– И что мне с этой посылкой делать? – женщина посмотрела на меня так, что я тут же опустила взгляд, не выдержав.
– Сказал, надо ее в порядок привести. Ей док постельный режим прописал.
– А у меня здесь что? Санаторий?
– А я ебу? – огрызнулся Борзый. – Серьезно, мама Алма. Забирай ее. Барон поручил доставить ее в целости и сохранности. Я свое дело выполнил, а теперь поеду. Я не нянькой нанимался.
Женщина смотрела на меня свысока, а затем прикурила сигарету, выпуская дым.
– Пусть заходит, – прохрипела она, кивнув мне на дом. – А ты, Борзый, передай Драго, что я строителей распустила. Если еще раз пришлет мне такое бесполезное говно, то сам пойдет строить. Пусть пришлет самых лучших.
– Понял, передам, – усмехнулся лысый и сел в машину.
Я чувствовала на себе обжигающий взор бородача и мысленно умоляла его исчезнуть, сжавшись и мечтая спрятаться.
Услышала стук захлопываемых дверей и звук мотора, облегченно выдыхая.
– А ты чего встала? – посмотрела на меня женщина. – Проходи. Будем знакомиться.
Стараясь не подать вида, что я волнуюсь, прошла к крылечку, медленно поднимаясь по ступенькам, стараясь игнорировать косые взгляды мужчин и парней, стоящих за спиной Алмы.
– Что-то ты не похожа на его пташек, – выпустила она дым в сторону, когда я оказалась напротив женщины. – Что это на тебе за тряпки? – посмотрела она на мои вещи, вернувшиеся ко мне после исчезновения в гримерной.
– Меня украли прямо с похорон родителей, – сказала спокойно, отчего-то чувствуя, что этой женщине лгать нельзя.
– Украли, значит, – прищурилась она, всматриваясь в меня. – А зачем?
– Отец остался им должен.
– Значит, должница, – пробормотала она и потушила сигарету о металлическую пепельницу, стоящую на перилах. – Пойдем, покажу, где будет твой санаторий.
Мы прошли внутрь дома. Я старалась не обращать внимания на всех этих мужчин, рассматривающих меня с неким презрением. Перешагнув порог, я увидела нескольких девушек, выглянувших из комнаты, изучая меня. Атмосфера вокруг царила враждебная. И если в борделе меня пугал разврат и перспектива быть изнасилованной, то здесь мне просто стало не по себе. От этих людей исходила агрессия и зло.
– Зора! – крикнула хозяйка, как только мы оказались посреди просторного холла.
– Да, мама Алма, – вышла из кухни девушка, вытирая руки полотенцем.
– Покажи нашей гостье ее комнату, – сказала хозяйка.
Вместо ответа девушка впилась в меня черным взглядом, мгновенно напрягаясь. Она кинула полотенце на кухню и кивнула мне на лестницу.
Я пошла следом за Зорой. Девушка поднялась на третий этаж, не оборачиваясь, и отвела меня в самую дальнюю комнату по коридору. Она распахнула дверь, кивком приглашая меня внутрь.
– Постель в шкафу, сама расстелишь. Здесь тебе прислуги нет. Ванная налево от лестницы. Из комнаты лишний раз лучше не выходи.
– Почему? – удивленно посмотрела на нее
– Шлюхам Драго у нас не рады.
– Я не его шлюха, – ответила сдавленно.
– Это только вопрос времени. Если он захотел тебя, то он возьмет, не спрашивая.
А я не смогла возразить, понимая, что так все и будет.
– Но ты не жди от нас жалости. Хочешь ты того или нет, с согласия или нет, но ты шлюха. И будь наша воля, мы бы заклеймили тебя, как лошадь, и выкинули с позором, – говорила она жуткие вещи.
– Так выгоните. Я с радостью уйду.
– Никто не станет перечить Драго. Тем более здесь. И если он будет тебя насиловать, никто не придет к тебе на помощь.
Глава 9
– Еда, – вошла в комнату Зора, поставив поднос с ужином на тумбочку.
Я резко села на кровати, посмотрев на девушку.
– Как поешь, спускаться не надо. Я сама заберу, – прошлась по мне презрительным взглядом. Будто я не человек, а мусор.
– Спасибо, – сказала я, не собираясь уподобляться людям, живущим здесь.
Меня никто не трогал, да еще и кормить не забывали, уже только за это можно было быть благодарной.
Вместо ответа девушка фыркнула, блеснув черными очами, и, перекинув толстую каштановую косу через плечо, покинула помещение.
А я смотрела ей вслед и думала, почему эта красивая девушка настолько меня ненавидела. Она ведь даже не знала меня. Конечно, судя по тому, какой образ жизни вел их… кем бы он им ни являлся… Барон, неудивительно, что они вообразили, какую именно роль я занимала в его мире.
Отодвинув грустные мысли в сторону, я села на край кровати и, втянув аромат тушеной картошки с мясом и овощами, с большим аппетитом съела все, что мне принесли, запив ароматным травяным чаем. После этого я упала на кровать и отключилась.
Я будто впала в спячку, просыпаясь всего пару раз за следующие сутки, для того, чтобы справить естественные потребности и перекусить, обязательно заканчивая трапезу все тем же травяным чаем и снова отключаясь.
Так продолжалось чуть больше суток.
Сон, еда, чай и снова сон. Проваливалась в забытье без сновидений. Ни мыслей о гибели родителей, ни мыслей о рабстве и Бароне.
Порывы ветра за окном проникали в сознание, вытягивая из забытья. Я распахнула веки, всматриваясь в клочок серого неба, выглядывающего сквозь окно, вырезанное в крыше дома. Видела, как мотало ветром деревья, слышала звук металла, стучащего на крыше, что трепало ураганом.
Мне нравились эти звуки. Они вносили умиротворение в мою потрепанную душу.
А затем я услышала лай собак и звук мотора. Напряглась, вслушиваясь, и уже на подсознательном уровне зная, что моему спокойствию наступил конец. Вместе с порывами ветра долетали голоса, а затем все стихло, но уснуть я уже не могла.
Чтобы чем-то занять себя, выглянула в коридор и, убедившись, что там никого нет, пробежала в ванную комнату. Закрылась изнутри и, быстро раздевшись, залезла в душевую кабину, желая смыть с себя пот и следы хвори. Настроила воду и встала под теплые струи. Но стоило только вспенить шампунь в волосах, как моргнул свет и отключился.
Из узенького окошка в покатой крыше падала полоска света, достаточная лишь для того, чтобы смыть с себя мыло. На улице стремительно темнело. Еще немного, и наступит кромешная тьма.
Я вылезла из кабины, кутаясь в полотенце. И, наспех простирнув белье, подхватила вещи с пола и осторожно выглянула в коридор. Снизу доносился смех и разговор на незнакомом мне языке. Стараясь не шуметь, вышла из ванной и на цыпочках пробежала в свою спальню.
Не успела скрыться, как услышала мужской голос на лестнице. Быстро прошмыгнула к себе, в тот момент, когда раздались чьи-то шаги. В панике осмотрелась по сторонам, понимая, что не успею одеться, как дверь распахнулась.
На пороге стоял Он. Барон. Я отшатнулась назад, упираясь спиной в платяной шкаф, инстинктивно сжимая плотнее узелок на груди. Новый порыв ветра, грохот металлочерепицы, и мужчина вошел в комнату. Но даже в полумраке его взгляд горел, словно он в самом деле не человек, а исчадие ада.
Барон закрыл за собой дверь и твердой походкой подошел ко мне, остановившись в нескольких шагах и окидывая меня острым взглядом.
– Как отдохнула? – спросил вместо приветствия, и у меня выступили мурашки на коже от его низкого голоса.
– Спасибо, хорошо, – старалась не дрожать, не давая ему повода считать, будто я боюсь его.
– Тебя не обижали? – скользил взглядом по моему лицу.
– Нет. Здесь все очень милые, – сжала плотно губы.
Если выбирать между борделем и этим местом, то здесь мне нравилось намного больше.
– Милые? – он удивленно вскинул бровь, а чувственные губы изогнулись в усмешке.
– Да. Особенно мама Алма и Зора. Они очень добры ко мне.
Чем больше я говорила, тем сильнее растягивались в улыбке его губы.
– Милыми их еще никто не называл.
– Отчего же? Очень внимательные и заботливые. Я очень благодарна, что они приютили меня у себя.
– Раз вы так поладили, то будешь сегодня с остальными женщинами накрывать на стол.
– Что? – ошарашенно смотрела на него.
– Что-то не так? Должна же ты хоть чем-то расплатиться за гостеприимство, – прожигал меня взглядом. – Но у меня есть идея получше, – поднял руку, коснувшись костяшкой пальца моей скулы, медленно опуская руку к подбородку, шее и груди и оставляя дорожку из мурашек. – Ты можешь рассчитаться со мной.
– Как? – во рту мгновенно пересохло.
– Очень просто, пианистка, – дернул за узел полотенца, так, что оно белым ворохом упало к ногам.
Я мгновенно покрылась гусиной кожей, а соски стянулись в острые вершинки.
Барон опустил взгляд на мою грудь и ниже. Я видела, как раздуваются его ноздри, а из взгляда исчезло веселье.
– Встань на колени и возьми у меня в рот, – хмыкнул он.
– Что сделать? – казалось, что послышалось. Ведь моя отсрочка еще не закончилась, тогда почему он требовал от меня сделать это здесь… в этом доме?
– Вот… – распахнулась дверь, и я услышала голос Зоры. – Драго? – испуганно проговорила она.
– Пошла вон, – мужчина чуть повернул голову и, не отрывая от меня взгляда, крикнул на девушку. Дверь тут же захлопнулась. К лицу прилила кровь. Я не хотела, чтобы Зора думала обо мне еще хуже. Застав нас в таком положении, она окончательно утвердится в своем мнении. – Ну так что? – чувствовала, как внезапно изменился его настрой. И от благодушия не осталось и следа.
– Я спущусь вниз, – решилась я.
– Главное, не пожалей об этом, – наклонился к моему уху, прошептав, и резко отстранился. – Через пять минут будь внизу, – приказал Барон, больше не посмотрев на меня.
Глава 10
– Добрый вечер, – спустилась на кухню в указанное время.
Самым сложным оказалось прошмыгнуть через гостиную. Я слышала там мужской смех и разговоры. И долго не могла набраться смелости, чтобы оказаться посреди толпы враждебно настроенных людей.
Осторожно выглянула с лестницы. И, убедившись, что в мою сторону никто не смотрит, быстро пересекла холл. Но бояться, по всей видимости, мне стоило именно женщин.
Четыре пары глаз мгновенно уставились на меня. Их взгляды жалили, оставляли ожоги. Я старалась не показывать своего волнения. Но мне безумно хотелось провалиться сквозь землю или стать сию секунду невидимой.
– Я же сказала, – появилась откуда-то из-за спины Зора, сверкая черными глазами, – чтобы ты не смела появляться внизу, – шипела она, словно змея.
– Барон не оставил мне выбора, – я смотрела прямо ей в глаза, показывая, что не боюсь ее.
– Это он сказал тебе спуститься? – замерла она с нечитаемой маской на лице.
– Я бы сама не решилась, – мы обе оказались заложницами ситуации.
Меня вырвали из моей привычной жизни, поселив среди людей, не испытывающих ко мне положительных эмоций, а ее заставили терпеть в своем доме мое присутствие. И что-то мне подсказывало, что такое отношение вызвано не только неприязнью к чужакам. Здесь явно были замешаны чувства. Я же воспринималась ею как соперница.
– Зачем? – послышалось столько горечи в ее голосе, что мне стало жаль бедняжку.
– Сказал, что в качестве благодарности я должна помочь женщинам накрыть на стол.
Лицо девушки исказила гримаса гнева, а затем она выругалась на незнакомом для меня языке.
– А-а-а! – вскинула руки. – Тогда иди чисти овощи, – с какой-то особой злостью проговорила она.
И я последовала в указанном направлении.
– Держи, – сунула мне в руки нож девушка, лет на десять старше меня. В отличие от Зоры, она разглядывала меня с любопытством.
В целом девушка выглядела другой, более расслабленной, чем та, которую приставили за мной ухаживать. Темные волосы, собранные у лица, падали волнами на ее лопатки. Густо подведенные черные стрелки подчеркивали и без того яркие глаза. А губы покрывал розовый блеск. Очень яркая и красивая, как и все в этом доме, девушка привлекала внимание. И отчасти я позавидовала ее внешности. Я же себе всегда казалась некрасивой. Огромные глаза на пол-лица, светло-карего цвета, и слишком большие для моего лица губы. В то время как у этих женщин все черты выглядели гармонично.
– Я Лаура, – усмехнулась она и обернулась, оглядывая остальных женщин. – Забавно наблюдать, как твое присутствие доводит Зору, – усмехнулась она, продолжая скоблить морковку.
– Чем я так сильно ей не угодила? – значит мне не показалось негативное отношение девушки.
