Но почему, ответьте мне,
решили вы, что конь чудесный
Вам, только вам должен достаться?»
Еще раз повторю вам, господа,
когда залог никто не оставляет,
то правом равным каждый обладает.
Кто платит больше, тот и заберет
себе коня.
Такое предложении у меня.
Эй, Кнауф, ты десять шиллингов
Мне цену называл?
Я б за коня тебе пятнадцать дал».
Виконт де Эжен парировал удар:
«Тебе, наглец, не собираюсь уступать.
Я за коня могу и двадцать дать!»
А Петер Кнауф незаметно руки потирал —
Ему не важно, кто выйдет
победителем из спора.
Он понял, что получит
от сделки неплохой себе навар».
Торги желая продолжать,
Бернд Гессен говорит:
«Дам двадцать пять!»
«Дам тридцать!» – Хельмут говорит,
«Хочу тебе, сказать, что на любую сумму,
Которую ты дашь, всегда я буду
На пять, но больше предлагать…»
Глаза в глаз соперники глядят.
И до каких же цифр продолжать
Они свой спор хотят?
«Довольно оскорблений!» —
К ногам фон Гессена
перчатка графская летит, —
«я спор ненужный прекращаю.
На поединок, сударь, я – граф
Шимман, как наглеца вас вызываю».
«Позвольте», – Хельмут говорит.
И вслед за Мартина перчаткой,
Перчатка Хельмута летит, —
«Этот наглец меня уже
не меньше оскорблял.
И он «достоин», чтоб его
виконт де Эжен примерно наказал».
Три фрайхера немедленно
схватились за свои мечи,
поскольку тоже были молоды,
да и изрядно горячи.
А Иоганн фон Шоттен, до этого молчавший,
тут тоже слово решил свое сказать:
«Тогда и нам придется, господа,
ваш вызов смелый принимать.
Мы с Лихом вступимся за друга —
ответ достойный сумеем дать!»
«Тогда закончим этот разговор», —
сказал граф Мартин Шимман, —
«в позицию, немедленно, во двор!»
Глава 10.
«Как разрешить спор»
В тот миг, когда пять рыцарей,
рассерженных друг другом,
для поединка конюшню покидали,
торговец Кнауф сильно переживал,
его свои вопросы волновали:
«Вот как бы покупатели мои
друг друга ненароком не поубивали.
Сначала деньги бы мне
за коня сполна отдали,
А после бы и отношения
между собою выясняли.
Чуть только замаячили впереди
хорошие деньжата.
Какие, все-таки, у Ульриха
Горячие, неугомонные ребята».
Уже позиции они заняли,
три воина напротив двух стояли.
И все мечи свои держали так,
чтоб отразить мгновенно
и не одну, а сразу множество атак,
хоть в очередь, а хоть одновременно.
Невдалеке три всадника неспешных показались.
Когда они заметили, что поединок намечается,
коней пришпорили своих,
и явно побыстрей помчались.
Карл Рейн, когда друзей узнал,
с коня мгновенно соскочил и прорычал,
заметив, предстоит не равный бой:
«Друзья, я с вами. Скажи те поскорей —
который мой!»
Он меч огромный свой достал,
в позицию с друзьями рядом встал.
Один Эдгард меж всеми оказался.
Он явно биться здесь ни с кем
не собирался.
Он и меча-то не достал,
Зато князь Рольф так всем сказал:
«Остановитесь, господа!
Что за причина драться?
Быть может, стоит прежде
Во всем нам разобраться?»
Тут Петер Кнауф подбежал к Эдгарду:
«Милорд, как своевременно ваше явление.
Ведь это же для нас сейчас спасение.
Тут, знаете ли, недоразумение…»
«Не мямли», – князь фон Рольф ему сказал, —
«а говори немедленно все по-порядку».
«Вот эти господа», – и Петер Кнауф указал
На Берндта с Хельмутом, —
«не поделили меж собой лошадку».
«Лошадку?» – торговца Хельмут перебил,
И с жаром он заговорил:
«Эдгард, да это – Фриз!
Имей ты даже дюжину коней,
За блажь ты посчитаешь такою лошадью владеть,
Иль, может, за каприз.
Как хочешь, можешь это называть,
а я сочту за счастье такою лошадью
всецело, безраздельно обладать.
Ты посмотри, каков он —
этот чудесный конь.
Горяч и черен, словно ночь,
и шерсть лоснится, словно дьявольский огонь
по ней гуляет.
И всякий, кто на ходу его увидит,
рассудок потеряет…»
Читатель мой, момент настал,
чтобы коня я описал.
Высок и статен, черен, ярок.
Не конь – божественный подарок.
Роскошной гривы вороной
не видывал никто такой.
И щетки на его ногах,
как будто был он в сапогах.
Бока атласом отливают,
под кожей мускулы гуляют.
Он пар ноздрями выдает,
и снег с землей копытом бьет.
Заворожено я б, как все,
мог долго б на него смотреть.
Увы, не мне таким конем владеть.
Князь Эдгард первым заговорил:
«Бесспорно, господа, конь
Великолепен, он прекрасен.
Теперь предмет мне спора ясен.
Вы посмотрите на него – какая стать!
Не вы должны купить коня такого,
а конь вас должен выбирать».
К Эдгарду Хельмут обратился:
«Ты зря меня остановил,
Я б Бернда Гессена, наверняка бы победил…»
Сказал на это Эдгард, как отрезал:
«Ты б победил! Но этот «подвиг»
Командор наш наврядли б оценил.
Пред выступлением в поход
грызется в Ордене народ…»
Не унимался Хельмут: «Конь должен быть
лишь только мой…»
Ему ответил Эдгард:
«Послушай-ка, мой дорогой.
В судьбу ты веришь свято,
