Громкий рингтон мобильного телефона заставляет проснуться. Нахожу под подушкой мобильный, разблокирую и смотрю, кому не спится в такую рань.
– Лиза, семь утра… – произношу сонным голосом.
– Семь утра, а ты до сих пор спишь, – смеётся и продолжает тараторить в трубку: – Представляешь, я ещё не ложилась.
– Ведёшь ночной образ жизни и ходишь по клубам?
– Если бы, сестрёнка, если бы, – цокает. – У меня на работе ЧП. Помнишь, я тебе рассказывала, что занимаюсь организацией переговоров, на которых встретятся десять богатейших предпринимателей страны.
– Двадцать.
– Что двадцать?
– Именно столько раз ты мне говорила, что занимаешься организацией переговоров, – не отказываю себе в удовольствии немного пошутить со старшей сестрой.
– Подстава, Кира. Ты представляешь, вчера вечером мне сказали, что на переговоры прилетят иностранцы и что мне срочно надо найти переводчика, владеющего итальянским в совершенстве, – моего слуха касается громкий вздох. – Я всю ночь по сайтам объявлений лазила, обзванивала, и никакого результата. Английский, немецкий, французский – сколько угодно, а итальянский все словно разом забыли.
– Жалко. Но, увы, у меня из знакомых, кто знает итальянский в совершенстве, никого, – отвечаю сочувствующим голосом.
– Да, я понимаю. Я так подумала, что было бы неплохо, если бы ты, Кира, согласилась помочь своей любимой сестре и исполнила роль переводчика на сегодняшних переговорах, – произносит хитрым голосом.
– Лиз, я бы с радостью, но едва ли мои знания языка дотягивают до совершенства. Последний раз я на итальянском разговаривала, когда мы с Гурским в Европу ездили три года назад. Я уже всё забыла.
– Да брось ты, Лиз. Нормально ты язык знаешь. Тем более университет ты закончила всего пять лет назад, считай, знания ещё свежие, – смеётся, понимая абсурдность своих слов.
Чтобы работать переводчиком на переговорах такого уровня, надо иметь лет десять стажа и кристальный послужной список. Ни первого, ни второго у меня, к сожалению, нет. Если сейчас, в двадцать пять, я пойду работать переводчиком в какую-нибудь компанию, то лет так через десять наберусь опыта и, может быть, меня пригласят.
– Смеёшься? Там же всякие термины знать надо. Лиз, я была бы рада помочь тебе, но я точно не справлюсь. Не мой уровень. Да и куда мне с животом, – произношу с нескрываемой грустью в голосе.
– Неважно, твой или нет. У нас другого выбора нет! Твой живот не видно, если не присматриваться. Сейчас время семь, в девять за тобой приедет машина. И чтобы никаких «но» я от тебя не слышала. Сегодня ты работаешь переводчиком на переговорах! Приговор окончательный и обжалованию не подлежит! Да и тем более ты не в том положении, чтобы отказываться от хороших денег. А платят реально много! – не дав мне ответить, кладёт трубку.
Иной раз Лиза бывает просто невыносимой. Если что-то взбредёт ей в голову – не вышибешь!
Впрочем, ладно, сестра сильно помогла мне, когда я переезжала в Екатеринбург. А значит, на этот раз пришла моя помощь – быть благодарной и прийти на помощь.
Три месяца прошло с того дня, как Гурский привёл в наш дом свою новую избранницу, а меня выставил за дверь.
Первый месяц я не выходила из квартиры и не переставала лить слёзы.
Если бы не беременность, я бы, наверное, ещё долго оплакивала разрушенный брак. Ради жизни и здоровья своего ребёнка я переборола депрессию, собрала разбитое на тысячи осколков сердце воедино и заставила себя вновь полюбить эту жизнь…
От одних лишь мыслей о бывшем муже слёзы сами собой наворачиваются на глаза. Я любила его всем сердцем, а он так безжалостно поступил со мной…
Как у него сложилась дальнейшая жизнь, я не знаю. Я удалила его из всех социальных сетей, разблокировала номер и навсегда вычеркнула из своей памяти. Такого человека, как Пётр Николаевич Гурский, для меня больше не существует.
Встаю с кровати и начинаю собираться.
Хоть мой уровень итальянского не дотягивает до работы на должности переводчика, я не могу отказаться. Сестра попросила помощи, значит, я должна выложиться на максимум и сделать всё возможное.
Вообще, половина успеха зависит не от того, как человек разбирается в материале, а в том, насколько он уверенно себя ведёт.
* * *
Через два часа я уже сижу на заднем сиденье премиального автомобиля и еду в самый дорогой бизнес-центр Екатеринбурга, где и произойдёт встреча самых влиятельных бизнесменов нашей страны.
Если дома я ещё как-то находила в себе силы не нервничать, то сейчас всё. Руки трясутся, словно я иду сдавать экзамен, к которому совершенно не готовилась и из-за которого меня с лёгкостью отчислят.
Где переговоры с иностранцами, а где я? Мой потолок приблизительно на уровне школьного учителя, но никак не профессионального переводчика. Или, может, я недооцениваю себя и моих знаний хватит?
– Приехали, – произносит водитель, останавливаясь у главного входа в бизнес-центр.
– Спасибо, – произношу на выдохе слегка подрагивающим от волнения голосом.
Мужчина открывает мне дверь и помогает выбраться из автомобиля.
– Кира Алексеевна? – спрашивает мужчина, вышедший мне навстречу.
– Д-да, – киваю в ответ.
– Очень приятно познакомиться. Константин Михайлович Зубов, – улыбается и целует мою руку.
Киваю в ответ и окидываю взглядом окружающее нас пространство.
Сегодня вокруг бизнес-центра особенно людно и суетливо. Парковка заставлена машинами, вдоль которых ходят вооружённые мужчины с собаками.
Да и в целом бизнес-центр сейчас больше напоминает какой-то укреплённый военный объект, чем офисное здание.
Да, чёрт возьми, здесь что будет решаться судьба человечества и прилетит сам президент? В противном случае я не понимаю, зачем столько вооружённых людей, словно мы находимся в каком-то блокбастере.
– По вашему удивлённому лицу вижу, что вы, Кира, удивлены масштабом мероприятия, – останавливается, поворачивается в мою сторону и, глядя мне в глаза, произносит: – Наши специалисты несколько часов потратили на проверку всей вашей подноготной. У вас кристальное прошлое, но этого недостаточно. Всё, что вы увидите и услышите, не должно покинуть стен бизнес-центра. Перед тем как допустить вас к переговорам, мы подпишем документ о неразглашении информации.
– К-конечно, – произношу слегка трясущимся голосом и киваю в ответ.
Чёрт возьми, в какую авантюру меня втянула Лиза? Может, ещё не поздно извиниться и уйти?
– Подпишите, – вкладывает в мои руки ручку и протягивает планшет.
Замираю на месте, не в силах решиться.
От одной только мысли, что я сегодня узна?ю секреты, о которых мне знать не положено, я прихожу в откровенный ужас.
– Кира, Елизавета за вас поручилась. Не подведите, – произносит мужчина, считав с моего лица неоднозначные эмоции.
Киваю и слегка подрагивающей рукой ставлю свою закорючку.
Сердце колотится, как заведённое. Кажется, ещё немного, и оно, пробив грудную клетку, выскочит наружу.
Низ живота начинает потягивать. Чёрт возьми, такое стрессы моему организму явно не на пользу.
Глава 5
– Вот здесь будет ваше рабочее место на сегодняшний день, – произносит Константин Михайлович и указывает на кресло по правую руку от настоящего трона, расположенного во главе стола.
Громко сглатываю.
От одной только мысли, что я буду сидеть и переводить речь крупного бизнесмена, сердце уходит в пятки. Даже сейчас, когда дороги обратно нет, я не перестаю сомневаться в своих знаниях. А если я переведу что-то неправильно и из-за меня пострадают люди?
Руки приходят в движение и начинают исполнять свой нервный танец.
Спустя полчаса конференц-зал начал наполняться людьми. Мужчины в деловых костюмах и с серьёзными лицами заняли свои места. Многочисленная охрана выстроилась вдоль стен.
Через какое-то время все места были заняты. Всё, кроме одного: трон во главе стола, как был пустым, так пустым и остался.
На серьёзных лицах мужчин проступает неуверенность. Они то и дело с обеспокоенными лицами поглядывают на пустое место и нервно следят за временем.
Ещё через полчаса томительных ожиданий дверь по новой открывается, и через порог перешагивают десять вооружённых до зубов мужчин.
Кольцо размыкается, и из центра, словно вожак стаи, выходит мужчина, которого я узнаю из тысячи…
– Гурский… – произношу одними лишь губами.
Сердце, ударившись об грудную клетку, начинает напоминать о той боли, которую он причинил мне три месяца назад…
Руки начинают дрожать пуще прежнего, а боль внизу живота кратно усиливается. Страх накрывает меня с головой.
Бывший супруг, который недавно выгнал меня из дома, теперь стоит передо мной и смотрит мне в глаза…
– Начнём! – произносит Гурский, не разрывая со мной зрительного контакта.
Сглотнув ком, перевожу его слова на итальянский.
Следующий час я перевожу слова Гурского, всеми силами блокируя дрожь в голосе.
Слава богу, за это время мне не встретилось ни единого слова, значения которого я бы не знала.
– Подытожим, – произносит взволнованным голосом Гурский.
Кажется, за всё то время, что я его знаю, Пётр ещё ни разу не был таким взволнованным, как сейчас. По лицу видно, что он безумно волнуется.
– Я передумал. Компания не будет продана Истомину! – в голосе моего бывшего проскальзывает знакомая фамилия. Точно, ведь у его новой избранницы именно такая фамилия.
От слов Гурского настроение в зале резко меняется. Окружающие Петра мужчины словно по щелчку пальцев смурнеют, а итальянцы, напротив, расплываются в довольных улыбках.
– Контрольный пакет акций будет продан нашим итальянским коллегам, – на выдохе произносит Гурский.
Замечаю, как скулы на лице бывшего мужа едва заметно дёргаются.
– Ты совершил грубую ошибку, щенок! – голосом, полным ненависти, произносит мужчина, сидящий напротив Гурского.
Оборачиваюсь и замечаю едва различимую вспышку на крыше противоположного здания.
– На пол! – моего слуха касается громкий, неразборчивый из-за звона посыпавшегося на пол стекла, голос Гурского.
С грохотом приземляюсь на пол. Пытаюсь встать и натыкаюсь рукой на что-то липкое.
Смотрю на ладонь и с ужасом понимаю, что моя рука в крови.
– Цела? Всё хорошо? – взволнованно тараторит Гурский, повиснув надо мной.
Сердце, с болью ударившись об рёбра, уходит в пятки. На моих глазах белоснежная рубашка моего бывшего мужа багровеет. Гурский пытается встать с колен, но заваливается набок и падает на пол рядом со мной.
Внутри меня всё обрывается. Он ранен…
– Петя! – кричу во всё горло не своим голосом.
– Главное, что я сумел сохранить твою жизнь… – произносит одними лишь губами и медленно закрывает глаза.
Низ живота пронзает кинжальная боль. Меня буквально скручивает.
Ещё ни разу в жизни я и близко не испытывала настолько болезненных ощущений…
– Гурский ранен! – моего слуха касается мужской голос, и мир вокруг меня погружается во тьму.
* * *
– Гурский ранен, – доносятся до меня незнакомые голоса. – Он закрыл девушку собой…
– У неё угроза прерывания беременности. Живее, везите её в реанимацию. У бедняжки хотя бы есть шанс выкарабкаться, если нам удастся стабилизировать её состояние. Дай Бог и малыша сохраним… А то двух смертей за сутки нам только не хватало.
– Двух?!
– Ну да… Гурского, конечно, уже готовят к операции, но наши врачи – просто хирурги, а не волшебники… Вряд ли его спасут. Слишком большая кровопотеря…
После этих слов, моё сознание, которое и без того было туманным и спутанным, окончательно погружается во тьму.
Неужели это конец?!
Глава 6
Кира
