Зен обернулся и добро улыбнулся. Сделав пару шагов ко мне, он поправил галстук.
– Ты пришла.
– Почему ты здесь? – я не осмеливалась к нему подойти.
Он ничего не ответил, лишь протянул мне руку. Я долго сомневалась, меня напрягало, что он здесь, но мне было интересно. Поэтому медленно подошла к нему и приняла руку. Теперь мы оба смотрели в зеркало.
На удивление, на мне было шикарное изумрудное платье из шелка обрамленное золотистыми нитями с тонкими бретельками сидящее точно по фигуре. Зен взял меня за плечи, они были оголены, я почувствовала тепло его ладоней и то насколько они были нежны. Сглотнув, мое сердце забилось сильнее прежнего.
Его рост и осанка говорили о врожденной изящной силе, способной покорить мир одним взглядом. Волосы его были темными, словно ночное небо без звезд, аккуратно подстрижены, добавляя ему делового шарма. Небольшая щетина придавала его лицу мужественность и некоторый дерзкий акцент, делая его облик одновременно и опасно привлекательным, и невероятно притягательным. Одет он был в дорогой костюм, линии которого подчеркивали каждый изгиб его спортивной фигуры. Ткань костюма играла на свету, словно была соткана из самого мягкого и дорогого материала, доступного человечеству. Цвет костюма был темным, почти черным, но в зависимости от освещения проскальзывали оттенки темно—зеленого. Это добавляло его образу таинственности и особого шарма. Взгляд его был проницательным и спокойным, голубые глаза под нависшими густыми бровями обещали глубину мысли и решимость. Возникло непреодолимое желание коснуться его лица, и провести вдоль скул, ощущая колючую щетину.
Заметив мое смущение, он самодовольно ухмыльнулся. Его поведение говорило о многом. Будто бы он ликовал от собственной победы надо мной. Я стояла впереди него, а Зенон чуть склонился над моим ухом и заговорил, не опуская рук с моих плеч:
– Имми, – точно, это тот голос что меня звал. – Посмотри на себя, – его дыхание обожгло словно пламя. – Ты выглядишь бесподобно.
Вздрогнула, перевела взгляд с его отражения на свое. Я действительно выглядела так, но это была не я. Невольно вспомнила себя в отражении возле магазина, когда та девушка сбила меня с ног. Растрепанная и в старых лохмотьях. Как судьба человека заставляет его бросаться из крайности в крайность. Сегодня нищенка, завтра принцесса.
Обернулась к Зенону, и мне пришлось задрать голову вверх, чтобы посмотреть ему в глаза.
– Что это за место? Это ведь не галлюцинации?
– Верно, – он засунул руки в карманы брюк. – Мне пришлось проникнуть в твое сознание, чтобы спасти, иначе ты бы умерла.
– И что еще ты умеешь? – выдавила я недовольным тоном. Меня возмущал тот факт, что я не подвластна даже в своем сознании и вся абсурдность этой ситуации.
– Спасибо, что спас меня, Зенон! Ты такой благородный, – насмешливым и слегка тонким голосом, чем обычно произнес парень.
Я закатила глаза.
– Не за что, – сарказмом ответил он.
– Значит, все, что произошло правда, – я вспоминала отрывки прошедших дней. Как попала в Межвременье, как встретила Зенона и как была свидетелем жестокой расправы над уррами.
– Будь спокойна, Имми. Я рядом, – заметив мои переживания, он смягчился и решил подбодрить меня. Я была благодарна ему за это и за спасение своей жизни. – А теперь, – Зенон коснулся моего лба, – пора просыпаться!
И яркий свет ослепил меня. Затем также быстро потух, как появился, и я окунулась во тьму. Словно плавая в темном океане, чувствовала необыкновенное облегчение и покой. Эфемерное удовольствие прекратилось также скоротечно, как и началось. Хотелось, чтобы это длилось вечно, но внезапно что—то обвило мою ногу и потянуло на дно. Воздуха не хватало, но ощущения, что я под водой – не было. Я слышала приглушённые голоса во тьме. Сконцентрировалась на словах и попыталась разобраться в них. Они твердили: «Не доверяй ему».
Распахнула глаза, нервно глотая воздух ртом. Я ощутила резкую ноющую боль в области живота, затем увидела почти зажившую рану, задрав футболку. Не знаю сколько времени потребовалось на это, но скорее всего немало. Пробуждение от такого видения часто оставляет за собой не только физический, но и эмоциональный след. Я лежала, пытаясь восстановить дыхание, каждый вздох казался трофеем после борьбы с темной бездной своего сна. Воздух, наполняя легкие, казался холодным и свежим, резко контрастируя с ощущением удушья во сне. Поглядев на рану, я не могла не задуматься о её происхождении. Она была молчаливым свидетелем недавней битвы Зенона с уррами, физической или психологической, оставившей на теле свои следы. Прикосновение пальцев к коже вызвало мимолетную волну боли, напоминание о том, что все это было более чем просто ночным бредом. Слова, услышанные во тьме, «Не доверяй ему», витали в воздухе, будто эхо старинного предупреждения. Кому эти слова были адресованы и что они означали? Было это предупреждение от собственного подсознания или же криком из глубин памяти, давно забытой и тщательно замороженной?
Огляделась, снова никого не было, это начало меня пугать и одновременно раздражать. Попытавшись встать с пола, я машинально откинулась назад из—за пронзающей боли.
Словно прочитав мои мысли, дверь со скрипом отворилась и в дом зашёл Зенон, оглушая тяжелыми шагами все пространство.
– Очнулась? – он положил сумку на стол, а сам устало плюхнулся на стул.
– Сколько я была без сознания? – ответила вопросом на вопрос.
Никакого разъяснения, лишь короткое:
– Долго.
Минута раздумья.
– Спасибо тебе, – я виновато опустила глаза. – Если бы не ты, я бы…
– Нет, – ледяной тон, – я бы не допустил. Считай, что мы квиты.
Я воспряла духом, отметя все сомнения и чувство страха. Дружелюбно улыбнувшись, поднялась на ноги, вопреки ноющей боли.
Неожиданно желудок предательски заурчал, сигнализируя о том, что в него несколько суток не попадала пища. И вспомнила, что перед тем как попасть сюда, я ходила на рынок за едой и часть положила в свою сумку, что сейчас мирно покоилась в уголке дома.
– Хочешь булочек? Я ужасно голодна.
Глава 4. Мой мир
Следующие пару дней мы провели в молчании. Я потеряла счёт времени, словно оно текло бесконечно. Галлюцинации перестали беспокоить, и я могла спокойно спать, не боясь, что окажусь в опасности. Вой урров был слышен отдаленно, сюда они не смели ступать. Боялись Зенона. В какой—то мере я тоже его опасалась, но он обещал вернуть меня домой. Я верю, что он честный человек и сдержит свое слово. По крайней мере, мне так хочется думать.
Мои раны заживали быстрее, чем на Земле. Я была этому приятно удивлена. Не знаю, что за магия, но она действительно работала. Кровоточащее ранение превратилось в шрам. Я разглядывала его, задрав футболку. Провела пальцем по линии. Болело совсем немного. Но когда зашёл Зенон, я резко натянула футболку и смущённо отвернулась.
– Извини.
– Все в порядке, – я решила замять ситуацию. – Давай перекусим.
– Можно вопрос? – дожевав последний кусок булочки, Зенон посмотрел мне прямо в глаза.
Мы сидели на полу друг напротив друга в позе лотоса, и доедали остатки еды. Я вопросительно выгнула бровь, до сих пор у меня во рту находилась булочка.
– Каков твой мир? Точнее какой ты была в своем мире? – поинтересовался он.
Проглотив остатки еды, отряхнула руки от крошек.
– М—м—м, – постучала пальцем по подбородку, приняв задумчивый вид. – У меня есть дочка – Рена, – грустно улыбнулась я.
Только когда произнесла ее имя вслух, поняла, что безумно скучаю. Ведь последний год я все свое время посвящала ей. И это очень больно – сидеть сейчас без нее. Она не подползет ко мне радостно улыбаясь, не скинет ложку со стола, не укусит за нос. Она всего этого не сможет сделать пока я здесь.
Зенон молча слушал и я продолжила:
– Когда мне было двадцать один я встретила ее отца, – усмехнулась. – Редкостный ублюдок. Он бросил нас, как только узнал о моей беременности. Мы были с ней вдвоем, друг у друга, – почему—то мне хотелось рассказать ему все что произошло в моей жизни, мне хотелось ему доверять.
– Думаю он жалеет.
– Если бы, – закатила глаза. – Он навещал нас раз в три месяца, с охапкой одинаковых ползунков вырванных по дешевке в каком—то секонд—хенде. И делал только когда я прокричу все проклятия мира ему в трубку. Вряд ли он жалеет.
Зенон молчал примерно минуту, а я вспоминала как прожила этот год совершенно одна. Как почти каждую неделю возила дочь в больницу, как ночами не спала из—за коликов, как от недосыпа обжигала руки утюгом или опрокидывала целую кастрюлю горячих макарон.
– Имми, ты очень храбрая. Не каждая бросится помогать незнакомцу, – внезапно нарушил он тишину.
Зен наклонился, по—дружески потрепал меня по голове из—за чего несколько прядей упали мне на лицо. Он это заметил и аккуратно, словно драгоценность убрал локон за ухо. Наши глаза встретились. Не знаю, что произошло в этот момент, но ощутила до того яростный прилив крови к щекам, что срочно потребовался лед. Зенон неотрывно смотрел на меня. Неожиданно его рука, двинувшись вперёд, нежно провела по скулам и остановилась на уголке губ. Я сама того не понимая, прикрыла глаза от наслаждения. Зен спустился вниз по шее, где находилась та штуковина. Он наткнулся на нее, и резко отпрянул. Не успела я открыть глаза, услышала, как захлопнулась входная дверь. Зенон ушел. Я в недоумении застыла, разочарованная. Что с ним? Возможно он испугался чувств, которые мы оба ощущали.
В языке индейских племен есть слово "mamihlapinatapei". Оно означает: «Взгляд между двумя людьми, в котором выражается надежда каждого на то, что другой станет инициатором того, чего хотят оба, но ни один не хочет быть первым». Не знаю насколько это было правдой, вычитала в какой—то книге по психологии, но оно идеально описывало данную ситуацию.
Аккуратно поднявшись на ноги, я почувствовала, как рана на животе кольнула болью, и с трудом направилась к выходу. Выйдя наружу, увидела Зенона, который смотрел вдаль, о чем—то раздумывая. За все время пребывания здесь он стал для меня чем—то вроде надежной стены, за которой я могу укрыться от всего. Но в какой—то момент мне хотелось переступить через этот статус и быть гораздо больше, чем «страж» и «принцесса».
Подошла к нему, и проследила за его взглядом. Он смотрел на горизонт, задумавшись, будто в чем—то сомневался.
– Когда я сбежала от матери, встретила одну женщину, которая приютила меня. И она однажды сказала мне: "В чем смысл жизни, если ты не умеешь рисковать?". Таким образом я забеременела, осталась без мужа. Казалось бы, ее совет совсем мне не помог, – я усмехнулась от собственных слов, – но я никогда не жалела о своих действиях. Ведь, рискуя, никогда не была такой живой. И сейчас хочу посоветовать тебе тоже самое, – повернулась к нему всем корпусом.
Зенон будто и вовсе меня не слушал в этот момент. Я ждала ответа, но его не последовало. Парень все также смотрел куда—то лишь изредка вздыхая, он словно не хотел на меня смотреть. Я была растеряна, а он даже не удосужился на меня взглянуть!
Мои ноги понесли меня в дом, хотелось разразиться токсичными словами в его адрес. Но я давно переросла этот период и лишь проглотила этот комок ярости. Застыла на месте, раздумывая о произошедшем. Внезапно почувствовала прикосновение руки на своем локте. Зенон развернул меня к себе и припал к моим губам. Сначала я испугалась от такого порыва. Минуту назад он меня жёстко проигнорировал, а сейчас целует с таким трепетом. Это был нежный и почти невесомый поцелуй, словно Зен не хотел мне навредить. Ответив ему, я поддалась искушению и полностью окунулась в омут чувств. Он держал меня за шею с двух сторон, притягивая к себе все ближе. Нежно кусал мои губы, слегка оттягивая их, после чего вновь проникал языком внутрь, а я умело принимала его. Мысли в моей голове твердили, что это неправильно, а сердце заливалось теплом и жгучим желанием продолжить где—нибудь в постели.
Мы из разных миров, но, оказавшись в нужное время в нужном месте, встретились, чтобы вновь расстаться. Я не верю в любовь с первого взгляда, но я верю в искренность чувств, что испытываю сейчас.
Когда он прекратил поцелуй, у меня все ещё были закрыты глаза и приоткрыты губы, наслаждаясь отголосками того безумия, что мы сейчас совершили.
– Этот риск ты имела ввиду? – Зенон произнес это с одышкой и лёгкой хрипотцой.
Я залилась игривым смехом, прикрыв рукой раскрасневшиеся от смущения щеки. Зен обнял меня, положив подбородок на мою макушку.
– Завтра я смогу вернуть тебя домой.
Отпрянула, удивлённо взглянув ему в глаза.
– Правда? То есть ты уже восстановил свои силы? – я не могла поверить в происходящее. Наконец вернусь к дочери.
– Но, Имми, – Зен убрал прядь моих волос за ухо, причем сделал он это мягко, почти не касаясь кожи, – в моём мире я могу предложить тебе гораздо больше. Пойдем со мной? – он провел пальцем по скулам и спустился к подбородку, после чего немного приподнял его, заставив меня смотреть ему прямо в глаза.
Это предложение мне показалось слишком внезапным. Я знала ответ на вопрос. Мне нужно вернуться к дочери любой ценой, даже если мне придется отказаться от своих желаний.
– Я не могу согласиться. Прости, – на шаг отошла от него, чувствуя, что делаю ему больно. – Ты знаешь причину.
– Это твое желание или ты считаешь своим долгом вернуться к дочери?
– Что? – абсурдность его слов меня ввела в недоумение. – Слушай, – продолжила я, уже довольно напряжённо, – мое появление здесь ошибочно, и я намерена вернуться обратно.
– А ты уверена, что это ошибка? – Зенон как—то пугающе улыбнулся, засунув руки в карманы штанов. Снова этот снисходительный жест. – Если ты так желаешь, я верну тебя к дочери, – он даже не дождался моей реакции, оставив в недоумении.
– Буду признательна, – последнее, что я бросила, заканчивая наш разговор.
Погруженные в свои мысли, мы разошлись по разным углам комнаты и ничего не говорили друг другу вплоть до того, как оба уснули
***
Я подорвалась, разрывая свой сладостный сон. По ощущениям была глубокая ночь. Проснулась от истошного кашля, но это была не я. Зенон лежал ко мне спиной и дрожал. Подбежав к нему, упала на колени и развернула его к себе. Он весь покрылся капельками пота, и кожа приобрела бледный цвет. Я запаниковала, манока больше не было. Зен потратил его на меня, чтобы полностью излечить, потому что сил на восстановление у меня не было.
Но сейчас он в нем нуждался не меньше меня.
– Зенон, – позвала его я, слегка потрясла за плечи. – Очнись!
Глаза парня были закрыты. Приложив руку к его лбу, поняла: у него жар. Мне нужны были вода и тряпки. Аккуратно положив его голову на самодельную подушку, принялась искать предметы. В сумке откопала бутылку с водой, которую мне Нонна впихнула в последний момент перед выходом из дома. И где—то среди мехов животных нашла разорванные тряпки.
С треском порвала их на меньшие куски и взяла одну из них. Подбежала обратно к Зену, намочив ткань по дороге. Приложила ко лбу, протёрла его лицо, шею и руки. Настало очередь груди. Расстегнув пуговицы на рубашке, взору открылся оголённый торс. Капли пота стекали по ребрам, останавливаясь на животе там, где было ранение. Оно покрылось корочкой и почти зажило.
Я провела мокрой тряпкой и остановилась на пряжке ремня. Махнула головой, отметая неуместные мысли и застегнула пуговицы. Отложив куски ткани подальше, села возле Зенона и стала наблюдать, на случай если ему станет хуже. Он спал беспокойно, словно ему снился кошмар. Ворочаясь, Зен не мог найти себе место. В очередной раз вздрогнув, я погладила его по голове и начала успокаивать. Когда моей дочке снились кошмары, я пела ей песни.
Спи, моё солнышко, спи,
Ветер утих за окном,
Звёзды зажглись в вышине,
Тишина льётся волной.
Кошки уснули в саду,
Ёлки качают листвой,
Месяц следит за тобой,
Светит тебе путь во сне.
Сладко закрой свои глазки,
Нежно обнимет покой,
Спи, моё счастье, усни,
Всё будет хорошо с тобой.
Зен перестал ворочаться и через некоторое время умиротворенно уснул. Я сама не заметила. как провалилась в сон, сидя на полу, положив голову на колени.
***
