Однако хозяева крыса так и не позвонили. А вечером, когда я осталась в своей каморке над клиникой и собралась разбирать вещи, кто-то постучал в мою комнату.
За дверью стояла Нара в сопровождении здоровенного кудлатого пса. В руке у нее оказался… слегка помятый и местами почему-то мокрый белый крыс. Крыс даже не извивался – обреченно висел в кулаке девушки, вытаращив глаза-бусинки и свесив розовый хвост.
– Привет еще раз! – немного виновато улыбаясь, управляющая протянула мне крыса. – Мы тут с Фердинандом, кажется, твою пропажу нашли… извини, Фердинанд, он аккуратный, он его почти не жевал, честно-честно!
4. Ученье – свет
Спать с обучающим кристаллом в ухе – это, я вам скажу, не для слабаков.
Гору этих самых кристаллов мне выдал под роспись Тим. Оказывается, учиться с нуля мне не придется. Главное – база знаний по ветеринарии и ветеринарной хирургии – у меня есть, а информацию о местных видах животных, их особенностям и о волшебных препаратах и методах лечения в меня буквально “загрузят”. Как в компьютер. Только, чтобы перегруза не случилось, “загружать” надо порционно, и желательно – во сне.
– Считай, что это флэшка, – сказал Тим.
– Ага… – я покрутила в пальцах продолговатый кристаллик. – И куда ее втыкать?
– В ухо! – главврач пожал плечами. – Ну, можешь и в кулаке держать, но из руки ты ее во сне запросто выпустишь, так и проснешься неучем. В рот еще можно сунуть, но если проглотишь, за результаты я не отвечаю.
– Да? – кисло откликнулась я. “Флэшка” мало походила на удобный мягкий наушник. – А из уха она ночью не выпадет?
– А ты попробуй! – тут он как-то прямо-таких хулигански улыбнулся.
Ну я и… попробовала.
Перед сном, конечно, прежде всего обустроила крыса – пришлось тащить для него с первого этажа подходящую клетку и кормушки, а в приемном покое добывать вкусняшек. Попутно рассказывала питомцу, как прошел мой день, заодно пытаясь уложить все это в собственной голове. Крыс слушал меня с обреченным видом. Потом сходила принять душ – при моей комнате оказалась только раковина с краном, зато на первом этаже нашлась душевая для сотрудников. “Мало ли что бывает в практике”, – туманно пояснил Тим ее необходимость.
А когда вернулась в комнату, обнаружила, что мой крыс висит на дверце, вцепившись в нее задними лапками. А передними старательно раскачивает задвижку!
Нет, настолько свободолюбивых крыс я еще не встречала!
– Нарекаю тебя Монте-Кристо! – объявила я. – В просторечии будешь Моней.
Крыс, вытаращив глаза, буквально отвалился от двери. Что, имя не нравится? Ну… бывает. А что делать!
На всякий случай пришлось еще плотно привязать дверцу поясом от халата. А то ведь и в самом деле удерет, и мало ли что с ним может случиться! Кто-то наступит, или пес опять “почти не пожует”, а вдруг еще и в вольер к хищникам проскочит! Нет уж. Ради собственной безопасности – пусть пока в клетке посидит.
А потом я воткнула в ухо “флэшку”. Ощущения… незабываемые. Потому что она мгновенно как будто ожила, нагрелась, ввинтилась поглубже и принялась покалывать, будто сотней крошечных иголочек. И все это в моем ухе!
– Ну и методы тут у них! – я скинула халат, оставшись в шелковой пижамке, и обернулась к крысу, чтобы поделиться впечатлениями. Свеженареченный Моня сидел в своеобразной позе – вытянув вперед задние лапки. Передними он закрыл себе глаза. – Да ладно тебе, прям уж свет не мил… у меня вот в ухе какая-то фиговина шевелится. А тебя всего лишь поселили со всеми удобствами. Ну, в клетке. Но ради твоей же безопасности! Ох, а вот как засыпать теперь с этой штукой, интересно…
Заснула я, тем не менее, мгновенно – видимо, сказалось обилие дневных впечатлений. А вот ночью…
Сны мне снились ну очень странные. Как будто в них перемешались воедино образы из моего подсознания, все события этого дня – и записанные на кристалл уроки.
Причем уроки были вводные – немного об устройстве мира, немного о местных животных. И смешались в кучу люди, кони… в буквальном смысле.
…Я, сложив руки, как примерная первоклассница, сидела за партой в школьном кабинете. За окном покачивал желтыми листьями клен, а на доске передо мной крупным, округлым ученическим почерком было выведено “1 сентября”. И чуть ниже – “Классная работа”.
А еще я сама была маленькой. То есть действительно – первоклассницей. В плиссированной юбочке и пиджачке, с парой тоненьких косичек, украшенных огромными белыми бантами.
– Итак! – у доски соткалась из воздуха Нара с указкой в руках, одетая все в те же джинсы и майку, зато почему-то в строгих очках-половинках. – Империя Наор занимает весь континент – единственный в этом мире. Кроме нее, есть еще несколько небольших островных королевств, но о них пока говорить не будем. Наор – весьма просвещенная и высокоразвитая страна, несмотря на монархический строй. Аристократия во главе с императорской семьей здесь – не избалованные бездельники, их власть держится именно на той пользе, которую они приносят обществу…
Я подняла руку.
– Наринэ Геннадьевна, – голосок у меня тоже оказался тоненьким, детским, – а что в приюте для животных делает принц?
Нара чуть сдвинула очки на носу и строго посмотрела на меня поверх оправы.
– Остров Лирку – приют под патронажем короны. Каждый из членов императорской семьи занимается тем или иным важным для государства направлением – кто дипломатией и внешними связями, кто социальными вопросами. Принц Лиам отвечает за экологию, сохранение видов и… – тут ее голос как-то изменился, а интонации стали куда больше похожи на реальные Нарины. – В общем, за все цветочки и всех котиков. И вообще Лирку – это его личный проект. У них в семье, знаешь ли, к зверью отношение особое – странно было бы, если бы не, они ж сами стихийные оборотни… ну, это значит, что каждый превращается в какого-нибудь зверя. Стихийные – потому что ипостась каждого члена королевской семьи может быть любой. Хоть жираф, хоть кролик, хоть дикобраз. Вот наш Руперт, к примеру, – бегемот…
Рядом с Нарой тут же появился худенький стеснительный юноша – Руперт, один из моих новых коллег, с которыми я едва успела познакомиться. Оглянувшись на Нару, он обреченно вздохнул… и начал раздуваться, на глазах превращаясь в мультяшного бегемота.
Нара, с интересом за этим наблюдавшая, покачала головой.
– Да нет. Нормальный живой бегемот!
С едва слышным хлопком бегемот превратился в совершенно настоящего, будто только что из зоопарка. И едва не обрушил мою парту – пятачок перед классной доской оказался для него тесноват.
– Только сиреневый!
Бегемот залиловел. Потом по нему прошла рябь, и несколько секунд он переливался всеми оттенками розового и голубого, пока наконец не остановился на сиреневом.
– …И плюшевый!
Еще один хлопок – и бегемот превратился в гигантскую плюшевую игрушку, сидящую у доски, которая тут же приветливо помахала мне лапой.
Нара, вздернув брови, смерила его взглядом и махнула рукой.
– Неважно. В общем, принцип ты поняла…
– Наринэ Геннадьевна! – не выдержала я. – А какая ипостась у принца?
– А вот это, Лерочка, – моя учительница наставительно подняла палец, – государственная тайна! Ипостаси членов королевской семьи тщательно скрываются. Это Руп у нас – дальний родственник, ему можно и не прятаться… зато мы точно знаем, что принц – не ирбис!
– Почему не ирбис? – я была сбита с толку.
– А, это Гунилла у нас ирбиса ищет. Ведьма наша. То есть наш торговый представитель. Она сама себе предсказала, что ее суженый – ирбис, теперь ходит и пристает к членам королевской семьи… ну, пытается приставать, их же поди добудь еще. Так его высочество ее твердо заверил, что он точно не ирбис.
Еще и ведьма! В голове почему-то застряло имя – Гунилла. Кажется, так звали подругу Малыша в сказке о Карлсоне. На одной из картинок в моей детской книжке она держала в руках коробку для конфет с надписью “На благотворительные цели”, а рядом сидел, собственно, Карлсон, который эти благотворительные конфеты поедал.
И о чем я вообще думаю? При чем тут Карлсон? Только человечков с пропеллером тут и не хватало. Тут реальные ведьмы водятся! И торговыми представителями работают.
– Так и знал, что начнете болтать о чем попало! – рядом с Нарой из воздуха соткался Тим. – Всю эту ерунду ты ей и так разболтаешь, а мы здесь собрались за профессиональными знаниями!
– Ага, знаешь, как мне первые дни тут все непонятно было? А сам?
– Ну разобрались же! – главврач пожал плечами, подошел ко мне и протянул руку.
Я встала из-за парты, на ходу увеличиваясь в росте. Бантики сами собой исчезли, а волосы укоротились до лопаток, на месте юбочки с пиджачком появились строгая юбка-карандаш и свитер оверсайз, в которых я приходила на собеседование.
Мы с Тимом вышли из класса и попали в пустую комнату… то есть не пустую. Под потолком тучей роились… кролики! Белые, красноглазые и с крысиными хвостами. И летали они на маленьких пропеллерах. Из воздуха соткалась ведьма на метле – в короткой юбочке, полосатых чулках, туфлях с пряжками и островерхой шляпе, которая с воплями и улюлюканьем принялась ловить кроликов. Кролики, жужжа пропеллерами, уворачивались и сверкали маленькими алыми глазками.
– За благотворительные цели! – вопила ведьма. – И ценный мех!
– Вот это воображение! – восхитился Тим и потянул меня дальше.
Прямо в операционную. Посреди которой сидел самый настоящий Змей Горыныч!
Или… нет, пожалуй, все-таки не он. Тут голов даже для Горыныча многовато!
– Перед тобой гидра. В целом гидры наделены очень крепким здоровьем, но их главная проблема – головы. Теряя одну голову, гидра отращивает на ее месте две новых. А поскольку мозгов во всех этих головах не очень много, теряет она их регулярно. То откусит кто, то сама расшибется… с возрастом голов становится слишком много. Это плохо влияет на метаболизм и вестибулярный аппарат. В итоге некоторые головы плохо развиваются, и возникает необходимость удалять лишние. Понимаешь, в чем тонкость?
– Чтобы на том месте еще две не выросло?
– Умница! Итак…
*
Проснулась я от грохота и металлического скрежета. И несколько секунд еще моргала, пытаясь прийти в себя. Перед глазами плясали летучие кролики, помахивая крысиными хвостами…
Да нет же! Это реальный крысиный хвост!
5. Первые пациенты
– Да брось, если он удрал в комнате, то никуда из нее не денется. Вечером придешь после смены и найдешь его у кормушки, – голос у Карилы был сочувственным, моей бедой она явно прониклась.
Свежепоименованный крыс Моня успел-таки за ночь расшатать задвижку, да еще и перегрызть пояс от халата, которым я привязывала дверцу клетки. Правда, когда драпал, он эту клетку еще и обрушил – оттого я и проснулась раньше всяких будильников. Но успела увидеть только мелькнувший хвост, мгновенно скрывшийся под кроватью. А когда я с оной кровати скатилась и заглянула под нее – никакой живности там уже не наблюдалось.
Казалось бы, куда мог деться зверек в запертой комнате, да? Но я, как всякий, кто не понаслышке знаком с повадками домашних животных, не обольщалась на этот счет. Даже крупный кот способен буквально раствориться в пространстве на пяти квадратных метрах без мебели. Я всегда считала, что это магия. И что коты умеют просачиваться сквозь стены.
А однажды владелица моего пациента – милейшего рыжего хомячка – рассказывала мне драматическую историю, как он соскользнул с рук и потерялся в квартире. Нашли его спустя сутки, открыв шкаф с крупами. Крупы были, прошу заметить, в закрытых стеклянных банках, и по уверениям хозяйки, ни одна крышка не была приподнята. И тем не менее, в банке с гречкой, прижавшись пузом к стеклу, стоял ее Хома. С плотно набитыми гречкой щеками, разумеется.
Гречку из защечных мешков он потом еще долго доедал.
В общем, грызуны тоже умеют просачиваться сквозь стены и даже банки… особенно если у них есть великая цель. Вроде гречки.
А крыса – зверь еще и умный. Этот крыс – особенно. И Великая Цель у него, несомненно, есть.
Увы, после целого часа бесплодных поисков пришлось признать свое поражение. Пора было на работу – не могу же я опаздывать в первый рабочий день!
Повседневных обязанностей у работников ветклиники полным-полно, причем дежурства поровну распределяются между всеми, включая главврача. Кто-то занимается уходом за пациентами стационара, кто-то – мониторингом состояния постояльцев гостиницы и подопечных приюта и осмотрами вновь прибывших, а кто-то должен постоянно дежурить в приемном покое, куда своих питомцев могут приводить через портал жители Наора.
На первый день меня посадили на прием в клинике. А в курс дела меня вводила новая коллега Карила, симпатичная девушка с голубоватой кожей, снежно-белыми волосами и заостренными ушами.
А еще меня снабдили целой горой странных предметов, как оказалось – всевозможных артефактов. Лечебных, диагностических, связных…
При слове “артефакты” в голове тут же начали всплывать какие-то обрывки фраз. “Магическая диагностика позволяет выявить очаг воспаления, однако диагноз ставится по совокупности симптомов…”. Так, это я откуда взяла? “Главная проблема гидр – головы…”, “За благотворительные цели!”
Я чуть потрясла головой. Ага… кажется, это мои новые знания в голове укладываются. Причем не только то, что я помню из своего полубредового сна. Надеюсь, все это удастся привести хоть в какой-то порядок…
– Да, и имей в виду – если будут приходить с какими-то царапинами, ранами и прочими наружными травмами – просто посвисти Шарику! – жизнерадостно объявила Карила.
– Шарику? – растерянно переспросила я.
– А, тебя с ним еще не знакомили? – девушка подскочила к окну и ткнула пальцем куда-то за стекло.
Я подошла следом и ненадолго зависла.
Ничего необычного, просто сиреневый бегемот чинно выгуливает летающую собаку, планирующую над ним на крыльях.
Кончик поводка бегемот держал при этом в пасти.
– И кто из них Шарик? – как-то заторможенно уточнила я.
– Пес, конечно. Очевидно же! Он аралез. Все мелкие травмы – это к нему.
Нет, ну что-то в этом есть, конечно. В самом деле, на веревочке…
Только песик с милым именем Шарик оказался здоровенным волкодавом*. Если такой встанет на задние лапы, ростом окажется, пожалуй, не меньше меня. И при этом из лопаток у него росли мощные широкие крылья, опушенные золотистыми перьями
– В общем, разберешься! Если что – зови! – послав мне воздушный поцелуй, Карила упорхнула в стационар.
А я так и осталась стоять у окна, любуясь на сюрреалистичную картину.
Интересно, что делает летающий волкодав с мелкими травмами?
И в этот момент дверь клиники распахнулась, впуская моего первого пациента.
____
*Предположительный прототип мифологического аралеза – гампр, армянский волкодав (в кинологии известен также как кавказская овчарка армянского типа). Это мощная собака весом до 75 килограммов, обладающая независимым умом и очень преданная.
***
Нет, к таким пациентам жизнь меня все-таки не готовила.
