– Да не вертитесь, мне надо нормальное фото и видео снять. Кожу вашу и эту… Прости Господи, линию роста волос.
– Может, вам еще анализы мои показать?
– Нашли, чем удивить, я сам недавно обследовался. Вам мои показать? Здоров как бык, между прочим.
– За каким вам мое лицо?! Удаляйте сейчас же!
– Да подождите! А, вот, сейчас еще сделаю кое-что… Так, вот. Алиночка, солнце, подбери этой дамочке все, как ты любишь, и скинь ссылку на оплату. Я адрес доставки сразу введу. И нет, это не новая любовница, я от старой, что по твоей милости прицепилась, еще не отвязался.
В полнейшем шоке я наблюдала, как он отправляет голосовое в мессенджере. Фига себе!
– Это что сейчас было? – спросила я.
Владимир же тяжко вздохнул, словно ему приходится иметь дело с не совсем умным человеком. Он подозвал ждавшего окончания нашего разговора официанта, по-хозяйски, словно он бывал тут пять раз на дню, назвал какие-то блюда.
– Может, соизволите пояснить? – прошипела я.
– Может, соизволю. Если вы пересмотрите свою подозрительность и поведение. Я уже говорил, что зла вам не желаю.
– Ага, только трахнуть.
– Так это про удовольствие, Есения, а не что вы себе там придумали! Я за свои пятьдесят лет ни разу не принуждал женщину к сексу. Нужды не было.
– Ну, да, вон, ваша розовая пони, видно, до сих пор песок, что с вас струсился, вернуть не может. Понравились, очевидно, ощущения!
– Какая же вы сучка, Еся!
– От сучка слышу! – процедила я, все же, привлекая своими телодвижениями лишнее внимание.
– Да дочери я отправил все. Она у меня там какой-то специалист по уходу. Сейчас подберем вам все средства, и завтра все доставят. Что же, мне теперь одному мучиться с батареей банок? А?
Его слова стали ударом под дых. Почему-то воспринимать его человеком с такими ошибками как Джульетта было гораздо проще, чем с нормальным прошлым.
– У тебя есть дочь? – чересчур хрипло спросила я.
– Да. Единственная и неповторимая. Хоть что-то хорошее я в жизни сделал. Она, правда, давно живет заграницей, и видимся нечасто. И слава Богу! А то тот хмырь, которого она выбрала себе в мужья, давно бы у меня полосу препятствий проходить научился.
Владимир, судя по всему, не заметил моего замешательства. Ну, и хорошо. Потому что я не представляла что он может подумать обо мне. Сорок лет. Мужа нет, детей тоже. На ниве жизни как женщина я провалилась по всем пунктам.
Карьера – единственное, за что я цеплялась, и та летела в тартарары. Единственная недвижка вот-вот полетит с молотка и отойдет какому-нибудь банку.
В общем и целом, все хуже некуда.
Но я заметила, что хоть мужчина напротив и ворчал, перелистывая винную карту, о дочери и ее избраннике он говорил с затаенной теплотой. Такое сразу чувствуется, когда ты кого-то любишь.
Сашка так всегда о детях говорила, о муже о своем турецком и даже о бабушке их странной. Хотя та еще паучиха в лучших традициях.
– Ты что притихла? Не переживай. Дочка у меня настоящий профессионал. Сразу станешь на десять лет моложе. Как раз на свой возраст начнешь выглядеть.
– Вам удовольствие доставляет меня оскорблять?! – вспыхнула я.
– Скорее, бесить. Ничто так не приводит женщину в тонус как комментарии о ее внешности. Особенно малознакомыми мужчинами. Скажи я напрямую, что думаю, а именно, что вы прекрасны, и фигура у вас плохая только в месте страшных несексуальных трусов. А если все это снять, да с чувством, с толком и с расстановкой… Ммм!
Усмехнулась. Вот же гад! Общение с ним как американские горки. То думаешь, что пора обтекать, а уже в следующую минуту растекаешься лужицей.
Ну, и прав он, да. Его слова заставили меня подбочениться и собраться. Да и вообще…
– Давайте ваш телефон, Есения. И пароль мне.
– Ч-что? – вынырнула я из своих мстительных мыслей.
– То! Бывший ваш пытался протиснуться в ресторан пару минут назад, но его, естественно, развернули. Помимо вкусной кухни, эстетически прекрасной обстановки, великолепного обслуживания тут еще и строгая система раннего бронирования. Так что пусть полируют задницами «Вкусно и почка», или как оно там называется?
Глава 15. Есения
Замотала головой по сторонам, пытаясь выяснить, что это значит, и откуда Кеша мог узнать? В голове не укладывалось. Он что, реально за мной следит?!
Пока паника внутри нарастала, так как я слабо понимала, что с этим делать в связи с беременной женой бывшего, из моих рук выскользнул телефон. Зачем ему это? Зачем ему я?
– Еся?
– А? – растерянно ответила, и передо мной оказался разблокированный экран моего мобильного.
Спохватилась. Да что за беспредел вообще?! Попыталась забрать сотовый из лап этого неандертальца, но тщетно. Возмущенно заявила:
– Отдайте сейчас же!
– Зачем? Вы все равно там ничего интересного не храните. Никаких обнаженных фото, никаких провокаций. Хотя фото счетчиков можно будет за компромат счесть. И вон тот скрин, как делать интимную гимнастику.
Вспыхнула. Пятьдесят лет, а все туда же! Как это у него получается? Выводит меня из себя, заставляет краснеть, и захотелось снять назло эти самые эротичные фотки! Вот чтобы было! Предприняла еще одну попытку вырвать свое имущество из лап этого наглеца.
На нас уже косились добропорядочные толстосумы. Да еще с ухмылками такими, словно все понимали. Я сама еще ничего не знала, а они уже пялятся!
– Нашел! Пару минут меня не трогайте, надо удалить все следящие приложения. О! Он и сообщения ваши почитывать мог, но в основном тут рабочие переписки. Так что не удивительно, что он не поверил в историю с мужем.
Опешила. Руки затряслись, глаза намокли, да и вообще я сейчас понимала, что скачиваюсь в истерику. Владимир поднял на меня глаза, нахмурился и отложил телефон в сторону:
– Так, потом удалю, только обещайте мне без выпендрежа телефон разблокировать. Есения, вы чего? Ну, попала на мудака, бывает. Сейчас выясним, что ему от вас надо, а потом со спокойной душой направим в органы соответствующие.
– Я ж думала, что замуж за него хочу! Детей! Десять лет на него убила!
– В смысле замуж? Так вы не в браке были? Это сильно меняет дело!
Мужчина осторожно поднялся и придвинул стул ближе. Не успела я опомниться, как он стащил меня к себе поближе и заграбастал в объятия. Даже не поняла, что произошло!
Как-то рыдать сразу расхотелось и выражаться матом на судьбу тоже. Тепло от моего случайного фиктивного мужа проникало через тонкий свитер и согревало.
Его руки такие огромные, сильные и буквально вездесущие уверенно гладили меня по спине в успокаивающем жесте. Замерла как кролик перед удавом. Это было нечто!
– Так, Есения, я не понял, вы что, стесняетесь того, что не были замужем? Так радоваться надо, что Бог отвел от такого человека!
– Вы говорите как моя подруга, – процедила я, буквально силой отдирая себя от этого мужчины.
Попыталась отсесть, но не тут-то было. Впрочем, сбоку на нас косился столик с какими-то странными женщинами, и все как одна глядели на меня с возмущением.
На их лицах так и читалось, что они бы сделали по-другому. Я же была готова им крикнуть, что пусть хоть на колени прыгают. Мне как-то до лампочки!
Тем не менее руки-базуки меня не отпускали. Все гладили и гладили, и траектория движений становилась все более развязной и однозначной. Я же упрямо пыталась выкарабкаться, впрочем, сама того не сильно желая. Но эти приличия…
– Какая вы, Есения Батьковна, мягкая во всех нужных местах. А так и не скажешь! Я думал, что кожа да пресс такой, что на нем селедку можно разделывать.
Хмыкнула. Хотела бы я посмотреть на селедку на животе у розовой куклы, которая за ним бегает.
– Вообще-то я нормальная. Надеюсь, ты поесть мне не как припадочной заказал, не как даме с собачкой?
– Ты теперь мне этой девушкой будешь весь отпуск тыкать? Ну, с кем не бывает, ошибся человек!
– Я тыкать? Владимир, а это не она там под окном маячит? Смотри мне, а то с Кешей споется, и будет убойная ядерная смесь! Раз уж ты все знаешь про меня, то и я желаю услышать эту захватывающую историю про знакомство с Джульеттой. А то вдруг…
Он поморщился. Ну, да, я тоже при мыслях о Кеше лицо недовольное автоматом делала. Как-то уже привыкла за эти месяцы, а тут еще и такая подстава. Он следил за мной! Реально…
Читал мои переписки и, возможно, прослушивал звонки. Живо представила, как ржал над тем, что я ему мужа своего покажу. Хотя, в принципе, теперь необходимость во Владимире как в фиктивном супруге отпала.
Сашка еще написала, что все передала турку своему, сказала, что желает мне жаркого, грязного и развратного секса с бородачом. И это Кеша тоже видел?!
Если бы существовал чан с чувством стыда, то я запросто могла бы в нем утопиться сейчас. Просто на раз-два! Но у меня есть волшебная палочка отвлекалочка. Кивнула собутыльнику, который уже разливал винишко по бокалам:
– Колись, как тебе удалось подцепить такую ца-цу.
Глава 16. Есения
– Да дочка прилетела. Свадьбу делала. Они хоть и живут заграницей, но оба русские. Не китайца в дом притащила, и на том спасибо, на самом деле. Ну, и была там вот эта… Я сам не понял, как так получилось. Напился, перенервничал. Только попробуй кому рассказать про это! – пригрозил он.
А я уже подхихикивала. Потому что начинала представлять, откуда ветер дует. Это, может, я в мужиках не разбиралась, а в женщинах вполне. И там, судя по всему, самочка почуяла самца.
– Утром вижу в кровати ее. Ты не подумай, она тогда напоминала нормальную. Жалась, такая вся честная, завтрак даже предложила не готовить. Типа, я пойду, прости-ТЕ…
Он многозначительно повел бровями, намекая, что, ну, никак не мог распознать типичный бабский заход на мужское чувство вины. Сделала скептическое лицо, ответив:
– А давай я расскажу тебе продолжение?
Владимир недоверчиво прищурился. Правильно, мистер «Кому за полтинник». Тебя развели как лоха, а ты и рад стараться. Не дожидаясь его одобрения, спокойно продолжила:
– У тебя взыграли отеческие чувства. Плюс они перемешивались со старым добрым мужским: ну, а че, я ее уже трахнул. И ты совершил фатальную ошибку. Позволил ей остаться. Один разочек. Чего лишать себя удовольствия? Потому что навязчивые телки на одну ночь, ну, такое себе. Очнулся ты через месяцок-другой, когда в твоей ванне появилась пеленка для ссущего в твои тапки мелкого кобеля.
– Ты… Ты откуда все знаешь?! – искренне удивился он.
Шах и мат, или один-один, мой великовозрастный друг! К этому моменту в моем бокале появилось вино, а посередине стола сырная нарезка. Наколола кусочек сыра, макнула в мед и сделала глоточек сухого красного. Божественно!
Ни одна профурсетка с розовым нарядом так не сделает. Она будет жрать салат до последнего листика и томно дышать на своего «масика».
– Ну, просто ты оказался в типичной ловушке городской хищницы. Все бабы так делают. Как видишь, работает безотказно. Вопрос только в том, почему дочка-то виновата?
Принесли еще одно блюдо, и это оказалось карпаччо из телятины. Только почему-то поставили его Владимиру. Пока он переваривал мои слова и готовил ответ на вопрос, совершила рокировочку.
А то передо мной опустился салат какой-то для травоядных. Я уже не в том возрасте, чтобы на халяву в ресторане такого уровня зеленку есть. Простите, но сами наслаждайтесь такой фигней. Запустила вилку в карпаччо, обмакивая его в бальзамический соус. Просто гастрономический экстаз!
– Ну, дочка ничего не сказала мне по этому поводу и ей ничего не сказала! Слушай, Есь, а если я тебе такое выражение блаженства на лице кунилингусом организую?
Секунда. Другая… И вино со свистом застревает в моей глотке. Начинаю кашлять. Смотрю на довольное и абсолютно спокойное лицо мужчины. Хриплю:
– Ты моей смерти хочешь?
– Ну, в принципе, можно и так сказать. Оргазм – это маленькая смерть.
– Тише! – шиплю я, нервно оглядываясь по сторонам.
Это же кошмар какой-то! Мне совершенно непонятно, почему он так пошлит! Как подросток озабоченный какой-то! А я краснела и бледнела, думая о том, что давным-давно вышла из этого возраста.
Только вот на мое замечание Владимир смотрел неожиданно цепко. Он все еще рядом, хотя я постаралась максимально выкрутиться. Неожиданно мужчина взял меня за руку, пробрался шершавыми, грубыми пальцами по запястью.
– А что такого страшного в слове кунилингус, Еся? Что такого похабного в сексе? Ты краснеешь, бледнеешь, и не ясно почему, ведь ты давно не девочка. Ты – женщина! Привлекательная, манящая, с прекрасной фигурой! Да, возможно, в тебе нет той самой уверенности и женственности, которой светятся по-настоящему счастливые представительницы прекрасного пола, но это не значит, что поздно такой стать.
Что-то в его словах меня пробивает. Прошивает насквозь, и глаза наполняются слезами. Слышать подобное больно. Тем более от совершенно постороннего мужчины.
Часто дышу, чтобы сбить это состояние разваливающейся на части курицы. Пытаюсь сдержать слезы обиды, разочарования. Он говорит такие простые вещи, но проблема в том, что этой самой женщиной я себя не чувствую.
Чувствую себя удобной. Для Кеши, для моих сотрудников, для родственников. Да даже для чертовой налоговой, что сейчас поимеет меня во все мои счета и поставит галочку. Какой-то сотрудник выполнит план, а я останусь у разбитого корыта.
Тем временем, пока я занимаюсь молчаливым самобичеванием и упиваюсь жалостью к себе, пальцы Владимира продолжают поглаживать запястье. Нежно, но настойчиво. Они разводят круги, пробираются под ткань плотной водолазки.
По телу пробегают мурашки, и я с удивлением понимаю, что чувствую возбуждение. Не то, которое я вызывала чтением порнушных романов перед вероятным сексом, не то, которое должно было включаться моей фантазией, а настоящее.
Такое тягучее, густое. Внезапно поняла, что, кажется, страсть выглядит совсем не так, как я себе это представляла. Без кричащей пошлости, без оголения. А вот так… Когда его пальцы делают со мной то, о чем кричат глаза.
