А он промолчал, только, опустив глаза, попытался прошмыгнуть в ванную, но не тут-то было. Она преградила ему путь и начала нудить. Он знал, что минут пять её не стоит прерывать, но в этот раз почему-то громко перебил её:
– Он говорил мне, что ты кривляка, – тихо произнёс он. – А я возражал.
Она не сразу поняла, о чём говорит старик, и, не прекращая увещевать его по поводу неправильного сна, захлопала веками и мельком спросила:
– Кто «он»?
– Длинный, – буркнул он.
– Я не знаю никакого Длинного. Ты в своём уме? – произносит она и продолжает нудить.
«Длинный всё-таки был прав, только не знал он, что она не Кривляка, а Говорилка», – думает он и молчит.
– Кстати, ты уже знаешь, куда его пристроишь? – спросила она.
– Кого? – переспросил он.
– Та-ак… – многозначительно произнесла она, словно он сотворил нечто совсем плохое и вызывающее. – Та-ак, – повторила она. – Ты в последнее время совсем не слушаешь меня. Это плохо, друг мой. Это очень плохо. – Она укоризненно посмотрена на него и, вздохнув, произнесла: – А когда-то… – Покачала головой и продолжила: – А когда-то ты глаз не мог оторвать.
– Да и ты называла меня не «друг мой», – парировал он, а… – Он сделал небольшую паузу, пытаясь вспомнить, как она называла его. – Как же ты меня называла? – произнёс он и вопросительно посмотрел на неё.
Она усмехнулась и прошептала:
– Наверное, «солнышко».
– Наверное, «солнышко», – тихо повторил он и добавил: – «Толстый солнышко» – звучит смешно.
Старушка кивнула и согласилась:
– Толстый – это псевдоним. – При этом она сделала протяжное ударение на букве «О» и, улыбнувшись, спросила: – Интересно, кем стал твой Длинный, неужели тоже солнышком?
– Не знаю, – буркнул он и прошёл в ванную. – Солнышко, – недовольно произнёс он, показывая язык зеркалу. – Даже не заходящее, а… – Он поскрябал лёгкую щетину на подбородке и, хмыкнув своему отражению, прохрипел: – Солнышко потрёпанное, что ты помнишь, склеротик? – Он прокашлялся и густо нанёс пену на щёки и шею. Прищурился, разглядывая свою физиономию, и, стараясь не сильно шевелить губами, пробубнил: – Дед Мороз. Уже давно Дед Мороз. Сиротствующий.
Он осторожно провёл бритвой по правой щеке и вспомнил, что прадед редко брился и выглядел поэтому мрачновато. Особенно помрачнел он после смерти прабабки, разговаривал редко, что-то, скорее всего, машинально делал по хозяйству: следил за небольшим садом, некоторое время держал свинью, за домом летом выращивал картошку и, пожалуй, всё из больших дел. Правнука он вроде как и не замечал, на что правнук не очень-то реагировал, но однажды поступок прадеда его удивил, и даже более того – вызвал некоторое восхищение.
Они с Длинным запускали вертолётик, который представлял собой пропеллер, изготовленный из тонкого листа алюминия, и витой стержень, на который этот пропеллер насаживался. Снизу проведёшь металлической трубкой, раскрутишь винт – и он летит ввысь на довольно приличную высоту, почти до самого конька дома. Они по очереди запускали вертолётик, и после энного количества пусков спонтанно родилась идея сделать второй такой же вертолёт, тем более что конструкция металлического изделия им показалась несложной. Винт был вырезан ножницами по металлу без особых сложностей, а вот витой стержень оказалось сделать из проволоки посложней. Длинный аккуратно молотком пытался расплющить проволоку, чтобы сделать из неё ровную нетолстую полоску, но получалось неровно и для винта совсем не годилось. Угрюмый дед уже несколько раз проходил мимо, но казалось, что их возню с проволокой не замечал, и только когда они оба остановились в попытках сотворить ровную полоску, подошёл к верстаку, молча отрезал необходимый кусок проволоки и за несколько минут, ловко постукивая молотком, изготовил для них витой стержень.
Дед положил стержень на верстак и, ничего не говоря, удалился по своим делам, а пацаны сразу же испытали изделия и были весьма довольны вторым вертолётиком.
«Угрюмый дед много чего умел, – подумал он, заканчивая бритьё. – Но, наверное, не хотел показывать».
– А я совсем его не знал, – произнёс он своему отражению в зеркале и встал под душ.
Тёплые струи приятно падали на спину, и ему нравилось так стоять и не думать ни о чём. Ни о том, что сегодня придётся идти в гости, что – то говорить, общаться с хозяевами, как-то ответить им про внука, которого он, конечно, не знал, куда пристроить, но, пожалуй, пристроит его обязательно. Он вспомнил, что этот внук, уже здоровенный детина, которому давно было бы пора где-нибудь трудиться, ещё сидел дома и что-то там творил.
– Хренов дизайнер! – пробубнил он и закрыл кран. – Таких сейчас много развелось, только… Что «только»? – спросил он сам себя и набросил на спину большое полотенце. – Что я могу сказать по этому поводу? Могу сказать, что новое поколение не такое, как мы, – произнёс он. – Так это им известно – этим их не проймёшь. Да и зачем их пронимать? Нас – то не пронимали… Стоп… – Он резко остановил свои рассуждения. – Как же нас не пронимали? Ещё как воспитывали! Чего только не внушали! Вбивали, вколачивали, можно сказать, кувалдой необходимые истины. Учиться, учиться и ещё раз учиться! – громко произнёс он. – Получать профессию, строить светлое будущее – вот как нас воспитывали. И мы учились, работали, а не…
– Ты с кем там разговариваешь? – услышал он из-за двери.
– С молодёжью, – буркнул он и, накинув халат, вышел из ванной.
Она строго посмотрела на него и произнесла:
– Поторопись, пожалуйста. Сейчас не до разговоров.
– А когда же разговаривать? – возразил он и уставился на неё.
– В гостях, – ответила она и добавила: – А то в последнее время ты там всё больше молчишь, а это неприлично.
– А разве прилично за балбеса просить? – недовольно произнёс он.
Она сразу догадалась, о ком идёт речь, но виду не подала, что его фраза её не устраивает, и спокойно ответила:
– Он не балбес, а их внук.
– О-о! Это совсем другое дело! – стараясь быть ироничным, произнёс он.
– Вот именно, совсем другое дело, – строго произнесла она.
***
Он сразу заметил, что в этот раз хозяйка уж слишком суетилась, усаживая их за стол и подавая разносолы. А хозяин, хоть и делал вид, что готов вести непринуждённую беседу сколь угодно долго, но по его глазам было видно, что его беспокоит совсем другая тема.
«Балбеса своего, наверно, хотят пристроить», – подумал он и насторожился, ведь конкретного предложения у него пока ещё не было.
Балбеса хотели позвать к столу, но он почему-то, к неудовольствию хозяйки, не вышел. Балбес появился только после того, как хозяин сходил за ним и, пожалуй, несколько минут уговаривал внука присоединиться к сидящим за столом. Молодой человек с гладковыбритой головой, в каком – то помятом старом свитере и затёртых брюках быстро прошёл к столу, вяло поздоровался с присутствующими и небрежно разместился на свободном месте. Ему явно компания не нравилась. Он оглядел гостей, мельком взглянул на хозяйку и уставился на пустую тарелку, стоящую возле него.
– Ах, да! – всполошилась хозяйка. – Я сейчас. – Она схватила пустую тарелку и начала накладывать туда яства с больших блюд. – Вот, – любезно произнесла она и поставила наполненную тарелку на стол рядом с молодым человеком. – Вот, – повторила она. – Это вкусно.
– Ага, – ответил молодой человек и вяло поковырял еду вилкой.
– Он у нас человек творческий, – извиняющимся тоном произнесла хозяйка. – Занят своим художеством.
Она вопросительно посмотрела на хозяина – мол, что же ты молчишь, занимай гостей, расскажи что-нибудь! Но хозяин молчал, – он положил себе в тарелку кусочек рыбы и собрался её поглотить.
– Ну, что же мы так сидим? – произнесла она. – Давайте кушать.
– Давайте, – соглашается хозяин.
– Да, конечно, – отвечают гости, и гостья замечает:
– Сегодня такие времена, что творчество всем требуется. Всем оно нужно. – И она, обращаясь к молодому человеку, спрашивает: – Над чем работать изволите?
Молодой человек удивлённо повернул в её сторону голову и ответил:
– Изволю логотип варганить.
– Варганить? – повторяет гостья. – Это значит рисовать?
– Ага, – отвечает молодой человек и принимается лениво поглощать еду. Несколько минут у стола слышатся только редкие тихие звуки от вилок и ножей.
«Дикая скукота, – думает старик и посматривает на свою Кривляку. – Молчит, слава Богу, меня не трогают, – размышляет он и медленно поедает салатик, который ему только что навалила хозяйка. – А этот “творец” вроде ничего, не наглый. – Он незаметно поглядывает на молодого человека, пытаясь определить, к чему его можно приспособить. – Если одеть, то, может, в помощники… Нет, не пойдёт он – ему что-то простое подавай, не вычурное, так, чтобы в свитере… И мы когда-то мечтали не вычурное носить, – думает он. – В старших классах заставляли галстуки надевать, которые нам не нравились совсем. Считалось, вещь никчёмная. А теперь без галстука ты не…»
– Наверное – это очень сложно, – произнесла Кривляка. – Сложно творить логотип?
Она повернулась в сторону молодого человека, ожидая, что он что-нибудь ответит. Но молодой человек молча поглощал съестное и, казалось, не обратил никакого внимания на старушку.
Хозяйка смущённо улыбнулась и ответила за балбеса:
– Он много работает. Целыми ночами просиживает над произведениями.
Хозяин при этих словах слегка сморщился, хмыкнул и проворчал:
– Люди днём работают, а ночью спать надо.
Г остья, похоже, не согласилась с ним и пролепетала:
– Не скажите: есть профессии, где работают по ночам.
– Ночные сторожа… – пробубнил хозяин и попытался ещё что-то добавить, но хозяйка перебила его:
– Дорогуша, ты не прав: есть много профессий, где требуются и ночные часы.
Хозяин кивком согласился с ней, но вслух ничего не сказал, и опять за столом наступила тишина, которая, видимо, никому, кроме молодого человека, не нравилась. Хозяйка настороженно следила за гостями, готовая в любую секунду услужить. Хозяин молчал, а гости… А гости переглянулись, и гость, вроде бы ни к кому не обращаясь, спросил:
– А для какой фирмы логотип?
Взоры присутствующих обратились в сторону молодого человека, который поднял голову, взглянул на спросившего и как-то нехотя ответил:
– Для известной.
– Имеете контракт? – сразу же последовал вопрос.
Молодой человек неожиданно смутился, но собравшись, ответил:
– Работаю без контракта.
– Без контракта, – вроде бы сожалея, произнёс вопрошавший и продолжил: – Если не секрет, то много ли заплатят?
Молодой человек покачал головой, и сначала было непонятно, что он хотел этим сказать, но после небольшой паузы присутствующие услышали ответ:
– Я не за деньги.
– Похвально, весьма похвально, – вроде бы обрадовался гость, но почти без паузы откровенно спросил: – А как же жить, то есть на что жить?
Молодой человек сначала пожал плечами, а затем неожиданно уверенно сказал:
– Деньги – это зло. Не в деньгах дело.
– О как! – восторженно воскликнул гость и вопросительно взглянул на хозяина, который, уткнувшись в тарелку, покачал головой, недовольно зыркнул на внука и тихо пробормотал: – Деньги, конечно, грязь, но…
– Но… – перебила его хозяйка, – но креативный мальчик ищет, а поиск – это…
– Безденежный поиск… – перехватил её мысль хозяин, – это напрасная трата времени.
– Разве? – тихо удивилась хозяйка и обратилась к гостю: – Разве творческий поиск – это напрасно?
Гость ответил не сразу. Сначала он прожевал кусочек, подхваченный с тарелки, затем отпил небольшой глоток воды и, промокнув салфеткой губы, ответил:
– Поиск всегда чреват риском отрицательного результата.
– Что-то сложно ты излагаешь, дорогой, – заметила гостья. – Можно чуть понятнее?
– Можно, – ответил гость. – Поиск – дело самоотверженное, я бы сказал, даже в некотором роде жертвенное, – произнёс старик и задумался.
«Что мне сказать этому поисковику? – подумал он. – Он для себя уже всё решил. А может, ещё не всё?»
– А готовы ли мы к жертвам? – вслух произнёс он и посмотрел на молодого человека. – Вы, как я понимаю, готовы к жертвам? – произнёс гость.
Молодой человек ещё раз пожал плечами, сотворил странную гримасу, якобы изображающую некоторое недовольство, – мол, что вам непонятно? Вы совсем не знаете меня, а пристаёте с дурацкими вопросами!
Хозяйка ответила за него: «Он готов», чем вызвала отрицательную реакцию хозяина, который процедил сквозь зубы:
– Готов с ложечки кушать.
Хозяйка недовольно взглянула на него – видимо, хотела как-то парировать неприятное для неё замечание, – но, слегка смутившись, предложила:
– Кушайте гости дорогие, не стесняйтесь.
Она подхватила блюдо с разносолами и попыталась наполнить тарелки гостей. Старик отстранился от стола и пробормотал:
– Всё, всё… Спасибо, больше не могу. Спасибо, хозяюшка.
– Ой! Боюсь, голодными останетесь, – запричитала пожилая женщина. – Как же так, вот это вы ещё не пробовали!
– Уф, – выдохнул старик и согласился на ещё один кусочек мясного блюда. – Очень вкусно, – произнёс он через минуту и повторил эти слова ещё пару раз, а затем, промокнув губы, сказал: – А что, если мы закажем вам логотип? Закажем официально, подпишем договор, оговорим ваш, так сказать, гонорар. – Он всем телом повернулся к молодому человеку и спросил: – Как вы к этому отнесётесь?
– Как он отнесётся, как он отнесётся… – обрадованно затараторила хозяйка. – Он справится, обязательно справится! – Она обратилась к молодому человеку и с большим волнением спросила: – Ты же сможешь? Сможешь? Я ручаюсь за него! – добавила она после того, как молодой человек никак не отреагировал на её реплики.
– У тебя же уже есть логотип, – заметил хозяин и вопросительно взглянул на гостя.
– Да, есть, – подтвердил гость и добавил: – Мы создаём ещё кое-что, так вот для нового пригодится. – И выжидательно продолжил смотреть на молодого человека. А молодой человек немного растерянно и, похоже, довольно скованно ответил нечто не очень понятное. Он тихо произнёс:
– Я попробую, то есть если вы…
– Если что? – попытался уточнить гость.
