Я иду в противоположную сторону, пытаюсь найти, где тут туалет. Нужно бы умыться, привести себя в порядок. Смыть с себя косметику и хотя бы частичку той усталости, от которой клонит в сон. Мне дико хочется полежать и не думать о хаосе, что творится в моей жизни.
Умывшись, захожу в кабинку и запираю за собой дверь. Здесь пахнет неприятно, но все же предпочитаю остаться здесь подольше, чем видеть тех двоих, которые явно что-то планируют.
– Лиза, очнись! – вдруг слышу женский голос. Это голос свекрови! – Веди себя уверенно. Ты почему трясешься, когда Дима на тебя наезжает? Нужно делать наоборот! Давить на него, понимаешь? Потому что в вашей ситуации он не прав. Бросил тебя… – она явно не договаривает.
На самом деле слова акулы номер один, то есть Валентины Павловны, вызывают улыбку на моем лице. Она учит какую-то девку тому, как нужно отвечать ее же сыну. Ее родному сыну! Советует не дрожать от страха, а наоборот – бросаться на него и качать права.
Удивительная мать. Честное слово.
– Вы разве не видели, как он на меня наорал? Теть Валь, он не верит мне. Я его боюсь очень. Так смотрит, что я готова куда угодно исчезнуть.
Я ставлю телефон на беззвучный режим и нахожу диктофон, запускаю его. Надо же записать этот прикольный разговор. А то потом буду жалеть.
– Не называй меня тетей! Сколько раз я тебе это говорила, дура? Какая с меня тетя?
Господи… Сыну под тридцать, ей как минимум сорок семь, а она все еще не тетя.
– Простите…
– Слушай меня внимательно. Ты видела жену моего сына? Видела, на что она похожа? Уродка ведь! Что в ней нашел Дима – я никак не могу понять. Но уверена, что он истинное лицо своей избранной уже узнал. Вон какие злобные взгляды на нее бросал. Рано или поздно пошлет ее к черту. Дело времени. Поэтому… Ты будешь делать все так, как я говорю.
– Валентина Павловна, думаете я этого не хочу? Больше всего в жизни мечтаю, чтобы Дима вернулся ко мне. Но все не так просто, поверьте. Он же сам прямо при вас сказал, что, какой бы ни была его жена, он любит ее. И что не нужно лезть к ним и ковыряться в их проблемах. Он же буквально орал, что мы вообще никакого права не имеем вмешиваться. Вы еще и при нем оскорбили его жену. Я впервые видела его таким злым… Он на вас раньше голос повышал или это было впервые?
Ну неужели. Мой муж защищал меня? Орал на свою мать и угрожал Лизочке? Что за день такой, Господи…
– Ты просто рот свой заткни и делай, как я говорю. Остальное тебя пусть никак не волнует. Поняла? – голос Валентины Павловны становится ледяным.
– Поняла я. Мне просто страшно.
– Почему тебе страшно, дурочка? Я же рядом! Веди себя уверенно, никак иначе. Вбей в свою голову. Милена разведется с Димой. Я уверена! Он столько всего сделал… Я, честно говоря, даже не ожидала от него. Вот избавимся от этой стервы, и все. Будем жить так, как душа наша пожелает. Главное, чтобы она вернула Диме все, что мой тупой муж на ее имя перевел. Я хочу в модельном агентстве работать, Лиза. Уверен, сын мне не откажет.
Она, наверное, хотела сказать – бывший муж?
– Дима… Он вообще не поддерживает ваше мнение. Простите, но мне кажется…
– Заткнись! Заткнись, я сказала! Я добьюсь своего!
Они включают воду. А через минуты две выходят. Явно пришли, чтобы помыть руки. А я стою, блин, тут. И, кажется, успела пропитаться запахом туалета.
Выключив диктофон, прячу мобильный обратно. Снова умываюсь, но что-то мне не помогает очнуться. Разум будто затуманенный. Подставляю лицо под воду и немного прихожу в себя.
Возвращаюсь к палате. Лизочка сидит на диване, а рядом с ней Валентина Павловна. Димы все еще нет. Мне хочется рассмеяться при взгляде на этих двоих. Однако внутри меня, кроме жалости к ним, ничего нет.
Дима выходит спустя несколько минут. Он даже не смотрит на свою мать, а прямиком идет ко мне.
– Его увезут завтра.
– Знаю, – грустно усмехаюсь. – Главное, чтобы был толк от лечения, – добавляю шепотом.
– Сынок… Как он? – свекровь подбегает, ведет себя так, будто ей не все равно, что творится с ее бывшим мужем. – Я тут места себе не нахожу!
Ага, блин. Места себе не находит. Планы строит, как бы от меня поскорее избавиться.
Закатив глаза, я иду к окну, чувствую за спиной тяжелые шаги.
– Милена! – догоняет меня Дима.
– Мои родители вот-вот будут здесь. Отправь своих баб отсюда. Немедленно! Иначе… Готовься к тому, что мой отец тебе морду набьет. Меня тошнит от вас, клянусь.
– Они тебе что-то сказали? – кивает в сторону, имея в виду свою мать и Лизу. – Не верь им.
– Вот оно как, – из горла вырывается нервный смешок. Я подхожу к мужу вплотную и смотрю в его глаза в упор. – Ты веришь всем подряд. Унижаешь меня. А я никому верить не должна? Потому что ты белый и пушистый. А я настоящая дрянь, да? Двуличная тварь. Верно, Дим?
Глава 5
– Милена, ты как, родная? Выглядишь уставшей, – мама обнимает меня и прижимает к себе.
А отец поддерживает Диму словами, говорит, что все будет хорошо. Хоть и Беркутов-младший того вовсе не достоин. Благо, хотя бы свою мать и беременную Лизочку домой отправил.
– Все нормально, не волнуйся, – отмахиваюсь, глядя на папу. – Я же вас попросила завтра утром приехать.
– Мы вам не чужие, Милена, – отрезает отец. – Завтра приедут как раз таки друзья и прочие.
Я кошусь на Диму. Выгибаю вопросительно бровь, тем самым спрашивая: «Слышишь, что говорят? Ты нашим не чужой. А вот я для тебя – совсем посторонняя. Стоишь ли ты того уважения, с которым мои родные относятся к тебе? Однозначно нет», – отвечаю на свой же вопрос.
– Рано утром отца в больнице не будет. Он полетит в Америку, – сообщает мой муж, стоя ко мне настолько близко, что я чувствую исходящий от него аромат. – Спасибо, что приехали. Ваша поддержка для нас очень ценна.
Артист долбанный. Как же бесит его эта мягкость. Со мной он груб, а с моими родителями совсем другой. Ну и ладно. Живи пока, Димочка Сергеевич. Но скоро все узнают, что ты скрываешь под маской такого воспитанного парня. Однако для начала я твою мать выведу на чистую воду. Работать она, видите ли, собралась в модельном агентстве. Ага, размечталась. Не позволю!
– Как все случилось? – вопрос мамы как соль на рану.
– Отец с Миленой во дворе разговаривали. А потом я услышал крики и пришел. Папа был не в себе.
А ведь не врет поганый сукин сын. Ни капли. Все как есть. По факту.
– Мам, честно говоря, я сама не поняла. Действительно обсуждали некоторые дела, а потом Сергей Владиславович попросил воды. Ну я и побежала домой, а когда вернулась… – выдыхаю вымученно, потирая переносицу пальцами.
– Мира, достаточно устраивать допрос. Ребятам и без того плохо. Дима, – отец обращается к моему мужу, а у меня сердце в груди екает. – Вы поезжайте домой. Хотя бы пару часов поспите. Выспитесь. Ну и вещи Сергея, скорее всего, собрать нужно, – переводит взгляд на меня. – Мы тут останемся. Рано утром вернетесь. Волноваться не стоит, я буду здесь до вашего возвращения.
Я отрицательно качаю головой. Мол, не хочу. Действительно не хочу, потому что стены того дома буквально наступают на меня. Давят. Мне там плохо. Диван в гостиной напоминает следующий день после нашей свадьбы, когда Беркутов привел двух стерв. Они сидели, лапали моего супруга. А он смеялся…
Спальня напоминает нашу первую брачную ночь. Ведь я чувствовала, что Дима стал холодным. Он даже сексом заниматься, кажется, не хотел. Но не смог сдержать себя, потому что я настаивала. А зря. Знала бы я, что он сотворит на следующее утро – никогда не позволила бы к себе прикоснуться.
– Милен, – мама тянет меня в сторону, а Дима общается с папой у палаты. – Что с тобой? Вы с Димой поругались?
Поднимаю на маму глаза, сглатываю подкативший к горлу колючий ком. От матери ничего не скроешь. Боль детей она чувствует даже на расстоянии.
– Нет, конечно. С чего ты так решила, мам?
– Ну я же вижу. Вы какие-то холодные. Друг к другу, – добавляет, заправляя прядь моих волос за ухо.
– Мамуль, мы устали просто. Я испугалась. Даже успела накрутить себя. Реально думала, что Сергей Владиславович умрет. Господи упаси…
– Все будет хорошо, милая.
Мама не задает вопросов, однако я отчетливо вижу, что она мне не поверила. Остались у нее какие-то сомнения. Скорее всего, уверена, что мы с мужем поссорились и из-за этого ведем себя отстраненно. Однако все куда хуже, чем она себе представляет.
– Максимум к семи мы будем здесь, – обещает Дима. Он берет меня за руку и крепко ее сжимает. – Спасибо огромное, что вы рядом.
Выходим из больницы и садимся в машину. Я за руль, естественно.
Дима молчит до тех пор, пока я не нарушаю тишину:
– Ты же не думаешь, что я буду молчать вечно? Что я буду играть долбанную роль счастливой жены до конца жизни?
Красный свет светофора заставляет притормозить и повернуть голову к мужу, который задумчиво смотрит перед собой. Изучаю его профиль и понимаю, что, будь на моем месте любая другая девушка, тоже обманулась бы его красивыми словами. Спортивной фигурой и симпатичным лицом. Тем, как он ухаживает, как прямолинейно заявляет, кого хочет в своей жизни. Любовь – она такая штука… Затуманивает разум, ослепляет. Однако я никогда в жизни не могла бы подумать, что тоже ослепну и не увижу ничего дальше своего носа.
«Лохушка ты, Милена, – повторяю себе в который раз. – Как можно быть такой доверчивой? Тем более после того, как подло поступил с тобой Герман?»
– Я с тобой разговариваю! – цежу сквозь стиснутые зубы, нажимая на газ до пола. Глубокая ночь, дороги почти пусты.
– Что тебе сказал мой отец? – отвечает он вопросом на вопрос, отчего кровь в венах начинает закипать.
– Ты поставил перед собой цель, Дима? Что окончательно выведешь меня из себя? Так что тебе это даст?
– Милен, я просто хочу знать, что тебе сказал мой отец. Со мной он, можно сказать, не разговаривал. Просто матерился, бросал, какой я лох. Что я пошел в мать и ни о чем, кроме денег, не думаю. Ты такого же мнения обо мне?
Я поворачиваю голову в сторону мужа, удивленно распахивая глаза. Он серьезно? Почему мне становится смешно от его слов?
– А ты разве не стал таким говнюком после того, как твоя мать вбила тебе в голову, что я лишь охотилась за твоими деньгами? Точнее, за деньгами Сергея Владиславовича? Я же просто договорилась с ним, Дим. Разве нет? Он переведет на мое имя все свое состояние, и только потом я выйду за тебя замуж.
– Прекрати язвить.
– Язвить? Я говорю то, что вы буквально несколько дней назад обсуждали с Валентиной Павловной. Дим, я слышала каждое ее слово. Была неприятно удивлена, конечно. Потому что… Ну, допустим, она дурочка. В башке пусто, и нифига не соображает. А твои мозги куда исчезли? Думаешь, у меня нет денег? Да у моего отца гораздо больше их, чем у твоего! У нас с сестрой есть дом в Штатах. У нас у каждого по две квартиры в столице, одну из которых я купила себе самостоятельно. У меня есть машина, есть приличная сумма денег на счету. Я могу в любой момент руководить компанией отца. Да только я выбрала другой путь – стала моделью. Кстати, еще до тебя я получила предложение сняться в сериале. Да только мне это совершенно не нужно. Потому что я работаю и вполне хорошо зарабатываю. На жизнь прекрасно хватает. Нафиг ты мне сдался в таком случае? Заставь свою тупую голову работать, Беркутов.
Как бы я ни хотела услышать от него ответы на мои вопросы, Дима этого не делает. Он лишь отворачивается к окну, не сказав ни слова. А меня начинает бомбить.
– Ты глухой? Ответь мне!
– Ты во всем права, Милена. А я лох, да. Отец правильно все сказал.
– Не беси меня. По-человечески ответь! Нахрен, говорю, ты мне сдался? Хочешь развестись? Да не проблема. Скажи своему адвокату, чтобы подготовил документы.
Едва останавливаюсь у ворот дома, как они распахиваются и я заезжаю во двор. Но салон автомобиля никто из нас покидать не спешит. Дима обхватывает голову руками и бормочет что-то невнятное себе под нос. Кажется, матерится.
– Никогда не подпишу никакие документы, связанные с тобой. И развод тебе не дам, Милена.
– Потому что хочешь для начала вернуть себе то, что досталось мне от твоего отца? – бросаю я и выхожу наружу.
Иду в дом. Из гостиной доносятся женские голоса. Я буквально рычу от злости, увидев, как две акулы сидят на диване и, смеясь, что-то обсуждают.
– Что вы тут делаете? – бросает Беркутов ледяным тоном. Младшая акула реагирует раньше – резко встает с места и судорожно дышит, не находя слов, как ответить Диме.
– Мы… Это…
– Проваливайте отсюда! – точно с такой же холодностью цедит мой муж. – У вас десять минут.
– Сын, ты в своем уме? Лиза беременна! Носит под сердцем твоего ребенка! Ты не можешь ее выгнать.
– Мам, я выгоняю не только ее, но и тебя. Идите и живите там, где жили до сегодняшнего дня. Ясно?
Нет, так не получится. Если уж я поставила себе цель вывести их на чистую воду, то эти двое постоянно должны быть перед моими глазами. А еще… Нужно установить камеры как изнутри, так и снаружи дома.
– Она скоро родит твоего малыша, Дима. Ты не можешь выгнать ее, – повторяю слова свекрови с горькой усмешкой. – Поэтому она останется тут. А твоя мать будет присматривать за ней.
Я разворачиваюсь и ухожу. Поднимаюсь к себе, но дверь закрыть не успеваю.
– Что ты вытворяешь? Какого черта творишь, Милена?
– Что тебя так удивляет? Почему ведешь себя так, будто влюблен в меня по уши? Ведешь себя как верный супруг… Ты же так сильно горел желанием избавиться от меня. Изменял, сразу двоих в этот долбанный дом приводил. Развлекался. Унижал меня. И вот. Я готова подписать документы о разводе. Однако… Знаешь, я передумала. Для начала ты станешь человеком.
– Человеком? – ухмыляется муж. – Милена, торговаться с тобой я не собираюсь. Ты несешь полную чушь. О разводе речи быть не может, как сказал несколько минут назад.
– А у меня вообще на тебя времени нет, Димочка Сергеевич. Поэтому… Тебя ждет беременная девушка. Ты вернешься к ней, станешь достойным отцом для своего малыша. Я же не только дам тебе развод, так еще и переведу на твое имя все, что досталось мне от твоего папы.
Беркутов бледнеет. Даже сглатывает шумно, отрицательно качая головой. На его губах появляется грустная улыбка.
– Для тебя все так просто? Реально, Мили? Или ты решила поиграть со мной?
Для меня ни черта не просто. Но так надо. Другого выбора мне не оставили.
– Уходи к ней, – шепчу, непроизвольно гладя живот рукой. – Ты сам уничтожил наш брак. Убил во мне все чувства, которые я испытывала к тебе. Теперь – да. Все так просто.
Алинка забеременела сразу, можно сказать, после первого раза. Наверное, господь бог пожалел меня… Я не ношу под сердцем ребенка Димы. Зато носит она. Лизочка. И скоро родит для него. Тогда Беркутов станет для меня абсолютно чужим человеком. Мы давно будем в разводе. И я, скорее всего, стану совсем другим человеком.
Буду чинить свое сломанное сердце и душу. И впредь не поверю ни одному мужчине.
Глава 6
Усталость бьет по мозгам. Я лежу в ванной больше часа. Выхожу отсюда, чувствуя, как клонит в сон.
