9785006209879
ISBN :Возрастное ограничение : 12
Дата обновления : 12.01.2024
– Ты знаешь, что я отдал бы все богатства мира, лишь бы продлить твоё детство. Но ты уже взрослая: отныне ты не можешь думать только о себе, от тебя теперь зависит благополучие других людей, твоего народа.
– Как скоро мы отправляемся в дорогу? – понуро спросила принцесса и смирено положила голову на плечо отца.
– Завтра к обеду мы выезжаем, – ответил король. – Всё решено.
Глава Третья. Прощай, мой добрый друг
Вторая половина завтрака в этот день прошла в абсолютной тишине; и король, и принцесса погрузились в собственные переживания. Фринбаус думал о том, как он не хотел расставаться со своей единственной любимой дочерью, которую он обожал – она для него была всем.
После смерти королевы, его жены, только Милайбрея удержала его на этом свете.
Горе Фринбауса было бесконечно: королева умерла вскоре после того, как на свет появилась Милайбрея. Фринбаус был поражен потерей до глубины души – седина в тот же день покрыла его голову. После похорон он несколько дней ничего не ел, не пил и не выходил из своей комнаты; отчаянное желание оставить этот мир завладело тогда королём.
И лишь в тот день, когда кормилица без разрешения вошла в его покои и принесла маленькую принцессу, желание жить снова вернулось к нему.
Как и сегодня он помнил это момент: он взял на руки маленький белый сверток, украшенный лентами и воланами, и посмотрел на личико малышки. Его взору открылась миловидная мордашка с тёмными глазками, которая тут же расплылась в улыбке. Тьма отступила, и в сердце Фринбауса снова засияло солнце.
Милайбрея, дочь настоящей и вечной любви, каждым своим взглядом и улыбкой вдыхала жизнь в короля, наполняя каждый день его смыслом и радостью.
А теперь она стала совсем взрослой и должна выйти замуж, и их будут разделять тысячи миль. Когда-то этот день казался таким далеким, но время пролетело очень быстро и обстоятельства были безжалостны. Неизбежность расставания, как яд медленного действия, отравляла мысли и чувства короля.
В голове же у принцессы был полный беспорядок. Противоречивые мысли и эмоции перебивали друг друга. С одной стороны, она так не хотела расставаться с местом, где она выросла и чувствовала себя спокойно и уютно, где была окружена людьми, которые многие годы заботились о ней, с отцом, которого она очень любила. С другой стороны – её ждали принц, замужество, балы и множество перемен.
Столько всего нового и до сегодняшнего дня не изведанного предстоит ей пережить и прожить. Это возбуждало её разум и невольно придавало вкус радости этой печальной новости, ведь она, принцесса, скоро станет королевой.
После завтрака принцесса исчезла из замка, но никто не волновался по этому поводу. Все уже привыкли и знали, что, если принцессы нет в замке, значит она убежала к своему другу, крестьянскому мальчику. Его дом находился рядом с рощей, неподалеку от небольшого озера, где Милайбрея часто проводила с ним время с самого детства.
– Брис… Брис…! – кричала принцесса радостным голосом, подбегая к озеру, где друг уже, как обычно, дожидался её.
Брис сидел на земле, обняв колени, но услышав принцессу, он встал и обернулся в сторону, откуда доносился её голос.
Милайбрея бежала, улыбаясь, одной рукой размахивая в воздухе для равновесия, а другой держа подол платья. Подбежав к своему другу, она кинулась ему на шею и начала говорить, не останавливаясь, перебивая дыхание.
– Брис… Брис… Я так рада тебя видеть… Я даже не знаю, с чего начать… У меня столько новостей! Я и счастлива, и в тоже время мне так грустно…
– Ты знаешь, – начала она смеяться и всё так же без остановки оживленно говорить, – ты знаешь, когда я сюда шла через поле, я присела на минутку отдышаться – вдруг я слышу какое-то фырканье и рычание. Я так напугалась! Я вскочила на ноги, задрала юбку до колен, чтобы разглядеть это чудище, а это оказался… Это оказался ёжик! Представляешь? Ёжик! Я его, оказывается, платьем прикрыла не нарочно… Ты представляешь?! – снова засмеялась она.
Принцесса всё говорила без умолку, как будто они не виделись вечность, а Брис молчал и слушал, ловя мельчайшие оттенки чувств на её лице и в глазах.
– Я должна тебе кое-что сказать, – призналась Милайбрея уже поникшим голосом, – я уезжаю… – произнесла она, и её глаза невольно наполнились слезами.
– Куда?! – негодуя спросил Брис, потрясенный новостью.
– Я уезжаю, Брис, – я уезжаю навсегда, – произнесла принцесса дрожащим голосом. – Меня выдают замуж за принца Эдгарда… Ты мой единственный друг! Что я теперь буду делать без тебя? – и слезинка покатилась по её щеке.
Юноша взял её за руки и начал уговаривать:
– Моя принцесса, я никогда вас не оставлю! Мы обязательно что-нибудь придумаем, ведь у нас ещё есть время…
– Нет, мой добрый друг, – перебила его девушка, – времени совсем не осталось, я уезжаю завтра утром.
– Завтра?! – возмущенно переспросил Брис. – Но почему так скоро, к чему такая спешка?! Ведь до вашего дня рождения…
– Есть ещё семь месяцев, – продолжила принцесса его вопрос. – Я знаю. Но всё складывается таким образом, что свадьба должна состояться немедленно: принц Эдгард в скором времени, – вздохнула она, – всего через каких-то семь дней отправляется на войну – никто не знает, сколько она продлится и каким будет её исход.
– Но это слишком скоро! Я знаю, за ваше сердце поборолись бы и другие достойные претенденты! Ваш отец принял слишком поспешное решение, не оставив никаких надежд другим. – раздосадовано сказал Брис. – Неужели вы не вправе возразить королю Фринбаусу?
– Ты же знаешь, Брис… Я принцесса, и моё положение обязывает меня не только перед отцом, но и перед моим народом. Королевство Артевана имеет хорошую армию и достаточно сильное влияние на другие королевства – эта свадьба спасет не только меня от заточения, но и станет залогом безопасности для народа нашего королевства, ведь ты знаешь, что если я не выйду замуж до того, как мне исполнится шестнадцать…
– Я знаю, моя принцесса, – перебил её друг, – и я не позволю этому произойти.
Милайбрея посмотрела на него и по-доброму улыбнулась.
– Я люблю вас, Милайбрея, – сказал Брис.
– О-о-о, я тоже люблю тебя! – ответила принцесса, – ведь ты мой единственный друг! И мне так будет тебя не хватать… – посмотрела она с нежностью ему в глаза.
– Вы не поняли меня, моя принцесса, – сказал Брис. – Я люб…
– Милайбрея, принцесса Милайбрея… – раздался чей-то голос, приближаясь.
Принцесса повернулась в сторону, откуда доносился зов. Это был один из придворных конюхов, он был на лошади и вел в поводу ещё одну оседланную для принцессы.
– Я здесь, – ответила Милайбрея, уже совсем не обращая внимания на то, что хотел сказать её друг и помахала рукой на встречу.
– Ваше высочество, кормилица наказала мне найти вас и скорейшим образом вернуть в замок. – отчитался конюх, слезая с лошади.
– Брис, мне пора – прощай, мой добрый друг, – прошептала принцесса, обнимая его на прощание.
Конюх помог Милайбреи сесть в седло, и вместе они отправились в сторону замка, а Брис стоял и смотрел им вслед, пока они не скрылись в роще.
Глава Четвёртая. Воздушно
Вернувшись в замок, Милайбрея внезапно почувствовала, как ей стало очень грустно, и сердце её сжалось от тоски.
Все вокруг суетились: приготовления к поездке шли полным ходом, ведь необходимо было успеть к завтрашнему дню. Прислуга всего замка бегала из стороны в сторону: кто-то готовил подарки, кто-то собирал приданое, кто-то был занят багажом, у каждого нашлось дело. От всей этой суеты у Милайбреи закружилась голова, и она решила подняться к себе в комнату. Идя по коридору и случайно обернувшись в сторону окна, створки которого были приоткрыты, принцесса заметила, как прекрасны окружающие просторы королевства.
Милайбрея подошла к окну и раскрыла его полностью. Она сделала глубокий вдох и закрыла глаза: воздух был наполнен множеством сладких ароматов цветов, что росли под окном и в садах замка – можно было услышать благоухание неприступной розы, медово-сладкий гиацинт, волнующую и загадочную лилию, романтичный пион, манящую изяществом гардению и элегантный жасмин. Свойственная диким растениям легкая горчинка полевых цветов гармонично разбавляла елейность благородной флоры, а запах листвы деревьев и травы дополнял свежестью.
На душе у Милайбреи стало легко и спокойно. Она мысленно пронеслась над всем королевством, над садами, лугами, рощей и озером – всё это отозвалось в её сердце теплотой и нежностью. Открыв глаза, она изменила своему решению уединиться у себя в комнате и задумала прогуляться по замку – она бродила по коридорам своего огромного дома, вглядываясь в каждую картину и рассматривая каждую фигурку.
Да, она уезжает далеко… Но воспоминания, что останутся с ней, никто не сможет отобрать: скоро у неё будет другой дом, а свой прежний она будет бережно хранить в своем сердце.
Приближаясь к своей комнате, Милайбрея услышала голоса и поняла, что сборы её гардероба ещё не закончены. Когда она вошла в комнату – вся прислуга одновременно, как по команде, сделала реверанс, а потом как ни в чём не бывало снова принялась за дело, и суета в комнате обрела свой прежний ритм.
Милайбрея села на кровать и незаметно для себя задумалась: ей всё ещё было тоскливо. Проходящая мимо кормилица заметила это явное выражение печали на её лице – она остановилась и, внимательно вглядываясь в глаза принцессы, спросила:
– Милайбрея, дитя моё, что тебя так беспокоит? Твоё настроение мне совсем не нравится.
Нянечка присела на кровать рядом с Милайбреей и погладила её по голове, всё так же пристально вглядываясь в глаза принцессы.
– Ах, нянечка, я даже не знаю, – ответила Милайбрея, – у меня в голове столько мыслей… Всё так быстро и неожиданно…
– Допустим, быстро… Но об остальном, я думаю, тебе не стоит беспокоиться, – начала уговаривать её нянечка.
– А замужество – это как? – спросила Милайбрея. – Это как – любовь? – спросила она, подняв мечтательно глаза вверх, и как-то по-особенному выделила интонацией последнее слово.
Вопрос принцессы ввел нянечку в небольшое замешательство, но Милайбрея, не дожидаясь ответа, продолжила, как будто размышляя вслух:
– Полюблю ли я Эдгарда после свадьбы? – озадачилась принцесса и посмотрела на нянечку.
Та одобрительно улыбнулась и ответила:
– Я слышала, что принц Эдгард очень хорош собой.
Принцесса улыбнулась: ей явно понравилось услышанное. Потом она опустила глаза, взяла нянечкины руки в свои, снова посмотрела на неё и, немного покраснев, сказала:
– Ты знаешь, нянечка, последние месяцы мне снится часто один и тот же сон.
Кормилица заинтересованно посмотрела на Милайбрею и, не смея перебивать её ни словом, показала полную готовность слушать. Принцесса, немного помедлив, оглядела комнату, где по-прежнему было много служанок. Так она дала понять, что не хотела бы, чтобы другие даже краем уха услышали её повествование. Нянечка тут же поняла намек: сборы багажа принцессы всё равно уже были почти завершены, поэтому в остальных служанках уже не было необходимости, и нянечка, хлопнув дважды в ладоши, распорядилась, чтобы все покинули покои принцессы.
Как только последняя из служанок закрыла за собой дверь, Милайбрея принялась рассказывать:
– Снится мне, что я гуляю по лесу, но не в наших краях: деревья этого леса столь высоки и листва их так густа, что солнечный свет с трудом проникает сквозь них. На мне белое платье, похожее на то, что я так часто надевала этой весной. Помнишь, нянечка? – на мгновение Милайбрея обратилась к ней, а потом опять погрузилась в свой рассказ. – Я одна в этом огромном, мрачном и в то же время сказочно красивом лесу. И то за одним, то за другим деревом появляется мужская фигура.
Этот человек следит за мной, но каждый раз, как я его замечаю, он исчезает, а потом снова появляется. Я чувствую его взгляд, и это ощущение так сильно, что кажется мне, как будто всё происходит на самом деле.
Тропинки в этом лесу нет – вот я подхожу к какому-то бревну, старому и уже давно заросшему мхом, перешагиваю его и вижу розу, лежащую рядом с маленькой лужицей. Я наклоняюсь, чтобы поднять её, и в этой лужице вижу своё отражение, но в нём я совсем другая, нянечка: лицо моё белое, волосы длинные и черные, а губы красные как эта алая роза, что лежит на земле. Я беру цветок, но, уколовшись об его острый шип, смотрю на свой палец, где кровь мгновенно собирается в каплю и падает в лужу. Наблюдая за этим, я вижу в отражении, что прямо за мной стоит тот самый господин, что всё это время следил за мной: вот он обнимает меня сзади за плечи и шепотом у самого моего уха произносит: «Ты…». Я резко оборачиваюсь, чтобы увидеть его лицо, но в этот миг оказываюсь летящей с высокого обрыва, а оттуда, с высоты на меня смотрит девушка с золотистыми волосами. Я ударяюсь о скалы, пронзающая боль разливается по всему моему телу, и в это мгновение я в ужасе просыпаюсь – а потом такое ощущение, что и впрямь в комнате кто-то есть.
Милайбрея застыла на миг, как будто переживая это мгновение вновь.
– Это обыденное дело, девочка моя, – начала её успокаивать кормилица, – в твои годы мне тоже снились мужчины. Но признаться, фантазии мои были намного интересней и приятней твоих.
– А это как, нянечка? – поинтересовалась Милайбрея, не вполне понимая, о чём идет речь.
Кормилица, слегка покраснев, наклонилась к принцессе поближе и что-то шепнула ей на ухо, а потом они в один голос засмеялись. От смеха Милайбрея откинулась на кровать и закрыла лицо руками, а затем снова усевшись на кровати, спросила:
– А это больно?
– Как сказать… Когда любишь – даже эта боль в сладость, а если тебе с мужем повезло и человек он знающий, то тогда тебе вообще не о чем беспокоиться, – подмигнула ей кормилица.
– Нянечка, я так боюсь! Ведь я не знаю, какой он, Эдгард? – озадачилась Милайбрея.
– А вот по этому поводу тебе не стоит переживать, я верно знаю про его подвиги, – ответила нянечка.
– Про его подвиги на полях сражений и рыцарских поединках, пожалуй, знают все, – пожала плечами принцесса.
– Да, – улыбнулась нянечка, деловито приподняв левую бровь, – но есть подвиги, которые могут оценить только женщины.
– А-а-а, – произнесла возбужденно принцесса, улыбаясь, и прикусила нижнюю губу. – И откуда такая осведомленность? – затем поинтересовалась она.
– Мы, слуги при дворе, зачастую общаемся больше, чем сами вельможи. Так что поверь мне на слово – мы являемся хранителями самых сокровенных тайн, – сказала кормилица, поднимая указательный палец кверху.
– А внешне Эдгард действительно настолько хорош, как про него рассказывают?
– Да, – утвердительно ответила нянечка.
– Ах, как бы я хотела взглянуть на него хотя бы одним глазком, – вздохнула принцесса. Нянечка хитро улыбнулась и достала из кармана фартука какой-то сверток, а скорее всего лоскут холста, и дала его Милайбрее.
– Не может быть! – удивленно воскликнула принцесса, развернув плотную ткань. – Где ты его раздобыла?! И ты всё это время молчала!? – глаза её радостно засверкали.
На холсте был изображён Эдгард: проникновенный взгляд юноши сразу же очаровал Милайбрею. Он действительно был хорош собой: слегка волнистые волосы, небрежно уложенные назад; красивые черты лица; четко выраженные брови, что придавали взгляду выразительность; небольшой шрам на левой скуле, который совсем не портил его, а напротив, делал лицо более привлекательным. Художник, запечатлевший Эдгарда, передал не только его красоту, но и душевную сущность: в его образе присутствовали сила, мужественность и нежность. Глаза выражали уверенность и решительность – сочетание этих качеств делало принца поистине притягательным.
Все книги на сайте предоставены для ознакомления и защищены авторским правом