– Как тебе в Башне? – спросил Густаф, поняв, что Ян с Милой не горят желанием вступать в диалог.
Ян не ответил, лишь неопределенно мотнул головой.
Лицо осталось каменным, но Мила все равно почувствовала, что он раздражен. От него исходили какие-то странные вибрации, и имели не очень приятный окрас. Она не знала, кто именно из мужчин вызвал такую реакцию, но предположила, что это может быть Густаф. Это ведь он не хотел принимать Яна, а теперь вдруг приходит и впечатлениями интересуется.
– Мы зашли поинтересоваться, – заговорил второй мужчина, – как твои успехи?
– О каких успехах может идти речь, если нас прерывают в самом начале занятий? – с вызовом отозвался Ян.
Мужчина приподнял бровь, бросил на Яна снисходительный взгляд, прокашлялся и невозмутимо продолжил:
– Вы, вероятно, еще не в курсе, – теперь снисходительного взгляда удостоилась и Мила, – но Конклав Огня пришел к важному решению. И мы с Густафом решили сообщить вам об этом лично. Конклав Огня номинально признал тебя воплощением Калки Вишнуяшаса, поэтому по завершении обучения ты сможешь пройти испытание в Храме Огня и подтвердить свое право на Шамбалу.
Ян хмыкнул и скрестил руки на груди. Теперь Миле стало ясно, что он знает второго мужчину и находится с ним не в очень дружественных отношениях.
– То есть, я теперь местный избранный… А таблетки мне кто из вас предложит? Ты, Генри? Или сразу вы оба, по одной на каждого? – с вызовом спросил Ян. – Черные очки у меня, кстати, уже есть, нужно будет только плащ прикупить. И все, можно спасать планету! Мила, – он повернулся к ней и серьезным голосом произнес, – будешь моей Тринити? А то Морфеусов целых два, а Тринити ни одной. Непорядок!
– Странно, – отозвался мужчина, которого Ян назвал Генри, – я думал, дурное чувство юмора не может передаваться от приемных родителей. Видимо, ошибался.
– Не смей… – начал говорить Ян и осекся.
Казалось, все в зале почувствовали, каких усилий ему стоило оборвать себя на середине фразы. Миле нестерпимо захотелось коснуться его: положить руку на плечо или сжать ладонь. Ему не требовалась поддержка, она это знала, но ей очень захотелось его поддержать.
Мила сдержалась. Было не время и не место. Лучше она будет действовать как всегда: сделает то, чего от нее не ждут.
Она начала медленно и очень громко отодвигаться на стуле, привлекая внимание. Все, естественно, уставились на нее.
– Ой! Кажется, придется применять восстанавливающую руну к паркету, —произнесла насмешливо Мила и поднялась. – Но где же мои манеры? Да и ваши, Густаф! Вы не представили нас друг другу! – почти обиженно сказала она и заинтересованно посмотрела на Генри. – Неужели мне придется все делать самой? – и, не дав Густафу вставить и слова, продолжила: – Я – Людмила Федорова! Куратор Яна. Хотя вы, вероятно, это и так знаете. Кажется, только я совсем не представляю, с кем имею честь беседовать.
– Генри Миллер, – произнес мужчина и едва заметно склонил голову. – Очень рад знакомству. Вижу, что мой внук в хороших руках.
«Вну-ук, – на выдохе подумала Мила, – вот так сюрприз».
– Что ж, – Ян подошел к Миле и встал рядом, – кажется, нам пора на тренировку. Не находишь?
Мила кивнула, одарила мужчин дежурной улыбкой – благо успела отточить ее на выставках – и совершенно не искренне произнесла:
– Была оч-чень рада знакомству!
Ей хотелось еще что-то добавить, просто ради забавы, но Ян взял ее за руку и потянул из зала.
Еще не успев выйти за двери, Мила выпалила первый из уймы возникших в голове вопросов, забыв про манеры:
– Что это была за хрень, а?
– Дед, – отозвался Ян. – Эта хрень – мой дед.
– А почему… – вопрос оборвался. Мила растерялась, не зная, с чего стоит начать расспросы.
Когда перед ними распахнулись двери лифта, она зашла и прислонилась спиной к стене, разглядывая Яна. Он оставался невозмутимым.
– Теплые же у вас отношения… – протянула она.
– Других быть и не может.
– Но почему?
Ян мотнул головой и вместо ответа спросил:
– Может быть, поедим?
Мила кивнула.
Они сидели в кафе неподалеку от Башни творцов. Мила пила молочный коктейль, Ян – черный кофе. Она не решалась расспрашивать Яна о случившемся, но понимала, что все равно не сдержится: постоянно ерзала и слишком уж пристально на него смотрела.
– Ну, спрашивай! – смилостивился Ян. – Я же вижу, что тебе любопытно.
– Угу, – закивала она, спешно втягивая остатки коктейля. – Очень, если честно…
Он откинулся на спинку плетеного стула и поставил чашку с остатками кофе на столик.
– Дед не может простить мне, что я принял Александру как родную мать. Может, Лана рассказывала тебе, что матери у нас разные? Моей родной матерью была Хелена Миллер, дочь Генри, с которым тебе довелось познакомиться в библиотеке. Но растила меня Александра, родная мама Ланы.
– А твоя… твоя родная мама? – неуверенно спросила Мила, надеясь узнать больше, пока Ян был готов говорить.
Но он не ответил, посмотрел куда-то в сторону. Задумался.
Мила опять поерзала на месте. Ей нравилась плетеная мебель, но сейчас этот стул казался самым неудобным на свете. Она облокотилась на стол, потянулась к пустому стакану, обхватила его обеими руками и зажала в зубах трубочку. Молочный коктейль уже закончился, но ей нужно было чем-то себя занять.
– Моя родная мать умерла, когда я был совсем маленьким, – отстранено произнес Ян. – Она покончила с собой – вышла в окно. А перед этим…
Мила заворожено уставилось на него, ожидая продолжения, предчувствуя какое-то страшное откровение.
– А перед этим выбросила в него меня.
По ее удивленным распахнутым глазам Ян понял, что она не знает, что сказать и тут же продолжил:
– Как видишь, я остался жив! – он улыбнулся, словно подбадривая ее.
Ох уж этот Ян. Можно подумать, это ее нужно подбадривать. Это его сейчас хочется обнять, согреть… Дать в руки горячую чашку чая и укутать пледом. Она не испытывала к нему жалости, но хотела хоть как-то показать, что готова выслушать все, что он скажет. Готова поддержать его, если придется.
– Хелена умерла. А меня отец спас. И вскоре привел в нашу семью другую маму. Дед, естественно, таких финтов не оценил. Он вообще был не в себе. Еще когда забирал тело Хелены, много чего наговорил, а тут и вовсе, – он неопределенно махнул рукой, словно не мог повторить сказанное тогда Генри – настолько мерзким оно казалось Яну.
Мила поняла, что Ян расскажет ей все, без утайки. Раз уж решил открыться, то до конца. Она замерла на неудобном стуле, боясь пошевелиться, боясь, что, если шелохнется, разрушит доверительную связь, установившуюся между ними.
– Я до сих пор помню его тон, его надрывный голос. Как он говорит, обращаясь ко мне, «лучше бы вы с отцом умерли вместо моей Хелены». Представляешь? Говорит это четырехлетнему пацану, своему внуку.
Ян отвернулся, махнул официантке, прося счет, и Мила вдруг поняла, что даже близко не представляла, насколько запутанные у них отношения в семье. Она знала о многих проблемах, но не догадывалась, что все так сложно.
– Дай сюда руку, – сказала она, когда они оплатили счет.
Ян удивился, но улыбнулся и протянул руку через стол. Мила взяла его ладонь одной рукой, а второй накрыла сверху.
– А теперь закрой глаза. И не подглядывай!
Ян покорно повиновался.
– Представь нас сидящими на своих местах. Представил?
Он кивнул.
– А теперь я буду водить твоей рукой, а ты лишь думай о том, что мы сидим здесь в кафе. И ни о чем больше.
Она согнула его пальцы в кулак, оставив вытянутым лишь указательный, и начала чертить руну на поверхности стола, используя и направляя его энергию. На удивление руна легко поддалась. Мила подумала, все это благодаря тому, что она вела его, но все равно очень удивилась. Обычно новичкам магия дается тяжело. Даже ей пришлось очень долго привыкать – почти ничего не получалось на первых порах. Пришлось много времени потратить на то, чтобы научиться правильно плести руны. В первые дни она даже не могла выпустить необходимое количество энергии, чтоб их активировать. А Ян делал это сразу без малейшего напряжения.
Ей стало даже немного завидно, что он такой талантливый. Но он заслужил быть талантливым. Он заслужил все, что имеет сейчас: красивую любящую подружку, хорошую работу и дар творца! Она знала это всегда, но теперь, после того как узнала больше об его детстве, убедилась в этом. Ян достоин быть талантливым, любимым и даже избранным.
Мила перевела его ладонь на узор руны и активировала ее.
Через мгновение они снова оказались в библиотечном зале, сидящими в креслах. Ян слегка пошатнулся от неожиданности и уперся в спинку.
– Эй, принцесса! Предупреждать же надо!
– Не злись, – мягко сказала она и потянула его к окну. – Смотри!
Он сначала не понял, куда должен смотреть, затем прилип к стеклу.
– Как это? Это же мы! Там сидим мы!
В кафе напротив на веранде в плетеной мебели сидела молодая пара.
– Мы что еще и во времени перенеслись? Мы что, еще там?
– Не-а, – хитро отозвала она. – Это проекция, она скоро развеется, когда никто не будет смотреть.
– Как ты это сделала? – восторженно спросил Ян.
– А это не я! Это все ты. Я лишь направила твои силы, только и всего.
– Так, принцесса, я хочу знать все!
Мила довольно улыбнулась.
«Все-таки я прекрасный учитель», – подумала она и хлопнула в ладоши.
– Тогда приступим, мой юный падаван! Тайную сторону магии поведаю я тебе!
Глава 10. Aquarius
Привычный мир рухнул.
Фразу, начинавшую множество аннотаций, промо-роликов, трейлеров и просто историй, Лана не собиралась применять к своей жизни, несмотря на творцов, магию и Калки, бывшего себе на уме. Последнего, по настойчивой просьбе брата, пришлось добавить в черный список. А затем так же легко его оттуда вытащить, как только поутру Ян уехал к себе. И не потому, что она не считала Калки опасным.
Просто мир никто не разрушал. Мир стоял, как и прежде, на слонах с черепахами, круглый и верткий, назло сторонникам плоской Земли и пафосным фразам. Стоял и выставочный комплекс «Этажи», восстановленный чистильщиками меньше, чем за сутки – те самые сутки, когда Лана валялась музейным экспонатом на камне в ритуальном зале Ямы. Неумный ученик Лин Вея, Дэн Давыдов, посчитал ее выгоревшей, и этот просчет едва не стоил ей жизни. Зато подарил новую няньку, как будто гиперопеки от уже имеющихся было мало!
– Надо с тобой что-то делать, – пробормотала Лана и, поднявшись с кровати, прошла к компьютерному столу.
Руки сработали на автомате: открыли крышку ноутбука, дважды ударили по пробелу, добавили новую закладку в браузере. Проснувшийся Ютуб запел голосом Айвена Муди. Лана, покачивая головой в такт музыке, подпевала, продолжая свое нехитрое занятие – она гуглила Дэна Давыдова, и результат ей не нравился. Дэна в сети было слишком много: личные и фан страницы в соцсетях, новости на порталах всех мастей от солидных издательств до желтой прессы. Даже статья в Википедии имелась!
Согласно последней, Дэн Давыдов до двадцати семи лет вел скучную размеренную жизнь: занимался наукой, жил в пригороде Сан-Франциско и почти женился на своей коллеге Лидии Грин, пока неожиданно не заперся на целый год в одном из буддийских монастырей Тибета. Неизвестно, постиг ли он дзен, но почти сразу по возвращении запустил социальную сеть для смартфонов – «Touch». И несмотря на пресыщенность этого сегмента рынка, «Touch» имел успех, а Дэн – деньги с продажи рекламы.
На этом молодой предприниматель останавливаться не стал, открыв фирму по разработке программного обеспечения для бизнеса, в том числе и для смартфонов. Главным рынком сбыта стал Китай, недовольный монопольной политикой всемирно известных брендов.
– Не пойму, – бормотала Лана, листая дальше, – то ли ты Золушка айтишного мира, то ли Железный Человек…
Дэн вкладывал деньги в исследование нейросетей и искусственного интеллекта, жертвовал крупные суммы на разного рода благотворительность, регулярно выходил в свет и позировал на камеру. Он всегда появлялся в сопровождении топ-модели: каждый раз девушка была новой, но каждый раз – блондинка. Последнее порождало множество инфо-поводов, поднимая шумиху на пустом месте.
Кажется, единственным настоящим увлечением или даже любовью в жизни Давыдова оставалась та самая Лидия Грин. Ей оказалась красивая темнокожая женщина тридцати лет, улыбавшаяся со своей страницы на Фейсбуке и прижимавшая к себе хохочущего трехлетнего малыша. Мальчик очень походил на мать, особенно глаза и черты лица. Лана заметила статус «замужем за Морисом Грином», перешла на его страницу и столкнулась взглядом с серьезным темнокожим клерком в строгом деловом костюме. Да, сын Лидии, похоже, к Давыдову не имел никакого отношения. Хотя… Дэн мог узнать о рождении ребенка у бросившей его девушки и сорваться. Это вполне объясняло затворничество в монастыре и последующая череда блондинок, так непохожих на Лидию.
– Зато очень похожих на меня, – пробормотала Лана и полезла на страницу Давыдова, желая убедиться в обратном.
Но, увы, все сопровождавшие его девушки были одного типажа: хрупкие большеглазые блондинки. Волосы обязательно длинные, глаза от серо-голубых до темно-синих, кожа белая или едва тронутая загаром.
Лана наугад ткнула на очередное фото, нашла ссылку на отмеченную на нем девушку и перешла в ее аккаунт. Селфи, спонсорские видео и фотографии, куча восторженных комментариев и лайков. Прокрутив страницу до конца и вернувшись в начало, Лана никак не могла понять, почему не уходит отсюда. Совершенно скучный, с ее точки зрения, аккаунт. Даже в какой-то степени отвратительный. Но что-то ее здесь задержало.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/chitat-onlayn/?art=70442359&lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
