– А чего я тебя раньше не видела? – спросила Рыжая, когда они уже отошли от пикника на приличное расстояние.
– А-а… – снова растерялся Дима. – Да я… это… Я э… я в Жуковском живу, – наконец смог выговорить он.
– Да? Прикольно! – обрадовалась Рая. – А у меня тоже в Жуковском родственники живут. Я бываю там иногда.
– Круто! А где они там живут?
– Ой! – стушевалась девушка. – А я не помню… – она задумалась. – Драгу… нова, что ли улица?
– Драгунова? – переспросил Дима.
Раиса снова задумалась, то поджимая свои влажные манящие губы, то вытягивая их трубочкой.
– Вроде бы да, а вроде бы и нет. Не знаю я, – констатировала она, махнув рукой.
– У нас вроде нет такой, – тоже задумавшись, сказал Пономарёв.
– А! – вдруг воскликнула Рая. – В Колодце, что ли?! Район там, Колодец? Или как называется?
– Колонец! – засмеялся Дима. – Может Дугина улица?
– О! Точно! Дугина! – с какой-то детской радостью воскликнула девушка.
– Это от меня недалеко.
– М-м-м. Классно! А почему Колонец?
– Да хрен его знает, – задумался Дмитрий. – Деревня, что ли, так называлась, которую снесли и район построили.
Город Жуковский построен на историческом месте. Когда-то здесь стояли три населённых пункта: Колонец, Стаханово и Новорождествено. Но история этих мест берёт своё начало ещё из Средневековья. По одной из версий, во времена правления Ивана Грозного, здесь, а точнее вблизи озера Глушица, в юго-восточной части города, в районе нынешней улицы Наркомвод, пролегал древний путь и перевоз через Москву-реку, именовавшийся Астраханским трактом. После присоединения коломенских земель к Московскому княжеству этот путь стал одним из важнейших в экономическом и стратегическом отношениях. После смерти сына, царь Иоанн IV повелел поставить на этом месте монастырь в честь Рождества Иоанна Предтечи и устроить переправу. Монахами в новом монастыре стали бывшие опричники, которые получили несовместимые с дальнейшей службой увечья. Помимо молитвенных трудов, они охраняли от разбойников переправу через реку. В эпоху Смутного времени монастырь был разорён и пришёл в запустение. Заброшенные монастырские земли были переданы Патриарху Филарету, а немногим позже – в Дворцовое ведомство. На месте монастыря и храмов, которые восстанавливать не стали, и было основано село Новорождествено. Была заново отстроена деревянная церковь и освящена так же в честь Рождества Иоанна Предтечи. А в XVIII веке новый владелец земель помещик Мусин-Пушкин, которому императором Петром Великим были отданы в дар село Новорождествено и Раменская волость, возвёл на этом месте уже двухэтажный каменный храм. К сожалению, к нашему времени от древнего села практически ничего не осталось – уникальная церковь Рождества Иоанна Предтечи была варварски взорвана в 1940 году.
История деревни Колонец, что в западной части города, глубокими корнями уходит в середину XIX века, когда астраханские зажиточные рыбаки прибыли сюда и обосновались колонией неподалёку от села Новорождествено на болотах в районе реки Быковка. Их так и звали – колонистами, отсюда появилось и название деревни – Колонец. Деревня неоднократно переезжала с места на место из-за нахождения в зоне подтопления во время половодья. После разрушительного наводнения 1908 года местные крестьяне, воспользовавшись поддержкой правительства в рамках аграрной реформы, переселились из подтапливаемых пойменных земель на возвышенность – поближе к платформе «Ильинская». А в 1910 году в Колонце побывал сам великий реформатор Пётр Аркадьевич Столыпин.
Основной отправной точкой в истории самого города Жуковского стоит считать 13 августа 1933 года. В тот день было принято решение о строительстве комплекса нового Центрального аэрогидродинамического института (ЦАГИ) вблизи платформы «Отдых», что в центральной части города (это место зовётся Старым Городом). Возникший на огромном пустыре между деревней Колонец, посёлками Кратово и Ильинский новый населённый пункт получил наименование Стаханово, в честь знаменитого шахтёра-рекордсмена Алексея Стаханова.
В связи с наступающим столетием со дня рождения Николая Егоровича Жуковского в январе 1947 года посёлок Стаханово был переименован в посёлок Жуковского. А чуть позже, в сам день рождения великого учёного 23 апреля 1947 года, этот населённый пункт получил статус города.
В 1950-е годы новый город расцвёл. В то время были построены удивительные по красоте неоклассические дома Старого Города, появился квартал коттеджной застройки «Дворянское гнездо», сооружены несколько школ и возник больничный городок. В начале 1950-х была осуществлена грандиозная стройка новой взлётно-посадочной полосы Лётно-исследовательского института, потребовавшая переноса на другое место древнего села Новорождествено. В течение нескольких лет деревянные избы перевезли ближе к Раменскому – так возникла деревня Новое Село и одновременно прекратилась история одного из древнейших населённых пунктов Московской области.
С увеличением населения город разрастался. Была ликвидирована деревня Колонец, на месте которой встали новые многоэтажные городские кварталы. Символично, что первая по времени застройки улица микрорайона Колонец была названа в честь жителя этой деревни, Героя Советского Союза Николая Дмитриевича Дугина. Помимо Колонца, в черту города вошли и части соседних поселков. В городскую агломерацию включили также район Горельники, улицы Нижегородскую и Луховицкую (ныне – улица Дзержинского), входившие до этого в состав посёлка Кратово, а также часть территории Ильинского. Постепенно город Жуковский обрёл современные границы, к которым уже давно привыкли местные жители.
Пономарёв и Рыжая шли какое-то время молча, то и дело нагибаясь и подбирая ветки и палки.
– И давно вы с Серёжей дружите? – вдруг нарушила молчание девушка.
– Да мы, это… мы-ы… только в субботу познакомились. Он же говорил, что я рыбачил, – затараторил Дима, обернувшись и показав рукой в сторону Сергея, – а он на велике ехал. А сегодня наоборот… – Дима смутился, – ну… типа… он рыбачит.
– М-м-м, – понимающе кивнув, улыбнулась Рая.
– Я к тётке приезжал, – продолжил Дима, – у двоюродной сестрёнки днюха была.
– Да? – хохотнула Раиса. – У сестрёнки днюха, а ты на рыбалку ушмылял?
– Да там братишка мелкий очень хотел. Дядьке с ним некогда рыбачить. А когда они к нам приезжали, я его водил у себя в Жуковском на рыбалку. Вот он и запомнил. Теперь отец ему удочки и снасти всякие купил, и он ждёт меня постоянно, чтобы я с ним на рыбалку пошёл.
– М-м-м… Теперь ясно.
У Димы свербело узнать, кто же всё-таки из них жена Серёги, а кто любовница, но он всё не решался спросить напрямую.
– А чего ты сразу не пошёл с нами? – спросила Рая и нагнулась за веткой.
Нагнулась на прямых ногах. Спортивные штаны натянулись на «булочках». Два холмика округлились, а штаны ещё плотнее обтянули ноги, подчёркивая их стройность. Потеряв равновесие, Рая приподняла одну ногу, элегантно вытянув носок, и согнула её в колене, опершись рукой о землю. Олимпийка с футболкой задрались и оголили поясницу красавицы. Всё это было очень соблазнительно. Длилось зрелище всего секунду, тем не менее Пономарёв успел разглядеть всё досконально, но насладиться мимолётным зрелищем было абсолютно невозможно и за более продолжительное время. Недаром говорят, что бесконечно можно смотреть на три вещи: как горит огонь, как течёт вода и как работают люди. Особенно такие, как Рыжая Бестия. Так бы и смотрел на неё Пономарёв – бесконечно.
Подняв палку, она распрямилась и вопросительно посмотрела на Диму.
– Да… там… тётка, короче, родить должна, – замявшись на мгновение, начал объяснять ситуацию Пономарёв, отведя взгляд в сторону. – Мы с родителями помочь приехали.
– Помогли уже? – иронично бросила Рыжая.
– Да… э… ну да. Родители там помогли уже… ну я и решил приехать, – оправдался Дима. – А ты не знаешь, сколько Серёге лет? – издалека зашёл Пономарёв.
– Да что это мне-то и не знать, сколько моему мужу лет? – удивилась Раиса.
Диму словно молнией пробило с головы до ног, насквозь.
«Всё-таки она жена… – замаячило в голове. – Жена… жена… жена… жена…»
Слова из объёмных букв словно закружились вокруг него. Потом он как будто провалился в огромную яму или даже в пропасть, но, не достигнув дна, оказался в подвешенном состоянии. Или, может быть, пространство вокруг него быстро и сильно расширилось, отдалив реальность. Он ощутил себя, словно комар в центре огромного зала. Все звуки тоже отдалились и еле доносились, как сквозь толщу воды. Лишь комариный писк был отчётливо слышен где-то внутри головы.
– Скоро двадцатник будет, – ворвалась в его отрешённость Рая.
– М-м-м… – растерянно покивал Дима, приходя в себя.
– А что? – снова спросила Рыжая.
– А… да нет… ничего, – оправившись от первого шока, но всё ещё пребывая в упадническом настроении, ответил Дмитрий. – Я думал, ему лет семнадцать. Ну, может, восемнадцать. И давно вы женаты?
– Полгода уже почти. А что?
– Да ничего, просто спросил.
Повисла неловкая пауза.
– А Маргарите сколько лет? – нарушил тишину Пономарёв.
– Девятнадцать.
– М-м-м…
Снова повисла пауза.
– А мне пятого числа девятнадцать исполнится, – теперь Рыжая нарушила тишину.
– М-м-м. Круто. Поздравляю, – грустно сказал Дима.
– Заранее не поздравляют, – с показной обидой сказала Раиса. – А тебе сколько?
– Мне? Семнадцать… почти, – ответил он и уточнил: – В июле будет.
– М-м-м. Ты такой маленький ещё? – умилённо произнесла рыжая красавица. Но Диме показалось, что она издевательски это сказала. – А выглядишь старше, – уже с интересом, оценивая его взглядом, добавила она.
У Пономарёва немного отлегло.
– А ты на девятнадцать не выглядишь, – сказал он.
– А на сколько я выгляжу? – с кокетливым упрёком уставилась Раиса на наглеца.
– Ну, это… Помоложе. Лет на семнадцать, – почувствовав упрёк, суетливо выкрутился Дима.
– Ну, тогда живи… – сказала она властно, приподняв одну бровь, – пока…
Совсем стемнело.
Набрав немного дров, они принесли их к костровищу.
На «столе» уже мало-мальски был наведён порядок: всё лишнее было убрано, продукты сложены более компактно, мусор собран.
Серёга, уже изрядно напившись, развалился на подстилке, недавно ещё выполнявшей роль стола. Рядом с ним спала Маргарита.
Дима уложил ветки на угли и раздул огонь. Огонь занялся. Стало светлее. Ветки приятно затрещали. Дима взглянул на Раису. Она удобно уселась на плед рядом со спящими напротив него, но по ту сторону костра. Они молча смотрели сквозь кровавые языки пламени друг другу прямо в глаза.
Горячительный напиток дал о себе знать, и Дима решился на отчаянный поступок, который никогда бы не позволил себе, будучи трезвым. Не отрывая от неё взгляда, Пономарёв встал, подошёл к Рае и сел на плед рядом с ней. Он обнял девушку и почувствовал тепло её тела. Она не отвергла объятья, а наоборот прижалась к нему всем своим хрупким тельцем. Дима боролся с желанием нагнуться и прикоснутся губами к её таким соблазнительным губам.
«Она так прекрасна», – думал Пономарёв.
Его пьяные мысли поплыли куда-то вдаль.
Из темноты проявились и постепенно визуализировались её глаза с бликами костра и предстали перед ним в его воображении. Глаза расширялись, а он начал погружаться в их тёмную глубину, а потом и растворяться в ней…
Снова стало темно…
Он снова явственно представил, как Рая нагнулась за веткой. Как она вопросительно посмотрела на него, поднявшись и развернувшись к нему, как эти огненные волосы каруселью разметались вокруг её головы…
И вдруг снова белым столбом возникло в его голове – «жена!..» А затем сразу же вырос и второй столб – «муж!..»
«Он же здесь! Совсем рядом!» – с опаской подумал Дима, кинув взгляд на спящих.
«Муж!.. Муж!.. Муж!..» – барабанило в висках.
Благоразумие победило. Сергей похрапывал совсем рядом. Мысль о поцелуе рассеялась в замутнённом сознании.
Дима прижался щекой к щеке Раи, ощутив её гладкость. Косметика, возможно, помада или «тоналка», или ещё что-то (что там у девчонок бывает?), приятно щекотала ноздри мягким ароматом. Он закрыл глаза. «Белый шум» в голове усилился. Мысли снова унесли его куда-то в райскую даль. Он забыл обо всём. Даже о её законном муже. Его губы начали движение по её щеке в направлении алых, как пламя, губ. Всё ближе и ближе…
Муж неожиданно всхрюкнул и проснулся. Он поднялся и присел, сонно сморщившись. Сергей не мог не увидеть, как Дима и Раиса сидят в обнимочку. Он встал и с суровым видом громко скомандовал:
– Собираемся домой!
Пономарёв убрал руки от чужой жены. Марго тоже проснулась. Все засуетились, собирая пожитки. Диме было и стыдно, и тревожно. Он не знал, что ему делать, так как даже не представлял, где живут Раиса с Сергеем. Он принялся помогать собирать остатки продуктов. Сергей ногой наталкивал в костёр песок, чтобы затушить его. Огонь погас, костёр сильно задымил. Сергей взял миску, спустился к кромке воды, набрал воду и плеснул в костёр. Засыпанные песком угли зашипели, и дым пошёл ещё сильнее.
Вещи собрали и упаковали в сумки. Сергей ещё вылил в костёр несколько мисок воды, и тот почти перестал дымить. После этого все отправились в сторону дома.
Дима понимал, что эта троица сейчас уйдёт и он, скорее всего, больше никогда не увидит рыжую красавицу.
Рая же понимала, что ей обязательно нужно каким-то образом поговорить с Димой и договориться о встрече. Она оказалась сообразительнее Пономарёва. Пока муж шёл рядом с Маргаритой и нёс сумки, она села на велосипед и рванула вперёд, оставив всех позади на сотню-другую метров.
Дмитрий понял, что задумала Рыжая Бестия и, нажав на педали своего велосипеда, догнал её. Они оказались наедине на значительном удалении от остальных.
– Послезавтра на автобусной остановке «ВУГИ», ровно в шестнадцать ноль ноль, – сказала Рая. – Буги-вуги. Запомнишь?
Они молча ждали Сергея с Маргаритой.
– Ну и куда вы уехали без нас? – зло проговорил Сергей, приближаясь к велосипедистам.
Он долго ещё ворчал по этому поводу, пока все шли в сторону дома.
Пономарёву надоело выслушивать упрёки обиженного мужа, и он, кинув: «Ладно. Всем спасибо. Пока!», – уехал в свою сторону.
***
Весь следующий день Пономарёв провёл в мытарствах. Он не знал, куда себя деть: ходил из угла в угол, не в силах дождаться, когда закончится этот долгий день, надоедающий своей неправдоподобно растянутой продолжительностью, и наконец-то наступит завтра – день встречи.
– Вот тётя Наташа – молодец! – с улыбкой сказала Димина мама, перебив его тревожные мысли.
Перед этим она долго разговаривала с кем-то по телефону, активно и весело что-то обсуждая.
