– Так вот, эта стерва, оставшись без велиара, перекупила Рози. Она мучает ее на тренировках, чтобы та стала сильнее, – прошептала Мия.
Я не могла поверить своим ушам. На месте Рози легко могла оказаться я. Только вот я не обладала таким терпением и с высокой вероятностью уже гнила бы в могиле за то, что использовала свою силу против своего владельца.
Остаток дня прошел спокойно. Я в подробностях рассказала друзьям, что со мной произошло, когда мы коротали вечер в общей комнате. Единственное, что я утаила – появление Адама в моем сне и его щедрая жертва, спасшая мне жизнь. Почему-то я решила сохранить его добродетель в тайне.
– Что мне надо знать о завтрашнем дне? – спросила я.
– В шесть часов подъем и построение. Ты должна быть рядом со своим владельцем. Два часа бега и тренировок, потом завтрак. В десять занятия по теории, где объясняют обстановку на границах, учат тактике и тому, где и когда лучше применять наши силы, – спокойно объяснял Алан.
–А потом начинается самое интересное, – с презрением сказала Мия. – Три часа велиар и его хозяин вместе тренируются, чтобы научиться лучше взаимодействовать.
– Потом обед, спарринги между кадетами, ужин и отбой, – закончил за разозлившуюся подругу Алан.
– В некоторые дни мы будем одни, когда людей без способностей вызывают в соседний лагерь для обычной военной подготовки. Говорят, проходить обучение здесь спокойнее. Из-за того, что на нашей базе тренируют исключительно детей знати, командование лояльно к правилам и не нагружает так сильно. Но Адама и Шона вряд ли заберут туда, они ведь тоже велиары.
– Много таких среди покупателей? – поинтересовалась я.
– Мы знаем о троих, но может быть и больше. Пока все тут какие-то малообщительные, – заметил Алан, откидываясь на спинку кресла.
На следующее утро я встала пораньше, чтобы принять душ и помыть голову. Впервые мои волосы пахли цветами. Всего капля шампуня, и они стали еще более блестящими и ухоженными. Я с благоговением расчесывала белые завитки и любовалась рассветом, когда заметила под окнами Итана. Он нервно топал ногой, ожидая кого-то. Желание выкрикнуть его имя и привлечь внимание было очень сильным, но любопытство победило. Спустя долгих пять минут к нему вышел один из охранников и передал конверт, который Итан тут же спрятал в рукаве и быстрым отрывистым шагом скрылся из моего поля зрения. Я сделала пометку в голове расспросить его о том, какие могут быть у него дела с армейцами.
Высушить весь каскад волос я не успела, понадеявшись, что теплые лучи весеннего солнца сами с ними разберутся. Для пробежки я выбрала черные лосины и яркий топ, накинув сверху легкую ветровку. На улице уже собирались кадеты. Они перебрасывались короткими фразами и потягивались, предвкушая долгую тренировку. Первогодки и второгодки занимались вместе, соревнуясь в показателях скорости и ловкости. Мии и Алана пока нигде не было видно, и я в гордом одиночестве, раскинув руки, пыталась удержать равновесие на узеньком бордюре.
– Не спится? – услышала я голос, от которого чуть не упала.
– День слишком хороший, – улыбнулась я Итану, протянувшему мне руку, чтобы я аккуратно спрыгнула.
Касание его пальцев вызвало легкий трепет. Захотелось, чтобы он провел ими по шее, ключицам, оголтелому участку живота. Выглядел он великолепно. Белый спортивный костюм отлично сидел на широких плечах, делая его кожу визуально еще более смуглой. Итан был живым олицетворением слова “Сила”. Я заглянула ему в глаза и не увидела ничего кроме ласки.
– А ты, я смотрю, увлекся спортом?
– Первый среди всех, – гордо ответил он.
– Может, позанимаешься со мной индивидуально? Я все-таки целую неделю пропустила, – проворковала я, подмигивая.
– Тобой займусь я, – раздался холодный голос, и Адам вышел из тени главного здания.
Он бесцеремонно схватил меня за предплечье, подтягивая к себе, от чего пальцы Итана соскользнули с моей руки.
– Думаю, Шон уже тебя заждался, – как будто угрожая, процедил он.
Итан бросил на меня обеспокоенный взгляд, но отступил, возвращаясь в строй.
– Ты всегда такой милый с утра? – ядовито спросила я.
– Я не должен быть милым ни с тобой, ни с тем, кто лапает моего велиара.
– Он меня не лапал! – возмутилась я.
– Вы знакомы?
– Сам же отправил его сопровождать меня вчера.
– Смотрел он на тебя не так, словно вы только что познакомились, – прищурился Адам.
– А тебе какое дело? – вспылила я.
– Он принадлежит моему двоюродному брату. А значит ему я не доверяю так же, как и родственничку.
Я открыла и тут же закрыла рот. Что тут скажешь? Шон – брат Адама. Но почему тогда он так натянуто отзывается о нем?
– Вы же вместе приехали за мной.
– Держи друзей близко, а врагов…
Парень не успел закончить, так как к нам приблизилась брюнетка с аукциона, мучившая Рози.
– И как ты мог увести ее у меня? – проворковала гадина, скользя рукой по груди Адама.
– Вики, у меня не было выбора, – ответил мужчина, не отстраняясь.
Я глазам своим не верила. Девушка флиртовала с ним, выводя красным ноготком зигзаги на футболке парня и приникая к нему всем телом.
– Я так соскучилась, – пискляво пропела она, отступая на шаг и поправляя лямку майки. – Мы же увидимся ночью?
Меня затошнило. В голове не укладывалось, что такой мужчина мог запасть на такую глупую, жестокую и стервозную девицу. Видимо, стоило послушать Итана. Адам Эванс был для меня незнакомцем. Однако взгляд парня оставался ледяным и отстраненным.
– У меня много дел.
Девица цокнула языком и пошла прочь. Но через несколько шагов развернулась, привлекая наше внимание.
– Кстати, я рада, что ты передумал насчет свадьбы. Папа говорит, что июль отлично подойдет для торжества, – скороговоркой выпалила она и на этот раз ушла окончательно.
– Она прелесть, – проговорила я. – Вы идеальная пара!
– Она дочь Рейна Мендеса.
Рейн Мендес был вторым главным человеком в стране. Он помогал Эвансу встать у руля, но, как у любого союзника, у него был определенный компромат на правителя страны. Ходили слухи, что Рейн готов сместить бывшего приятеля и занять его место. Мешали этому лишь отношения его младшей дочери с сыном Омера. Сложив кусочки пазла, я удивилась, насколько все было примитивно. Омер собирался женить сына на дочери потенциально предателя, чтобы избежать бунта и остаться у власти.
– По слухам, вы давно вместе, – сказала я, вспоминая обрывки информации, подслушанные нами у работников интерната.
– Ты располагаешь старой и плохо проверенной информацией, – вздохнул парень.
– Так почему ты согласился? – вскинула я брови, не веря в то, что Адам мог продаться.
– Это не твое дело, Лилит, – мрачно заметил он. – Но насчет Итана, будь осторожнее. Не хочу, чтобы он проводил с тобой время.
– После того, что я только что видела? – хохотнула я. – Ты женишься на исчадье ада, издевающейся над своим велиаром, а я не должна общаться с милым парнем?
– Он не… Стой, что ты сказала про велиара?
– Твоя ненаглядная избивает Рози на тренировках так, что та вилку держать не может.
На лице Адама отразилось секундное замешательство, но он тут же взял себя в руки. Сила, плескавшаяся во мне с утра, попыталась нащупать сгустки его энергии, но столкнулись с пустотой. Я внимательнее оглядела мужчину: круги под глазами стали чуть меньше, но все равно мрачной тенью выдавали усталость. Они были почти в тон его черному спортивному костюму с изображением пумы на футболке и штанах. Забавно, именно с этим животным я ассоциировала его при первой нашей встрече. Волосы были в полном беспорядке, будто он всю ночь непрестанно ворочался, губы, призванные сводить всех девушек с ума своим соблазнительным изгибом, были приоткрыты, словно Адам пытался отдышаться. Он не был таким широким и большим как Итан, но в его руках и напряженном торсе чувствовалась сила, приобретенная благодаря безмерным часам тренировок.
Старший лейтенант Виктор Рош вышел вперед и поприветствовал нас, обозначая нормативы для сегодняшнего дня.
– Двадцать кругов бега с препятствиями, пресс—пятьдесят, отжимания—сорок, приседания—сто, подтягивания—тридцать, – как заведенный отчеканивал Рош. – Самые медлительные будут дежурными в столовой весь месяц.
Выстроившись в длинную шеренгу по парам, все заняли соответствующую стойку. Мои друзья были в противоположном конце нашей шеренги, а потому я решила не отвлекать их и не звать. По свистку человек сорок сорвалось с места. Я не была безнадежна, но и заядлой спортсменкой меня тоже назвать было нельзя. Уверенно держась в середине толпы, я наблюдала за окружающими. Велиарам запрещалось использовать силу, чтобы облегчить свою учесть или сбросить соперника с хвоста. Все было направлено на физическое развитие и совершенствование. Мия уверено преодолевала каждое препятствие, уступая по скорости лишь Дебре и нескольким парням, Алан размеренно бежал позади, что-то обсуждая с Диланом. Если не знать всей истории, то можно было бы предположить, что эти двое – хорошие друзья. Рядом со мной бежала Софи, создательница молний. Девушка тяжело дышала, а ее короткие рыжие волосы прилипали ко взмокшей шее.
– Прости, что тогда забрала твою силу, – решила покаяться я.
– Оно того стоило, – задыхаясь прохрипела она. – Я бы сама отдала тебе ее всю, чтобы поглядеть на из перепуганные рожи.
Мы улыбнулись друг другу, и я почувствовала себя лучше. Поискав взглядом Адама, я нашла его, бегущего бок о бок с Итаном. Парни не уступали друг другу ни на миллиметр, отчаянно борясь за лидерскую позицию. Итан всю неделю приходил к финишу первым, но похоже до того, как с сегодняшнего дня к занятиям приступил мой покупатель. На последнем круге фигура в черном стремительно вырвалась вперед, заставляя ошарашенного Итана с горечью принять поражение. Уверена, он подслушал наш разговор и из чистой вредности решил непременно победить. Еле добежав дистанцию, я свалилась на песок, наплевав на то, как могу выглядеть в этот момент. Мой топ был насквозь мокрым, куртка сползла с одного плеча, влажные волосы рассыпались по тяжело вздымающейся груди. Не успело в глазах проясниться, как фигура древнего бога нависла надо мной. Похоже, парню стало так жарко, что он снял футболку. Поняв это, кровь вскипела и во мне. Черные волосы в лучах солнца отливали синевой, длинные ресницы тяжело прикрывали глаза, белоснежная кожа, покрытая испариной, словно маслом, переливалась жемчугом. Осознав, что я бесстыдно изучаю каждый мускул, каждый кубик пресса мужчины, я молниеносным движением вскочила на ноги. Голова закружилась, желудок свело от голода, земля поплыла под ногами, и я потеряла равновесие.
– Над координацией мы еще поработаем, – сказал Адам, поймав меня за талию. – Над скоростью, кстати, тоже.
Его лицо оказалось в паре сантиметров от моего, и я остолбенела, наконец почувствовав его энергию. Очень слабую, словно еле тлеющие угли в костре. Он пожертвовал слишком многим, чтобы вытянуть меня с того света. Я шумно выдохнула и приложила ладони к его обнаженной груди, зажмурилась. Я никогда раньше этого не делала. Боги, пусть у меня получится, иначе я буду выглядеть полной дурой, лапающей сына злейшего врага велиаров. Но за мной был должок. На аукционе же говорили, что я могу транслировать силу. Я представила, что наши тела – два сообщающихся сосуда, и, если я могу забрать энергию из него, значит могу и наполнить. Ощущения были такими, будто душу рвут на мелкие лоскуты. Неужели каждый, у кого я забирала силы, испытывал то же самое? Но я не отняла ладони, упорно продолжая вдавливать их в грудную клетку мужчины. И только когда серебристая пыльца энергии медленно начала покидать меня и переходить в тело Адама, я выдохнула, позволяя частицам превратиться в поток. Расслабление пришло почти сразу. Боль утихла, и приятное тепло зародилось в животе и разлилось волнами внутри меня. Мурашки покрыли кожу от осознания, что мы больше не были двумя сосудами. Сейчас, в это мгновение, мы стали одним целым. Каждый вдох делался в унисон, дрожь пронзала не только мое тело, но и тело Адама, щупальца его темной энергии переплетались с моей, серебристой, облизывали ее, поглощали и клубились, словно лава. Мое сознание стало его, мысли объединились, от чего стало не по себе, но, с другой стороны, казалось, что ничего более естественного, более правильного быть не может. Спустя минуту мужчина перехватил мои запястья, сильно сжав, и отстранился. Его зрачки расширились, когда он понял, что произошло.
– Какого хрена ты творишь? – прорычал он.
– Маленькая благодарность за мишку, – улыбнулась я, игнорируя его жесткий тон.
– А я было подумал, что за спасение жизни, – сказал Адам, смягчившись.
– С этим я и сама бы легко справилась, – подмигнула я.
Парень несколько раз моргнул, наклонив голову и оценивающе осмотрев меня, а потом запрокинул голову и хрипло рассмеялся. Это были искренние эмоции, которым внезапно поддалась и я. Сейчас нас связывала общая энергия, а потому и испытываемые эмоции были похожи. Многие, включая лейтенанта Роша, повернули к нам головы. Их осуждение было осязаемо и направлялось на меня. Приступ обиды и злости накрыл меня с головой. Да кто они такие, чтобы так смотреть на меня? Я вынесла больше, чем каждый из них. Вики, стоявшая в метре от нас, сверлила глазами торс парня, на котором только что покоились мои руки.
– Подержу твои ноги, пока будешь качать пресс, – предложил Адам, уводя меня в сторону.
Желание обсудить то, что произошло, жгло душу, и я открыла было рот, чтобы спросить, почувствовал ли Адам то же самое.
– Не здесь, – тихо прервал он меня, обхватывая своими сильными руками мои лодыжки.
Оставшаяся часть тренировки прошла быстро. Если не считать упреков Роша, считавшего нас безвольными детишками, то можно сказать, что я даже получила удовольствие, заставив свое тело работать. Есть хотелось страшно, поэтому впервые крекеры и овсянка показались мне самыми изысканными и вкусными блюдами. После завтрака Адам пропал, не удосужившись предупредить меня. С другой стороны, ему не было смысла сидеть на занятиях по теории, если он с малых лет принимал участие в политической жизни Афир и обстановку на границах знал лучше любого военного. Жизнь в изоляции не позволяла досконально узнать, что творится за пределами страны, поэтому два часа лекций майора Аманды Сторм я слушала очень внимательно.
– Военные лагеря нашей страны расположены вот здесь, – пожилая женщина в очках резко указала на западную часть карты, – это самое защищенное положение, откуда военные быстро и без помех могут прибыть к прорванной мятежниками границе.
Я прищурилась в попытке запомнить карту, расположение лагеря и вышек наблюдения по периметру страны. Вся пограничная линия была усеяна синими звездами. Это штабы немедленного реагирования. В каждом находилось от двадцати до пятидесяти человек и минимум два велиара. Именно эти люди первыми принимали на себя атаку повстанцев и должны были немедленно сообщить о нападении. Но больше меня поразило не количество синих звезд на карте, а красные точки. Они символизировали нападения за последний год. Мне удалось насчитать не меньше двадцати. Двадцать нападений! Это одно, а то и два в месяц.
–После трех лет обучения многих из вас направят в штабы, счастливчики же останутся здесь. Только от вас и ваших показателей будет зависеть, где вы окажитесь. Кадетов с лучшими результатами государство предпочитает держать внутри страны, а не выставлять пушечным мясом, – не стесняясь в выражениях, вещала майор Сторм.
– А нас могут направить в битву раньше? – с вызовом спросила Дебра.
– В случае крайней необходимости, да. Атаки участились, велиаров, живущих за пределами Афира, стало больше. Но стоит понимать, что они существуют на отравленной земле, едят отравленную пищу, пьют отравленную воду. Их тела слабы, их разум замутнен. Именно поэтому у нас есть преимущество.
– Неужели за нашими границами нет ничего плодородного? – вопрос задал уже Дилан.
– По данным нашей разведки, нет. Радиация уничтожила все, что находилось за вершинами защищающих нас гор, а если что-то и осталось, это давно уже было истощено, съедено или разворовано.
– Неужели с ними невозможно договориться? – спросила миловидная девушка со второго года.
– Сейчас среди повстанцев больше безумцев, чем вменяемых людей. Однако их прежние требования не соответствовали укладу нашей страны. Тут каждый получает соразмерно своему вкладу в общество. Условия мятежников же предполагают безвозмездную помощь каждому, раздачу всех ресурсов поровну. Любой умный правитель знает, что подобная политика приведет к хаосу.
Я почувствовала, как стабильное энергетическое поле в кабинете пошло рябью. Гнев велиаров наполнил комнату. В глазах каждого читалось одно: они не получали ничего. Служба в армии, защита границ, спасение обычных людей – все это безвозмездный труд. Конечно, нас тешили надеждами, что когда-нибудь мы будем частью общества, но никто в это не верил. Как и в то, что нам когда-то разрешат образовывать семьи, иметь детей.
Майор перечисляла единицы огнестрельного оружия, имеющегося в распоряжении наших военных, констатировала количество смертей за последний год, показывала на проекторе разрушения, возникшие по причине нападений, но мои мысли были далеко. Я впервые задумалась о будущем, о том, что ждет меня и моих друзей. Скорее всего, мы просто погибнем на фронте. Но так хотелось помечтать, на несколько секунд возомнить себя счастливой, живущей обычной жизнью в маленьком доме с огородом. Каждое утро просыпаться с любимым мужчиной, отправляться на скучную, но необходимую работу, а по вечерам встречаться с Мией, Аланом и их семьями, обсуждать за ужином планы на выходные, смотреть, как наши дети играют во дворе…
На следующем занятии нас обучали ближнему бою. Велиар должен спарринговаться со своим партнером. Это упражнение необходимо, чтобы выявить слабые стороны друг друга и суметь прикрыть напарника в бою. Всего за одну неделю мои знакомые велиары превратились в настоящих мастеров. Мия отражала один за другим удары Дебры. Девушка молниеносно уклонялась от ударов ног, блокировала сложные атаки, делала неожиданные выпады и все, чтобы уложить оппонента на лопатки. Но Дебра была настроена на победу. Ее сильное, покрытое одними мышцами тело не давало слабины. Она была настоящей машиной, готовой идти напролом.
– Сегодня мы будет твоими противниками, – улыбнулся подошедший ко мне Алан.
– Я Дилан, – протянул мне руку его напарник.
– Лилит, – ответила я.
Его ладонь была сухой и твердой. Дилан не боялся меня и не хотел причинить вреда, отомстить за содеянное на аукционе. Он был невысокого роста, крепким и уверенным в себе. Правое предплечье мужчины полностью покрывала татуировка тигра.
– Я не умею драться, – честно призналась я.
– Это нормально, никто из нас не умел, – сказал Алан. – Через несколько дней сможешь навалять задницу Эвансу, если посмеет обидеть тебя.
Ребята принялись объяснять мне основные стойки, показывать, как защищать лицо и не давать противнику приблизиться.
– Руки всегда держи чуть ниже глаз, – сказал Дилан, опуская мои кулаки на уровень груди, – а колени немного сгибай, чтобы в любой момент отпрыгнуть в сторону.
Я встряхнула затекшие конечности и снова заняла позицию.
– Хорошо, – кивнул Алан. – Теперь попробуй приблизиться к одному из нас.
Я аккуратно переставила правую, а затем и левую ногу в направлении друга, перевела вес тела вперед и ускорилась, стараясь не опускать локти ниже живота. Сделав выпад, я попыталась задеть правое плечо Алана, но он молниеносно увернулся, поманив меня указательным пальцем.
– Попробуй снова, детка, – улыбнулся он.
– Ну ты и засранец, – выдохнула я, пружиня на коленях.
– Опусти немного голову к груди, – посоветовал Дилан, критически осматривая нас. – Так ты сможешь защитить челюсть.
Я выполнила указания и снова двинулась к противнику. Я выкинула вперед правую руку, желая отвлечь соперника, и когда он попытался блокировать удар, открыв корпус, я подняла колено, чтобы ударить в живот. Но и тут Алан резко ушел в сторону, припал к земле и кувырком оказался за моей спиной.
– Неплохая попытка, – с издевкой произнес он.
– У тебя сильные руки, попробуй задействовать локти, – снова привлек к себе внимание Дилан.
Я прислушалась и начала активнее работать руками, направляя свои удары то в нос, то в подбородок противника.
