мой вопрос будет прямой. Что я могу сделать, чтобы качественно и быстро начать выполнять свою работу. Для меня сейчас важнее всего – оправдать надежды своего руководства. Не хочу падать в их глазах. Может, раз уж мы на охоте, посоветуете коллекционера, которому понравится мое ружье? Я узнавал, таких в вашей стране считанные единицы.
– Хорошее предложение. А ты умный! Для этого и не стрелял? – чиновник рассмеялся. – Ладно. Уговорил. Ружье пусть мой водитель заберет, а я найду тебе такого коллекционера. Сейчас – есть, пить, веселиться, а утром, часикам к одинадцати, пришли кого-то ко мне со своими бумажками. Пусть секретарю отдадут. Сам не приходи, отдыхай. Ты свою работу уже выполнил. Тебе перезвонят, когда все будет согласовано.
«Получилось даже дешевле, чем в Африке» – Брюс довольно улыбнулся и тут же закашлялся от обжигающего легкие пара. Чиновник выплеснул большой ковш воды на раскаленные камни. Нос наполнился сладким запахом мяты.
Окончание охоты Брюс помнил очень плохо.
Утром, с жутко раскалывающейся от похмелья головой, он направил своего помощника с документами в приемную главы региона, который вернулся назад в гостиницу, когда Брюс уже готовился к обеду.
– Вы не поверите, но все подписано, сэр. Они согласовали все документы и даже при мне позвонили руководству тех районов, которые выбраны нами для проведения работ. Обещают, что там нам будет оказано полное содействие.
Глава № 5. Дела знахарские, врачебные и дружеские
Кот сидел на диване в своей квартире и читал книгу. По первому каналу шли какие-то рекламные ролики и он, чтобы его не отвлекало, пультом полностью убрал звук. Книгу «Мастер и Маргарита», ему притащили ребята из группы Зеленого, когда вернулись из рейда. Юля ее часто вспоминала и расхваливала, а у него в прошлой жизни не было возможности, чтобы прочитать этот роман.
– Привет, – в незапертую дверь заглянул Аид. – Можно к тебе?
– А вот интересно, если я скажу, что нельзя, мои ноги замедлятся в восстановлении или ускорятся? Привет, заходи.
– Ты сам?
– Юля опять на розыски умчалась. Еще перед восходом. Дня три минимум бродить будет.
– Попробуй теперь, найди вашу Подругу. Мы даже предположить не можем, по какому маршруту она вас вынесла и с какой стороны. С твоими каракулями разбирались, видеозаписи в телефонах смотрели. Вывод – ты хреновый картограф с плохим почерком. И где теперь Юльке твоей бегать? Я с тобой, кстати, собирался как раз о ней и поговорить. Раны у нее быстро заросли, а вот, что вы с ребеночком будете делать? Так мотаться по рейдам в ее состоянии очень рискованно.
– С каким еще ребеночком?
– Так она на третьем месяце беременности, – знахарь удивился тому, что его товарищ не был в курсе этого события. – Ясно. Я прибежал впереди паровоза, и ты еще об это ничего не знаешь. Женщины в таком состоянии мыслят какими-то своими категориями. Их и в обычном состоянии, хрен поймешь, а тут, вообще, гиблое дело. Давай, Кот, так поступим. Я тебе ничего не говорил. Жди. Пусть она сама тебе все расскажет. И не подталкивай ее к этому разговору. Хорошо?
– Договорились, – ошарашенный Кот посмотрел на товарища широко раскрывшимися глазами. – А то спалю твою «врачебную тайну».
– И это тоже. Спасибо. Теперь давай о твоих ногах поговорим. Первый, очень сложный этап ты прошел. Коленные суставы потребовали много энергии и времени. С голенями будет проще. Я пока думаю, как будет быстрее: сразу две вытягивать или по одной. А вот когда дойдет до восстановления стоп, дело опять замедлится. Там много мелких запчастей.
– Сколько еще по времени мне инвалидничать?
– Ну, батенька, ты вопросы задаешь? У моей Русалки стопа месяц отрастала. И это при условии, что я в нее постоянно вливал свою свободную энергию. Тогда, на начальной стадии ее восстановления, раненых у нас было мало, и я мог это себе позволить. Правда и спорового раствора мы много ей давать не могли из-за его дефицита. С другой стороны, с тобой проще, потому что у вас есть запас гороха. А еще мы экспериментируем со спеком. Думаю, что, это благодаря ему колени так быстро восстановились. А вот Герыч считает, что спек не всю свою силу сразу отдает организму, который не находится в критическом состоянии, а часть его энергии где-то накапливается, для последующего «взрывного» восстановления. Ну, это наш, знахарский, профессиональный спор.
– Ага. Два знахаря, три мнения и пациент – инвалид.
– Не ной. Разберемся. Ты вспомни, в каком состоянии тебя к нам доставили. Скелет, обтянутый бледной кожей. А сейчас? И щечки розовые, и мясо наросло. Приятно смотреть. Теперь еще об Юлии. Она приняла красную жемчужину. У меня подобной практики, сам понимаешь, еще не было. Энергия жемчужины в ней легла хорошо, но пока ни нового дара, ни граней старого, я не вижу. Надо ждать, когда и как эта энергия себя проявит.
– В любом случае, это пойдет ей на пользу. Меня мысль о беременности не отпускает.
– Знаешь, ко мне и Герычу женщины наши постоянно приходят, чтобы прервать. Это быстро и безболезненно. В любом случае, это ей принимать решение. Но мы с тобой договорились – разговора об этом не было.
***
– Привет, ленивый! Чем время коротаешь? – в двери появился Умник.
– Привет. Ящерицей подрабатываю. Отращиваю конечности.
– У ящериц хвост отрастает, а ты, скорее всего, рак, потому что отращиваешь свои клешни. А я к тебе с презентом, – он выложил на стол небольшой сверток. – Зацени!
Кот развернул бумагу и уставился на деревянную кобуру, из которой выглядывала часть рукоятки пистолета.
– Неужели, это тот самый?
– Он, родимый! Маузер С96.
– На наш кластер ходил?
– Ага. Собрал своих эсбешников, чтобы на мир посмотрели и себя показали, и с картографами пошли в тот район. Да ты не стесняйся, осматривай подарок.
Кот расстегнул кобуру и извлек тяжелый пистолет. Первым делом тут же взглянул на боковину магазина. Былой таблички с наградной надписью там не оказалось. Вместо нее на металле, красивым готическим шрифтом, золотом на вороненом покрытии, блестела другая надпись: «Коту от Умника на память о начале дружбы».
– Да я уже снял ту табличку о товарище Розенберге. Ты ведь ее хотел увидеть, мент поганый? – Умник лукаво улыбался. – Все еще не веришь в правдивость моего рассказа при нашем знакомстве? Зря.
Он достал из-за пояса точно такой же пистолет и рукоятью вперед, протянул Коту: – Этот решил оставить без изменений, хоть я и не Роземберг.
На этом экземпляре, на корпусе слева, блестела серебряная табличка с гравировкой «Тов. Андрею Розенбергу за подавление мятежа в Кронштадте от РВС и тов. Троцкого».
– Как ты умудрился сразу два добыть?
– На самом деле все просто. Пришли в это село Киянка. Там загрузка давно прошла. В доме у Сапрыкина нашел четыре трупа. Видимо, Щура и его подельника мой кореш в этот раз успел грохнуть. Потом, думаю, жена его обратилась, и он ее тоже пристрелил. Еще четыре обглоданных скелета во дворе было, вероятно Николай их через окно расстреливал, когда они в дом ломиться стали после обращения. А последний патрон выпустил себе в голову, потому как маузер был без патронов. Это то, что я там после осмотра смог понять.
Потом мы немного мотались по соседним кластерам, а мне Зея сказала, что кластер вот-вот на перезагрузку пойдет. Их группа дальше пошла, а я с парнями остался. Чуть было это решение нас всех не угробило.
– Что произошло?
– Как туман рассеялся, я сразу в дом направился. Как раз вовремя успел. С Щуром столкнулись нос к носу возле калитки. Он меня как-то сразу узнал и за ствол схватился. Не за этот, – Умник кивнул на пистолет, лежавший на столе. – Свой «левый» ствол у него еще был. Вальтер. Ты не представляешь, с каким удовольствием я ему пулю в живот пустил. Пусть этот не тот самый Щур, а только его копия, но все равно, мне было очень приятно. Я еще посидел возле него, постыдил, за гнилое его нутро, пока он кровью истекал. А как сдох, тогда уже и в дом пошел. В этой реальности, почти как тогда, при нашем появлении, было. Почти. Николай и его жена убиты, а в подвале третий труп, подельника Щура, с дыркой от пули в затылке. Убрал свидетеля и платить не надо, – Умник забрал свой пистолет.
– Только на мой выстрел тварь пришла. «Рубер»! От фермы примчался, когда я в доме был. Четко на наш двор выскочил и сразу на моих парней, а у них опыта никакого. Бросились в рассыпную. Кто прятаться, кто убегать. Только двое стрелять начали, но не долго – их он сразу убил. Хорошо, что один в доме напротив укрылся и несколько раз выстрелил. Привлек тварь к себе. Пока «рубер» дом крушил, я сзади половину магазина из маузера ему в споровый мешок засадил. Мне теперь наука, что нынешняя подготовка сотрудников СБ – это круто, пока они в стабе. А на кластерах они как телята. Буду менять всю систему тренировок. Решил, что всех надо, время от времени, гонять в рейды с дежурными батальонами. Такая мысль и раньше у меня появлялась, да все откладывал «на потом». Вот и до откладывался, а парней не сберег.
– А патроны?
– А коррупция зачем придумана? Два патрона осталось после стрельбы. Как раз Неле для копирования. Я по сто штук на ствол ей заказал. Пока сделала по два десятка, остальное позже. Тебе не к спеху? Никуда не торопишься?
– Издеваешься?
– Нисколько. Пытаюсь злить. Может от злости конечности сильнее регенерацию запустят.
– Чувствуется формулировка из школы Герыча.
Глава № 6. Квазы. Первые рейды
Мародерством по сельским домам они занимались два дня, сменив под опорный пункт здание фельдшерско-акушерского пункта. Собирали оружие, продукты, одежду. Теперь у каждого было охотничье ружье и топор.
Руководил группой Участок. Его так и стали называть. Участковый и в прошлой жизни пользовался авторитетом и у законопослушных граждан, и у сельских сявок. В свои сорок восемь лет он не обзавелся животиком. Имел крупную и крепкую фигуру. Говорил медленно, делая паузы, как бы взвешивая подбираемые им слова.
Доля, сорокалетний мужчина, успевший трижды посетить места, не столь отдаленные. Все три раза отсидел за хулиганство и телесные повреждения. Дважды его туда отправлял участковый, когда у него заканчивалось терпение, постоянно успокаивать бесшабашного односельчанина, не знавшего меры в водке.
Трунька был бывшим водителем совхозного автобуса, но за полгода до случившегося катаклизма, в выходной день пьяный упал с велосипеда и сломал руку. Пока лечился, место водителя было занято другим человеком. Работу новую так и не нашел, начал прикладываться все чаще и чаще к «беленькой».
Муму и Зубик были троюродными братьями. Жили на разных краях поселка, но в день переноса, Зубик – Зубинский Сергей, поругавшись с родителями, отправился переночевать к родичам, чтобы дома угас накал страстей. Зубинский Михаил, получил свое прозвище Муму совсем недавно, когда травмировал горло, ударившись им в машине, во время аварии. После операции голос восстанавливался очень медленно, а издаваемые звуки и повлияли на прилипшее к нему прозвище.
Ярый Дмитрий, самый старый в группе, шестидесятилетний мужчина, был высоким худощавым «живчиком», постоянно находящимся в движении. В «той» жизни днем он был хорошим столяром, а ночью – заядлым браконьером. Любил и с ружьишком по лесам пробежаться, и с сетями на реке или озере побаловать.
На третий день, несмотря на не прекращающуюся у всех, головную боль, решились на вылазку за пределы села.
Смена местности на границе участка, где был поселок, никого не удивила, так как Петр уже об этой аномалии мира им рассказывал. Сразу за поселком, по дуге обойдя территорию молочной фермы, они вышли к развалинам старого кирпичного завода. Вернее, развалилось только более новое здание конторы, которое отличалось цветом кирпича. Сам печи, неизвестно каких годов постройки, продолжали выглядеть внушительно и вполне годились к использованию по своему предназначению.
– Странно, что контору строили из белого силикатного, когда тут производили обычный красный, – удивился участковый. – Хотя, у наших руководителей далеко не всегда действия согласуются с логикой.
– А у печей стены очень мощные. Смотрите, тут под метр толщина, – Митяй уже оббежал несколько входов и появился, весь испачкавшийся в красной пыли. – Стены снаряд легко удержат.
– Будем иметь в виду это место. Тут, если что, оборону держать можно.
– От людей можно, а вот от тех зверюг, которых я видел, вряд ли, – Петр скептично осматривал многочисленные арочные проходы внутрь печи. – Входов много, и мы их все контролировать не сможем. Разве что, если заложить их капитально.
– Все, осмотрелись. Пошли дальше. Тут ничего стоящего для нас нет. Нам сейчас важно найти лекарства и еду.
Через два часа, пройдя еще два не очень больших участка с разной растительностью, они вышли к части какого-то городка. Резали его жестоко. Граница участка обрезала два пятиэтажных дома. По три подъезда оказалось в этом мире, а остальные остались неизвестно где. С торца здания, где был срез, видны были внутренности квартир.
– Этот мир из каких-то лоскутков сшит. У моей бабушки такое одеяло было. Пестрое и разноцветное, – комментировал Зубик, рассматривая городок и соседний участок через ветки кустарника.
