Он пожал плечами:
– Смогу.
Я достал из кармана заранее написанное послание. Помимо парочки милых строк в нем, оставил свои контакты: телефон, мыло, соцсети. Все, чтобы она могла связаться со мной любым удобным способом. Был соблазн даже написать личный адрес, но… Верить официанту – так себе идея. Поэтому ограничился узкой информацией.
Парнишка фыркнул, будто мог даже сквозь свернутую бумагу прочесть мое послание. Взял, спрятал под стойку.
– Не обещаю. Но если она вернется, то передам.
Я поблагодарил и вышел.
И вот теперь сидел в кабинете, глядел на рисунок, как будто ждал, что он заговорит. Скажет мне: «Эй, романтик, прекращай фантазировать и иди займись делами».
Лея
Наконец, перевязки закончились и мне сняли бинты. Я тут же посмотрела на себя в зеркало. Ну, попыталась. Все еще не верилось, что в отражении – это мое лицо. Шрамы не были аж настолько уродливыми, но они были. И они кричаще бросались в глаза…
Я медленно провела пальцами по щеке, где кожа казалась чужой. Шершавой, грубой, будто ненастоящей. И в какой-то момент меня отпустило.
Нет, легче не стало. Я просто… смирилась. Устала сотрясать воздух и жалеть себя. Все равно выхода нет, поэтому оставалось только принять себя такой и пытаться как-то жить дальше. К тому же это еще не финальный результат. Кожа все еще заживает и кто знает, вдруг лицо станет… приемлемым.
– Ну и? – Аня уселась на подоконник, зажав в руках банку с напитком. – Как оценка себя любимой?
Меня тешило, что она не говорила со мной в стиле фальшивого утешения как те же соседки по палате или медсестры. Все это лишний раз наталкивало на уныние. Анюта все время стебала меня и это ободряло.
Я закатила глаза.
– Где-то между «пойдет» и «спасибо, что жива».
– Звучит оптимистичнее, чем вчера, – фыркнула она и хлопнула меня по плечу. – Глядишь, к концу месяца начнешь улыбаться без напоминаний.
– Если не забуду, как это делать, – буркнула в ответ, но уголки губ все же дрогнули. Совсем чуть-чуть.
Аня заметила, а затем победно вскинула кулак.
– Есть контакт!
Мы посмеялись. Не громко. Не истерично. Просто тихо.
– Кстати, – продолжила она, болтая ногой в воздухе, – хочешь прикол?
– Валяй.
– Один из боссов интересовался недавно моей подругой. Ну, типа не в открытую, но я ж не дура.
Я приподняла бровь:
– Что значит, интересовался?
– Да пришел такой, грустный весь, и сразу в лоб спросил про подругу. Описал еще ее так… странно в общем, я даже не поняла, о ком могла идти речь. Ну, не о тебе же, – и хохотнула.
Я пожала плечами:
– Ну, не знаю. Я твоих боссов даже в лицо не видела. И подруг у тебя, кстати, много. Мало ли, о ком он мог спрашивать.
– Тоже так подумала. Мало ли. Все равно он какой-то растерянный был, как будто свою тень потерял.
Я усмехнулась, но сразу же отвернулась от окна и подруги.
На душе стало немного… тревожно, что ли. Осознавать, что у кого-то из ее окружения намечается романтика, было… уничтожающе.
Но вслух я сказала:
– Ань, у меня и так мозги кипят, так что не добавляй мне этих романтических саг.
– Ладно-ладно, заткнулась, – та равнодушно дернула плечом, делая глоток из банки. – Просто так, интересный факт для поддержания беседы.
– Спасибо, гугл! Теперь иди и поищи мне шоколад. Я хочу что-то сладкое.
Она встала, хмыкнула:
– Вот она, старая добрая Лея. Пойду поищу тебе протеиновый батончик.
Когда дверь за ней закрылась, я снова посмотрела на свое отражение и попыталась не отвести от себя такой взгляд.
***
Я сидела у окна, закутавшись в больничный плед и грея руки о пластиковый стаканчик с чаем. На вкус отвратительный, как вода, разбавленная лимонным соком.
А за окном кружил снег, люди суетились, бежали кто куда. Кто в магазин за продуктами, кто за подарками, ведь Новый год наступит уже за считанные часы…
Мое выздоровление шло медленно, но стабильно. Швы сняли, гипс с ноги и руки тоже, я аккуратно передвигалась при помощи костылей. Шрамы на лице сохли, затягивались, вот только… они не стали менее заметными. Ну, я свыклась с новой собой. Разве был иной выбор? Деньги на операции, как бы я ни желала, из воздуха не появились.
В палату постучали и тут же скрипнула дверь. Я повернулась и заметила в проеме своего доктора – Смирнова. Вечно серьезный ходит, да с таким каменным лицом, будто у нас тут разрабатывают ядерный реактор.
Но сейчас у него был совсем другой взгляд: глаза теплые, почти озорные. И он шел прямиком к моей кровати.
– Вы ко мне? – осторожно спросила, сильнее стискивая в пальцах стаканчик.
Он кивнул, а я заметила в его руках папку. Но, странно. Для выписки рано, повторные анализы я не сдавала еще. Мысленно уже приготовилась к худшему, но улыбка врача, что сияла, как звезда на небе, дала мне крохотный лучик надежды.
– Во-первых, с наступающим, – он положил папку мне на тумбочку. – А во-вторых…
Док выдержал паузу и даже уселся на край кровати, что было, честно говоря, каплю тревожным. Я натянулась до ощутимой боли в спине и ногах, приготовилась к плохим новостям.
– Лея, ты только что вытянула свой счастливый билет. Есть такие благотворительные программы – накануне праздников множество крупных компаний дарят людям надежду. Так вот тебя выбрали в рамках этой программы!
Я моргнула. Не сразу поняла, о чем речь, ведь ждала совсем других слов. Что у меня снова какие-то проблемы. Но это…
– В смысле… выбрали? – тихо переспросила, отказываясь верить в непонятное чудо.
Док ободряюще похлопал меня по дрожащей коленке:
– Пластические операции, реабилитация, восстановительная терапия – все будет полностью оплачено спонсором. Не нужно ждать квоты и огромную очередь. Завтра-послезавтра деньги уже поступят на счет благотворительного фонда.
Сердце из-за вспыхнувшей надежды застучало где-то в горле. Я смотрела во все глаза на доктора и, казалось, будто он говорил со мной на незнакомом языке. Меня выбрали? Правда? Именно меня?
– Но… как? Почему я? То есть…
Мужчина, не прекращая улыбаться, объяснил мне:
– А почему бы и нет? Поверь, все прозрачно, нет абсолютно никакого подвоха. Очень часто бизнесмены сотрудничают с благотворительными фондами, а те – с нами. Они или сами выбирают, кому оплатить лечение, или это рандомно за них делает благотворительная организация. Так что еще раз, Лея: поздравляю! Меценат выбрал тебя лично. Не по случайному жребию, а по досье. Не стоит волноваться: без имени и фото. Просто информация об аварии и травмах.
Глава 8
Я открыла рот, но не нашла слов. Даже слезы не шли – настолько это было внезапно. Как будто в самый темный час кто-то где-то щелкнул выключателем и озарил мою жизнь ярким светом.
– Я могу узнать его имя? – спросила почти шепотом, словно боялась, что громким криком спугну удачу.
Доктор покачал головой:
– Нет. Он пожелал остаться анонимным. Да и вся эта программа сугубо конфиденциальна.
– А вы точно не знаете?
– Даже если бы знал, не сказал бы. Правила такие. Но, иногда чудеса случаются. Просто поверь, ты этого заслужила. С наступающим, Лея. И с началом новой жизни.
Когда он ушел, я сидела, все так же с силой сжимая стаканчик в руках. На губах застыла улыбка или что-то отдаленно похожее на нее, а на душе горела, как свеча, дрожащая надежда.
Увидела ту самую папку, которую оставил мне доктор. Внутри ничего, что могло бы дать мне зацепку: выписка, анализы, рекомендации и документ на перевод в отделение пластической хирургии.
Я не знаю, кто ты. Не знаю, зачем выбрал именно меня. Но, боже, спасибо тебе! Может, ты просто веришь в чудеса? Теперь в них верю и я!
Телефон зазвонил так вовремя, что я невольно улыбнулась. Аня всегда чувствовала, когда нужно ворваться в мои тихие мысли.
– Алло, кто это? – притворилась дурочкой и постаралась не засмеяться.
Настроение, как никогда, было игривым. Подруга поддержала его:
– Это доставка!
– Но я ничего не заказывала! – притворно строго ответила и едва не расхохоталась.
– Это доставка счастья, мечт и новогоднего настроения! – заявила Аня. – Короче, признавайся, как там моя кибер-девочка?
Я закатила глаза, но улыбка все не сползала с лица, хотя Аня и не могла этого видеть:
– Готова к перезагрузке системы.
–Что-что? – драматично ахнула она. – Ты наконец-то загрузила автообновление?
Я не стала больше держать в себе восторг:
– У меня есть обалденные новости.
– Так, срочно вываливай!
Я глубоко вдохнула, опасалась, что от волнения сорвусь на слезы:
– Нашелся анонимный меценат, который оплатит мое лечение. Все, понимаешь: пластические операции, реабилитацию и терапию.
На том конце повисла тишина. На мгновение я уже испугалась, что связь прервалась, но потом Аня шокировано уточнила:
– Ты сейчас серьезно? Не разыгрываешь?
– Серьезно, как никогда. Кажется, мне достался самый настоящий ангел-хранитель.
– Офигеть, Лея! Я же говорила, что ты магнит для чудес! – Аня воскликнула так громко, что, кажется, заразила своей радостью даже моих соседок по палате.
Они втроем, как по команде, показали мне большой палец и закивали. А я все еще, грешно признаться, считала, что сплю…
– Ладно, где его найти? Я хочу купить ему торт!
– Ха-ха, так и вижу: «Спасибо, что спасли мою лучшую подружку, держите наполеон по скидке!».
– Естественно! Еще и станцую ему на радостях! А если серьезно… – она смягчилась, – я так рада за тебя. Ну правда. Наконец-то будет новый этап твоей жизни. Это же так круто!
