– С тобой всё хорошо? – пробубнил мужчина по ту сторону плотной двери.
Она осторожно подошла и отключила замок. Дверь плавно и тихо скользнула в сторону, мужчина вошёл в ванную.
– Тебя зовут Рика?н. Я помню, – пробормотала она, уткнувшись лбом в его плечо.
Рикан обнял её и стал заботливо гладить ладонями скованные холодные плечи. Он отвёл её в комнату и уложил обратно в кровать, потом лёг сам, прижав к себе. Ниса уткнулась лицом в его шею, затем стала касаться её губами и вскоре уже забралась на Рикана. Тот сначала растерянно отвечал на её жадные поцелуи, но затем тоже поддался куражу и быстро помог ей снять с себя остатки одежды.
* * *
В комнату спокойным и размеренным потоком вливался утренний солнечный свет, рикошетом резонируя от белых стен. Ниса нежилась в кровати, вдыхая уютный прохладный воздух, нагоняющий дремоту, но вскоре поняла, что осталась в кровати одна. Она села на кровати, прислушиваясь; вокруг стояла полная тишина, как будто кроме неё в квартире никого не было. Но через мгновение послышались шаги в коридоре.
Вместо Рикана в комнату вошёл худощавый полысевший старик в чёрном пальто с металлическим кейсом в правой руке, который тонкой блестящей цепью был прикреплён к его браслету. Ниса смущённо закуталась обратно в одеяло, прикрывая наготу от незнакомца. Тот изобразил дежурную вежливую улыбку и спросил:
– Как ваше самочувствие, маро Гваа?ла?
Не дожидаясь ответа, он отвернулся, чтобы повесить пальто на вешалку в стене, и после того, как автоматический механизм скрыл гардероб в её полости, снова повернулся к Нисе.
– Прошу вас, отвечайте сразу. В противном случае я могу счесть, что вам нехорошо.
– Кто вы? – спросила она.
Он положил свой кейс на журнальный столик, с придыханием присаживаясь в кресло напротив, отстегнул цепь и открыл его.
– Я ваш лечащий врач, – неохотно произнёс он, доставая из кейса какой-то прибор с отделяющимся металлическим стержнем. – Сначала пройдём обследование, а потом поговорим, хорошо?
Он поднял перед собой вытащенный стержень и включил аппарат. Продолговатая металлическая фигура зависла в воздухе на уровне лба Нисы. Врач сказал:
– Постарайтесь резко не вертеть головой.
Из прибора вышел тонкий пурпурный луч, который, коснувшись стержня, разбился на десятки ещё более тонких нитей, обвивших голову Нисы. Около пары минут лучи кружили в воздухе, а после рассеялись. Причудливый прибор будто бы сам вернулся на своё место в кейсе.
– Всё отлично! – воодушевлённо произнёс он, собирая прибор. – Результаты очень хорошие, Ниса. Теперь можно и поговорить, – закончив фразу, он громко захлопнул свой кейс и поудобнее расположился в кресле. – Вы можете называть меня доктор Кэма?ль. Я сотрудник реабилитационного центра, в одной из палат которого мы с вами сейчас находимся.
– Стоп-стоп-стоп! – в замешательстве протараторила Ниса. – Это наша квартира. Моя и моего жениха. Где он?
– Это не совсем обычный реабилитационный центр, – сказал Кэмаль, выдержав паузу, прежде чем продолжить. – Попытайтесь вспомнить что-нибудь до сегодняшней ночи. Любое событие, которое первым приходит вам на ум.
Ниса посмотрела на него в недоумении, затем раздражённо повертела головой:
– Вы скажете мне, что здесь происходит, или нет? – рассерженно спросила она. – Где Рикан? Рикан!
– Ниса, вашего жениха здесь нет и никогда не было. Вы сами должны вспомнить, что с вами произошло.
Ниса ещё плотнее закуталась в одеяло, будто в броню, и замолкла на несколько минут, задумчиво глядя то по сторонам, то на Кэмаля.
– Мне… снился кошмар, – робко произнесла она.
– Расскажите о нём.
– Я… тонула. Я пыталась выплыть, но что-то тянуло меня вниз. Я помню какой-то грохот и… жар. Яркий свет и… облака, я не знаю, это бессмыслица какая-то, образы. Это же просто сон.
– По вашим ощущениям, этот сон похож на те, что были у вас раньше?
– Не знаю. Наверное, нет, он… был слишком яркий, слишком… живой. Будто я была там. Я до сих пор могу вспомнить то чувство…
Ниса надолго замолчала и нервно мотала головой, словно пыталась вытряхнуть из неё неприятные мысли. Вскоре она стала глубоко, но сбито дышать. Кэмаль похлопал в ладоши, чтобы Ниса обратила на него внимание, и когда он наконец поймал на себе её взгляд, то стал, жестикулируя, ровно дышать вместе с ней, чтобы наладить её дыхание и успокоить. Когда она пришла в себя, доктор снова спросил:
– Что это было за ощущение, Ниса?
Она зажмурила глаза, сделала несколько спокойных коротких вдохов и произнесла:
– Осознание. Полная уверенность в том что… сейчас я точно умру.
Ниса подняла глаза на Кэмаля. Тот молча сидел в своём кресле, будто давая ей время на смирение с тем, что она только что сказала, и с той мыслью, что последовала после.
– Я что, на самом деле умерла?
– Да, – сухо ответил он.
– Но…
Словно предвидя вопрос Нисы, Кэмаль даже не дал ей его задать и как будто уже в тысячный раз без запинки отчеканил заготовленный ответ:
– Ваше тело было изготовлено в лаборатории. Клетки всего вашего организма были выращены до двадцатидвухлетнего возраста с некоторой коррекцией вашей ДНК; были удалены физиологические отклонения внутриутробного развития, а также внесены некоторые изменения внешности, в частности в форму скул и подбородка. Цвет волос и глаз, как ни странно, натуральный. Всё это согласно техническому заданию клиента, чьего имени я не могу называть. Если ваш заказчик сочтёт нужным, вы встретитесь лично.
– Погодите, я клон?!
– Совершенно верно.
– Но клонирование всего человеческого организма невозможно! Генетика ещё не зашла так…
Вдруг в этот самый момент Ниса осеклась и, вместо того чтобы продолжить выражать своё недоумение, с ужасом в голосе спросила:
– Как давно я умерла?
Кэмаль глубоко вздохнул и положил ладони себе на колени. Он подвинулся ближе и осторожно произнёс:
– На момент поступления заказа вас не было в живых уже двенадцать лет. Изготовление вашего тела заняло ещё два года.
Ниса в шоке прикрыла рот ладонью и через одеяло схватилась за грудь так, будто испытала сердечный приступ, по спине и шее волной пробежали мурашки.
– Чтобы восстановить вашу память, мы создали привычные для вас условия. Эта палата является копией вашей квартиры, а человек, похожий на вашего жениха, – актёр с максимально похожей внешностью.
– Вы положили меня в кровать с незнакомцем?!
– Не будьте строги к себе за то, что переспали с ним, у свежих клонов вначале всегда повышен гормональный фон, это совершенно нормальная ситуация. Для актёра это часть работы, он знал, что такое может произойти.
– Вы чокнутый! – с омерзением выпалила Ниса.
– Это было самое чёткое воспоминание, которое помогло вашей психике сопоставить реальность в прошлом с реальностью в настоящем. Так было нужно, чтобы вы быстрее смогли прийти в себя, пережив наименьший шок от пробуждения.
– Мой отец… Ко?бэн Гваала, где он?
Он посмотрел на Нису соболезнующим взглядом, сдержанно прочистил горло кашлем и после ответил:
– Ваш отец скончался через несколько лет после вашей гибели.
После этих слов Ниса словно онемела. Она безжизненно сползла обратно в лежачее положение, отвернув голову к окну с совершенно пустым взглядом. Кэмаль молча встал с кресла, поднял со стола кейс и сказал:
– Пожалуй, на сегодня вам достаточно новостей. Постарайтесь отдохнуть.
Он подошёл к гардеробу забрать пальто, потом повернулся к Нисае с задумчиво опущенной головой.
– Если вам что-то понадобится, свяжитесь с персоналом через консоль в столовой, – сказал он, оставив Нису наедине с собой.
* * *
Мягкое волокно толстых проводов опутывало весь пол, словно лишайник, разросшийся по бетонному болоту. Никакого освещения, кроме пары настольных ламп и света от покрытого пылью монитора мейнфрейма. Помпы и трубы с охлаждающей жидкостью изжили себя: забились, поломались, а некоторые и вовсе разорвались при первом же включении. Менять было долго, дорого и пока что бессмысленно, поэтому работал и охлаждался всегда только один сервер за раз. Каждое утро Аксель приходил сюда и оставался допоздна, сам ремонтировал что мог, с переменным успехом пытался достать данные с каждого из серверов.
Индикатор загрузки на экране остановился. Плохой знак. Он подошёл к серверу и подсветил фонариком разъём, но там всё было в порядке, стал искать дальше по проводам, но снова ничего. Как раз вовремя спохватился проверить охлаждение – забарахлила помпа, подающая охлаждающую жидкость, и сервер начал перегреваться. Однако останавливать загрузку он не стал и взялся чинить помпу при включённой системе. Снимая её, Аксель обжёг ладони раскалённым металлом и, когда починил неисправность, прикручивая на место помпу, последние повороты ключа добивал уже локтями. Обдувая покрасневшие пальцы, он подбежал к компьютеру. Индикатор уверенно пополз дальше.
– Когда ты в последний раз видел свет? – раздался голос за его спиной, звеня в пространстве массивных бетонных стен.
Аксель повернулся на своем стуле в сторону голоса и попытался различить тёмный силуэт вдалеке.
– Милат, это ты? – спросил он.
– Ну а кто же ещё, – сказал тот, выйдя из тени. – Или у тебя уже появились воображаемые друзья?
Милат осмотрелся и заметил скомканный спальный мешок, выглядывающий из-за рабочего стола.
– Давно ты здесь ночуешь?
– Всего пару дней. Система охлаждения часто барахлит, поэтому я присматриваю за ней, пока качаются данные.
– Тебе хоть что-то удалось найти?
– Серьёзно?! Опять этот вопрос?! – возмутился Аксель. – Ну не знаю, например, то, что лабораторию закрыли практически сразу после смерти гетта?й[6 - Гетта?й – ранг учёного, компетентно владеющего сразу несколькими научными дисциплинами. Используется как обращение подчинённых к научному руководителю.] Гваала, а всё оборудование будто специально оставили портиться и устаревать. Или то, что вместо положенного сноса здание получило протекцию Консилиума и лично градоначальника. Я уже молчу про то, что кто-то авторизовался на этом самом сервере незадолго до смерти отца. Неужели только мне кажется, что здесь слишком много совпадений? В этом должен быть какой-то смысл, Милат! Иначе я просто не понимаю, почему отец клонировал именно её.
– Так я к тому и веду, что, может быть, стоит просто поговорить с Нисой.
– Ты уже по имени её называешь, – с досадой и недоумением произнёс Аксель. – Как бы то ни было, пока ей не восстановят память, говорить с ней бесполезно. Не хочу тратить время на ожидание.
– Неужели, и как быстро дело идёт? Ты же ничего не смыслишь в системном коде.
– Я найму инженера.
– Да хрена с два ты его наймёшь! Никто уже не пишет код на таком старье, плюс информация, которая может здесь содержаться, слишком чувствительна, чтобы звать человека со стороны. Говорю тебе, она наверняка знает эту систему как облупленную, это самое оптимальное решение!
– Я спрошу твоего мнения, когда оно мне понадобится, хорошо? – огрызнулся Аксель.
Усмехнувшись в ответ, Милат отвернулся от Акселя, а тот от него, делая вид, будто занялся чем-то важным. Между ними возникло долгое неудобное молчание.
– Хотел напомнить, – наконец сказал Милат. – Послезавтра я улетаю с Харима.
Аксель виновато врезал ладонью себе по лбу, потом повернулся к Милату и сказал:
– Я совсем забыл.
– Все твои дела, кроме этого, разумеется, я оставлю на свою заместительницу. Она ещё молодая, но способная, уверен, ты с ней не пропадёшь. Главное – будь посдержаннее.
– Даже не знаю, смогу ли я теперь работать с кем-то так же, как с тобой. До этого момента я и не задумывался о том, как безнадёжно привык к тебе.
– Эй, видеосвязь никто не отменял. Чем смогу, помогу, даже на расстоянии. Но если тебя чудом отпустят с материка ещё раз, заглядывай на огонёк.
Аксель взглянул на часы, те показывали, что давно наступил вечер.
– У тебя есть планы на остаток дня?
– Надо добраться до офиса, скинуть кое-какие документы. А что?
– Может, выпьем вместе?
– Я уж думал, не предложишь! – радостно смеясь, произнёс Милат. – Тогда давай со мной до офиса, а после в бар. Как раз познакомишься с моей заменой.
Патриот
Его маленький мир легко качался на волнах ночных грёз, а сон берегли забота и домашний уют. Хоть он торопился быть большим, но, как и всякий ребёнок, поддавшись ласке сияющих ночных звёзд, тепла материнских рук и мягкому касанию усталости, охотно окунался в море красочных сновидений. Любовь сделает его чудесным и совершенным к тому моменту, когда он станет большим. А дальше им распорядится реальность.
Он вдруг начал ворочаться в постели. Сон, до этого глубокий и сладкий, словно затаив обиду, мгновенно и бесследно оставил его. Сбросив с себя одеяло, он вылез из тёплой постели и, протирая глаза, пошёл к двери из своей комнаты. На пороге он услышал голос матери. Она на кого-то кричала. Для него было странным и даже пугающим, что такая кроткая женщина могла разговаривать на повышенных тонах. Испугавшись, он немного колебался выходить, но вскоре всё же решился на это, чтобы узнать, в чём дело.
Он осторожно шагал по деревянному полу антресоли обнаженными ступнями, стараясь не шуметь. Спускаясь по лестнице, он увидел, что за приоткрытыми дверями в гостиную горит свет, который почти целиком поглотила быстро промелькнувшая тень.
– Да?рэл, вернись! – вновь зазвенел рассерженный голос Маатэль.
Услышав его, он тут же согнулся к ступенькам и притаился за баля?синами.
– Я сказала: остановись! Куда ты идёшь?
– Туда, откуда пришёл! – басящий голос его старшего брата сотряс стены гостиной. – Можешь сказать отцу, что я больше не появлюсь в этом доме.
– Просто поговори с ним, ни к чему устраивать истерик!
– Не о чем нам с ним разговаривать. Он всё равно что мёртв для меня!
