– Мы обошли весь Невский проспект. Он рассказывал мне о каждом здании, попадающемся нам по пути, поэтому прогулка затянулась на целый день. У него был такой приятный и мелодичный голос. Он бы замечательно вписался в вечернюю детскую передачу! Я делилась с ним планами на будущее. Всё это время мы держались за руки. Я видела этого человека впервые, но наша близость казалась естественной. Словно мы были старыми друзьями и наконец встретились, чтобы обсудить все новости. А какой же у нас случился красивый поцелуй на фоне разведенного моста!..
Женя полностью сосредоточился на рассказе Марины Петровны. Он представил оживленные улочки Ленинграда, освещенные редкими солнечными лучами, согревающими не только кожу, но и душу, и двух молодых людей, смотрящих друг на друга со смущенными улыбками и трепетом в груди. Его сердце бешено заколотилось, а в глазах поплыло от легкого головокружения. Женя расслабился, и одна его рука скатилась по ноге и упала прямо на бедро Киры.
Кира бросила на него вопросительный взгляд. Женя мгновенно покрылся потом от волнения и резко убрал руку, ударившись ею о ножку стола. Он втянул носом воздух, сдерживая болезненный стон. К щекам прилил жар. Женя нервно поправил очки, желая провалиться сквозь землю.
Кира пожала плечами и отвернулась. Марина Петровна как будто не заметила возникшего между ребятами замешательства и продолжала рассказ:
– Мама тогда очень перепугалась, не обнаружив меня в гостинице, а я… была так влюблена! Когда мама уснула, я вышла на балкон, где он уже ждал меня. Мы молчали и полночи бросали друг на друга счастливые улыбки. Это было удивительное молчание. Ничего не говорить, но при этом слышать тысячу слов, плескающихся в глазах человека.
У Жени перехватило дыхание от фантазий, навеянных историей Марины Петровны. Он стиснул зубы, подавляя охвативший его сладостный трепет, но волна мурашек уже обрушилась на него, а сердце грозилось пробиться через грудную клетку. Женя хотел отодвинуться от Киры, но боялся привлекать внимание.
– Мы виделись каждый день. Это была любовь с первого взгляда. Не знаю, верит ли сейчас молодежь в такое. – Марина Петровна провела маленькими пальцами по тонкой ручке кружки.
– Нет, – ответила Кира. – Я никогда не влюблялась в парня с первого взгляда. В принципе, подходящего человека очень сложно найти. Вам так повезло! – она накрыла руку Марины Петровны ладонью. Марина Петровна тепло улыбнулась в ответ и тут же посмотрела на Женю.
– А у вас как, Евгений? Верите в любовь с первого взгляда?
Женя нервно сглотнул и сжал руки в кулаки.
– Да, – произнес он, к счастью, спокойным, даже немного равнодушным голосом.
– А эта любовь отвечала вам взаимностью? – Марина Петровна чуть склонила голову на бок и хитро прищурилась.
– Нет. – Приятное волнение сменилось на невыносимую боль. Вот бы взять себя за грудки и хорошенечко встряхнуть! Он уже не раз договаривался с собой, что будет держать эмоции под контролем и не позволять им овладевать всем его естеством. Ему успешно удавалось держаться какое-то время, но из раза в раз наступал переломный момент, когда Женя возвращался к тому, с чего начал. Это просто невыносимо! Что надо сделать, чтобы навсегда вытравить из себя эти чувства? Сходить на лоботомию?!
– Ну ничего. У вас еще впереди романтическое путешествие с прекрасной девушкой, – Марина Петровна подмигнула. – А та неразделенная любовь еще будет локти кусать!
– Да, если тебе тут понравится какая-то девушка, я тебе помогу. – Кира похлопала Женю по плечу.
Он поджал губы и мрачно уставился на людей с соседнего столика, чтобы не видеть лиц собеседниц. Кира пихнула его коленкой в бедро.
– Да ты не стесняйся обращаться ко мне. Сделаю всё в лучшем виде. Может, я не вызываю доверия, но на меня можно положиться.
Жене захотелось уйти. Ну почему он выбрал такое неудачное время для поездки? Он должен был в одиночестве гулять по улочкам Питера и предаваться грустным воспоминаниям о маме и теплеющим на глазах отце, а не сидеть рядом с этой невнимательной, проблемной особой и слушать эти жестокие слова. А она ведь даже не подозревала, как сильно они ранили его.
Тут вдруг кто-то наступил ему на ногу. Он нехотя осмотрел собеседниц и наткнулся на проницательный взгляд Марины Петровны.
– Мальчик мой, чтобы очаровать девушку, нужны ум и добрая душа. Всё это, как я вижу, у вас есть, так что пользуйтесь.
Женя застыл, не в силах вымолвить ни слова. У него было более сложное представление о любви. Если бы Марина Петровна оказалась права, он бы уже давно держал за руку любимую девушку.
– Ой, что-то я заговорилась совсем! У меня же через полчаса экскурсионный автобус! А еще нужно зайти в номер за шляпкой и припудрить носик! – Марина Петровна оторвала глаза от наручных часов и взялась за столовые приборы.
Глава 4
Женя и Кира шли до своих номеров в тишине. Женя планировал взять нагрудную сумку с деньгами и документами, а Кира собиралась переодеться, ведь в столовую она заявилась в помятой, растянутой футболке, спортивных, широких штанах с маленькой дыркой на коленке и тапочках.
– Куда ты планируешь пойти сегодня? – как бы невзначай поинтересовался Женя, хотя, в действительности, думал об этом весь вчерашний вечер.
– Хочу начать свое приключение с «Петергофа», – тут же отозвалась Кира, хотя всё еще выглядела удивительно задумчивой.
– Как будешь до него добираться? – Они застыли возле номера Киры.
– Пока еще не продумывала маршрут.
– Помочь?
– Хочешь съездить со мной? – вот так вот просто предложила Кира.
– Да! – выпалил Женя и тут же пожалел об этом. «Петергоф» стоял в его планах, но в них не было спутника, тем более Киры. Разве Женя был готов разделить с ней сокровенные эмоции от посещения дорогого сердцу места?
– Я быстро!
Пока Женя анализировал принятое на эмоциях решение, Кира упорхнула в номер. Хлопок двери отрезвил его. Женя покачал головой, поражаясь собственному безрассудству, и засеменил за сумкой.
***
– А ты знаешь вообще, что такое «Петергоф»? – спросил Женя, когда они уселись в поезде друг напротив друга. Поезд был переполнен. Кира думала, что им придется стоять весь путь, но Женя нашел два свободных места рядом с другими пассажирами.
– Парк фонтанов.
– Не совсем. Петр Первый курировал строительство Кронштадтской крепости на острове Котлин. В пути ему нужно было где-то отдыхать, и для этих целей построили Петергоф. Только через несколько лет Петр возвел там дворец с фонтанами и сделал из него резиденцию для летнего отдыха и приема зарубежных гостей.
Мимо них прошел мужчина с огромной сумкой и задел плечо Киры. Она поморщилась и потерла ушибленное место. Женя встал, жестом попросил Киру подвинуться – между ней и девочкой лет двенадцати еще было свободное пространство – и сел возле прохода.
Женя уставился на голые коленки Киры. Она надела белую футболку с изображением мультяшного кота, спортивные короткие шортики, носки разной расцветки – один носок был розовым, а другой зеленым – и собрала волосы в пучок.
– Не слишком ли ты холодно оделась? – Женя нахмурился. Когда они встретились в коридоре отеля, он продумывал маршрут и периодически критиковал себя за решение сопровождать Киру, поэтому не обратил внимания на ее внешний вид.
– На улице двадцать два градуса, – она недоверчиво выгнула брови. – Как тебе не жарко в кофте?
– Питер находится на севере, так что здесь довольно прохладный воздух.
– Но сейчас-то тепло, – Кира пожала плечами.
Они были полными противоположностями. Женя, который надел джинсы, футболку и толстовку с молнией и еще умудрился свернуть в маленькую сумку дождевик, старался всё планировать заранее, а Кира же жила настоящим моментом и предпочитала не утруждать себя переживаниями о будущем. С одной стороны, Женя завидовал ее спонтанности, ведь постоянный контроль над ситуацией вытягивал из него много сил, с другой же стороны, переживал, как бы такая безответственность не довела ее до беды.
Через полтора часа они оказались на месте. Кира ловко проскользнула через длиннющую очередь за билетами и выскользнула из нее с широченной улыбкой, демонстрируя Жене две заветных бумажки в поднятой руке. Женя отметил, как удивительно они дополнили друг друга: он продумал быстрый и удобный маршрут, а она помогла им в кратчайшие сроки пробиться через турникеты.
– Между прочим, фонтаны Петергофа признаны самыми роскошными в Европе и в мире, – отметил Женя, когда они вошли на территорию дворцово-паркового ансамбля, но Кира уже не слушала его и вырвалась вперед, готовая к столкновению с неизведанным. Женя не стал подстраиваться под ее скорость. Если она захочет, то подождет его. Он не может идти быстро, так как спешка заставляет его нервничать и путает мысли. Женя привык всё делать медленно и внимательно осматривать разворачивающиеся перед ним события и пейзажи.
Кира остановилась перед Большим дворцом – красивым желтым зданием, с голубой крышей и белыми карнизами – и, запрокинув голову, осмотрела его.
– Это тут принимали гостей? – Кира достала из рюкзака телефон, отошла на пару шагов от дворца и сделала несколько фотографий.
– Да. Кстати говоря, во Вторую мировую его взорвали, и он был практически полностью разрушен. Часть экспонатов вывозили в другие города, другую закапывали.
Кира отошла еще подальше, не заметив группу людей, движущихся плотной стеной в ее сторону. Женя мигом очутился возле Киры, положил руку ей на спину и мягко отодвинул. Кира удивленно выпучила глаза и растерянно пробормотала:
– Спасибо.
Затем она двинулась к каскаду фонтанов, располагающемуся прямо перед дворцом. Кира протиснулась к каменной ограде, положила на нее локти и приподнялась на цыпочках, любуясь открывшимся перед ней прекрасным сооружением. Вниз тянулись две массивные лестницы, по которым стремительно стекала вода. По бокам каждой ступеньки были установлены позолоченные скульптуры персонажей из древнегреческой мифологии и вазы. Внизу располагался бассейн, в центре которого возвышалась статуя Самсона, разрывающего пасть льву. Бассейн уходил в длинный канал, соединенный с морем.
– Давай спустимся вниз, – предложил Женя.
Кира вылезла из толпы, хмуро вглядываясь в экран телефона, и продемонстрировала его Жене.
– Жалко, что нельзя попросить людей снизу отойти и дать мне сделать красивую фотографию.
Женя поддался вперед, чтобы рассмотреть получившийся снимок. По его мнению, вышло неплохо. Так как они стояли на возвышении, люди снизу казались маленькими точками, теряющимися на фоне величественных статуй и ровно посаженных деревьев по всему периметру канала.
Пока Кира делала фотографии с разных ракурсов, Женя внимательно рассматривал каждую статую. Ему нравилось наблюдать, как солнечные лучи подсвечивали позолоту. Благодаря им, фонтан и дворец, возвышающийся на заднем плане, казались сияющими. Женя закрыл глаза и вслушался в шум стремительно несущейся воды. В детстве он очень любил это место. Так как забираться в фонтаны запрещено, Женя приближался к ним, насколько возможно, и охлаждался случайно пойманными брызгами. Под конец прогулки почти вся его одежда промокала насквозь, поэтому приходилось высыхать на солнышке.
– Можешь меня щелкнуть? – Кира сунула Жене под нос телефон.
Женя вздрогнул и на автомате взял его. Когда он встретился с Кирой взглядом, она почему-то усмехнулась. Он поджал губы. Кира постоянно находила в его поведении что-то забавное и смеялась над ним. Раньше ему казалось, что она делала это специально, чтобы заставить его смутиться и поднять себе настроение, но потом он понял: Кира даже не догадывалась о его отношении к ней. Это подтвердила и Надя, у которой Женя отважился поинтересоваться, есть ли у Киры парень. Лучше бы Надя проболталась, и Кире стало стыдно просить у него конспекты, прижимаясь носом к его щеке. Или у нее наоборот заболело бы горло от смеха?
Женя сфотографировал Киру напротив фонтана. Кира взялась за лямки рюкзака, расставила ноги по ширине плеч и широко улыбнулась. Жене очень нравилось, что она не пыталась встать в соблазнительную позу и не просила его сто раз переснять, потому что под подбородком появилась дополнительная складка или что-то в этом роде. Кира вообще не переживала о своей внешности. Неярко красилась, всё время носилась в кроссовках, штанах и растянутых футболках, вечно съезжающих с плеч и оголяющих лямку топика. Она редко надевала платья, но при этом всегда была красивее всех. Кира даже в путешествие приехала не с огромным чемоданом, набитым нескончаемым количеством нарядов, а со спортивным рюкзаком.
– Приведи меня к своему самому любимому фонтану! – Она убрала в карман шортов телефон и заправила за ухо выбившиеся прядки волос.
– Мне больше всего нравится этот, – Женя кивнул на Большой каскад, который они только что разглядывали.
Кира обернулась и отметила:
– Да, очень красивый.
– Он прославляет победу России в войне за выход к Балтийскому морю. Например, вот этот фонтан, – Женя указал на Самсона, – называется «Самсон, раздирающий пасть льва». Он посрамляет поверженного противника.
– А я думала, что фонтаны строили для красоты и в них нет никакого глубинного смысла, – Кира пожала плечами и еще раз осмотрела весь фонтан сверху вниз. – Неужели даже вот эти лягушки снизу о чем-то рассказывают? – Она скептически выгнула бровь и указала на двух лягушек, установленных на угловых выступах основания каскада.
– Конечно. В античных мифах есть история о том, как богиня Латона, мать Аполлона и Афродиты, долго скиталась по свету и зашла в ликийскую деревню, чтобы напиться воды. Ликийцы посмеялись над ней и замутили источник. Латона разгневалась и превратила их в лягушек. В Петровскую эпоху этот миф связали с Северной войной. Под обращенными в лягушек ликийцами подразумевали шведов, которые кичились непобедимостью своего оружия, но были повержены.
– Вот это да! Поехала бы я сюда одна, никогда бы про это не узнала! – Кира приоткрыла рот от удивления.
– Если ты отправляешься в путешествие не отдыхать, а знакомиться с новыми городами, нужно тщательно готовиться к нему. Хотя бы открыть на ютубе видео про те точки, которые ты собираешься посетить. Иначе какой смысл таких вылазок? Ты увидишь красивые места, но не поймешь их значение.
– Эти истории слушать интересно, но я быстро их забуду. Вот, например, я уже не помню подробности про колдунью, превратившую жителей деревни в лягушек.
– Латона – не колдунья, а богиня. – Женя поправил очки указательным пальцем.
– Во-от, видишь. У меня уже всё выветрилось из головы, – Кира развела руками.
Они двинулись с места и зашагали по каменной дорожке к следующему фонтану.
– Ты думаешь, раз факты забываются, их не надо изучать? – уточнил Женя.
– Надо, но не так настойчиво. – Кира протерла нос.
Женя улыбнулся.
– Хорошо. А какой вывод ты можешь сделать из истории с этой «колдуньей»?
Кира на несколько секунд задумалась.
– От твоих пороков страдают в первую очередь не другие люди, а ты сам. Если ты созидаешь только зло, то откуда взяться добру? Не каждый человек после удара будет подставлять другую щеку. Люди поиздевались над богиней и превратились в лягушек, вынужденных жить возле испорченной воды. Загрязненная вода, получается, – это олицетворение их плохих поступков, которые вернулись к ним.
– Как это знание пригодится тебе в жизни? – Женя, не отрываясь, смотрел на Киру. Ему было приятно, что у них завязался такой интересный разговор. Он любил рассуждать на различные философские темы.
– Заставит меня задуматься над тем, чем я делюсь с миром и что получаю взамен. Если меня окружают только алчные и жестокие люди, может быть, я недостаточно честна с собой? – Кира достала из рюкзака бутылку воды и сделала пару глотков. Несколько капелек стекло по ее подбородку, упало на футболку и превратилось в маленькие влажные пятна.
– Для того, чтобы обращаться к этим мыслям, тебе ведь необязательно помнить ту легенду, верно?
Кира кивнула и протянула Жене бутылку воды, вопросительно вскинув брови. Он отрицательно помахал рукой.
– То есть знание этой легенды помогло тебе понять что-то про саму себя или про других людей. Оно выполнило свою функцию и забылось, но от этого не потеряло свою значимость в твоей жизни. Она отобразилась в судьбоносных решениях, которые ты принимала благодаря полученному опыту.
Между бровей Киры залегла складка. Она споткнулась о камень, издав тихий стон. Женя тут же подхватил ее под локоть и держал, пока Кира не смогла прочно встать на ноги.
– Ты хочешь сказать, – медленно начала Кира, приложив согнутый палец к губам, – что… – она сделала небольшую паузу. Складка между ее бровей углубилась. – Не бесполезно изучать что-то новое, даже если оно тут же выветривается из моей головы? Я забыла факты, но, прежде чем это произошло, они научили меня чему-то новому?
– Да, всё верно.
– Какой ты умный! – Кира широко улыбнулась. – Мне нравится твоя интерпретация статуй лягушек. Я посещала парочку московских музеев, но быстро проходила мимо каждой статуи. Мне казалось, их нужно разглядывать с эстетической точки зрения. Никогда бы не подумала, что они таят в себе какой-то глубинный смысл. Видимо, до сегодняшнего дня я тратила время впустую.
– Вовсе нет. Получение приятных эмоций – это ведь тоже хорошая цель. Благодаря этому ты отдыхаешь.
– А ты всегда читаешь книжки, когда ездишь по… – Кира задумчиво закатила глаза, – культурным точкам? – она перевела заинтересованный взгляд на Женю.
Пока они разговаривали, успели пройти мимо нескольких красивых фонтанов. Кира бегло осматривала их и при этом постоянно обращала глаза к Жене. Женя даже не заметил, где они шли. Он на автомате вел Киру по знакомому маршруту и полностью сосредоточился на предмете разговора. Его ладони вспотели от радостного волнения, а сердце быстро забилось. Во время учебы он пересказывал Кире содержание лекций и литературы к семинарам, и она внимательно слушала его, но сейчас они гуляли в неформальной обстановке вдвоем и говорили на отвлеченные темы. Такого между ними еще никогда не происходило.
– Да, всегда, – он сдержанно кивнул.
– А как же ты тогда отдыхаешь? – удивилась Кира.
– Мне нравится открывать что-то новое. Меня это расслабляет. Во время учебы я читаю психологию, философию и психиатрию. Это отнимает много сил. Только на каникулах я позволяю себе брать русскую классику и книги о путешествиях. – Женя провел рукой по волосам и смущенно улыбнулся.
– У меня от любой книжки взрывается мозг, так что я восхищаюсь твоим умом. – Кира покачала головой и поправила лямки рюкзака, сползшие с худых плеч.
– Дело не в уме, а в мотивации. – Женя испытал укол тревоги. Слова Киры как будто построили между ними бетонную стену. У него появилось сильное желание оправдаться, объяснить, что он не какой-то там ботаник, живущий в параллельной вселенной, а обычный парень, который может выпить вино, возбудиться при виде обнаженных ног любимой девушки и употребить нецензурную лексику, если что-то пошло не так. – Я люблю книги с детства. – Женя сделал глубокий вдох, чтобы успокоиться. Он ни за что не будет изменять себе и строить того, кем не является. – Я был не таким общительным, поэтому обо всем узнавал из книг.
– Но ты ведь и сейчас такой, – хихикнула Кира. – Необщительный, я имею в виду.
– Ну да. – Женя поправил очки и уставился под ноги.
