– Я знаю, – улыбнулся Богдан.
У меня в груди приятно защекотало от его улыбки. Кажется, я начинала потихоньку понимать, чего мои подружки так с ума от него посходили. Вот ради одной такой улыбки можно и душу дьяволу продать.
– Составь мне компанию, – внезапно предложил Тихомиров. – Посиди со мной?
И протянул мне свою банку.
– Мне завтра в университет к первой паре, – промямлила я, испугавшись того, с какой лёгкостью меня очаровывал этот парень. Хотя самой безумно хотелось согласиться.
Когда ещё выпадет такой шанс пообщаться с самым крутым парнем нашего университета?
– Ну не будь такой занудой, – задорно подмигнул он. – Не бросай меня тут одного. Пожалуйста.
Богдан смотрел исподлобья и улыбался одними уголками губ. Густая тёмная чёлка спадала на его лоб. Какой же он всё?таки симпатичный и милый!
Ему же просто невозможно отказать…
Я сняла с плеча свою тряпичную сумку, набитую до отказа всевозможной ерундой, бросила на пол у стены напротив Богадана и уселась на неё, сложив по?турецки ноги.
Богдан довольно улыбнулся и снова протянул мне банку со своим напитком.
Я взяла её и сделала небольшой глоток. Напиток оказался очень горьким и терпким на вкус. Я поморщилась и вернула банку Богдану.
– Божечки, что это ты пьёшь? Гадость какая.
Он тихо рассмеялся.
А у меня в груди сердце заскакало от какой?то несказанной радости. Я его рассмешила! Надо же, как это, оказывается, приятно…
Кто бы мог подумать, что я вот так запросто буду сидеть в своём подъезде с Богданом Тихомировым и болтать, как будто мы с ним друзья или хорошие приятели.
– Ну да, это не для девчонок напиток, – заметил он. – Но больше у меня ничего нет, извини.
– Я бы удивилась, если бы ты принёс сюда с собой целый бар, – хихикнула я и тут же смутилась.
Я никогда вот так запросто не общалась с парнями. Они вообще меня не замечали. Тем более такие, как Богдан Тихомиров. Страшно было выставить себя перед ним какой?то глупенькой дурочкой.
Но к моему облегчению, Богдан снова рассмеялся над моей шуткой.
– А что ты здесь делаешь в такое время? – спросила я.
– Да так, – поморщился Богдан, – с предками поругался. Приехал к девушке своей, а её дома нет. Решил дождаться.
В голове не укладывалась, что такой парень, как Богдан, мог кого?то поджидать в подъезде. Пусть даже обворожительную Ангелину. Ведь у нас в университете полно красивых девчонок. Одна лучше другой. И большинство из них готовы броситься в его объятия, только пальцем помани.
– А почему ты ей не позвонил?
– А она трубку не берёт, – улыбнулся Тихомиров. Как будто его это забавляло.
– Так может, она спит?
– Не?а, – покачал он головой. – Я здесь с девяти вечера торчу. Её мама сказала, что она ушла гулять с подружкой.
– Думаешь, что?то случилось? – обеспокоено поинтересовалась я.
– Может быть, что?то и случилось, – вздохнул он, – только Ангелина мне говорила, что дома сегодня будет. И пораньше ляжет спать, потому что завтра у неё зачёт. А сама ушла гулять с подружкой, получается. И трубку не берёт.
– Да уж, неприятная ситуация, – нехотя признала я. – И сколько ты собираешься здесь её ждать? Поздно ведь уже.
Богдан пожал плечами. Вообще он выглядел довольно весёлым для обманутого парня.
– Мне ужасно любопытно, почему она меня обманула. Пока не выясню это, не уйду.
– Но здесь ведь неудобно сидеть, да и прохладно у нас в подъезде. Ты, наверное, уже устал как не знаю кто? Давай я тебе хотя бы стул потихоньку вынесу?
Богдан улыбнулся шире.
– Как тебя зовут, солнышко? – спросил он, проигнорировав моё заботливое предложение.
От этого его «солнышка» у меня прямо мурашки по коже рассыпались.
А я ещё раньше не понимала, почему девчонки от него так млеют. Да он ведь сам как солнышко! Мы две минуты всего поговорили, а у меня уже настроение до небес поднялось. И даже забылось, что я сама катастрофически сегодня устала.
– Кира, – ответила я.
– А меня Богдан, – представился он и протянул мне руку для рукопожатия.
Я вложила пальцы в его сухую горячую ладонь, и он слегка их сжал. Чтобы ещё несколько секунд не выпускать. Отчего у меня снова по спине и плечам побежали мурашки. Только на этот раз будто внутри, под кожей. И ещё сладко потянуло где?то в области груди.
– Очень приятно, Богдан, – смущённо промямлила я.
– Ты откуда так поздно возвращаешься, Кира? – поинтересовался он, наконец, выпустив мою руку. – Тоже с кем?то гуляла?
– Нет, я со смены в кафе, – краснея, призналась я. Почему?то неловко было говорить золотому мальчику, что я подрабатываю официанткой. Получалось, между нами целая пропасть: он практически принц, а я… обслуживающий персонал.
– Ого, серьёзно? – вскинул он свои густые чёрные брови, искренне изумившись.
А я поджала губы от досады. Так и есть. Для него это, наверное, полная дичь.
– Серьёзно, – вздохнула я и решила поскорее перевести тему. – А из?за чего ты поссорился с родителями, если не секрет?
Богдан как?то сразу помрачнел. Я уже было пожалела, что задала такой бестактный вопрос. Чем я только думала? Но после небольшой паузы Богдан всё?таки ответил.
– Да вот из?за неё и поссорился, – невесело усмехнулся он, качнув головой вверх. – Ангелина им с самого начала не понравилась. Меня это жутко бесило. А сегодня отец заявил, что она распутная девица и со мной дружит только из корыстных целей. Я психанул и приехал сюда.
Я искренне посочувствовала Богдану. Вот уж правду говорят, что богатые тоже плачут. У всех свои проблемы. Кто?то переживает, как бы раздобыть денег на хлеб насущный. А кто?то – как бы понять, с чистым сердцем к тебе человек относится или же хочет использовать ради выгоды.
В свете открывшейся причины ссоры Богдана с родителями поступок Ангелины стал выглядеть в разы хуже.
Вообще?то, для меня такое её поведение не стало большим открытием. Репутация Ангелины, по мнению наших соседей, не отличалась безупречностью, да и я сама не испытывала симпатии к этой девушке. Хотя одно время, когда была помладше, очень хотела с ней подружиться. Меня восхищала её яркая внешность и умение себя подать. Но Ангелина всегда относилась ко мне слегка высокомерно и даже будто с каким?то пренебрежением. Чуть?чуть повзрослев, я неизбежно начала отвечать ей взаимностью.
В общем, я не горела желанием защищать или оправдывать Ангелину. Но мне ужасно хотелось как?то поддержать Богдана. Я представляла себе, насколько ему, должно быть, неприятна вся эта ситуация.
– Ну, может быть, есть какое?то объяснение её отсутствию, – с надеждой предположила я. – Почему ты сразу думаешь о самом плохом?
– Я ненавижу обман, Кира, – строго заявил он. – Но давай не будем о грустном. Расскажи лучше, чем ты ещё занимаешься, помимо работы в кафе?
Ответить я не успела. Потому что с улицы раздался звук подъезжающей машины.
Богдан бодро подскочил на ноги, в два шага пересёк площадку и выглянул в окно, из которого отлично просматривалась подъездная дорожка к нашему дому.
Я тоже поднялась, подхватила свою сумку с пола, перекинула через плечо и подошла к окну, остановившись рядом с Богданом.
У нашего подъезда стоял джип. Из него вышел достаточно взрослый мужчина, судя по лысеющей макушке. Он обошёл машину и открыл дверь с пассажирской стороны, помог выбраться наружу девушке, которая оказалась… Ангелиной. А потом вдруг этот мужчина притянул её за талию к себе и по?хозяйски поцеловал губы.
В животе неприятно потянуло от этой картины. Я скосила глаза на Богдана – его правая рука сжалась в кулак, а на скулах заходили желваки. Страшно было представить, что чувствовал в эту минуту он.
Богдан повернул голову в мою сторону и неестественно улыбнулся. У меня мороз пробежал по коже от того, какими холодными стали его глаза.
– Иди домой, солнышко. Спасибо, что составила компанию.
Мне хотелось сказать ему что?то утешительное, но как назло, не могла найти ни одного подходящего слова. В итоге смогла выдавить из себя только скупое:
– Угу.
Он развернулся и стал спускаться вниз по ступенькам. А я так и осталась стоять у окна и провожать взглядом его широкую спину до тех пор, пока она не скрылась из вида.
А потом я снова повернулась к окну.
Ангелина всё ещё стояла рядом с джипом, а мужчина уже забирался внутрь.
Когда высокая фигура Богдана показалась из подъезда, машина как раз отъехала, а моя соседка развернулась и, увидев Тихомирова, дёрнулась всем телом и закрыла ладонью рот.
Богдан же продолжал шагать и просто прошёл мимо, кажется, даже не взглянув на Ангелину. Несколько мгновений она провожала его обескураженным взглядом, а потом, словно опомнившись, бросилась за ним.
Богдан продолжал идти, не обращая внимания на попытки девушки остановить его. Лишь когда Ангелина двумя руками вцепилась в его локоть, Тихомиров рывком высвободил руку, посмотрел на мою соседку и что?то сказал. После этого Ангелина осталась стоять на месте, а Богдан спокойно зашагал дальше.
Я отошла от окна, испытывая смешанные чувства. Было обидно за Богдана так, что в груди жгло. А где?то под этим жжением сердце согревала трепетная радость от того, что мы с ним познакомились. И за это я даже была Ангелине немножко благодарна.
3. Наши дни
Возвращаюсь домой, чувствуя себя выжатым лимоном. Боль, совсем немного притупившаяся за последние полгода, вернулась и начала одолевать с новой силой. Мучить меня, выворачивать наизнанку.
Съёмная квартира встречает привычным холодом и тишиной. Она вполне приличная, с хорошим дорогим ремонтом и мебелью. Но всё то время, что я провела в ней, ненавидела здесь жить. Ненавидела своё одиночество. Ненавидела Тихомирова, ведь именно из?за него я оказалась в этой квартире.
После развода Богдан настаивал, чтобы я осталась жить в его доме. Который он называл нашим. Говорил, что съедет сам. Но я даже представить себе не могла, как проведу хотя бы одну ночь в стенах этого дома без него. Где всё, буквально каждый сантиметр напоминал о том, как мы были счастливы. Зная, что как прежде уже не будет никогда.
Да и без этого я бы ни за что не осталась. Гордость не давала принять от бывшего мужа даже малейшую помощь. Я не позволила ему помочь с переездом. И оставила там все драгоценности и другие вещи, что Тихомиров мне дарил.
К счастью, у меня имелись сбережения на счетах. Вообще, я с лёгкостью могла бы позволить себе взять собственное жильё в ипотеку. Но не хотелось заморачиваться. Когда твоё сердце разбито, становится безразлично, где жить. Ведь от этой страшной пустоты, что поселилась внутри, нигде не спрячешься. Не спасёт хоть даже целый дворец.
Сбросив туфли, прохожу в квартиру, едва сдерживаясь, чтобы с порога не начать рыдать и рвать на себе волосы. Но каким?то чудом не даю волю чувствам.
Снимаю пиджак, бросив на спинку стула в кухне?студии. Наливаю себе стакан воды, жадно пью.
Надо как?то собраться.
Говорят, время лечит. Все эти шесть месяцев я просто, стиснув зубы, ждала. Ждала, когда пройдёт эта ноющая боль, выматывающая тоска, и мне станет легче. Чтобы хоть как?то от неё отвлекаться, с головой ушла в работу. Вкалывала по двенадцать часов в сутки, чаще всего приезжая в эту квартиру, только чтобы принять душ и переночевать.
Полянский заметил моё рвение и повысил в должности. Сделал руководителем коммерческой службы. Я затащила в компанию таких заказчиков, о которых раньше даже сам Полянский не смел мечтать.
Конечно, «Алькор» сейчас на пике. В какой?то степени это ведь моя заслуга. Я всегда ставила себе амбициозные цели, а после развода и вовсе озверела. Наверное, хотелось показать всем, чего я стою, и в первую очередь самой себе.
Полянский меня ценил, не скупился на похвалу и даже намекал несколько раз, что если так пойдёт и дальше, то он отдаст мне долю в бизнесе. Десять или даже пятнадцать процентов. Кому?то может показаться, что это немного. Но на самом деле для обычного человека, даже для того, кто очень хорошо зарабатывает, – это более чем. Такой стимул мотивировал меня, как ничто другое. Стать совладельцем «Алькора»… Высшая ступень в карьерной лестнице. Для меня это обернулось бы настоящим достижением.
Но теперь пришёл Богдан и всё разрушил. Придётся начинать всё с нуля где?то в другом месте. Я ведь всё?таки написала заявление на увольнение. Прямиком из бывшего кабинета Полянского пошла к кадровикам и написала.
Плевать на угрозы Богдана. Пусть топит меня, если хочет.
Зато это поможет мне справиться с чувствами. Злость намного лучше тоски по нему. Может, так я, наконец, смогу возненавидеть бывшего мужа по?настоящему.
Напившись воды, иду в спальню, чтобы раздеться и взять полотенце.
Больше всего на свете хочется упасть на кровать и лежать там долго?долго, не двигаясь. В идеале – уснуть. И проспать до самого утра.
Но как назло, именно сегодня день рождения у моей подруги. Я в прошлом году его пропустила. Если и в этом не явлюсь без уважительной причины – жестокой обиды будет не избежать.
Поэтому я заставляю себя принять в душ, переодеться в нарядное платье и нанести свежий макияж.
Такси привозит меня в ресторан «Атлант» без пятнадцати минут пять, и ещё какое?то время я скучаю одна за столиком, дожидаясь своих неизменных ещё со времён университета подруг – Наташу с Есенией.
Когда они, наконец, появляются, невольно начинаю улыбаться, заражаясь их приподнятым настроением.
– О, ты уже здесь! – выпаливает Наташка, обнимая меня. – Мы с Еськой немного в пробке застряли, давно ждёшь?
– Да нет, не очень, всё нормально. С днём рождения тебя, красота моя! – целую её в щёку и вручаю подарочный конвертик с деньгами.
Как?то так у нас повелось ещё с голодных студенческих времён, что мы дарим друг другу деньги. Хоть и ни для одной из нас это давно уже не так актуально.
– Спасибо, дорогая!
– Привет, Кир, – подходит Еська, чтобы тоже поцеловать меня.
