– Говорят, – трагическим шепотом произнесла Венона, – первая жена наследника рода Моргари всегда гибнет через несколько дней после свадьбы. Последнюю насмерть сбила карета, а до этого другая утонула.
– А еще одну случайно застрелили из арбалета, – продолжила жуткий список Верона.
– Довольно, – оборвала я. – Мне все понятно.
– Каждый раз причина смерти разная, – произнесла Венона, – но одно точно наверняка – никто не выживает. Неизвестно, почему так происходит, но вот уже многие поколения Моргари живут под гнетом этого проклятия.
Верона часто закивала, подтверждая сплетню. А я впервые не знала, что сказать, хотя обычно за словом в карман не лезу.
Вот это новость! «Красной комнаты» не будет, вместо нее жертвенный алтарь, и меня на него уже положили. Осталось подождать, пока перережут глотку. Ведь, по заверениям сестер, я умру в ближайшие несколько дней, и с этим ничего нельзя поделать. Никакая я не жена, а самая настоящая овца на заклание.
Сказать, что я разозлилась, ничего не сказать. Я была просто в ярости. Как Халк в свой худший день. Перед глазами стояла кровавая пелена, а в голове коршуном кружила всего одна мысль – убивать!
– Простите, – процедила я сквозь зубы, – мне необходимо срочно найти мужа.
Сестры меня удерживать не стали. Почувствовали по голосу, что у меня на пути лучше не стоять. Ведь это тропа войны, и я только что на нее вышла.
Оставив близняшек, я отправилась на поиски мужа. Гости к этому времени разбрелись кто куда, и пришлось рыскать по залу. Благо Аршер высокий. Он возвышался над другими, даже над мужчинами. Так я его и нашла – по маячащей над всеми темной макушке.
Внезапно обретенный муж разговаривал с другом. Я была уже рядом, но они пока меня не видели. Зато я их слышала и притормозила. Кажется, разговор обо мне. Послушаю.
– Как тебе жена? – спросил собеседник Аршера.
– Маленькая испуганная мышка, – пожал он плечами в ответ и разве что не зевнул. Мысли обо мне навевали на него скуку.
– Но ты имеешь полное право развлечься с ней. Напоследок. Все-таки она твоя законная супруга, – усмехнулся друг.
– Меня не возбуждают серые мыши, Рэйф, – поморщился мой дражайший супруг.
– Как это жестоко с твоей стороны, Аршер. Бедняжка умрет, не познав страсти.
– Это не моя проблема.
– Ты мог бы накинуть ей что-нибудь на голову… скажем, мешок, – насмехался Рэйф. – Фата, конечно, не годится. Слишком прозрачная.
Я совру, если скажу, что его слова меня не коснулись. Я – девушка, и у меня есть женское самолюбие. Аршер и его друг только что его растоптали. Прошлись по нему своими начищенными до блеска сапогами и еще прихлопнули сверху каблуками.
Я, видите ли, недостаточно хороша для Аршера! Да как он смеет?! Я, может, не первая красавица, но вполне симпатичная. Ухажеров хватает. А он говорил обо мне так, словно я страшила.
Ну все, с меня достаточно, слушать оскорбления дальше я не намерена. У меня тоже сложилось мнение о муже. Наглый, самодовольный, бессердечный тип – вот он кто. Сейчас я ему все выскажу.
– Мешок подойдет, – произнесла я громко и четко. – Благодаря ему я не увижу твоего лица. Ты тоже, знаешь ли, не в моем вкусе. Меня привлекают умные мужчины, а ты явно не из их числа.
– А у мышки есть коготки, – захохотал Рэйф.
Аршер стоял ко мне спиной, и теперь он начал медленно поворачиваться. Так медленно, словно давал мне шанс сбежать. Будто говорил – тебе же будет лучше, если тебя там не будет, когда я повернусь.
Должна признать, это работало. Мне стало не по себе, но я сжала кулаки и приказала себе стоять на месте.
И все же, когда он обернулся и взглянул на меня, я вздрогнула. Но не от страха, а от обиды. Аршер смотрел не зло, а с жалостью.
Это сильно меня задело, и я выпалила:
– Брачной ночи не будет. Придешь в мою спальню, и я оставлю тебя без того самого инструмента, без участия которого подобная ночь невозможна.
Наша перепалка привлекла внимание. Гости жадно прислушивались – что же будет дальше? К нам уже спешил дядя-толстяк. Видимо, чтобы разнять.
– Похоже, ваша робкая и послушная племянница совсем не робкая и ни капли не послушная, – Аршер с усмешкой обратился к дяде, игнорируя мой выпад.
– Эльвенг не в себе, – оправдался тот за меня. – Такой волнительный день.
– Это твой Дар так на нее повлиял, – нашел причину моего странного поведения Рэйф. – Мало кто способен выдержать даже малую его часть.
Аршер задумчиво смотрел на меня. Не верил. Черная корка его радужек покрылась трещинами – дурной знак. В этих странных изменчивых глазах мелькнуло то, чего я бы предпочла избежать – интерес.
Пока все отвлеклись на обсуждение влияния на меня чужого Дара, Аршер наклонился ко мне и шепнул:
– Возможно, с отменой брачной ночи я поторопился.
Я резко отшатнулась. До меня вдруг дошло – я веду себя не так, как все от меня ожидают. Постоянно забываю, что я уже не я, а совсем другая девушка. С другим характером и манерой поведения. Как там Аршер сказал – робкая и послушная? Вот ведь «повезло».
Выяснять отношения резко перехотелось. Это не мое тело, не мой муж и даже мир не мой. Надо думать, как вернуться домой, а не тратить силы на бесполезные препирательства.
Развернувшись на пятках, я удалилась с гордо поднятой головой. Хватит с меня на сегодня мужа. Пусть он провалится под землю!
В груди все еще пылал костер гнева. Никак не получалось смириться с мнением Аршера обо мне. Вовсе я не страшная! У него проблемы со вкусом, если он так думает.
Я резко застыла с занесенной для следующего шага ногой. Все из-за осенившей меня мысли – с какой стати я уверена, что выгляжу так же, как дома?
Я не видела себя в этом, новом мире. Как-то не попадалось под руку зеркало, да и не до того было. Но что если моя внешность изменилась? После всего случившегося это не кажется таким уж невозможным.
Я вытянула руки перед собой (они – единственное, что я могла осмотреть прямо сейчас) и перевела на них взгляд. Наверное, со стороны я смотрелась глупо – стою, пялюсь на собственные руки так, словно вижу их впервые. Но я в самом деле видела их первый раз в жизни! Ведь это были не мои руки.
Пальцы длиннее и тоньше, кожа мягче, ногти без лака. Одним словом, все другое.
Я запустила эти чужие пальцы в волосы. Те были забраны вверх и заколоты, но я безжалостно дернула прядь. Ой! Вытащила ее из прически и поднесла к лицу.
Длины пряди хватило, чтобы ее разглядеть. Понятно, почему Аршер назвал меня мышью. Волосы действительно имели тусклый оттенок серого. Но я вообще-то брюнетка с крашенными пепельными прядями. По крайней мере, была такой до недавнего времени.
Срочно зеркало! Полцарства за зеркало! Я должна посмотреть на себя.
!!!! Так как зеркал не наблюдалось, первым делом я метнулась к окну. Но стекло было слишком мутным, а освещение – слабым, и я увидела лишь размытый силуэт, ничего конкретного.
Неужели в этом мире нет зеркал? Неприятно, если так.
Я не привыкла сдаваться и прикинула другие варианты. Внимание привлекло блюдо на столе с угощениями. То ли серебряное, то ли из неизвестного местного металла. Одно точно – в нем можно поймать хорошее отражение. Только надо избавиться от зажаренного поросенка, лежащего на блюде.
Я направилась к столу, подхватила с него блюдо с поросенком и развернулась, чтобы уйти. В мои планы входило скрыться за колоннами и избавиться там от балласта в виде жареной свиньи.
Но за кражей порося меня застукала служанка. Вид у нее был, мягко говоря, удивленный.
– Я проголодалась, – объяснила. – Хочу поесть одна, в тишине.
– Прикажете отрезать вам кусочек? – служанка деликатно намекнула, чтобы я поставила блюдо на место.
Оно и понятно, хрупкая девушка вряд ли съест целого поросенка в один присест. Но мне отступать некуда.
– Я возьму все. С утра ничего не ела. Голодная, жуть.
Я двинулась к колоннам, и служанка вежливо посторонилась. Я чувствовала ее взгляд, сверлящий мне спину. Уж не знаю, что она обо мне подумала. Минимум записала в обжоры, а то и вовсе в сумасшедшие. Да и пусть! Как говорится, имидж – ничто, разведка – все.
За колонной было пусто и тихо. Там я сгрузила поросенка на пол. Жаль портить аппетитное кушанье, но уж очень нужно.
Блюдо было жирным, и я протерла его занавесью. Вот так намного лучше. Ну что ж, пора взглянуть на себя.
***
Блюдо в качестве зеркала было далеко от идеала, но все же мне удалось рассмотреть себя.
На память сразу пришел мультфильм Тима Бертона «Труп невесты». Я была вылитая главная героиня. Дополняли сходство и завершали образ подвенечное платье с фатой.
Вместо волос какая-то бесцветная пакля. Глаза, как у панды, обведены черными кругами. Кожа бледная аж до синевы. Щеки ввалились, да и в целом худоба нереальная.
Одним словом, в блюде отражалась хрупкая бледная немощь. Одной ногой не просто на пороге смерти, а уже за его чертой.
Вот вечно со мной так. Всем нормальным попаданкам достается молодость, красота, магия, а мне это… несимпатичное, больное тело. Вот оно – мое невезение – расцвело во всей красе.
Неудивительно, что Аршер не заинтересовался. Такая красота вряд ли привлечёт внимание противоположного пола, разве что гробовщика.
Я так расстроилась, что разболелась голова, а еще вернулась слабость. Заканчивается, похоже, действие Дара Аршера. Не так уж много сил он на меня потратил.
Осмотрев зал с гостями из-за колонны, я решила, что с меня хватит. Все, нагулялась на собственной свадьбе. Где здесь моя комната? Хочу туда – в тишину и покой. И пусть только супруг попробует сунуться с брачной ночью. Пожалеет.
Вот только я не знала, где она – моя спальня. Дом большой, найти в нем одну-единственную комнату нереально. Да и как я пойму, что комната – та самая? Я же понятия не имею, как она выглядит.
Мне необходим проводник и толковая легенда, которая объяснит, почему я не могу дойти до своей спальни самостоятельно. Есть у меня одна идея…
Оставив блюдо за колонной, я устремилась к выходу из зала и у двери столкнулась со служанкой. Я тут же сделала вид, что едва стою на ногах – привалилась к стене и закатила глаза. Даже притворяться особо не пришлось, мне действительно было дурно.
– Леди Эльвенг, вам помочь? – ко мне мигом подскочила служанка.
– Будь так добра, – пробормотала я, – проводи меня до спальни. Боюсь, сама я не дойду.
– Конечно, конечно, – часто закивала девушка и взяла меня под руку.
Так у меня появился проводник. Спустя пару минут я поняла, как была права, что не стала искать комнату самостоятельно. Бесконечные коридоры, переходы, узкие каменные лестницы, зажатые с двух сторон стенами как тисками. Я бы заблудилась здесь и пропала без вести.
Но вот наконец служанка остановилась перед массивной деревянной дверью.
– Ваша спальня, – указала она.
– Благодарю, – кивнула я и добавила: – Можешь быть свободна.
– Если вам что-то понадобится…
– Я кого-нибудь позову, – перебила я. Не терпелось оказаться наедине с собой.
Присев в поклоне, служанка ушла, а я, открыв дверь, переступила порог спальни. Губы растянулись в блаженной улыбке. Покой, тишина, ноль посторонних. Идеально.
Я захлопнула дверь, привалилась к ней спиной и закрыла глаза, наслаждаясь моментом. Увы, длился он недолго. Идиллию нарушило противное:
– Тяв, тяв, тяв!
Я распахнула веки и уставилась на нарушителя спокойствия. По ковру, оглушительно лая, металась мелкая собачонка, похожая на болонку – тельце в форме кабачка, короткие тонкие ножки, глазки-бусинки и хвостик бубликом. Пушистое белое создание аж тряслось от переизбытка эмоций.
Приплыли. Кажется, у меня есть собака.
– Фу! – попыталась я приструнить болонку.
Не тут-то было! Собака явно чувствовала, что я не ее хозяйка, а самозванка, и это вызывало у нее ярый протест. Но ведь когда-нибудь она устанет, правда же?
Болонка не нападала, и я решила ее игнорировать. Но от тявканья головная боль только усилилась, а мелкая зараза не умолкала ни на миг.
– Сколько же в тебе энергии? – ужаснулась я. – Сделай одолжение, помолчи хоть минутку.
– Тяв-тяв-тяв! – был мне ответ, а потом вовсе: – Ррррр, – и попытка вцепиться в подол платья.
Платье я отвоевала, хотя юбка все-таки надорвалась, а я невероятным усилием воли переборола желание выбросить болонку в окно. Какой тут этаж? Судя по всему второй, но потолки намного выше, чем у нас в квартирах, а внизу мощеная булыжником мостовая. Гибель при падении гарантирована.
– Будешь плохо себя вести, – предупредила я, – из собаки превратишься в птицу. Правда, ненадолго.
– Тя? – болонка неожиданно замолчала и склонила голову набок, словно поняла сказанное.
– Вот так намного лучше, – похвалила я. – Поверь, я тоже не в восторге от вашего мира и сделаю все от меня зависящее, чтобы поменяться местами с твоей хозяйкой обратно.
– Фых, – выдохнула болонка.
Почудилось, или она не верит в успех моей затеи? Вот только собаки-абьюзера мне не хватало.
– Это еще что за пассивная агрессия? – возмутилась я. – Я бы попросила относиться ко мне с должным уважением. Как-никак на ближайшее время я – твоя хозяйка.
Болонка демонстративно повернулась ко мне попой, дернула хвостом и потрусила к кровати. С ума сойти, даже собака меня ни во что не ставит. Что это за мир вообще такой?
Махнув на вредное существо рукой, я изучила спальню. Довольно уютная, чисто девичья – с обилием рюшей и текстиля. Двуспальная кровать, окно напротив, туалетный столик и кресло – все выглядело по-домашнему мило. Вот только пахло здесь неприятно – лекарствами.
Первое, что меня по-настоящему заинтересовало – зеркало. Все-таки оно есть! Пусть не большое на стене, а всего-навсего ручное, но мне и его хватит.
Зеркало подтвердило то, что я уже видела в блюде, но с некоторыми нюансами. В более четком отражении я все-таки узнала себя. Где-то там, под слоем худобы и немощи была погребена моя настоящая внешность. Просто болезнь исказила меня до неузнаваемости.
