Ваня с Марли снова едут с нами на работу. И мне удается на какое-то время отвлечься от непозволительных мыслей.
Я рассказываю мальчонке, как выиграл свой первый бой, едва удержавшись на ногах. И обещаю ему показать автограф Александра Поветкина, который хранится у меня кабинете.
– Тох, возьмешь Ивана на тренировку?
Я здороваюсь с самым авторитетным из наших инструкторов, получаю утвердительный кивок и замечаю, что от мужиков не укрылся тот факт, что мы прикатили в клуб с Аней вместе.
Кто-то старательно прячет улыбку в густых топорщащихся усах. Кто-то выразительно покашливает. А кто-то изучает Аню так пристально, что мне хочется укутать ее обратно в пальто по самый нос.
Ближе к обеду я собираю парней на планерку. Мы обсуждаем план на следующие несколько недель, подводим итоги этого месяца и утверждаем рекламу, которую для нас подготовили пиарщики.
И, когда наступает время расходиться, Антон на правах лидера озвучивает мучающий всех вопрос.
– Шеф, а вы теперь со Славиной… вместе, что ли?
– Да.
Чеканю я уверенно, потому что наша легенда рано или поздно просочится на свет. И лучше отмести все сомнения здесь и сейчас.
Тоха уважительно присвистывает и негромко бормочет что-то вроде.
– Давно пора остепениться. Аня – замечательная девушка.
И, пока мужики переваривают новые вводные, самый младший из инструкторов Петька разочарованно выдыхает.
– Ну вот. А я как раз думал к ней подкатить.
– Не думай. Аня – моя невеста. Так что никакого неформального общения. Все строго по делу.
Я напираю на своего же сотрудника, как бронебойный таран, и ощущаю странный укол ревности.
Мне не хочется, чтобы рядом с ней крутились посторонние. Задабривали ее шоколадками или фруктами и засыпали предложениями сводить ее на свидание.
Так что после планерки я направляюсь к ресепшену, где Анечка заполняет электронный журнал, и намереваюсь закрепить свой статус.
– Собирайся.
– Куда?
– В магазин. Будем кольцо покупать.
– Но у меня уже есть кольцо.
Нестройно шепчет Аня. А я кошусь на ее безымянный палец так, как будто его хвостом обвивает какое-то омерзительное насекомое.
– Можешь выбросить этот хлам в мусорку. Одевайся.
– А как же посетители?
– Петя тебя подменит.
Я отметаю последнее возражение, и Славина послушно ныряет в пальто. Идет за мной, как привязанная, и никак не комментирует мое странное поведение.
Сидит на пассажирском сидении, смирно сложив руки на коленях, и радует меня своей покладистостью.
В небезызвестный ювелирный салон, расположенный неподалеку от клуба, я вплываю, придерживая Аню за локоток, и мягко подталкиваю ее к витринам.
При виде ценников, которые красуются на драгоценностях, она распахивает свои огромные глаза и отступает на шаг, врезаясь спиной мне в грудь.
– Я не могу, Марк. Это офигеть, как дорого!
– Значит, я сам выберу. Не может же моя невеста ходить с какой-то безделушкой.
Из массы украшений я отдаю предпочтение дорогому, но не слишком вычурному. Оно призывно поблескивает в искусственном свете ламп и притягивает внимание.
– Может, еще сережки в комплект? Будут отлично смотреться, – девчонка-консультант раскручивает меня на дополнительную покупку, и я соглашаюсь, игнорируя робкие Анины протесты.
– Пакуйте.
Спустя пару минут мы уже стоим на кассе. Я расплачиваюсь картой, а Славина смущенно бормочет, что не было необходимости так тратиться ради спектакля.
Вместо ответа я просто прижимаю ее к себе, прячу пакетик с логотипом в карман и на входе натыкаюсь на Резникову. Она сначала окидывает меня томным взглядом, а потом упирается в Аню и смешно дует пухлые губы.
Вот уж поистине, Москва – большая деревня.
Обогнув застывшую рядом с магнитной рамкой бывшую любовницу, я прикрываю Аню собой на случай, если Карина вдруг вздумает отколоть какой-нибудь финт, и веду Славину к следующему бутику.
– Раз уж мы здесь, давай выберем тебе наряд на свадьбу.
Брошенная невзначай фраза звучит так, как будто я планирую купить своей спутнице подвенечное платье, и я глотаю рвущийся наружу смешок. Выхватываю из многообразия одежды красный брючный костюм и мысленно надеваю его на Аню.
– Примерь. Должно быть круто.
– Но дресс-код синий.
– И то синее платье возьми.
Я пожимаю плечами, оставаясь непреклонным, на что Славина обреченно вздыхает.
– Ты абсолютно невыносим, Северский.
– А ты совершенно не умеешь принимать подарки. Иди.
Я надавливаю ей на поясницу, призывая сдвинуться с места, и сам тоже перемещаюсь к примерочным кабинкам. Жду ее, как образцово-показательный муж в компании скучающего в полуметре от меня парня, и цепенею, когда приоткрывается шторка.
Широкие брюки свободного кроя красиво струятся и скрывают идеальные стройные ноги. А вот приталенный пиджак выгодно облегает точеную фигуру и выбивает из моей груди восхищенный выдох.
– Однозначно. Берем.
На кассе я повторяю финт с картой. Аня же вцепляется в рукав моей куртки и произносит совсем уж дезориентирующее.
– Я все тебе верну. Со следующей зарплаты.
– Так, Славина. Никаких возвратов. Долгов. И прочей ерунды. Договорились? Не мешай мне быть мужчиной.
Деньги, которые я на нее потратил, для меня – сущий пустяк. Куда важнее, что на эти полчаса в ее глазах поселились счастливые искорки, и она хоть и ненадолго, но забыла об измене, судебных тяжбах и дележке имущества, которые ей предстоят.
Зарулив в кофейню, я заказываю нам два ореховых латте, и везу Аню обратно в клуб. За это время Антон успевает как следует погонять Ваньку. Со лба мальчонки пот катится градом, но это мелочи. Он едва не подпрыгивает на месте от неуемного восторга.
– Нравится тебе у нас? – с доброй улыбкой я растрепываю Ванькину густую шевелюру и замечаю нежность и трепет, охватывающую Анечку.
И это приятно, черт возьми.
– Не то слово! Пацаны обзавидуются, когда им расскажу.
Гордо вздергивает подбородок Иван, а я думаю, что из него может получиться хороший спортсмен. По крайне мере, он усердно выполняет все Тохины команды и не позволяет себе халтурить, как бы сильно ни устал.
– А когда узнают про автограф Поветкина, вообще позеленеют.
Я заговорщически подмигиваю Ваньке и, оставив его с Аней, ухожу к себе в кабинет. Думаю о том, что было бы неплохо восстановить форму и провести с Антоном пару спаррингов, когда трель телефонного звонка ударяется в барабанные перепонки.
– Привет, ма.
– Здравствуй, сынок, – подозрительно ласково щебечет мама и заставляет меня насторожиться. Я катаю карандаш по столешнице и терпеливо жду, когда она доберется до сути. – А ты что делаешь сегодня вечером?
– Занят.
– Вот так всегда. У тебя никогда нет времени на родную мать.
– Мамуль, ну не начинай. Пожалуйста.
– А давай ты все отложишь и приедешь сегодня к нам?
– Есть повод?
– Конечно. Лидия Сергеевна обещала с дочкой заглянуть в гости. Настенька на днях вернулась со стажировки из Лондона. Пообщаетесь. Может быть, на свидание сходите.
– Не будет никаких свиданий, ма. И Настенек, Машенек, Кирочек тоже не будет. У меня есть невеста.
– Но… как? Кто?
– Представлю ее на папином юбилее.
Попрощавшись с мамой, я отключаюсь и тру пальцами виски. Радуюсь, как вовремя мы заключили взаимовыгодную сделку со Славиной. А вечером нахожу на пороге своей квартиры Дину с тортом.
Глава 8
Аня
Лифт размеренно катит на двадцатый этаж, а я украдкой смотрю в длинное, во весь рост зеркало.
Марк придерживает Ваньку за плечо, на случай если кто-то еще протиснется внутрь и нас заденет. Иван бережно прижимает к себе виляющего хвостом Марли. И раскрасневшаяся с мороза я топчусь с пакетом с нарядами в руках.
Со стороны мы можем показаться семьей. Той, что печатают на первых страницах глянцевых журналов к Новому году или Рождеству. Для полного сходства нам не хватает только одинаковых свитеров.
– Между прочим, Петр хотел к тебе подкатить, – Марк вырывает меня из фантазий, где я примеряю на нас красные джемперы с белыми оленями, и заинтересованно выгибает бровь, наблюдая за моей реакцией.
Я же давлюсь воздухом, закашливаюсь и не могу отделаться от мыслей, что Северский шутит.
– Наш Петька? Да не может такого быть. Ты, наверное, что-то перепутал.
– Еще как может.
Качает головой Марк и пересказывает то, что происходило у них на планерке.
Честно признаться, я долгое время была зациклена на Олеге. Я думала о нем, когда собиралась на работу, влезая в привычную рубашку с юбкой. Думала о нем, когда бежала с работы и стояла в очереди в гипермаркете, сгружая на ленту продукты. И не замечала никаких знаков мужского внимания.
Я не гнушалась сварить чашечку кофе любому из наших инструкторов или сварганить по-быстрому бутерброд, пока сурового босса где-то носило. Поэтому никогда не воспринимала подброшенные на стойку шоколадки и кексы как что-то серьезное.
Взятка за хорошее отношение. Ничего личного.
– И что ты в итоге сделал с Петром? – спрашиваю я, одновременно радуясь, что мой мир, несмотря ни на что, не рухнул, и кто-то еще проявляет ко мне интерес, и переживая за то, что Северскому могло взбрести в голову уволить неплохого, в общем-то, мальчишку.
– Связал и решил пустить на шашлык. Устроит тебя такой ответ?
– Ну Ма-а-арк! – тяну я и почему-то в мельчайших деталях рисую, как Северский достает с антресолей (хотя откуда они в его новомодном пентхаусе) шампуры и спускается во двор, чтобы разжечь угли.
– Велел, чтобы просто так рядом с тобой не крутился. Только формальное общение. Поняла, Славина?
– Поняла.
От собственнических ноток, проскальзывающих в голосе Марка, мне почему-то становится тепло. И пусть все, что происходит между нами, понарошку, мне хочется воображать, что в моей Вселенной есть человек, которому не все равно на меня.
Не все равно на то, что я выскочила на мороз без шапки. Не все равно на то, что я пропустила обед, отвечая на звонки и выкраивая для клиентов окошки. И, конечно, не все равно на то, что я не могу уснуть ночью и поливаю подушку слезами.
В своих фантазиях я захожу так далеко, приписывая своему начальнику массу несуществующих у него качеств, что упускаю момент, когда дверцы кабинки лифта бесшумно разъезжаются, и Марли соскакивает с Ваниных рук и с заливистым лаем несется вперед.
Туда, где стоит роскошная платиновая блондинка с тортом в руках. Ее голубые глаза холодные, словно лед. Губы тронуты перламутровым блеском. Густые ресницы едва ли не достают до самых бровей.
На ней светло-бежевая шуба с капюшоном. Молочные ботиночки на тонком изящном каблучке. И вся она такая идеальная, что я начинаю сравнивать себя с этой Снежной Королевой и выискать в себе недостатки.
Мой обычный ровный нос вдруг начинает казаться большим. Губы – недостаточно пухлыми. А одежда – простой и невзрачной на фоне этого переливающегося пушистого роскошества.
