Время близилось к обеду. В кают-кампании стоял весёлый гул, уставшие после вахты моряки сидели за общим столом, в ожидании харчей от повара они перекидывались в карты, как всегда, раскуривая свои трубки и травили старые морские анекдоты. И запах табачного дыма вместе с непристойными шутками вгоняли Луну в краску. Чувство неловкости вперемешку с застенчивостью к этим мужланам никуда не делось, и она кротко будто загнанная в угол мышь сидела с краю от их общего стола. Однако Удэс исправил это положение.
– Разрешите присесть рядом и составить вам кампанию, госпожа, – как всегда вежливо обратился штурман к девушке.
«Держись подальше от этого типа» – зазвенели слова ронина в её голове. Однако при виде этого юноши на её лице мгновенно появилась тёплая улыбка. Что тут сказать, открытое добродушие и учтивость невольно вызывали к нему симпатию.
– Конечно, – недолго думая ответила девушка и подвинула ему стул. – Только прошу вас, не называйте меня больше госпожой. Ни к чему эта фамильярность.
– О, если вам будет так комфортней, то, разумеется, Луна.
И с ним ей и вправду было комфортно. Он завёл с девушкой непринуждённую беседу, с любопытством спрашивал, как о её увлечениях, так и интересах, и точно мальчишка удивился узнав, что Луна умела неплохо играть на лютне. Спрашивал какие книги, и поэзия ей нравятся, после чего уже Луна была приятно поражена выяснив, что Удэс частенько читает её любимые стихи «Манъёсю» – «Собрание мириад листьев». Он скромно сообщил ей что в его каюте есть множество занимательных повестей и романов.
– Зайдите ко мне после обеда, можете взять любую книгу, которая вам приглянется. Хм, думаю настало время вас познакомить с нашей командой. Внешность у них не сильно привлекательная, но зато все они люди отчаянной храбрости. Человека, сидящего напротив нас, зовут Джун. – Бородатый мужчина в возрасте что мерно покачивался на стуле отсалютовал девушке и продолжил дальше покуривать свою трубку. – Он боцман – отвечает за запасы ремонтного дерева, парусины и такелажа на нашем корабле и…
– Какого чёрта! Я не мог проиграть, ты сжульничал! Гони обратно мои монеты, ты пёс смердящий! – Раздались возгласы с другого края стола. Луна удивлённо посмотрела на двух парней что на деньги играли в карты. Тот, что бесновался был щуплым, неотёсанным и невысоким похожим на мальчишку, второй же отличался крайней спокойным видом и молчаливостью, в самом его лице был что-то аскетичное.
– А это Сэнк и Лю Канг, – ухмыляясь сказал Удэс. – Не обращайте внимание, Сэнк часто проигрывает в карты, он может показаться вам слабым, однако у него весьма буйный нрав, и что немаловажно, крайне острое зрение, собственно, потому он и дозорный на мачте. А Лю Канг, этот невозмутимый щегол, лекарь – частенько спасает наши шкуры от случайных травм. Но не в коем случае не садитесь с ним за карточный стол, – вкрадчиво добавил Удэс. – Разденет до нитки, это я вам гарантирую.
В кают-кампании появился ещё один человек. Вышедший к столу из клубов табачного дыма, производил впечатление персонажа из забытых мифов – широкоплечий, внушительных габаритов мужчина точно ожившая статуя.
– Садись к нам здоровяк, – окрикнул его штурман, – что-то запозднился ты приятель. Знакомься, эту прекрасную госпожу… простите, девушку, зовут Луна.
– Малыш Бат, рад встречи, – мужчина пожал девушке ладонь, и та невольно вздрогнула от его шершавой, словно наждачка, кожи. – Простите, руки плотника от грубой работы всегда в мозолях.
– Ничего, – ответила Луна, – а почему малыш? Это такая шутка?
– Вроде того, как же это правильно называется, э-э… ирония, во!
– Что-то мы засиделись тут, – устало выдохнул Удэс. – Уже давно пробил обед, а я всё не вижу еды. Где чёрт побери Датч?
И тут из боковой комнаты вышел человек. Левая нога его была отрезана по самое бедро и вместо неё у него был деревянный протез. В левой руке он сжимал трость и необыкновенно проворно управлял ею, подпрыгивая, как птица, на каждом шагу. Это был крепкий мужчина, дородный, с толстым, но смышлёным и улыбчивым лицом. У него были черные подвижные брови, говорившие о добродушном нраве. Ему, казалось, было очень весело. Посвистывая, он швырял матросам на стол полные миски какой-то снеди, пошучивал, похлопывал по плечу некоторых старых корабельных друзей.
– А-а, господин Койон! – воскликнул он, приблизившись к штурману, но тут же замер в удивление заметив подле него юную принцессу. – Надо же, что привело такую прелестную девушку на наш скромный корабль? Знай заранее я бы приоделся, ха-ха.
Смеясь, он заправил свой заляпанный фартук в штаны.
– Меня зовут Датч, я кок на этом судёнышке. Вот, – он протянул девушке миску – оцените мой знаменитый суп.
– М-м, великолепно. – попробовав сказала Луна. – Остро и сытно.
– Рецепт моей бабушки, – скромно ответил кок. Но тут Луна содрогнулась увидев, как на поверхность её супа всплыл чей-то… глаз.
– Можно сказать, что здесь часть моей бабушки, – захохотав добавил кок и хохотал он до тех пор, пока слёзы не потекли у него по щекам. Остальные матросы тоже подхватили и теперь уже вся кают-кампания задрожала от дикого гогота. – Да я шучу красавица, не смущайтесь вы так. Я страсть как люблю шутить!
Он наклонился к Луне, вытащил глаз из супа и подкинув в рот быстро проглотил его. После чего он уже объяснил, что при варке иногда добавляет бычьи глаза, как деликатес. Всё также навеселе одноногий кок заковылял вдоль стола раздавая еду остальным матросам.
За обедом Удэс также познакомил Луну и с остальными членами экипажа.
– Хм, кажется всё понятно Удэс, у каждого из них есть своя должность и род деятельности, за который они отвечают на корабле. А вы – штурман, – Луна наклонила голову набок. – И что же входит в ваши обязанности?
– Ну, всего-навсего… знать основы навигации, уметь пользоваться картами, астрономическими приборами, знать и применять приемы лоции, уметь составлять и прокладывать маршрут. – Удэс улыбнулся увидев, как у девушки округлились глаза. – Да Луна, говорю без лукавства этот корабль без меня далеко бы не уплыл, разбившись о рифы или заплутав где-нибудь в море. Кстати, а куда подевался ваш хмурый друг? Он не будет с нами обедать?
– Что ж, он… – Луна не знала, как правильно объяснить причуду ронина, то, что он не ест в чьём-либо присутствии, ибо никогда не снимает повязку с лица. – У него нет аппетита, позже я сама отнесу ему еды.
– Да уж, занятный персонаж. Честно говоря, у меня в голове не укладывается как такая милая девушка могла связаться с этим дикарём?
– Вы слишком суровы с Каем, – упрекнула Луна.
– Не люблю садистов, – ответил Удэс.
– Вы его совсем не знаете!
– Сколько мы уже в плавание, каких-то пару дней? А он уже хотел выкинуть одного человека за борт и затеял драку с другим. – Удэс болезненно потёр ссадину на губе, – при всём моём уважение, но ваш друг всего лишь зверь в человеческом обличии. Не вооружённым взглядом видно, что насилие у него в крови. Наше плавание будет ещё долгим и попомните мои слова: с ним будет немало проблем.
***
Солнце давно село за горизонт и наступили первые часы глубокой ночи. Вся команда тихо дремала в гамаках, а на палубе осталось лишь пара матросов, заступивших на вахту. Море в ночи оставалось всё таким же спокойным, тёмные волны тихо несли «Аматэрасу» по его течению и лишь ветер слегка усилился, поднимая неприятную морскую стужу. И тут на палубе мелькнул чей-то силуэт. Скользя словно тень, он избегал света мерцающих лампы и чужих взглядов. Притаившись во мраке, его тёмно-карие глаза сурово наблюдали за вахтенными. Лишь когда те начинали свой беспечный обход, он продолжал скрытно перемещаться вдоль мачт. Во всех его движениях было что-то опасное, хищное, точно чёрная пантера подкрадывающиеся сквозь джунгли – он приближался к корме корабля. Рулевой на шканцах сонно зевнул в полудрёме, а оперившись на штурвал ненадолго сомкнул веки. И теперь уже не боясь быть замеченным, Кай вышел из тени и подошёл к каюте капитана. Дверь была заперта, но присев на корточки он достал из кармана заколку, которую “потеряла” Луна и использовал её как отмычку. Он не был мастером по части взлома, однако в далёкой юности, когда он ещё был бездомным мальчишкой – ему по-всякому приходилось добывать себе еду… Замочная скважина щёлкнула.
Внутри было также темно, но это ему не мешало, аккуратно закрыв за собой дверь, Кай бесшумным шагом подошёл к столу капитана. Сам же Суманули Тэдэо завернувшись в одеяло крепко спал на своей койке. С тихим скрипом Кай принялся выдвигать все ящик из-за стола, порывшись он вскоре нашёл то, что искал: карты, компас и подзорную трубу. Быстро сверившись с картами и глянув на стрелку компаса, он выяснил, где сейчас находиться их корабль. Кай недобро нахмурился и поднял глаза на окно в каюте, на открывавшийся пейзаж ночного моря и едва заметную вдалеке линию горизонта.
«Уже завтра, – мрачно размышлял ронин. – Завтра этот корабль окажется в тех проклятых водах. Нужно поторопиться пока не поздно».
Неизвестно что именно задумал Кай, однако он без промедлений закинул в наплечную сумку все найденные навигационные приборы вместе с картами. Он уже хотел покинуть каюту, но внезапно замер. На столе всё ещё лежал слиток золота с императорским гербом и Кай задумчиво смотрел на него. «Пожалуй, это тоже пригодиться… хотя нет. Только не с этим гербом! – гневно остановил себя ронин и направился к выходу. – Только не золото этого ублюдка!».
***
Её гамак мерно покачивался в такт с шумом прибоя, укутавшись в одеяло Луна точно ребёнок спала с безмятежно улыбкой на устах. Ей снились длинные кудрявые волосы, блеск чёрных глаз и изгиб улыбки на загорелом лице. Высокий юноша держал её в нежных объятиях, и они вновь танцевали, медленно, не спеша, наслаждаясь этим волшебным моментом. Они не нарушали тишины, их томный взгляд и робкое дыхание были красноречивей всяких слов. Жгучей рукой Удэс прикоснулся к прядям её волос и наклонился ближе… Как давно она хотела его поцелуй, Луна почти ощутила аромат его губ. Как вдруг. Удэс грубо зажал рукой её рот, она замычала, но он продолжал сжимать её мёртвой хваткой, и она увидела, как пугающе блеснули его глаза. Луна принялась отбиваться и хотела закричать…
Она резко открыла глаза, однако это был не сон – чья-то мужская рука продолжала зажимать её рот. Луна в ужасе хотела начать отбиваться теперь наяву, но в полумраке она разглядела знакомый силуэт. Кай приставил указательный палец к месту, где под чёрной повязкой на его лице были губы. Успокоившись, Луна кивнула ему, и грубая ладонь наконец-то исчезла с её лица.
– Что происходит? – шёпотом спросила Луна.
– Нет времени объяснять, – также шёпотом ответил ронин. – Иди за мной. Только тише, не разбуди матросов.
Они пошли мимо рядов висевших гамаков со спящими моряками. Спёртый воздух был горяч от их дыхания, а до слуха доносились: храпение, вздохи и бормотание. У выхода из каюты Кай задержался чтобы снять с крюка лампу и взяв Луну за руку повёл её дальше. Они блуждали в полумраке коридоров, неприятный скрип дощатого пола и мерцание лампы в руках ронина создавали у Луны гнетущие ощущение. Она не понимала куда он её ведёт, что происходит и почему они пробирались тайком, пожалуй, сейчас он пугал её как никогда…
Добравшись до винтовой лестницы, они спустились на нижний ярус и зашли в отсек корабля, где находились спасательные шлюпки. Откуда-то отчётливо доносился шум прибоя и веяло морским ветром. Приглядевшись, Луна увидела открытый люк, через который на воду спускали шлюпки. Затем она удивлённо перевела взгляд, на Кая, который закинул в одну из них какие-то ящики с вещами.
– Кай, что происходит? Мы уходим? Ответь же мне, не молчи!
Он перекинул за спину некую сумку и вытащив из-за пояса нож перерезал тросы, державшие шлюпку в подвешенном состояние.
– Нет времени на разговоры, – ответил ронин, когда лодка шлёпнулась об воду. – Вперёд, ты полезешь первой.
Он протянул ей руку, но она отступила на шаг и решительно заявила:
– Я никуда с тобой не пойду пока ты мне всё не объяснишь. Говори, живо!
В этот момент море из люка всколыхнулось.
– Мы должны покинуть этот чёртов корабль, – нехотя начал ронин. – Потому что уже завтра он окажется в Разломе орла – это мёртвые воды, из которых ещё никто не возвращался. Я пытался переубедить капитана, но этот кретин меня не послушал. Но ты… Луна, хотя бы ты, доверься мне: нужно уходить пока не стало поздно.
Сверкнули молнии и где-то вдалеке пронёсся раскат грома.
– Разлом… орла? – пыталась осмыслить Луна. – Подожди-ка, если всё действительно так как ты говоришь… Выходит все эти люди на корабле тоже в опасности.
– И что с того? – холодно спросил ронин. – Кто они тебе, семья что ли? Брось, не стоит ради каких-то грязных матросов рисковать своей жизнью.
Пошёл дождь, быстро перераставший в сильный ливень. Шлюпка начала вздыматься и опускаться от резко нахлынувших высоких волн.
– Ты боишься? – прямо спросила Луна.
– Я, боюсь? – усмехнулся Кай. – Давай уже закончим этот бессмысленный трёп. Спускайся в шлюпку, живо.
– Я… – Луна медленно покачала головой. – Я не могу.
– Ты – можешь. Я помогу тебе – он вновь протянул ей руку. – Давай, дава-ай. Слушай никто не осудит тебя, спасай себя, Луна. Давай же.
Он подошёл и сам взял её за руку, но в этот момент перед мысленным взором девушки пронеслись лица всех славных моряков, к которым она успела проникнуться. И в особенности лик юного, загорелого, всегда улыбающегося парня с блеском в светло-карих глазах.
– Нет! – резко вырвалась девушка, – если этим людям что-то угрожает, то я никого не оставлю!
Послышался рёв сильного ветра, казалось, это крик младенца доносился из ночи. Поднималась буря.
Чёрный ронин зловещи посмотрел на Луну исподлобья.
– Я здесь не для того, – низким голосом произнёс он, – чтобы ты вновь оказалась в смертельной опасности.
Она попятилась, вновь увидев в глазах своего друга звериную натуру, однако он сделал к ней несколько шагов и уже не спрашивая, точно маньяк, хотел забрать принцессу силой. Но тут из открытого люка на них обрушился поток воды. Отчаянный крик девушки, казалось, разорвал ночную тьму, Кай еле устоял на ногах и тут же бросился к люку, в который смыло Луну. Он поймал её в последний момент. Она повисла в пропасти над бушующим морем, ронин почувствовал, как натянулись связки в плече и что сухожилия вот-вот порвутся. Застонав от боли, он напрягся всем телом и вытащил её из проёма.
Сразу за этим поднялась ещё более сильная волна и налетела на борт «Аматэрасу». Раздался треск ломающегося дерева, спущенную на воду шлюпку переломило на двое и беспощадное море поглотило её в своей тёмной воде. Кай и Луна с трудом задраили люк, после чего устало рухнули на пол, оба тяжело дышали и были мокрыми до нитки.
– Что ж, теперь нам точно не сбежать с этого грёбаного корабля, – изрёк ронин. – Надеюсь ты довольна, Луна?
Но она не успела ответить, с кормы корабля раздался набат колокольного звона.
***
Проснувшись от сигнала тревоги, вся команда стремглав помчалась наверх. На палубе творилась полная анархия, сокрушительные волны обрушивались на борт и сметали весь незакреплённый груз. Вихри ветра с треском рвали паруса и срывали тросы такелажа. Это был ураган, один из тех, что сносит крыши с домов и вырывает деревья до корней – их корабль угодил в самое его сердце. Нужно было немедленно уменьшить площадь поднятых парусов, иначе судну грозила опасность, но матросы оцепенели, страх перед гневом бушующей стихии словно сковал их. Пока к ним не поднялся Удэс.
– Сэнк, бери четверых матросов и полезай на реи, спустите фор-брам-стеньгу и грот-стеньгу! Нужно убрать основные паруса! – чтобы быть услышанным сквозь рёв бури, штурман кричал так точно вот-вот сорвёт свой голос, – Джун, вставай у штурвала! Малыш Бат, оставайся на палубе, по моей команде будешь травить шкоты вместе с остальными! По местам, живо-живо!
Команда разбрелась выполнять его приказы.
Мачты так раскачивались, что смелые матросы сотни раз рисковали полететь в воду. Вновь обрушился сильный шквал, один из тросов на рее что был натянут как гитарная струна лопнул и рассёк Сэнку щёку. Несмотря на все трудности основные паруса были спущены, однако корабль не стал медленней плыть от этого. Ветер давил на корпус судна, на мачты, на такелаж, и «Аматэрасу» неслась по волнам со стремительной скоростью, подпрыгивая на морских валах она реял над водой точно ястреб.
Видя, что ветер того и гляди изорвёт марсель, штурман отдал отмашку матросам травить шкоты.
Но приказание это запоздало. Страшные вихри мигом принялись срывать парус, Малыш Бат пытался удержать его, однако верёвки резко заскользили из рук с кровью сдирая всю кожу с ладоней. Не выдержав, он со стоном выпустил парус и ураган унёс его в небо.
Море внушало ужас. С правого борта на «Аматерасу» неслась огромная невиданных размеров волна. Цунами! – В ужасе закричали матросы. Она грозилась обрушиться на корабль и разнести его в щепки. Но штурман не растерялся. Он быстро отдал приказ поворачивать штурвал вправо на девяносто градусов и закрепить всем членам экипажа спасательные тросы за пояс. Воздух был точно наэлектризован. Цунами неумолимо приближалась, но корабль успел развернуться к ней носом, и она подняла на своём белом гребне десятитонное судно будто это было пёрышко. Корабль принял горизонтальное положение точно конь, ставший на дыбы, и гигантская волна швырнула его с такой силой, что казалось навсегда утопило. Но на бурлящую поверхность моря вновь всплыла палуба. «Аматэрасу» уцелела, хоть и не полностью.
Со всех сторон слышался треск дерева и рвущегося холста – фок мачта раскололась вдоль. В воздухе носились обломки; обрывки снастей свисали и извивались, как змеи, всё это вдруг покрыл собой шум сломавшейся реи. Деревянный брус пролетел мимо Удэса всего в нескольких сантиметрах. Это привело штурмана в чувства, он устало поднялся на ноги откашливаясь от воды и принялся пересчитывать всех людей. Их спасательные тросы чудом не оборвались, и штурману удалось сохранить всех членов команды.
Послышался глухой стук сапог, на палубе внезапно появился капитан. Он молчал, лицо его было перекошено и с дрожью вытянув руку, он указывал в какую-то точку на горизонте. Удэс перевёл взгляд в то направление, пытался увидеть, что же могло так напугать капитана, но солёная вода разъедала глаза, а в кромешной тьме ничего нельзя было разглядеть.
Но тут раздался оглушительный гром, и непроглядная ночь сменилась огневым шквалом. Ослепительные вспышки прорезали потёмки, озаряя море впереди холодным светом. И теперь уже все увидели: высокие, вырывающиеся из морских глубин, цепь острых утёсов.
– Проклятие, – проворчал Удэс. Он быстро поднялся на шканцы и отстранив боцмана, сказал: – Дайте мне штурвал!.. Я сам поведу корабль!..
***
С наступлением рассвета из кают-кампании вышла Луна. Палуба была по колено в воде после бури – она стихла вместе с уходом ночи, и корабль сейчас тихо дрейфовал со спущенными парусами. Глядя на синие безмятежное море и на то, как оно спокойно несло судно по течению, даже не верилось, что ещё пару часов назад оно стремилось разнести его в щепки. Однако обеспокоенную девушку эти размышления мало интересовали. Она была завёрнута в плотную накидку, но лицо её оставалось открытым и ветер развевал русые пряди. Её светлые глаза напряжённо рыскали по палубе в поиске конкретного человека. И когда она увидела на шканцах знакомый силуэт, с её уст сорвался вздох облегчения. В багровых лучах восходящего солнца его фигура на мостике вырисовывалась в образе спасителя, точно посланника небес. Луна помчалась к нему по лестнице изо всех сил цепляясь за поручни, чтобы не поскользнутся.
Всю ночь Удэс не выпускал из рук штурвал. Корабль нещадно качало из стороны в сторону, точно став игрушкой моря. Штурману пришлось приложить всю остроту своего ума чтобы не налететь на утёсы. Сложно представить в каком напряжение он находился, ошибись он хоть раз и «Аматэрасу» ждало бы неизбежное кораблекрушение. Но ловко лавируя словно дельфин, ему удалось ни разу не зацепиться бортом об каменные глыбы.
И когда всё было наконец позади, Удэс едва держался на ногах опираясь на штурвал всем телом. Луна не спеша приблизилась со стороны, вода стекала с него ручьём, и она слышала её шум. Казалось, тот был в бессознании, но услышав робкие шаги он резко поднял голову. Ветер сорвал его бандану и унёс вихрях бури, длинные мокрые волосы скрывали его измождённое лицо.
– Доброе утро, – он произнёс это ужасно охрипшим голосом, однако со всё той же дерзкой улыбкой на устах. – Вы в порядке, Луна?
– Я? – усмехнулась девушка, – я-то в порядке, а вот вы… – Она сняла с себя накидку и набросила её на озябшие плечи штурмана. – Бросьте уже это чёртово колесо, вам нужно прилечь и отдохнуть, Удэс.
Он передал штурвал Джуну и приобняв этого юношу, Луна помогла ему спуститься по лестнице.
– Я восхищена вашей смелостью и отвагой, – сказала Луна так тихо, что её услышал только он. Потом со вздохом добавила: – Жаль, что мне не удалось воочию увидеть ваш поединок с самым ужасным ураганом в мире.
– Пустяки, – вяло отмахнулся он. – Я выполнял свои обязательства, только и всего. Не спешите, давайте замедлим шаг, а то боюсь…
Он не договорил, ноги штурмана резко подкосились, и девушка едва успела его поймать. Луна проявила заботу сродни медсестры к раненному солдату, помогла ему спуститься в каюту и усадив на койку принялась снимать с парня всю промокшую одежду. Он не сопротивлялся.
В полумраке было не видно, как робкий румянец коснулся её щёк. Она была очарована линиями фигуры Удэса, его мужественной красотой. Под медно-загорелой кожей моряка выделялся чётко очерченный рельеф мускулов и сухих мышц. Он отличался пластичным телосложением как у акробата и казалось сошёл прямиком с холста.
