Запахло горелым. Мама вскочила со стула.
– Чёрт! Выйди отсюда. Спалила грибы из-за тебя.
Гоша понурился, завял. Он медленно встал из-за стола и направился в свою комнату. Мама всё ещё чертыхалась над плитой.
Пятнадцать минут спустя она постучалась в дверь к Гоше и робко прошла в комнату.
– Котик мой. Ну прости меня. – промурчала мама, подходя к Гошиной кровати. – Пошли кушать. Стынет всё. Ты же сам сказал, что тройки не получал. Уверена, что у тебя одни пятёрки! – она ласково улыбнулась и потрепала ему рукой чёлку.
Гоша посмотрел матери в глаза. Он хотел спросить снова: «а что, если бы…», но не стал этого делать. Он и так знал ответ.
Глава 4
Одуванчик сидела на подоконнике в коридоре за тюлевой занавеской рядом с фикусом, который, казалось, пережил не только смену четырёх директоров, но и, наверное, смену всех правителей России за последние столетия.
На горизонте замаячила неприлично короткая юбка директрисы, отпугивавшей новых преподавателей мужского пола своей помадой арбузного цвета. Эта женщина выглядела в стенах школы настолько же нелепо, насколько она бы выглядела в каком-нибудь приходе. Единственное, куда она могла ходить по воскресеньям (собственно, это она и делала) – это «Клуб одиноких сердец при городской библиотеке им. М.Ю. Лермонтова». Как ни странно, читательский клуб для одиночек она посещала едва ли не в хиджабе.
Одуванчик насторожилась. Существовала вероятность, что директриса пройдёт мимо и не заметит её, поэтому она не стала спрыгивать вниз. Директриса всегда находила чем занять свою голову на работе, ей явно было не до подоконников и фикусов. И уж тем более не до учеников.
Но почему-то она резко остановилась прямо напротив Одуванчика. Она будто бы пыталась что-то вспомнить. Наконец она посмотрела в сторону окна.
– Юная леди, я что-то не понимаю. Вы дома тоже себя так вульгарно ведёте?
Одуванчик ничего не ответила и молча спрыгнула вниз. Директриса, спохватившись, убежала дальше по коридору. Она должна была позвонить какому-то Дюше или Дрюше.
Одуванчик снова забралась на подоконник. Не успела она удобно устроиться рядом с фикусом, как к окну подбежал Гоша. Его серые глаза бегали из стороны в сторону, лоб и волосы у его основания были мокрыми от пота.
– Слава богу ты здесь.
Гоши не было на первом уроке. Одуванчик насторожилась.
– Ну да. Я здесь. А ты где был?
Гоша взял Одуванчика за руку и отвёл в сторону. Остановившись, он поправил рукой чёлку и выдохнул.
– В общем… Я думал вчера…
Одуванчик даже убрала наушники в карман брюк.
– Я… Я согласен.
Одуванчик сморщила лоб в непонимании. На самом деле, она догадалась о чём идёт речь, ей просто хотелось понаблюдать за Гошей.
– С чем ты согласен?
– Как с чем? Как это с чем? – Гоша снова начал потеть. – Ну, ты же вчера предложила всё бросить и сбежать.
– А-а-а-а. – актёрствовала Одуванчик. – Как в сериале. Ну, так бы и сказал. Только знаешь, я тебе не верю.
Гоша снова поправил чёлку.
– Это ещё почему?
Одуванчик направилась в сторону лестницы. Гоша последовал за ней.
– А ты что, уже не помнишь, как бросил меня одну в коридоре?
– То вчера. – заверял Гоша.
– Так то урок, а тут – экзамены.
– Плевать! – Гоша даже остановился. Одуванчик не видела его таким эмоциональным никогда. Хотя, надо признать, она вообще раньше его почти не замечала.
Гоша вцепился в руку Одуванчика.
– Я не хочу больше этого.
– Чего этого? – спросила Одуванчик и отодрала его руку от своей.
– Контроля.
– Боже, ты спятил. – Одуванчик почти побежала вверх по лестнице.
– Ничего подобного! Слышишь? Вернись!
Одуванчик добежала до четвёртого этажа и поспешила в класс. Она совсем не ожидала, что Гоша согласится. Да она даже не знала, что дальше делать. Плана никакого не было. Был только мимолётный порыв. Тогда. В столовой.
Одуванчик достала из сумки какой-то учебник, открыла его на середине и сделала вид, что внимательно что-то изучает. Через какое-то время в класс вошёл Гоша. Он впервые пропустил урок не по причине болезни. Хотя, наверное, можно было считать его не вполне здоровым в тот день. Он медленно прошёл к своей парте, бросив беглый взгляд в сторону Одуванчика. Та сделала вид, что ничего не заметила.
Глава 5
Одуванчик сидела на деревянной скамейке во дворе школы. Там пахло сиренью и сыростью. Утром был проливной дождь. Совсем как летом. И пах он так же, как пахнет летом. И выглядел очень похоже: такой же прозрачный и с виду тёплый, обволакивающий, укутывающий во что-то нежное и родное. Единственной проблемой было то, что было только «почти лето», «почти летний дождь». До настоящих, казалось, рукой подать. И всё-таки эта рука была нескончаемо длинной.
На Одуванчике была клетчатая куртка и новые чёрные велосипедки. Она кого-то ждала, поглядывая по сторонам. Несколько минут спустя к скамейке подошёл Гоша в своих любимых чёрных кедах.
– Ты кроме этих кед что-нибудь носишь? – спросила Одуванчик, улыбаясь.
– Ношу. – серьёзно ответил Гоша.
– Ясно. – ответила Одуванчик и пододвинулась. – Ладно. Давай по делу. Каков план?
Гоша в недоумении посмотрел на одноклассницу.
– Как какой план? Я думал, он у тебя уже есть.
Одуванчик похлопала ладонью по скамейке, приглашая Гошу присесть.
– Это же спонтанный поступок! Плана нет. Но нужны же какие-то идеи.
– Не знаю, я привык…
– Стоп-стоп! Никаких «я привык». Выкидывай эту ерунду в помойку. Теперь ты делаешь только то, что никогда не делал.
– А ты?
– И я.
Одноклассники несколько минут молча просидели на скамейке. Гоша выстукивал ногами в кедах какой-то странный, плавающий ритм. Наконец, Одуванчик предложила:
– Смотри. Давай так. Что первое в голову приходит, то и делаем, окей? Вот тебе что первое пришло?
Гоша помолчал какое-то время, подумал и сказал:
– Пойти в магазин.
– Фу. Ну что за бред. Ты явно не это первое подумал. А ну не ломайся, говори, что первое было! – Одуванчик легонько толкнула Гошу в бок.
Тот задумался, потом снова сказал:
– Да то и было первое. Чё ты придираешься.
Одуванчик с сомнением покачала головой.
– Ой, врёшь, ты, конечно. Ну ладно. Бог с тобой. Сейчас тогда мой вариант рассматривать будем… О! Придумала, бежим на электричку.
– На какую ещё электричку?
– Да на любую. У тебя деньги с собой есть?
– Мало. Только на сосиску…
– Ну ты даёшь, конечно! Тогда бежим сначала ко мне домой. У меня в копилке много должно быть. Я на фотоаппарат копила.
Гоша сидел и моргал глазами будто в замедленной съёмке. Подобная спешка сбивала его с толку.
– А как же твой фотик тогда?
Одуванчик посмотрела Гоше в глаза. Заметила, что они серые. Странно. Обычный вопрос. А так необычно слышать.
– Ничего. Я потом себе тыщу фотиков куплю. Когда вырасту и стану счастливой.
Одуванчик поднялась со скамейки и побежала к выходу со двора, помахав Гоше рукой, чтобы он бежал за ней. Гоша покачал головой, вздохнул, снова поморгал глазами, обвёл, на всякий случай, взглядом двор, мысленно прощаясь, и медленно последовал за Одуванчиком.
У дома с тремя эркерами ребята остановились. Гоша начал сразу же внимательно изучать внушительные бетонные лепнины со львами, головами и какими-то богами из мифов. Наконец, он сказал, не опуская головы:
– Я здесь подожду.
