К тому моменту, как я подошла, мама уже убирала продукты в пакет.
– Я подумала, мы что-то забыли, – сказала она, увидев меня.
Я улыбнулась и выставила на ленту коробку:
– Забыли.
Кассир начала пробивать товар, а мама, увидев, что именно, округлила глаза:
– Сэм, ты с ума сошла?
Я оплатила покупку и подошла к маме, протягивая ей коробку.
– Ты давно ничего себе не позволяла, а это – слишком маленькая благодарность за все, что ты для меня делаешь.
Мама несколько секунд пристально всматривалась в мое лицо, а затем в ее глазах блеснули слезы. Она поставила пакеты с продуктами между ног, приняла коробку с блендером, а свободной рукой притянула меня к себе и крепко обняла.
– Дорогая, я так тебя люблю, – пробормотала она мне в волосы.
Я обняла ее в ответ:
– А я тебя, мам.
***
Когда я на следующий день приехала к Майерсам, то была уверена, что мы продолжим с Кевином налаживать отношения.
Каково же было мое разочарование, когда уже за завтраком он дал понять, что рассчитывать на дружелюбное общение мне сегодня не придется. Подопечный снова был мрачным, молчаливым, и к тому же бестактно проигнорировал мое предложение добавить ему в кофе сливок. Что ж, к такому Майерсу мы уже привычны.
Зато холодность Кевина с лихвой компенсировал Фил, без остановки рассказывавший всякие бессмыслицы, от которых я не прекращала смеяться.
Почти перед самым обедом у нас с Каллаханом выдалось немного свободного времени. У Майерса шли занятия, а Чбоски готовил мясной пирог и недвусмысленно намекнул нам, что мы будем ему только мешаться. На улице стояла отличная погода, и мы с Филом решили подышать свежим воздухом.
Мы обошли дом со стороны, противоположной бассейну, и оказались на небольшой лужайке с идеально ровно подстриженным газоном и парой скамеек в тени яблонь прямо под окнами.
Усевшись, мы некоторое время сидели молча и наслаждались запахом свежескошенной травы.
– Сэм, а у тебя есть парень?
Я едва не поперхнулась очередным глубоким вдохом.
– Нет, конечно.
Мне даже не нужно было поворачиваться в сторону Фила, я и так чувствовала на себе его пристальный взгляд.
– Конечно? – переспросил он. – Почему так категорично?
Я никогда не отличалась большой любовью к себе и своей внешности, но считала себя вполне миловидной девушкой. Теперь же все не так. Прошло слишком мало времени с того момента, как на моем лице и руке появились эти уродливые шрамы. И пройдет еще много времени прежде чем я приму себя такой, какая есть. А может и не приму вовсе.
Я грустно усмехнулась:
– Посмотри на меня.
– Я смотрю.
Я все же осмелилась повернуться к Каллахану. Его взгляд был таким серьезным, что мне даже стало немного не по себе.
– И вижу перед собой добрую, искреннюю и самоотверженную девушку. Ты только с виду хрупкая. Не каждый осмелится пойти на такую работу как у тебя. Я бы точно не рискнул.
Почувствовав, как щеки налились жаром, я увела взгляд.
– Думаю, ты и сама прекрасно знаешь, что внешность – не главное…
– Не все такие как ты, Фил, – сказала я. – Увидев меня в первый раз, ты не стал морщить нос и стараться свести общение к минимуму. Большинство, к сожалению, даже не хотят тратить силы на то, чтобы узнать человека лучше, им достаточно картинки.
– Значит, это плохие люди. – Я вновь посмотрела на Каллахана. Он пожал плечами. – Хьюго, Натан – разве они смотрят на тебя косо? – Я качнула головой. – А тот, кто ведет себя иначе – просто не заслуживает твоего внимания. Да, у тебя есть шрамы, – внушительно произнес парень. – Но уже спустя пару дней общения с тобой к ним привыкаешь и перестаешь обращать на них внимание. С любой стороны, с какой ни посмотри, главное – оставаться порядочным человеком.
Разумеется, Каллахан был прав, и я улыбнулась, таким образом выражая свое согласие с его словами, но все равно это все слишком сложно. И хоть Фил и хороший парень, он был не на моем месте, поэтому не мог представить, какие трудности мне приходилось преодолевать каждый раз, начиная общение с новым человеком.
С минуту мы просидели молча.
– Фил, а как ты попал к Майерсам? – Этот вопрос интересовал меня практически с самого первого дня. Каллахан со своей энергичностью и веселостью выбивался из общей атмосферы дома, и я удивлялась, как такого парня, как он, судьба привела в дом мэра.
Фил усмехнулся:
– Начнем с того, что меня на первом же курсе выгнали из колледжа.
– Что?
– Я не хочу быть проектировщиком зданий, – Каллахан на мгновение закатил глаза. – Этого всегда хотели мои родители, потому что отец работает проектировщиком, и дед до него. И им это почему-то казалось невероятно крутым и престижным – дизайнер в третьем колене! По-моему, это бред. Поэтому я либо спал на занятиях, либо прогуливал учебу. – Фил улыбнулся своим мыслям. – Мама чуть с ума не сошла, когда меня вытурили, и переживала, что я никуда не устроюсь. Хьюго, кстати, – брат моей мамы, мой дядя.
– Да ладно? А я сразу обратила внимание на то, что вы очень дружны.
Фил согласно закивал:
– Он знает меня с пеленок и часто бывает у нас дома. Вот и решил меня выручить и спасти мать от нервного срыва: предложил работу помощником повара. Хотя у Майерсов изначально не предполагалась такая должность – на стол накрывать помогала горничная, а Хьюго неплохо справлялся и сам. Но, поскольку дядя у миссис Майерс на хорошем счету, она пошла ему навстречу и согласилась принять меня. Я, если честно, особо и не сопротивлялся, – Фил хитро прищурился. – Работа непыльная, зарплата хорошая, да и Хьюго рядом…
– Слушай, прости за бестактный вопрос, – немного помялась я. – А Хьюго совсем не разговаривает?
Каллахан тихо засмеялся:
– Не такой уж и бестактный для будущего медика. У Хьюго дисфазия[1 - Дисфазия – отсутствие или недоразвитие речи при нормальном физиологическом слухе и интеллекте. Возникает из-за поражения речевых зон коры головного мозга во внутриутробном или раннем периоде развития ребенка.] с рождения. Дедушка с бабушкой пытались это исправить, водили его по логопедам, психологам… Он может говорить, но слишком невнятно, и посторонним его речь может показаться пугающей, поэтому он чаще молчит, особенно на работе. – Я хотела выразить сочувствие за Чбоски, но Фил, чуть нахмурившись, качнул головой. – Мы все живем с этим много лет и уже привыкли, так что все нормально. Да и, к тому же, я сам люблю много поболтать, а Хьюго – идеальный слушатель, поэтому мы с ним отлично сработались. – Каллахан криво усмехнулся и спрятал руки в карманах джинсов. – Но вообще я надолго тут задерживаться не собираюсь. Это все не мое.
– А что твое? – Мне понравилось, как после моего вопроса преобразилось лицо Каллахана: из задумчивого оно стало мечтательным.
– Я люблю открывать новые места и фотографировать. Буквально на днях купил зеркалку. А совсем скоро куплю трейлер и отправлюсь путешествовать.
– Вау, – вырвалось у меня. Почему-то оказалось довольно легко представить Каллахана рассекающим на огромном белом трейлере по серпантину. И при этом обязательно распевающим в открытые окна какие-нибудь хитовые песни.
– Хочешь поехать со мной, Сэм?
Увлекшись своими фантазиями, я удивленно уставилась на Фила. Осознав суть его вопроса, я с улыбкой покачала головой.
– Нет, я серьезно! – Парень придвинулся ко мне.
– Фил, я домоседка, – засмеялась я.
– Ну значит, пока я буду лазать по горам, ты будешь ждать меня в трейлере и печь блинчики с кленовым сиропом! – Он легонько толкнул меня плечом, вызвав очередную волну смеха.
– Поверь, с моими кулинарными способностями я испеку тебе такие блинчики, что вместо гор ты сможешь любоваться только близлежащими кустами.
Каллахан в ответ тоже рассмеялся.
Вдруг позади нас что-то грохнуло, и мы дернулись и резко замолчали. Синхронно обернувшись, посмотрели на дом. Фил нахмурился.
– Окно захлопнули, – объявил он. – Это учебная комната.
– И что это значит? – с тревогой поинтересовалась я.
Каллахан пожал плечами:
– Полагаю, скоро узнаем.
Узнали мы действительно скоро, уже в обед.
Кевин появился в столовой с недовольным лицом. Не успела я начать предлагать ему блюда, как он меня перебил:
– Сэм, позови Фила.
В первый раз услышав подобную просьбу, я напряглась, но заглянула в кухню и махнула другу рукой, призывая выйти в столовую.
Мы с Каллаханом стояли рядом, сложив перед собой руки и приготовившись слушать Майерса.
– По большому счету мне без разницы, как обслуживающий персонал проводит свободное время. – Кевин положил обе руки на стол и принялся неслышно постукивать по поверхности кончиками пальцев. – Главное, чтобы мне не мешали заниматься своими делами.
Пусть меня и покоробило словосочетание «обслуживающий персонал», но ведь для Майерсов мы именно им и были. Мы с Каллаханом переглянулись. В отличие от меня, он выглядел совершенно расслабленно.
– Сегодня вы двое так бурно проводили свободное время, что мешали моей учебе.
Я опустила голову. Вот оно что, значит. Мы с Филом настолько увлеклись беседой, что начали вести себя слишком громко. Это было одновременно так глупо и так обидно…
Неужели сейчас Кевин скажет, что мы уволены? Ладно я, но Фил… Получается, он подведет своего дядю, и это все из-за меня.
Вдруг Каллахан взял меня за руку и немного сжал. Я сжала его ладонь в ответ, благодарная за поддержку.
– Напоминаю, для вас этот дом – рабочее место, – холодно заявил Майерс.
Я подняла голову. С таким суровым выражением лица как сейчас, Кевин выглядел намного старше своих лет.
– Это я виновата… – начала я, но Фил еще крепче сжал мои пальцы и прервал извинения:
– Мистер Майерс, я знал, где находятся окна вашей учебной комнаты, и не проследил, чтобы мы были от них как можно дальше. Сэм тут ни при чем.
– Но ведь… – снова начала я, но Фил строго взглянул на меня и покачал головой.
Выражение лица Кевина едва заметно переменилось. Создалось впечатление, будто он еле сдержался, чтобы не поморщиться.
– Впредь прошу ответственнее относиться к своей работе. А тебе, Фил, я делаю выговор.
Каллахан выпрямился и с достоинством приподнял подбородок:
– Я понял, мистер Майерс.
– Можешь быть свободен.
Фил еще раз взглянул на меня, и я одними губами произнесла «прости». Парень в ответ подбадривающе улыбнулся и, прежде чем отпустить, еще раз сжал мне ладонь.
Когда Каллахан исчез в кухне, я покосилась на Майерса. Тот в этот момент стелил салфетку.
– Сэм? – окликнул меня он. – Я голоден.
Восприняв это как призыв приступить к своим обязанностям, я приблизилась к нему и начала перечислять блюда.
Обед прошел немного напряженно. Я снова боялась сделать что-то не так, но уже не по причине непредсказуемого поведения подопечного, а из-за не дававшего мне теперь покоя чувства вины.
***
На следующий день Шарлотта работала в офисе.
Понаблюдав за атмосферой в доме во время присутствия мэра, после ее отъезда я пришла к выводу, что работники Майерсов вели себя не так уж и возвышенно-церемонно, как мне показалось в начале. Было заметно, как с отсутствием хозяйки дом будто бы выдохнул и все спокойно приступили к своим рабочим обязанностям.
Хьюго готовил вкусную еду. Фил копошился вместе с ним на кухне, время от времени отпуская шутки и заставляя дядю шутливо грозить ему кулаком. Горничные протирали и без того начищенные до блеска полы и окна. Садовники обрезали разросшиеся кусты. Натан следил за общим порядком.
А я продолжала присматривать за своим подопечным.
Несмотря на то, что снова большее, на что я могла рассчитывать при нашем общении – это молчание или, в лучшем случае, односложные ответы, Кевин изменился.
Сначала я думала, что мне это лишь показалось, но Майерс действительно стал другим. Он опять ни о чем не просил меня, обходясь собственными силами, но в то же время перестал поручать мне делать различные глупости вроде стряхивания со спинки дивана пыли, якобы вызывающей у Кевина желание чихать.
Я вела себя предельно осторожно – добросовестно выполняла все, что от меня требовалось, и не навязывалась. Подвоха можно было ожидать в любой момент.
