«Да. Не открывайте дверь никому. Даже если это курьер, полиция или сосед с пожаром. Утром объясню. Л. Р.»
Его категоричность и уверенность в своей правоте вызывали одновременно раздражение и странное ощущение безопасности. Как будто этот человек действительно мог защитить меня от Виталия, от его угроз, от всего мира.
«Вы всегда такой параноик или только с избранными клиентами?»
На этот раз пауза была дольше, но ответ все же пришел:
«Те клиенты, которые не выполняли моих инструкций, больше не являются клиентами. По очевидным причинам. Спокойной ночи, Мирослава Андреевна. Л. Р.»
Я отложила телефон, чувствуя странную смесь раздражения и… чего-то еще. Что-то в манере Ратникова, в его безапелляционности, одновременно отталкивало и притягивало. Он был полной противоположностью изворотливому, гладкому Виталию. И несмотря на всю свою властность, Ратников казался… честнее?
Не будь дурой. Все мужчины одинаковы. Просто разные маски.
Но сон не приходил, и я лежала в темноте, слушая, как колотится сердце. Почему-то образ Ратникова – его холодный взгляд, тонкий шрам на скуле, властный тон – не выходил из головы. Я злилась на него, я не доверяла ему, но почему-то чувствовала, что моя жизнь уже не будет прежней. И дело было не только в угрозах Виталия.
С этими мыслями я провалилась в беспокойный сон, в котором серые глаза Леонида смотрели на меня так, словно видели насквозь, со всеми моими страхами, сомнениями и тайными желаниями.
Глава 3
Глава 3 Леонид
Просматривал досье на Мирославу Орлову уже третий раз. Сам не понимал, зачем. Информации было достаточно с первого прочтения – стандартный набор: выписки со счетов, история звонков, маршруты передвижений. Как будто человека можно разложить на файлы и папки.
Но что-то заставляло меня снова и снова возвращаться к ее фотографиям. Эта холодная блондинка со взглядом дикой кошки не выходила из головы с момента нашей встречи. В ней чувствовалась внутренняя сила. Порода. Стержень. Таких сложно сломать, хотя Князев явно пытался.
Ну и что там особенного? Просто очередная аристократка с проблемами. Такие думают, что весь мир им должен.
Машинально коснулся шрама на скуле. Дурная привычка, появившаяся после предательства. Напоминание – блондинка уже была в моей жизни. И от нее остался только этот шрам и пустота внутри.
«Мирослава Андреевна Орлова (урожденная Светлова), 33 года. Происходит из аристократического рода Орловых-Светловых. Образование: МГХПА им. Строганова, факультет дизайна…»
Красный диплом, блестящие рекомендации. Училась и работала как проклятая, несмотря на благородное происхождение. Удивительно – обычно эти потомки дворян только и делают, что хвастаются фамильными реликвиями да ищут богатых спонсоров. А эта пахала, чтобы выбиться из безденежья. Пока не встретила Князева.
«Брак с Виталием Князевым продлился 4 года. Запись о разводе датирована 05.05.2024…»
Ровно год назад. Когда моя жизнь тоже летела к чертям. Забавное совпадение – она избавилась от мужа-мерзавца, а я получал пулю от своего лучшего друга. По заказу любимой жены.
«В качестве причины развода указана несовместимость характеров…»
Стандартная формулировка для прикрытия дерьма. Сам использовал ее в бумагах после исчезновения Елены. Хотя точнее было бы написать «несовместимость пули с головой мужа».
Но в случае Мирославы была и другая причина – не указанная в официальных бумагах, но обнаруженная моей командой. Бесплодие. Вернее, проблемы со здоровьем, из-за которых она не могла зачать.
А Князев, судя по всему, мечтал о наследнике для своей финансовой империи. Типичная история – мужчина винит женщину в том, что она не может родить, словно она нарочно это делает.
Интересно, насколько глубоко этот мерзавец ранил ее? Унижал? Изменял? Угрожал? Мужчины вроде Князева редко ограничиваются словесными оскорблениями.
На экране появилась фотография с открытия ее бутика. Мира в вечернем платье, подчеркивающем стройную фигуру. Светлые волосы уложены так, что подчеркивают изящество шеи. На запястьях массивные серебряные браслеты – извивающиеся змеи, явно ее собственная работа.
Стильно. Дерзко. Черт возьми, красиво.
А на шее – тот самый медальон с фамильным гербом, о котором упоминалось в досье. Фамильная реликвия Орловых-Светловых, передаваемая из поколения в поколение. Единственное, что осталось у нее от прежнего благополучия? Или дань традициям?
Романтические отношения после развода: отсутствуют по видимым признакам.
Это не укладывалось в голове. Женщина такого уровня, с такой внешностью – и одна? Либо до смерти напугана Князевым, либо травма от неспособности иметь детей оказалась слишком глубокой. В любом случае, одиночество было ее сознательным выбором.
Да она просто разумный человек. В отличие от тебя. Знает, что от мужчин одни проблемы.
В дверь постучали, и на пороге нарисовалась моя секретарша Анна. Сегодня ее блузка расстегнута еще на одну пуговицу, а юбка, кажется, усохла за ночь сантиметров на пять. Скоро от нее вообще ничего не останется, кроме каблуков и аромата духов.
– Леонид Викторович, я принесла вам кофе, – проворковала она, наклоняясь к столу так, что я невольно вспомнил все серии «Национальной географии» про брачные игры в дикой природе.
Господи, за что мне это? Секретарша прямо из анекдота про начальника и блондинку.
– Спасибо, Анна, – отвернулся к окну. – Что-то еще?
– Мирослава Андреевна приехала, – в ее голосе звенели льдинки. – Я сказала ей подождать.
Конечно, сказала. И наверняка осмотрела с ног до головы, как бойцовая собака потенциального соперника. Интересно, она всех женщин-клиентов так встречает, или только тех, кто выглядит как модель с обложки журнала?
– Пусть войдет через пять минут, и, Анна… найдите в отделе кадров форму на перевод.
– Перевод? – ее глаза расширились. – Но почему?
– Потому что вы здесь не для участия в конкурсе «Мисс мокрая блузка», – сказал спокойно. – А для работы.
Ее лицо пошло красными пятнами:
– Вы не можете меня перевести только потому, что я…
– Могу. И сделаю это. Вопрос только в том, будет ли в личном деле пометка о профнепригодности, или вы уйдете с хорошей характеристикой.
Она выскочила из кабинета, хлопнув дверью так, что задрожали стекла. Через секунду раздался звон разбитой посуды.
Отлично, стервозная блондинка в приемной, аристократичная блондинка за дверью. Что я сделал в прошлой жизни, чтобы заслужить это? Убил Пушкина?
Ответ был прост: выбрал не тех людей. И судя по тому, как я сейчас пялился на фото Миры, продолжал делать те же ошибки.
Снова посмотрел на снимок. Даже с экрана она словно бросала вызов. Ее взгляд говорил: «Попробуй справиться со мной, если осмелишься».
Не выйдет, ваше сиятельство. Я здесь, чтобы решить твою проблему с Князевым, а не стать очередным поклонником этого холодного совершенства.
Кстати, о Князеве. В соседней папке лежали собранные на него материалы – холеный сорокапятилетний мужчина с зализанными волосами и улыбкой хищника. Типичный представитель породы «скользкий гад». И все же женщины вроде Миры выходили за таких. Почему?
Деньги, власть, уверенность. Плюс умение изящно вешать лапшу на уши. Классический набор крысолова.
Из досье следовало, что Князев был крупной рыбой. Связи в правительстве, в банковской сфере, партнерство с теневыми фигурами бизнеса. А еще – деловые отношения с Максимом Рудиным, партнером моего друга предателя Глеба Северова. Круг замыкался.
Посмотрел на часы, пора встречаться с Мирославой. Чувство было такое, словно иду на первое свидание. Чушь какая.
Держи дистанцию, Ратников. Она клиент с аристократическими замашками, а не объект для твоих фантазий.
Когда Мира вошла в кабинет, я намеренно не поднял головы от бумаг. Старый прием, чтобы показать, кто здесь главный. Но она не стала ждать приглашения, а просто опустилась в кресло напротив.
– Доброе утро, Леонид Викторович, – ее голос звучал холодно-вежливо. – Вижу, вы уже изучили всю мою жизнь. Нашли что-нибудь интересное?
Поднял взгляд и на секунду потерял дар речи. Сегодня она была в строгом костюме цвета слоновой кости, подчеркивающем фигуру. Никаких лишних украшений – только серебряная цепочка с тем самым медальоном. Волосы собраны в элегантный пучок.
Доспехи деловой женщины. Броня против мира мужчин, которые хотят тебя контролировать. Интересно, сколько времени она потратила, чтобы создать образ неприступной крепости?
Внутри что-то дрогнуло. Почему-то захотелось увидеть ее другой – с распущенными волосами, смеющуюся, настоящую. Ту, которой она была до Князева.
– Доброе утро, Мирослава Андреевна. Да, мои люди поработали ночью. Стандартная процедура.
– И какие выводы? – в ее глазах промелькнул вызов.
– Ситуация серьезная, – я не видел смысла лгать. – Князев – опасный и влиятельный человек. Но у вас чистая история, нет очевидных уязвимостей, которые он мог бы использовать. Кроме бутика, конечно.
– «Лунный камень» – не уязвимость, – она подалась вперед. – Это все, что у меня есть.
– Именно поэтому, – я посмотрел ей прямо в глаза, – это и есть ваше слабое место. То, за что вы будете бороться любой ценой.
Она молчала, обдумывая мои слова. А я не мог оторвать взгляд от ее лица – точеные скулы, прямой нос, упрямо сжатые губы. Аристократические черты, передаваемые поколениями. И глаза – голубые, глубокие, как горные озера.
Красивая женщина. Слишком красивая для моего душевного равновесия.
Любой другой на моем месте уже таял бы от ее ледяного совершенства. Но я слишком хорошо знал, что за красивым фасадом часто скрывается расчетливость и холодный эгоизм. Это урок, который преподала мне жена. Урок, который я не забуду.
Машинально коснулся шрама. Мира заметила этот жест, ее взгляд на мгновение задержался на нем.
– Что это? Неудачная драка?
– Можно и так сказать, – я не собирался откровенничать. – Но мы здесь не обо мне.
– А жаль, – она откинулась в кресле. – Было бы справедливо: вы знаете обо мне все, я о вас – ничего.
Я усмехнулся:
– Поверьте, вам это знание ни к чему. Не всем нужны скелеты в шкафу.
– Я сама решу, что мне нужно, – парировала она.
Черт возьми, она хороша. Даже в этой ситуации не теряет хватки. Типичная представительница своего круга – не привыкла слышать отказы.
Вот она – та самая независимость, которую я видел в ее досье. Никаких уступок, никакого страха. Даже моя жена Елена в лучшие дни не была такой сильной. Или такой упрямой.
Прекрати сравнивать их, идиот. Ничем хорошим это не кончится. Одна холодная стерва уже едва не отправила тебя на тот свет.
– Хорошо, Мирослава Андреевна, – я решил перейти к делу. – Давайте начистоту. Ваш бывший опасен, и мы должны защитить вас. Нужна личная охрана и ограничение ваших перемещений.
– То есть, домашний арест? – ее глаза сузились.
– Разумная предосторожность, – поправил я. – Только дом и бутик, никаких публичных мест, где вас легко перехватить.
Она решительно покачала головой:
– Неприемлемо. Я не буду жить в клетке. У меня бизнес, встречи, презентации.
Ну конечно. Ее высочество не может отказаться от светской жизни даже под угрозой расправы. Наверняка привыкла быть в центре внимания с пеленок.
– Вы понимаете, что подвергаете себя риску? Князев не из тех, кто останавливается на полпути.
– Я лучше знаю Виталия, – в ее голосе прозвучала горечь. – Поверьте, я прожила с ним четыре года. Я знаю, на что он способен.
В ее тоне было что-то такое, от чего у меня внутри все сжалось. Что именно ей пришлось пережить с этим человеком? Что скрывалось за формулировкой «несовместимость характеров»?
Смотрел на нее и понимал – спорить бесполезно. Эта женщина не отступит. И черт возьми, я уважал ее за это.
– Хорошо.Тогда компромисс: вы никуда не ходите одна. Мои люди будут с вами постоянно. Все встречи предварительно согласовываются, маршруты проверяются.
Она постукивала пальцами по подлокотнику. Тонкие пальцы, без вычурного маникюра.
Интересно, какие они на ощупь? Твердые от работы с металлом или нежные, как у всех женщин? Черт, Ратников, о чем ты думаешь?
– Согласна, – наконец произнесла она. – Но охрана не должна выглядеть как охрана. Никаких громил в черных костюмах. Это отпугнет клиентов.
– Сделаем, – кивнул я, отмечая про себя, что даже под угрозой жизни она прежде всего думает о бизнесе. Впрочем, если бутик – все, что у нее осталось после развода, это объяснимо.
– И еще, – она подалась вперед, – я хочу, чтобы вы лично присутствовали на моей презентации в эту пятницу. Новая коллекция, важные гости. Если Виталий что-то планирует, он может выбрать именно это событие.
Это было неожиданно. И подозрительно. С чего вдруг такое требование?
– Вы доверяете мне больше, чем моим людям? – спросил я с нескрываемым скептицизмом.
– Я не доверяю никому, – она холодно улыбнулась. – Но вы производите впечатление человека, который не любит проигрывать. А значит, сделаете все, чтобы защитить свою… клиентку.
Небольшая пауза перед словом «клиентка» не ускользнула от моего внимания. Интересно, она тоже чувствовала это странное напряжение между нами? Или я просто выдавал желаемое за действительное? А может, это была намеренная манипуляция – аристократки умеют играть на мужском эго.
– Я буду на презентации, но с одним условием.
– Каким же?
– Вы расскажете мне все, что знаете о деловых связях Князева. Особенно о его отношениях с Максимом Рудиным.
