Проявление потенциала
Наступило 18 февраля 746 года. День рождения Теодора. Из всех однокурсников, обучающихся в ДОЦ вместе с ним, он был третий по старшинству. Поэтому обучаясь на втором курсе, ему уже исполнилось пять лет. Хотя многим другим детям было всего 4. С одной стороны он выглядел несколько крупнее и старше остальных, поскольку наконец-то стал плотно кушать, по нескольку раз в день и прилично добрал недостающий вес. С другой, Тед несколько отставал в интеллектуальном развитии от подавляющего большинства детей из-за того, что в домашних условиях он был предоставлен по большему счету только себе, что до ДОЦ, что после. Поэтому закрепления полученных знаний мальчик не получал. Именно поэтому на курсе он считался среднестатистическим ребенком без предрасположенностей к каким-либо знаниям.
Безусловно, Теодор уже научился читать детскую литературу, специально подобранную воспитателями под соответствующий возраст, хотя его скорость чтения и являлась практически самой низкой на курсе. Так же, он уже писал понемногу, хотя его почерк было сложно различить. Несмотря на то, что в ДОЦ обучали писанию печатными буквами, некоторые из них, такие как, «G», «W» или «Z» у ребенка никак не получались воспроизвести на листе бумаги. На занятиях по рисованию он делал определенные успехи, но только по отношению к своим предыдущим работам. Таким, как тема «Семья», «Будущая работа» и «Природа». Теперь его рисунки не заключались только лишь в разукрашивании прямоугольного листа в один цвет. Мальчик научился рисовать человечков, облачка, солнце, луну, автомобиль и другие простые ассоциативные изображения, составленные из незамысловатых линий и пунктиров. Шедеврами детской живописи это было назвать сложно, но в отношении самого воспитанника очевидный прогресс присутствовал.
С танцами и пением у Теодора абсолютно не задалось. Дошло даже до того, что мальчик категорически отказывался участвовать во всем, что было связано с этими уроками и воспитателям пришлось во время проведения уроков пения и танцев переводить его на время в другую группу. Очевидный плюс заключался в том, что во время обучения с другими группами, у Теда появлялась дополнительная возможность общения с другими детьми. Таким образом, он стал более раскрепощенным и общительным. Иногда даже слишком. В плане коммуникации возникало ощущение, что равных ему нет. Мальчик переменился на глазах, по сравнению с тем, каким он зажатым и молчаливым пришел в стены этого образовательного центра. А между прочим, коммуникативные навыки общения являлись одной из дополнительных характеристик при поступлении в школу. Что безусловно добавляло плюс одно очко в копилку Теодору.
Что касается других классных занятий, то там у дошкольника не было никаких высоких успехов. Ко многим из них он относился не без интереса, но и не питал особой любви. Что-то делал кое-как, например, лепку из пластилина, а что-то – лишь бы сделать. Скажем, на уроках конструктора, мальчик не старался построить какое-то сооружение. А ведь у некоторых получались действительно необычные для их возраста строения. Тед чаще всего хаотично подбирал детали и соединял их ставя друг на друга. В итоге получалось не пойми что.
А вот к чему точно пристрастился ученик второго курса, так это к спортивным занятиям. Он одним из первых, в кратчайшие сроки нашел общий язык с тренером и в точности понимал то, чего тот от него требует. Несмотря на то, что возня с футбольным мячом в конце урока носила соревновательный эффект, что добавляло энтузиазма молодому воспитаннику, любви к этому виду спорта Тед не испытывал. Он вел себя на площадке своеобразно, и чаще всего играл не по правилам, несмотря на большое количество предупреждений и замечаний от тренера и г-жи Доновой. Во время игры, мальчик всегда старался быть первый на мяче, силой отталкивая своих соперников и партнеров по команде. Да, на полноценный футбол до сих пор это не было похоже, но тренер пытался изо всех сил привить дошкольникам основные правила футбола. Он объяснял им как на площадке действовать можно, а как категорически возбраняется.
По-другому ситуация складывалась для мальчика, когда речь шла об игре в красном круге, который находился в центре спортивного зала. Для привития воспитанникам таких полезных качеств, как упорство, борьба до самого конца, и выносливость, существовала детская игра, позволяющая проявить и развить эти волевые черты характера. Она заключалась в следующем:
Группа делилась на три подгруппы, в каждой из которых было равное количество человек, плюс/минус один дополнительный участник, если детей нельзя было разделить поровну. Каждый участник подгруппы становился ко контуру красного круга в любое свободное место и оставался там до сигнала тренера, который сопровождался свистком или громким хлопком в ладоши. После получения этого сигнала, начиналось состязание. Оно заключалось в том, чтобы лишь один из его участников остался в центре красного круга. Разрешенными приемами были толчки и захваты рук, с помощью которых можно было вытолкнуть своих оппонентов за пределы обозначенной территории. Круг был достаточно большой и занимал чуть ли не 1/3 площадки, если учитывать его общую внутреннюю площадь. Поэтому места для состязания хватало для всех его участников. После того как тело игрока целиком покидало пределы красного круга, ребенок считался проигравшим и выбывал из игры. При попытке вернуться и продолжить соревнование, тренер или воспитатель успокаивали малыша и объясняли ему, что для него игра окончена, поэтому нужно дождаться ее окончания, чтобы не мешать остальным игрокам.
Сегодня, в день рождения Теодора так получилось, что урок физкультуры приходился вторым по счету. После него следовала еще пара занятий, а затем в столовой Теда ожидал небольшой сюрприз, подготовленный госпожой Доновой, в честь его праздника. А пока, мальчик был сосредоточен на предстоящем соревновании, которое для него уже стало обыденностью. Больше всего Теодор ждал именно этой игры, в которой он всех превосходил по силе и упорству.
Подгруппа Теда, состоящая из трех мальчиков и двух девочек заняла свое место вокруг красного круга. Каждый из детей по-своему приготовился к старту состязания. Кто-то просто стоял вытянувшись, кто-то, немного согнувшись вперед и перераспределив большую часть своего веса на опорную ногу. Одна из девочек недовольно оглядывалась по сторонам, явно не понимая смысла предстоящей игры и не изъявляя особого желания в ней участвовать. Несмотря на свое самое обычное происхождение, она выглядела и вела себя как самая настоящая принцесса. Поэтому была крайне капризной и непослушной. Никогда не делала то, чего ей на данный момент не хотелось, чем не раз огорчала своего воспитателя, который упорно старался привить ей желание и интерес к различным видам занятий.
Как только прозвучал свисток тренера, одновременно выполняющего функцию неподкупного и справедливого судьи, четверо ребят (включая Теда) рванулись с места в центр окружности, одновременно толкаясь и пытаясь вытянуть друг друга за руки за пределы дозволенного игрового пространства. Только одна девочка осталась стоять на одном месте, крестив ручки у себя на груди и презрительно отведя взгляд в сторону. К ней подскочила воспитательница, предлагая ей присоединиться к общей игре, рассказывая и объясняя на пальцах, как той будет весело. Однако принцесса и слушать не стала. Развернулась к г-же Доновой спиной и направилась в противоположную сторону, фыркнув носом и закатив глаза.
Тем временем, противостояние на площадке продолжалось и напряжение нарастало. Никто не хотел проиграть, но и силы были на пределе. Тед стоял ровно в центре окружности, держа за руку двоих ребят стоявших по обе стороны от него. Каждый из них старался вытянуть мальчика на себя, чтобы тот покинул место безоговорочного победителя. Издали это выглядело так, что они вот-вот его разорвут его надвое. Однако для этого, их силенок было бы маловато, да и сам Теодор был в разы сильнее этих ребят. Тед присел на колени, продолжая сдерживать напор его соперников и вынуждая тех сделать то же самое одновременно с ним. В данный момент, он ощущал тягу и в одну, и в другую сторону от себя. Как вдруг, произошло то, чего никак ни ожидал не один из них. Тед захватил руку мальчика, стоявшего перед ним, и начал тянуть того на себя. В результате для того возникла непреодолимая сила, которой он никак не мог противостоять. Все трое сдвинулись со своих мест. Мальчик, находившийся позади Теда, оказался за чертой круга и моментально стал проигравшим. Сам Теодор шлепнулся на спину, оставшись лежать наполовину внутри окружности, наполовину вне ее пределов. А мальчик до этого стоявший спереди от него, благодаря силе совместной тяги покинул пределы игрового поля, сделав пару кувырков, как бравый акробат. Таким образом осталось двое претендентов на победу. Теодор и еще одна девочка, про которую он совсем забыл, сконцентрировавшись на суровом мужском противоборстве.
Довольный, но уставший, мальчик начал подниматься, глядя на сидевших напротив него зрителей, тренера и воспитателя. Многие из них начали махать руками и что-то активно показывать. Маленький борец поймал себя на мысли, что он победил, и что его скоро ждет финал, включающий его самого и еще двух победителей других подгрупп. Внезапно Теодор ощутил на себе толчок, направленный в спину, которого было достаточно для того, чтобы вновь вывести мальчика из равновесия и вычеркнуть имя этого участника из списка будущих финалистов. С крайне удивленным выражением лица, которому добавлял еще большей комичности его широко открытый рот, принявший форму овала, и криком, испускаемым им от неожиданности, малыш шлепнулся на мягкое резиновое покрытие, смягчившее его падение.
Тренер громко объявил победителя текущего состязания. Теодор перевалился на спину и хлопая глазками, посмотрел на вытолкнувшую его девочку. Та прыгала от радости на месте и улыбаясь, дружелюбно махала ему своей маленькой ручкой.
– Люси, пойдем! Ты победила! Ух, надо же… – произнесла ее подружка, подойдя к финалистке и взяв ее за руку. Вдвоем, они скрылись за спинами сидевших на полу детей. Тед продолжал сидеть на полу смотря по сторонам. К нему подошел г-н Петри и помог подняться, проговаривая: «Все хорошо Теодор. Случается и проиграть. Невозможно выигрывать постоянно. Это нормально. Не переживай!»
Оставшуюся тренировку Тед сидел и наблюдал за финалом на ряду с остальными выбывшими из игры ребятами. В финале участвовало двое мальчиков и Люси, которая каким-то чудом прошла туда из-за того, что все участники о ней позабыли в момент поединка. Однако сейчас, когда не было никакой давки в круге, все друг друга хорошо и отчетливо видели, скрыться было не за кого. Двое мальчиков достаточно быстро вытолкнули слабенькую Люси за пределы круга и продолжили свое противостояние. Тренер помог ей подняться и погладил по голове, похвалив за проявленное упорство и смелость. Девочка вернулась к остальным, не грустя особо по поводу ушедшей от нее победы. Внутренне, она гордилась собой за то, что просто побывала в финале, впервые за все время, и ей было этого достаточно.
До конца занятия оставалось не так много времени, тем не менее, оно было заранее рассчитано тренером и воспитательницей ДОЦ. Быстрыми семимильными шагами в зал влетели помощницы г-жи Доновой, которые начали подготавливать умывальни для мальчиков и для девочек. Они представляли собой высокие квадратные складные ширмы с небольшими входами с одной из сторон и ставились в разных концах спортивного зала. Каждая из помощниц садилась внутрь на табуретку, прихватив с собой детские антибактериальные одноразовые салфетки, которыми необходимо было тщательно протереть каждого ребенка после занятий спортом. Так же, при себе у них имелось несколько комплектов чистой белой одежды в виде футболок и шортиков для того, чтобы переодеть малышей. Комплектов одежды было ровно столько, сколько имелось воспитанников в каждой группе. Импровизированные раздевалки, они же умывальни, для девочек и для мальчиков были готовы. Тренер и воспитатель выстроили детей в два ряда, соответственно их половой принадлежности. Процедура умывания и переодевания занимала какое-то время, поэтому для того, чтобы никто не разбегался в период ожидания, взрослые занимали детей разговорами и играли с ними.
Наконец, чистые и опрятные, ребятишки были готовы к прохождению следующих занятий, следовавших за физкультурой. Стройной группой по два человека, они направились в другой кабинет, подготовленный для нового урока.
Последнее занятие перед обедом было посвящено изучению растений. Для каждого из воспитанников на полу лежала интерактивная книжка, каждый разворот которой имел базовую текстовую информацию о конкретном растении, а также его 3D-модель, привлекающую своей красотой внимание детей. Комната была оборудована прожектором, проецирующим познавательный мультфильм о растениях, о которых говорилось в этой книге. Конечно, подавляющая часть информации предоставлялась именно о тех цветочных культурах, которые существовали в данной местности, но также учебники содержали достаточное количество материала о самых распространенных растениях, существующих по всему миру. Это было далеко не первое и не последнее занятие по детской ботанике. Ведь природа была так разнообразна, что запомнить все и сразу было сложно даже для взрослого человека. Однако это не означало, что в классе повторялся один и тот же материал из раза в раз, и просматривался один и тот же мультфильм. Городские власти крупных городов подготовили специальную программу развития по данной дисциплине таким образом, чтобы ее было легко воспринять детским неокрепшим мозгом. При этом, она не являлась какой-то занудной и неинтересной. Во время просмотра познавательного видеоматериала, дети любовались цветами и деревьями веселясь и наблюдая за тем, как ожившие на стене анимации разговаривают с ними и рассказывают про себя, поясняя, каким образом за ними необходимо ухаживать, и как категорически с ними вести себя нельзя. Подобным образом проходили и занятия по детской зоологии. Правда курс о животных и насекомых был не такой продолжительный, как о растениях, поскольку первых существовало гораздо больше, чем последних.
Завершился предобеденный урок, и все воспитанники группы госпожи Доновой выстроились в ряд по два человека. Теодор хотел было по привычке встать в самый конец ряда, однако на этот раз воспитательница взяла его за руку, определив его место во главе группы. Ряд замыкала помощница педагога, следившая за тем, чтобы никто из детей не отклонялся от намеченного курса. Класс начал медленно подниматься по эскалатору вверх, который неторопливо старался доставить группу госпожи Доновой на последний этаж здания. Поскольку Теодор был в самом начале ряда, ему довелось одним из первых увидеть встречающую группу работников столовой, в руках у которых были желтые шарики. На этих воздушных шарах, наполненных гелием, было написано большими белыми буквами с одной стороны: «С днем рождения, Теодор!», а с другой: «5 лет». Два работника обеденной зоны, одетые в белые фартуки, с санитарными одноразовыми белыми шапочками на головах, стояли по бокам от выхода с эскалатора, держа пальцами воздушные шарики, стремящиеся под воздействием гелия взмыть в воздух и сблизиться с потолком. Предвидя заранее удивление мальчика, приводящее его в стопор, сотрудники нажали кнопку эскалатора и временно остановили его движение, чтобы дать Теду насладиться моментом начала его праздника. Ступени эскалатора моментально замерли, а вместе с ними и вся детская группа.
– С днем рождения, Теодор! Смотри, что мы для тебя сегодня подготовили! Идем! – произнес один из сотрудников столовой, одновременно протягивая Теду шарик и отводя его немного в сторону, тем самым освобождая дорогу для остальных детей. Другой сотрудник ткнул ладонью по кнопке вновь приводя в движение эскалатор. Ребятишки медленно начали подниматься и рассредоточиваться по помещению. Теодор, крепко сжимая ленточку, на дальнем конце которой болтался шарик, начал его тянуть вниз, перебирая руками и подбираясь к своей цели все ближе и ближе. Ему хотелось пристальнее рассмотреть белый текст, написанный на воздушном шаре.
– С днем рождения! Я забыла, что у тебя он сегодня… – послышался слева громкий голос девочки, которая стояла рядом с именинником и протягивала ему свою руку. Это было настолько неожиданно, что тот вздрогнул и воздушный шарик выскользнул из его рук, стремительно взлетев вверх и направившись к потолку. Теодор выпучил глазки, стараясь успеть ухватиться за ленточку, которая так же быстро от него ускользала. Одним точным и резким движением, девочка поймала налету, казалось бы, уже безвозвратно упущенную Тедом ленточку вместе с воздушным шариком и протянув ему спасенную вещь нравоучительно произнесла: «Держи. Больше не теряй!»
Теодор с благодарностью посмотрел в сторону девочки, которая до сих пор тянула ему руку, желая лично поздравить мальчика. Это была Люси. Та самая Люси, которая так бесцеремонно воспользовалась ситуацией и вытолкнула его за пределы круга во время спортивной игры. Теперь перед ним стояла не участница соревнования, а просто обыкновенная приветливая девочка, поздравляющая его с днем рождения. Именинник улыбнулся и протянул ей свою руку в ответ, активно ею тряся. Его рукопожатие было настолько сильным и интенсивным, что Люси стала высвобождать свою ладонь из стальной хватки Теодора.
– Ай! Мне больно! Ты чего? – жалобно полепетала девочка. Она скуксилась и в слезах убежала в сторону столовой. К Теду подошла госпожа Донова, услышавшая писк Люси и увидевшая ее реакцию на рукопожатие.
– Теодор, с девочками нужно вести себя аккуратнее. Ты же сильнее, чем они. Смотри, как ты ее напугал. Их нужно наоборот защищать. Идем, пора садиться кушать. – медленно, делая в конце каждого предложения паузы, произнесла воспитательница, как бы расставляя важные акценты в своих словах для того, чтобы до мальчика дошло их содержание. После череды поучительных слов педагог отвел воспитанника к его месту за одним из обеденных столов, которое виднелось даже на приличном расстоянии.
Теперь, в середине второго курса ДОЦ дети обедали сидя на полноценных стульях, состоявших из четырех ножек для устойчивости, сидения и спинки. В целом стулья выглядели, как обычные и ничем не отличались от стандартных моделей для взрослых, только лишь тем, что были поменьше размером. Вспомогательные ремешки больше никому из одногруппников Теодора не требовались.
Тед подошел к своему стульчику, увешенному праздничными шариками желтого цвета. На столе, напротив него лежал контейнер с едой, перевязанный золотистой ленточкой в форме бантика, которую мальчику предстояло самостоятельно развязать. Остальные дети, сидевшие рядом, с интересом глазели на коробку с питанием, размышляя о внутреннем ее содержимом. Не спеша, Теодор забрался на стул, придвинулся поближе к еде и принялся развязывать незамысловато закрученный бант, потянув за один из концов золотистой ленточки. Затем он открыл контейнер, и все соседи по обеденному столу наклонились вперед, разглядывая пищу, лежащую в нем. Внутри лежал солидный вареный кусочек куриного филе с рисом на гарнир. Справа от контейнера, лежала завернутая в салфетку сладкая булочка в виде забавной гримасы. Такая же в точности выпечка ожидала каждого ребенка, пришедшего на обед сегодня. В стакане, стоявшем слева от контейнера, был налит яблочный кисель, какой так же ожидал многих, за исключением тех, кому он был категорически противопоказан или противен. Как оказалось, ничего особенного из питания не было предоставлено имениннику, о чем могли бы разволноваться некоторые его одногруппники, чувствуя себя обделенными.
Поняв, что никакого особого интереса обед Теодора не заслуживает, дети резко переключили внимание на свои контейнеры и продолжили трапезу. В конце ланча, группа невпопад спела имениннику песенку «С днем рождения» по просьбе г-жи Доновой. После завершения песенки воспитательница принесла Давелу на блюдечке маленький кусочек разноцветного тортика. Таких кусочков было ровно 15, из расчета на каждого воспитанника. К счастью, в группе ни у кого не оказалось аллергии к кондитерским изделиям. Все принялись поедать этот кулинарный деликатес. Тед тоже с удовольствием отломил от своего тортика небольшой кусочек и положил к себе его в рот. Приятный сладкий фруктовый вкус наполнил именинника непередаваемыми чувствами радости и восторга. Он жадно начал работать ложкой, стараясь съесть как можно скорее все содержимое блюдечка, пока весь кусочек не исчез из нее до последней крошки. Безусловно, нашлись ребятишки, которым маленького кусочка не хватило, и они стали требовать добавки. Однако и им пришлось смириться с фактом того, что больше добавки не предвиделось. Таким образом небольшой сюрприз, устроенный в честь Теда, был завершен, и повеселевшие от съеденного десерта дети направились в комнату отдыха, которая шла по расписанию после обеденного времени.
По большому счету Теодору лишь уделили немного больше внимания, чем остальным. Никакого отдельного подарка, кроме нескольких шариков, он не получил, никаких привилегий тоже. Еду ел ту же, что и обычно. Вдобавок, один из его подарков все же отвязался от стула и безвозвратно улетел к потолку. Остальные же шары, воспитательница попросила одну из своих помощниц отнести в комнату отдыха преподавателей, где там и оставить. Ведь у Теодора не было своей отдельной кроватки, к которой их можно было привязать, а переходя из одного кабинета в другой, ненароком можно было их забыть или выронить. После всех занятий, педагог планировала отдать мальчику все его символические подарки. По сути, это был первый за пять лет отмеченный им день рождения, где все его совместно поздравляли. Первые пару лет жизни, в день рождения Теодора, Ларс носил его в больницу к матери для того, чтобы та понянчилась со своим горячо любимым малышом. Но ее быстро покидали силы, а к 743 году, когда Теду исполнилось два года, она и вовсе стала немощной. После смерти матери, Ларс стал еще более формально относиться к ребенку, закрывая лишь базовые вопросы, касающиеся его содержания, лишь бы не стать «изгоем»[1 - Изгои – люди, преследуемые уголовным правом за особо тяжкие преступления. Они вынуждены выживать на воле без права проживания в городах и селах. Подробнее о них рассказывается в книге «Наемник в душе».] и не лишиться всего своего имущества. Поэтому о каком отмечании дня рождения в семье мальчика можно было говорить?
Разумеется, даже такой жест со стороны воспитателя в виде воздушных шариков привел в восторг Теодора. Ведь раньше он никогда не получал никаких подарков. Казалось бы, ничего не могло испортить веселого и задорного настроения мальчика. Учебный день подходил к концу и детей стали собирать домой, из-за чего в главном холле на первом этаже образовывалась небольшая давка. Родители без остановки шныряли туда и обратно, забирая своих деток и выводя их из Детского Образовательного Центра. Особой заботы родной отец Теодора никогда не проявлял, и госпожа Донова это знала, поэтому могло сложиться небольшое ощущение того, что она его несколько опекает, хотя это было не совсем так. Например, сегодня воспитательница всего лишь помогала надеть куртку мальчику. Именно в этот момент ее окликнула директриса, пригласив к себе в кабинет.
– Пойдем, Теодор заберем твои шарики и вернемся дожидаться твоего отца! – воодушевленно произнесла г-жа Донова, наклонившись к уху мальчика. Вместе они вошли в кабинет директора, где, уже заняв все сидячие места на диване, восседали с недовольными выражениями лиц родители со своими детьми. Директриса села за письменный стол и глядя своему сотруднику прямо в глаза властным голосом произнесла: «Госпожа Донова, на ваше поведение поступила жалоба от нескольких воспитанников вашей группы и их родителей».
Воспитательница и Теодор стояли практически у самой двери, отделяющей кабинет директора от коридора. На диване сидели мужчина с женщиной, а на коленях у них пристроились обиженные дети – Патрисия и Дерек. Педагог с недоумением посмотрела на группу сидящих недовольных людей и сказала в ответ, обращаясь ко всем присутствующим: «Я не совсем понимаю, чем я могла заслужить недовольство в свой адрес. Мы занимались сегодня в обычном режиме и не произошло ни одного инцидента, собственно, как и всегда».
– Вообще-то, как оказалось, произошло! – послышался громкий возмущенный голос матери Патрисии, адресованный г-же Доновой.
– Мне не терпится узнать, что же именно случилось и в чем меня обвиняют. – спокойно сказала преподавательница деткой группы, положив руку на плечо Теодора.
– Вы думали, что мы ничего не узнаем о вашей выходке? И о том, какое особое внимание вы уделяете некоторым вашим воспитанникам? – продолжила наседать на нее мама ученицы, то и дело повышая тон. Она перевела свой недовольный взгляд на Теодора.
– Действительно! Как так можно? Неужели наши дети не заслуживают одинакового внимания с вашей стороны? – поддержал отец Дерека, тихонько хлопнув ладонью по подлокотнику дивана.
– Объясните уже наконец, в чем по вашему мнению заключается моя вина? – задала вопрос воспитательница.
– Ваша вина заключается в том, что вы устроили сегодня прилюдно показательные именины для этого мальчика. Выделили его среди всех прочих детей. Вручили ему подарки, накормили званным обедом и заставили остальных детей подпевать вам песню в честь его дня рождения. Никто до этого момента не отмечал ни один личный праздник в стенах этого учреждения. И я полагаю, что никогда и не будет. В общем, нужно исправить то, что вы сегодня наделали, так же прилюдно. И впредь, я надеюсь, что г-жа Директор проследит за тем, чтобы подобные вещи не повторялись. – изложила высокомерным тоном свои накопившиеся за сегодня претензии мать Патрисии.
– Ну, либо же давайте тогда устраивать праздники для всех детей. Так будет более честно. – поддержал монолог матери отец Дерека.
– И более затратно… – подытожила директриса.
Госпожа Донова замерла, как вкопанная, словно у нее перехватило дыхание от слов, высказанных в ее адрес родителями детей, которые смотрели сейчас на нее, как на врага народа. Очевидно, что женщина не ожидала подобной реакции, как со стороны ребятишек, доложивших в тот же день о празднике в искаженной форме своим родителям, так и со стороны самих родителей, которые принялись яро отстаивать правду, не являющуюся таковой. После нескольких секунд паузы, воспитательница взяла слово, пытаясь объяснить, как все складывалось на самом деле.
Г-жа Донова: «Прошу прощения, если каким-либо образом обидела тебя Патрисия, и тебя Дерек. Действительно, я проявила инициативу и на собственные деньги организовала небольшой праздничный ужин в честь Теодора, который складывался лишь в…»
– Госпожа Донова. Нам очень приятно, что вы признаете свою вину, но нас не интересуют ваши оправдания, которые вы так тщательно подготовили. Уже сделано, что сделано. Вопрос в том, как теперь исправить сложившуюся ситуацию. Принесите, пожалуйста, в этот кабинет подарки, которые вы подарили этому мальчику. –перебила воспитательницу мама Патрисии.
– Но зачем? Что вы собираетесь делать с этими несчастными воздушными шариками? – непонимающе вопросила воспитательница, немного повысив тон.
– Вы находитесь сейчас не в том положении, чтобы спорить со мной, и уж тем более повышать на меня свой голос! Делайте то, что от вас просят и не пререкайтесь. Мы вас с нетерпением ждем… – сухо и властно ответила на заданный вопрос женщина с ребенком на руках. Педагог посмотрел на директора образовательного центра. Руководительница кивнула и указала на дверь, будто соглашаясь со словами недовольного родителя. Оно было понятно. Ни одному директору не нужен скандал, тем более раздутый из неоткуда. Госпожа Донова тоскливо опустила голову и вышла из кабинета. Теодор чувствовал себя в этот момент виноватым. Его настроение упало. Он застыл на одном месте, уставился в пол и принялся его ковырять носком своего ботинка.
– Нет, ну надо же! Какая бесстыжесть! Еще стоит и перепирается со мной. Надеюсь, у вас не все воспитатели такие! – разошлась мамаша, подводя очередное обвинительное заключение.
Однако на пол пути вежливо и тактично ее пресекла директриса: «Поверьте, госпожа Вайншайн, наши педагоги являются лучшими в своем деле и проходят особый отбор. Госпожа Донова не исключение».
Мама Патрисии: «Что-то мне уже не особо верится. Учитывая, что это не первая оплошность, с ее стороны…»
Директриса: «С прошлой ситуацией, я думаю, что мы уже разобрались. Это был несчастный случай. Никто бы не мог этого предусмотреть. Не стоит мешать все в одну кучу».
Дверь в кабинет открылась и внутрь вошла воспитательница с двумя желтыми воздушными шариками, которые принадлежали Теодору. Она вновь вручила их мальчику. Тот схватился за ленточки, посмотрел на них и тут же отпустил, вновь уставившись в пол. Шарики разлетелись по комнате в разные стороны и будто примагнитились к потолку, который был достаточно высоким. Так что без лестницы достать надувные шары было бы невозможно. Этот подарок уже был Теду не в радость. Кому нужны такие сюрпризы, от которых портится настроение и становится тяжело на душе?
– Негодный мальчишка! Чего вы все смотрите? А ну-ка, немедленно спустите эти чертовы шары вниз! Сейчас же! – впала в истерику мамаша, вскочив со своего места и не нарочно уронив свою собственную дочь на пол, совсем позабыв, что та до этого момента сидела у нее на ногах. Девочка упала и ударилась, закричав во весь голос от боли. Воспитательница бросилась к ребенку, чтобы проверить ее состояние и помочь. Но мать с силой и ненавистью оттолкнула педагога, что та, аж еле удержалась на ногах. Лицо матери переменилось. В один миг она из фурии и ведьмы превратилась в ангела, закрывающего своими широкими белоснежными крыльями пострадавшего от падения ребенка. Госпожа Вайнштайн принялась успокаивать девочку и помогать ей подняться.
– Дитятко мое любимое! Прости. Мамочка немного погорячилась… Где бобо? Мамочка сейчас подует и все заживет! – залепетала она со страхом глядя на свою дочь и волнуясь о том, чтобы с ее маленьким созданием ничего не произошло.
– Все хорошо, мамочка. – хлюпая носиком и вытирая рукой слезы ответила девочка, опираясь на руку матери. Теодор медленно подошел к Патрисии и достав салфетку из своего кармана, протянул ее девочке. Патрисия в ответ на такой жест улыбнулась и взяв салфетку из рук мальчика, продолжила с ее помощью вытирать бегущие по лицу слезы. Директриса поднялась со своего места и опираясь на стол двумя руками спокойно произнесла: «Вот он! Поступок настоящего джентльмена нашего времени. Молодец Теодор. Так и надо себя вести с юными леди. Госпожа Донова, пожалуйста, отведите Теодора обратно в коридор, чтобы его не потерял отец. А то, ведь он может и без него уехать, как полгода назад…»
Воспитательница кивнула и вместе с Тедом они покинули кабинет, закрыв за собой дверь.
– Как это? Без него уехал? – недоуменно, с выпученными глазами посмотрела мать Патрисии на директрису.
– Видите ли, не всем в этом мире, к большому сожалению, так везет с родителями, как вашим детям повезло с вами. Этот мальчик, с самого рождения был лишен полноценной жизни в кругу семьи. Его мать умерла, отец тяжело переживает ее смерть, дедушек и бабушек у Теда нет. Никому нет до него дела, кроме нас с вами. А если и мы отвернемся от него и будем вымещать на мальчике свой гнев и свою злость, во что превратится его жизнь? Кем он станет? Сегодняшняя ситуация… это ведь такая мелочь по большому счету. А вы раздули такой большой скандал. Это того не стоит. Поверьте мне. Та искренняя радость, которой наделила его сегодня г-жа Донова – это словно проблеск лучика света в его серых семейных буднях. Учитывая то, что это был первый день рождения за пять лет его жизни, когда Теодора хоть кто-то поздравил. – произнесла директриса, побуждая родителей и их детей к сочувствию и пониманию.
– Не может быть! Как? Первый день рождения за пять лет? Это же просто ужасно! – началось обсуждение между отцом и мамой ребятишек.
– Не стоит судить о ситуации, до конца в ней не разобравшись… Вы услышали что-то от своих детей, но как оказалось, информация была несколько приукрашена. А теперь, давайте закончим обсуждение этой темы и не будем к ней больше возвращаться. – подытожила разговор директриса, провожая посетителей и учеников к выходу.
Выбор школы
Шел последний год обучения в ДОЦ. Наступила весна 747 года. Воспитателям и родителям был уже известен потенциал детей и необходимо было озадачиться подборкой места для их будущего поступления. Следующая ступень обучения была обязательной наряду с образовательным центром. В Гаи существовало всего две школы. Одна из них была спортивной, в которой готовили будущих боксеров, бойцов по смешанным единоборствам и футболистов. Вторая готовила фермеров и технический персонал, помогающий налаживать сельскохозяйственное оборудование, часто выходившее из стоя по причине многолетнего использования. Все, что касалось других специальностей, необходимо было ехать в другой город или село для того, чтобы им обучиться.
Надо отдать должное, что в ДОЦ, в котором проходил обучение Тед, не существовало установки сверху, направленной на увеличение фермеров. Во-первых, их было в достатке, во-вторых, воспитатели добросовестно выявляли сильные стороны своих учеников и честно рекомендовали то направление для конкретного ребенка, в котором он мог бы в будущем преуспеть. Несмотря на то, что перебраться в более крупный населенный пункт являлось для большинства населения непозволительной роскошью, обеспечить поддержку своему чаду, чтобы помочь ему выбрать специальность в точности с рекомендациями персонала ДОЦ, или хотя бы близкую к ней, у родителей получалось.
Директором образовательного центра был созван родительский совет группы, в которой обучался Теодор, для того чтобы дать свои рекомендации по поводу каждого ребенка и предоставить список школ для поступления. Подобная консультация собиралась для учеников каждой группы последнего курса обучения. Внимательно следящие за успехами своих детей родители, уже на втором курсе понимали потенциал своего ребенка, поэтому для многих из них, собрание носило формальный характер. Из него максимум, что они могли извлечь, это получить список рекомендованных школ, в которые производился набор по интересующей специальности с учетом их финансового положения.
Собрание было назначено на 18-00. С одной стороны, так было проще всех собрать, поскольку в любом случае родители забирали в это время детей из ДОЦ домой, с другой, это время было максимально удобно для большинства из родителей. Кабинет директора был переполнен собравшимися внутри людьми и места для всех явно не хватало. Собрание уже как 20 минут началось, когда Ларс постучался в дверь. Он был уставший после работы и недоволен тем, что ему пришлось закрыть ресторан пораньше времени в связи с семейными обстоятельствами. Поскольку денег едва хватало на пропитание, от большей части персонала бизнесмену пришлось отказаться. Поэтому приходилось многие вещи в заведении делать самому. Он постучался в дверь, тут же ее приоткрыв и заглянул через небольшую щелку внутрь. Велось обсуждение, связанное с Дереком Вангером, которое близилось к завершению.
Директриса: «…поэтому я считаю, что Дереку идеально подойдет школа со спортивным уклоном. В принципе, вы можете отдать его и школу нашего села, но я считаю, что, если у вас есть такая возможность, нужно поступать в Оунвилшен. Это все-таки город с бронзовым статусом, и тренеры там преподают классом повыше. Не говоря уже, что школа регулярно выставляет своих воспитанников на меж городских соревнованиях, что безусловно повышает их уровень подготовки, предоставляя ребятам необходимую дополнительную практику. Да, мистер Давел. Можете войти».
Директриса жестом разрешила опоздавшему мужчине войти в свой кабинет, обратив внимание на дверную щелку, через которую отец Теодора наблюдал за обсуждением. Ларс тихо вошел и занял свободное место среди прочих родителей. Он хотел освободиться как можно скорее, чтобы вновь вернуться в свой ресторан. Однако рассчитывать с учетом его опоздания он мог разве что на последнее место в очереди. Не сказать, что директриса долго обсуждала каждого ребенка по отдельности, но если завязывалась дискуссия между ней и родителями, или ими задавались дополнительные вопросы, это занимало определенное время для ответа.
Описывая потенциал каждого ребенка, руководитель ДОЦ объясняла отцам и матерям, дедушкам и бабушкам, а также опекунам, в чем именно он заключается и какие перспективы могут открываться перед детьми, выбери они верное направление. Примерно, спустя час, очередь дошла и до Ларса. Ряды пустели, поскольку, получив необходимую информацию о своем ребенке, родственникам было уже не особо интересно задерживаться в кабинете длительное время, слушая о чужих детях. Под конец сложилось так, что в помещении осталась лишь одна пожилая пара и Ларс, когда очередь дошла до него.
Директриса: «Итак, теперь, поговорим о Теодоре. Мистер Давел, могли бы вы подойти чуточку поближе, чтобы я хорошо могла вас разглядеть. Тем более, что свободная площадь этого помещения уже позволяет это сделать».
Несмотря на то, что людей практически не осталось, Ларс до этой просьбы находился в одном и том же положении, прислонившись к противоположной от директрисы стене. После ее слов, он невольно подошел поближе просто для того, чтобы не ввязываться в конфликт с женщиной, которая и так считала его безалаберным человеком, неспособным растить ребенка. Это было связано с рядом ситуаций, возникших в прошлом с его участием, а также высказываниями мужчины в адрес Теодора. Ларс неоднократно успел наглядно демонстрировать свое пренебрежительное отношения своему сыну.
– Итак, мистер Давел. Как вы знаете, мы здесь, чтобы обсудить будущее вашего ребенка. Вам уже известно, к каким специальностям у Теодора большая предрасположенность? – завела разговор директриса, практически не моргая глядя в глаза родителя мальчика.
– Я думал вы мне все расскажете… – развел руками Ларс, отводя взгляд от руководителя ДОЦ.
– Почему я нисколько не удивлена? Все родители, побывавшие сегодня в этом кабинете, без моей помощи и подсказок уже понимали сильные стороны их детей.
– Очень рад за них. Что дальше?
– А, дальше… знаете, будь моя воля, получи я хоть малейший повод, будь то жалоба от Теодора или ваших соседей относительно чудовищного воспитания и содержания мальчика, я бы не задумываясь обратилась в органы опеки и отобрала его у вас. Вы никудышный родитель и нисколько не заботитесь о благополучии ребенка!
– Но таких поводов у вас не было.
– К сожалению… но знайте, я с вас глаз не сведу до конца обучения Теодора! Являетесь с постоянными опозданиями в поддатом состоянии, ребенок одет в поношенную одежду, которая уже мала ему по размеру. При том, что если бы вы тратили меньше денег на выпивку, то на нормальную одежду вам явно бы хватало. Вы – наглядный пример того, каким родителем быть нельзя!
– Я все еще жду ваших комментариев по поводу школы. Я пришел сюда не для того, чтобы выслушивать оскорбления в свой адрес!
– Увы, закон не на моей стороне, чтобы я смогла спасти мальчика от такого отца!
– Помните эту последнюю фразу, когда в следующий раз будете подбирать слова. Иначе мое терпение кончится, и в результате вы потеряете свою работу.
– Я не собираюсь с вами спорить. Лишь хочу, чтобы вы не загробили будущее мальчика.
– Его будущее не ваша проблема. Перейдем к делу.
– У Теодора, чтоб вы знали, имеется явный потенциал к тому, чтобы стать хорошим спортсменом по направлению единоборств. Имеется несколько школ, соответствующих его способностям. Одна – самая близкая, находится здесь в Гаи. Другая – в Оунвилшене, она приоритетная, поскольку выше классом. Третья – такого же уровня, что и наша сельская, находится в другом населенном пункте. Это то, что касается ближайших от Гаи вариантов. Вот список всех школ, соответствующих необходимому направлению. Они расположены в порядке удаленности от нашего села. Звездочками отмечен их общий уровень. Пожалуйста, ознакомьтесь с этим списком подробно. А лучше – посетить хотя бы пять из них, чтобы лично удостовериться в их оснащении и преподавательском составе.
– Разберусь. Это все?
– Это все, мистер Давел.
Ларс выхватил листок бумаги, который директриса держала в своей руке и повернувшись к ней спиной молча вышел из кабинета. Директриса с сожалением посмотрела ему в след и перевела свой взгляд на пожилую пару, сидевшую на диване.
Мужчина: «Какой неприятный тип. Помню, как он завалился в стельку пьяный в ДОЦ и еле стоял на ногах. Хорошо, что мы тогда заставили его оставить машину около центра. Иначе, мне кажется аварии было бы не миновать».
Женщина: «Почему органы опеки до сих пор не заинтересовались его поведением? Неужели ничего нельзя сделать?»
Директриса: «К сожалению, наши руки связаны, поскольку действующие законы занимают однозначную позицию о том, какими бы не были родные мать и отец, если от самого ребенка не поступает на них никаких жалоб, то лишить их родительского права невозможно. Тем более, что Давел формально выполняет основную заботу о ребенке, кормя его и одевая. Но мы то с вами прекрасно понимаем, что формальной родительской заботы никогда не достаточно…»
Ларс быстро и грубо схватил Теодора за руку, и они вместе молча направились к машине. При том, что Гаи было небольшим селом, мужчина все свои дела привык осуществлять исключительно с помощью транспортного средства, пренебрегая пешими прогулками. Тед по привычке хотел сесть на заднее сидение, подойдя к автомобилю. Он дернул дверную ручку, но его тут же остановил отец: «Нет, нет. Сегодня ты пойдешь пешком и будешь плестись, догоняя меня. Ты же у нас, оказывается спортсмен, будущая звезда мирового бокса! Вот и развивай свои спортивные навыки».
Делать было нечего. Мальчик отошел от машины и послушно направился в сторону дома. Наступил вечер, на улице уже практически стемнело. Плохо освещенная грунтовая дорога подсвечивалась лишь фарами автомобилей, проезжающих в противоположные стороны. Теодор уверенно шагал по узкому тротуару, по правой стороне которого на расстоянии 200-300 метров располагались невысокие фонари, излучающие тусклый свет. Толку от них было немного. Они разве что отграничивали пространство вокруг себя от полного мрака. Автомобиль Ларса уже давно исчез с горизонта видимости Теодора и скрылся вдали. Мальчик шел в раздумьях, не понимая, что именно он натворил такого, что отец разозлился на него лишив возможности добраться до дома на машине. Благо, к шести годам, он уже хорошо разбирался в окрестностях, поэтому спустя 10-15 минут, мальчуган уже был дома.
Первый этаж, на котором находился небольшой ресторанчик Ларса был закрыт, зато из окон второго этажа горел свет, а на парковке стояла машина. Поднявшись по наружной лестнице до второго этажа и войдя через приоткрытую дверь, Тед увидел отца на старом диване, недовольно уставившегося в стену. По всей видимости предстоял неприятный разговор. Мальчик осторожно подошел к отцу и попытался взять его за руку, как бы пытаясь извиниться за то, чего он не совершал, привлекая к себе его внимание. Ларс отдернул руку в сторону и повернулся к ребенку.
Ларс: «Что ты наплел директрисе? Почему она наехала на меня в очередной раз?»
Теодор: «Папа, я с ней даже не разговаривал сегодня. Я не видел ее несколько дней.»
Ларс: «Рассказывай… думаешь я ничего не понимаю? Как все шушукаются за моей спиной, мол я не такой хороший папаша, как все остальные. Мол, я не забочусь о тебе… Сукины выродки! Принеси мне пива из холодильника! Быстро!»
Мальчик сломя голову побежал на кухню, чтобы достать из холодильника прохладительный напиток для отца. Он по-прежнему не понимал, причем тут он во всей этой ситуации. Ларс открыл банку запотевшего пива и залпом ее выпил, швырнув ее в сторону мальчика, едва в него не попав.
Ларс: «Неси еще одну!»
Теодор принес вторую банку пива и спрятался за диван, заранее избегая полета жестянки в свою сторону. Отец начал расхаживать назад и вперед по комнате, явно нервничая. А с каждой выпитой каплей пива, его эмоции будто усиливались. Теодору в какой-то момент показалось, что если отец поддастся бушующим внутри него эмоциям, то может потерять над собой контроль. Однако это была далеко не первая ситуация, когда Ларс терял самообладание перебрав алкогольных напитков. Каждый раз, когда это происходило, мальчик старался быть тише воды, ниже травы, чтобы не вызвать на себя агрессию. Везло только лишь с тем, что даже в стельку пьяный и неадекватный, Давел старший ни разу не поднимал руку на сына. Но стресс, в котором находился ребенок все это время, гадая, попадет ли он под горячую руку своего отца или нет, был велик.
