Курсанты засмеялись, вспомнив персонаж Папанова в комедии «Бриллиантовая рука».
– Так вот! – продолжил преподаватель, – Мы находимся на артиллерийской директрисе для стрельбы прямой наводкой! В пятидесяти метрах от нас заранее подготовленный рубеж развертывания. Орудия на площадке возле вышки. Тягачи в укрытиях в трехстах метрах.
Повернувшись, показал рукой в сторону лесочка, где, накрытые масксетями, в небольших окопах стояли пять грузовых автомобилей. Затем он довел условные наименования местных предметов, назначил ориентиры и дальности до них, указал полосу огня взвода, дополнительные секторы обстрела.
– Задача взвода! – басил полковник, – Орудиями ЗИС-2 уничтожать неподвижные цели, расчеты 100-мм пушек уничтожают движущиеся. Открытие огня по команде руководителей на учебных точках. По команде: «Расчеты к орудиям!», бегом к орудиям и выстраиваетесь за ними. По команде: «Занять огневую позицию!» – занимаете огневую позицию и готовитесь к ведению огня. Орудия на рубеже располагать справа налево, как стоят на площадке: первое, второе, третье и четвертое!
Преподаватель рукой указал место каждого орудия.
– Оборудуете окоп и хорошенько крепите, чтоб после первого же выстрела не ловить орудия. Проводите частичную проверку прицельных приспособлений, получаете и готовите боеприпасы к стрельбе! На всё про всё тридцать минут! По готовности командир расчета поднимает красный флажок. Личное оружие в положении «За спину». Смену расчётов между орудиями производим по моей команде, внутри расчетов меняетесь сами, после выполнения каждой задачи. Разведка противника ведётся постоянно всеми номерами. Связь голосом. Ведение огня прекращается немедленно по команде «Стой!» или поднятом белом флаге на вышке.
Он сделал паузу.
Да, последнее! – указал на две деревянные чурки, лежавшие чуть в стороне от него, – Знаете, что это такое?
– Колотушки какие-то! Поленья для костра! – закричали из строя.
– По форме напоминают гранаты противотанковые! Только размером больше! – предположил кто-то из курсантов.
– Кто сказал?
– Курсант Трофимов!
– Молодец Трофимов, за сообразительность уже один положительный балл есть! Так вот, сынки, кто будет х@евничать или умудрится выполнить задачу на «два» …
Он замолчал, наблюдая за реакцией курсантов, видя, что многие уже догадались о предназначении этих «чурбаков».
– …берёт в ручки эти две «противотанковые гранатки» и ползком, ползком по-пластунски к своей цели. Противник в любом случае должен быть уничтожен. Ясно!
– Так точно! – дружно ответил взвод.
Овода и слепни исчезли, их просто перестали замечать. Все были поглощены работой. Окопы привели в порядок, благо грунт был песчаный. Закатили орудия, поднесли в оборудованные ниши боеприпасы. Стали крепить станины.
– Сынки! – услышали они хриплый бас преподавателя, – Америка ещё далеко, копать нужно глубже! Да, ещё вон то бревнышко побольше возьмите и уприте хорошенько в него сошники!
– Товарищ полковник! – возразил Игорь Данилов, – Мне кажется и так орудие никуда не денется!
– Когда кажется, креститься надо, а раз я говорю, слушаться надо! – пробасил полковник, – Мы с вами сегодня весь день будем противника крошить, а вы хотите, чтобы после каждой стрельбы ваше орудие из окопа выскакивало. Нет у нас столько времени, поэтому крепите лучше.
– Товарищ полковник, так в кино показывают, что орудие с марша, ра-аз, станины раздвинули и начали стрельбу! И ничего, не крепят! – вступил в разговор Николай.
– Правильно в кино показывают, это когда с марша нужно немедленно огонь открыть, а мы с вами – он по слогам растянул слово, – за-бла-го-вре-мен-но готовимся! Ведь стрельба прямой наводкой это наука тонкая и очень дорогая.
– А почему она дорогая? – вновь поинтересовался Николай.
Полковник посмотрел на юношу и серьезно спросил:
– Вот ответьте мне товарищ курсант, что у человека самое дорогое?
– Жизнь! – не задумываясь, ответил Николай.
– Правильно! А знаете, как противотанкистов во время войны называли?
Николай молчал.
– Ствол длинный, жизнь короткая! Слышали?
– Нет! А почему, товарищ полковник, их так называли?
Преподаватель разгладил усы, с прищуром посмотрев на курсанта:
– Расчет противотанковой пушки жив, пока она замаскирована и молчит. Как только сделала первый выстрел, всё, она себя обнаружила, значит, будет немедленно уничтожена противником. В лучшем случае можно рассчитывать, что успеешь второй раз выстрелить, не более. Супостат, ведь он тоже жить хочет и не будет ждать, когда ты его расстреляешь. Поэтому врага надо первым выстрелом уничтожить. Во время Великой Отечественной, чтобы наверняка жечь танки, расчеты сорокопяток подпускали их на расстояние до 30 метров. Всякие хитрости придумывали, чтобы они свой борт подставили, вот так!
Он взглянул на часы:
– Так, все! Не отвлекаемся на разговоры! Времени осталось мало!
– Товарищ полковник, еще один вопросик можно? – спросил Игорь.
– Давай, только быстро!
– А почему Вы сказали, что до Америки ещё далеко?
Преподаватель прищурился и, улыбнувшись в усы, сказал:
– А как же! Вы копнули три лопаты и думаете, что до Америки докопались, вот я вам и сказал, что нечего бояться, копать нужно глубже, до Америки еще далековато!
– Андрей, что у тебя?! – крикнул Игорь наводчику, который продолжал «колдовать» над прицелом.
– Готово! – крикнул тот и быстро встал.
– Расчёт за орудие! – тут же скомандовал командир орудия и поднял красный флажок. Но каково же было их разочарование, когда они увидели, что командир второго расчета Загир Валиев уже стоял, улыбаясь, с поднятым флажком, а его расчёт выстроился за орудием.
– Вот, черти, опередили нас! – с обидой сказал Андрей.
– Это ты долго копался с прицелом! – возмутились ребята, набросившись на Андрея.
– Ничего я не копался! Сами вы станины долго крепили, поэтому я не мог выверку провести! – огрызнулся тот.
– Ладно! Хватит! По-моему, во втором расчёте препод какие-то замечания нашёл! – примирительно сказал Игорь.
Они видели, как полковник, проверив орудие Валиева, показал на станины рукой, что-то сказал, и направился к ним.
– Кажись, у них орудие не готово! – обрадовался Игорь Данилов, – К нам идёт!
Подошёл полковник:
– Готовы?
– Так точно! – звонко ответил Игорь.
Преподаватель придирчиво проверил орудие и особенно прицельные приспособления.
– Кто наводчик? – строго спросил он.
– Я! – ответил Трофимов.
Полковник улыбнулся:
– Мо-ло-дец!
Андрей опустил голову и покраснел.
– Командир орудия! – скомандовал полковник.
– Я! – крикнул Игорь.
– Ко мне!
Отойдя с ним немного в сторону, преподаватель, показывая рукой, начал ставить задачу. Приложив бинокль к глазам, Игорь наблюдал. Затем до Николая донёсся голос Данилова:
– Так точно!
В этот момент полковник поднял красный флажок вверх. «Пошёл отсчёт времени!» – подумал Николай, – «Что же Игорь медлит, команды не дает?!». Но тот, повернувшись к ним, уже кричал:
– Расчёт! К бою!
В два прыжка заняли свои места, встали на колено. Замерли. Все смотрят в поле, ищут, откуда появятся танки.
Из-за орудийного щита Николай видит, как справа из кустов появилась серая мишень, по форме напоминающая танк. Она движется довольно быстро. За ней ещё одна. От охотничьего азарта сердце забилось быстрее. В голове проносится: «Почему так долго?! Почему Игорь не ставит задачу наводчику!»
Наконец, команда:
– Наводчик, ориентир второй, влево десять, два танка! Движутся влево!»
– Цель вижу! – спокойно ответил Трофимов и прильнул к прицелу. Руки легли на рукоятки поворотного и подъёмного механизмов. Громадный ствол ожил и задвигался.
Игорь командует:
– Цель двадцать первая. Танк. Бронебойным… один снаряд зарядить…
Николай подскакивает к казеннику, хватается за ручку затвора. Она горячая от солнечных лучей и поддаётся с трудом. Дзынь! С металлическим звуком уходит вниз тяжелый клин, орудие готово принять смертоносный груз. Сзади шорох и пыхтение. Это Юрка Волков уже поднёс длинный бледно-матовый снаряд. Николай бережно берёт его обеими руками и аккуратно вставляет в зарядную камору за удержник.
– Колька, давай быстрее! – кричит наводчик, не отрываясь от прицела.
Николай ладошкой с силой толкает снаряд вперёд. Он легко скользит по гладкому металлу. Дзинь! – защёлкнулся затвор.
– Готово! – кричит Николай, отскакивая на свое место за станины.
– Орудие! – кричит Игорь.
Николай открывает рот: «На занятии говорили, что при выстреле, чтобы не получить контузию, надо открывать рот, чтобы уравновесить давление. Преподаватель ещё сказал им, что в ЗИПе, конечно, есть наушники, но настоящие артиллеристы стреляют без них. Поэтому никто из ребят даже не притронулся к ним – все хотят быть настоящими артиллеристами.»
Из ствола вырывается огненный столб, поднимая тучу песчаной пыли. Многотонное орудие, словно живое, содрогнувшись, отрывается колесами от земли. В лицо бьёт горячий воздух ударной волны, больно секут песчинки. По барабанным перепонкам ударили кувалдой. В глазах темно, в ушах звенит.
Дзинь, шух-х! Вылетела гильза и, скользнув по песку, замерла.
– Заряжай! – кричит Игорь.
Андрей протирает глаза от попавшего в них песка и приникает к прицелу.
Николай прыжком подскакивает к казеннику. Мельком смотрит на линейку отката – норма! Наклонившись, заглядывает в открытую пасть зарядной каморы. Гладкий ствол блестит как зеркало, а где-то далеко зеленеет кружок леса.
– Ствол чистый! Откат нормальный! – кричит он и не слышит себя.
– Колька, не спи! – раздается, будто издалека, голос Волкова. Николай оборачивается. Юрка совсем рядом, просто от выстрела заложило уши. Берёт снаряд. Со звоном досылает его в ствол! В голове проносится: «Забил заряд я в пушку туго…»
– Готово! – кричит охрипшим голосом.
Вновь орудие подпрыгнуло, изрыгнув пламя. Вновь по ушам хлестко ударил звук выстрела. Лицо обожгло горячим воздухом с песчинками. Сердце стучит ровно, Николай спокоен. Ловит себя на мысли, что начал работать как автомат.
– Заряжай!
– Орудие!
Кажется, этому конвейеру не будет конца. Наконец доносится:
– Стой! Расчёт за орудие!
В голове звенит. Глаза режет от попавшего в них песка.
Пыльные и немного обалдевшие от только что проведённой стрельбы, ребята стоят за орудием, ожидая пока Игорь Данилов доложит преподавателю. Полковник выслушал доклад командира орудия. Направил его в строй, а сам к удивлению Николая, не пошел к ним, а не спеша направился к дульному тормозу орудия. Аккуратно пощупал рукой ствол, а затем засунул её внутрь, испачкав чёрной копотью. Подойдя к ним, сказал:
– Ну, что ж, сынки, выполнили вы свою первую в жизни задачу из орудия на отлично. Наводчик молодец! Надеюсь, что и остальные отстреляют не хуже! А сейчас позвольте мне, как старому артиллеристу, по традиции благословить, так сказать, вас!
Подойдя, он слегка коснулся лба каждого курсанта своей громадной, перепачканной пороховой гарью волосатой рукой, оставляя черные полосы.
– Вот с этого времени, товарищи курсанты, вы настоящие артиллеристы и по праву носите на эмблемах золотые перекрещенные стволы!
После стрельбы и прибытия в палаточный лагерь, оглохшие и запыленные сидели в курилке. Лица, обожженные солнцем, горячим воздухом выстрела и, перепачканные пороховой гарью, сияли. Каждый, крича, старался высказать свои впечатления о сегодняшней стрельбе.
