“Так, Рейна, нужно понять, что там с твоим коленом.”
Выругавшись сквозь зубы, я осторожно закатала шерстяные шаровары, открывая колено. То, что я увидела, заставило меня сжаться от ужаса. Колено выглядело отвратительно: опухшее, синее, сустав явно сместился из своего положения. В памяти всплыл момент удара – Калиста угодила прямо в коленную чашечку.
Твою мать, как же метко.
Я откинулась назад на холодный пол и взвыла. Вся боль и тяжесть сегодняшнего дня вдруг разом навалилась на меня и потребовали выхода. Слезы бурлили внутри, и я, не выдержав, дала им волю.
Я плакала.
Плакала, оплакивая себя, свою ногу, свою недавнюю, почти случившуюся смерть. Оплакивала нашу наивную дружбу с Лией и Калистой, нашу мечту стать жрицами Элиоры и защищать людей от Теней.
Я всего лишь хотела спасти подругу. Как в итоге я оказалась в этих жутких катакомбах, с выбитым коленом и покалеченными планами на будущее?
Я плакала и не могла остановиться.
Сколько я так лежала, выплескивая все свои эмоции наружу? Минут десять? Полчаса? Час? Я потеряла счет времени. Но в конце концов поток слез иссяк, оставив за собой пустоту и ноющую боль где-то под ребрами.
Вытерев щеки тыльной стороной ладони, я приподнялась и села, глядя на свое несчастное колено.
“Выбора нет,” – решила я. – “Нужно что-то предпринимать, пока я окончательно не потеряла возможность ходить.”
Нас, как послушниц, обучали основам медицины и первой помощи. Но магией целительства я не владела – ее изучали жрицы, на следующей ступени, да и то – немногие.
– Давай, Рейна, вспомни уроки.
Память услужливо вытащила из глубин сознания голос наставницы: "Если сустав выбит, ни в коем случае не двигайте пострадавшего. Прежде всего, обездвижьте поврежденную область. Вправить сустав можно, но… осторожно."
Сама идея трогать свое колено, не говоря уже о попытке вправить его, пугала до безумия. Но что мне оставалось? Оставить все как есть? Я слишком хорошо знала, чем это может обернуться. Без поддержки сустав продолжит смещаться, а боль – усиливаться, а я даже в текущем состоянии вряд ли смогу встать.
Придерживая больную ногу обеими руками, я склонилась ближе, стараясь рассмотреть травму. Пальцы коснулись припухшей кожи, и я зашипела от боли, стиснув зубы. Каждое прикосновение отзывалось резким, жгучим импульсом, но я все равно продолжала.
Медленно нащупала коленную чашечку.
Дыши, Рейна. Все будет хорошо.
Я осмотрелась. Рядом валялся камень с острым краем. Его можно использовать, чтобы нарезать ткань. На мне была туника, и я понимала, что придется пожертвовать ею ради повязки.
Стараясь не обращать внимания на боль, я нащупала камень и принялась разрывать ткань на длинные полосы. Мои руки дрожали, но я продолжала, пока не получила несколько кусков, достаточных для фиксации.
Я выдохнула, собираясь с духом.
Теперь самое сложное.
Я знала, что придется вернуть чашечку на место. Руки вспотели, а пальцы соскальзывали. Я задержала дыхание, стиснула зубы и, сосредоточившись, сделала рывок. Колено взорвалось болью и я вскрикнула. В глазах потемнело.
Я не сразу поняла, что именно произошло, но, кажется, сустав встал на место. Колено все еще болело, но движение казалось менее резким. Убедившись, что сустав больше не смещается, я принялась туго наматывать ткань вокруг колена, фиксируя его.
– Вот и все, – выдохнула я, чувствуя, как тело покрывается холодным потом, – Теперь ты можешь встать.
Но на самом деле я не была уверена, что смогу.
Передо мной чернели три полуразрушенных арочных прохода. Тени на стенах зловеще колыхались, словно подрагивая от невидимого ветра. В сущности, мне было все равно, какой выбрать: я все равно понятия не имела, куда они ведут.
Откуда-то из прошлой жизни в памяти всплыла детская считалочка:
Раз, два, три –
Выйдут тени изнутри.
Четыре, пять –
И начнут тебя искать.
Шесть, семь, восемь –
В гости их к себе не просим.
Девять, десять, не смотри –
Их глаза горят в ночи.
По крайней мере считалочка помогла мне определиться с направлением движения.
Шаги отзывались тупой болью в колене. В горле першило, а во рту пересохло от страха и усталости. Я упрямо шла вперед.
Кап. Кап. Кап…
Монотонный звук капель был моим единственным компаньоном в этом мраке. Собеседник из него, конечно, так себе, но хоть что-то.
На очередном шаге боль в ноге стала невыносимой, и я со стоном опустилась на пол, прижимаясь спиной к холодной стене.
Кап. Кап. Кап…
Я чувствовала себя совершенно вымотанной и попыталась устроиться и поспать.
Я так и сгиню в этих проклятых катакомбах. Никто даже не узнает.
Надеюсь, эта новость испортит свадебное настроение Иланы. Я зло усмехнулась.
Последний раз я видела ее два года назад, когда она приезжала в Акролитию вместе с родителями, чтобы навестить меня и посетить самый большой храм Элиоры в Империи. Тогда она показалась мне лучшей версией меня. Выше на полголовы, с женственными формами и мягкой, теплой улыбкой.
Мое же тело, кажется, мало изменилось со времени первой менструации: все такое же худое и угловатое.
Илана будет прекрасно выглядеть в свадебном платье. Наверное, ее жених просто счастливчик.
Пошли вы все в Бездну…
Раньше я могла бы выдать браваду о том, что она не продержалась бы и минуты на тренировочной площадке или в бою с Тенями. Но теперь это не имело смысла. Никакого.
Я закрыла глаза, чувствуя, как злость и усталость отступают, уступая место тяжелому, вязкому сну.
***
Они появились ночью. Было холодно – при появлении Теней температура всегда падала. Сначала ты чувствуешь, как ледяной воздух обжигает кожу, а потом приходит страх. Крики. Запах крови.
Я убегала. Илана и мама – со мной. Я всегда убегала. Пока в храме Элиоры меня не научили сражаться.
Мы прятались в подвале. Холод сковывал тело, заставляя дрожать. Глупо, конечно, ведь двери Тени не остановят. Я цеплялась за мамину руку, слышала ее дрожащую молитву и думала: почему никто не может их остановить?
***
Я резко выдохнула и открыла глаза, ожидая увидеть перед собой жуткие силуэты. Никого. Только сырые, зловещие коридоры катакомб и тишина.
Наша провинция была одной из самых пострадавших от нашествия Теней. Несколько дней мы убегали и прятались. Пока не появились они – жрицы Элиоры.
Я помню, как увидела их силуэты в холодном тумане. Белоснежные одежды, сияющие амулеты, мечи, которые излучали слабое свечение. Они двигались с точностью и грацией, которой я не могла даже мечтать. Тени отступили. Защитные барьеры засветились в темноте, словно сияющие сети.
Тогда я впервые подумала, что хочу стать, как они. Хочу быть сильной. Хочу защищать. Хочу… научиться владеть магией – привилегия для жриц Элиоры в нашей стране.
Когда мне исполнилось двенадцать, отец предложил отправить меня на обучение в столичный храм. Для него, разорившегося лорда из бедной пострадавшей от нашествия Теней провинции, это был шанс дать хоть какое-то будущее младшей дочери. А я, даже не раздумывая, согласилась.
Богиня, какой же я была наивной дурой…
Я брела по бесконечным коридорам катакомб, не имея ни малейшего представления, как выбраться наружу. Очередная развилка – налево или направо? Да какая, в бездну, разница… Конечно, я слышала, что под городом есть катакомбы. Говорили, что когда-то, очень давно, здесь прятались первые люди от… кого-то или чего-то. Но я и представить себе не могла, насколько они огромны.
Чем дальше я заходила, тем сильнее впадала в уныние. В этом месте был особенный холод: липкий, зловещий, пробирающий до костей и вползающий в мысли. В порыве отчаяния я пыталась молиться Богине, но шепот лишь тонул в черной пустоте. Никто не услышит.
Кап. Кап. Кап…
От голода противно болел желудок и кружилась голова. В последний раз я ела на празднике, вечером, накануне перед испытаниями. Сколько времени прошло? Часы? Дни? Понять было невозможно – вокруг было темно, а время текло медленно, как эти капли.
Адриан. Узнал ли он уже о моей гибели? Или все еще надеется, что я жива? Я прикрыла глаза, пытаясь вспомнить его прикосновения, поцелуи. Вот бы сейчас ощутить это тепло и безопасность.
Лия. Богиня, только бы ее не заставили сражаться с другой послушницей. Она же не сможет…
Я тоже не смогла.
Коридоры тянулись один за другим, одинаково сырые и мрачные. Мне начало казаться, что я хожу кругами, когда наконец мое внимание привлек неяркий мерцающий свет впереди.
Я вышла к затопленному участку катакомб и замерла, завороженная открывшимся передо мной зрелищем.
Кристаллы, вросшие в камень, пульсировали мягким сиреневым светом, словно дышали в такт с моим сердцебиением. Их отблески окрашивали воду в волшебный, почти нереальный цвет. Я замерла, завороженная, на миг забыв о боли и страхе.
Что делать дальше? Плыть? Нереально: кажется, там достаточно глубоко, а выбитое колено ныло с каждой попыткой сделать лишний шаг. Развернуться назад? Бессмысленно – выхода там точно не было. Я устало вздохнула: по крайней мере, можно было напиться. В любой другой ситуации я бы и не подумала притронуться к этой воде, но жажда становилась невыносимой – казалось, кто-то насыпал мне в горло песка.
Я опустилась на колени у самой кромки воды и припала к ней жадно, как будто в жизни не пила ничего вкуснее. Ледяная жидкость обжигала горло, но я не могла остановиться. Мое отражение смотрело на меня из глубины: на бледном лице под глазами залегли тени, грязные рыжие волосы растрепались и спутались, губы потрескались.
– Да, подруга, выглядишь ты… неважно, – я отвела взгляд и вдруг заметила, что поток воды двигался дальше по затопленному коридору. Может, именно этот ручей ведет куда-то? К выходу?
Я осторожно поднялась и двинулась вдоль стены, стараясь не ступать в воду, чтобы не намочить ботинки. Колено протестующе ныло, заставляя меня стиснуть зубы. В воздухе висел странный запах – сырость, плесень и что-то металлическое, как бывает перед сильной грозой. Запах магии?
Через несколько метров коридор внезапно расширился. Кажется, я попала в огромное помещение: свет сиреневых кристаллов остался позади, мрак снова сомкнулся вокруг меня, и я с трудом смогла рассмотреть своды, теряющиеся в темноте.
Я остановилась на краю каменной площадки, глядя на тихую гладь воды, затопившей весь зал. Она была черной, словно зеркало, отражавшее лишь мой искаженный силуэт. Где-то вдалеке зашелестело эхо моих собственных шагов, гулкое и далекое.
– Жрица, ты выглядишь так, словно уже мертва, – произнес глубокий голос.
Мое сердце ухнуло в пятки. Я растерянно заморгала, не понимая, откуда исходит звук. Взгляд метнулся вперед, туда, где в центре зала я заметила два голубых огонька, отражающихся от поверхности воды.
Поздравляю, Рейна, у тебя начались галлюцинации.
– Зачем ты сюда пришла, жрица? – раздался тот же голос, глухим эхом отразившись в стенах.
Я сделала неловкий шаг вперед, и только тогда заметила, как вода в центре зала вздрогнула, расходясь рябью. Мягкое движение нарушило ее спокойствие, и из тьмы выступил гигантский силуэт.
В слабом свете я различила крылья и длинный хвост, уходящий в темноту. Его шея была охвачена тяжелыми цепями, звенящими при каждом движении.
От него веяло магией, силой и… яростью.
– Дракон, – выдохнула я.
Богиня, на меня смотрел настоящий живой дракон.
Глава 7
– Дракон, – выдохнула я.
Богиня, на меня смотрел настоящий живой дракон.
Я замерла, разглядывая внезапно ожившую передо мной легенду. Он был огромным. Черная, словно обсидиан, чешуя делала его силуэт почти неразличимым. Только глаза – пронзительно-синие – горели, словно два ледяных пламени в окружающей темноте.
Дракон моргнул, и я осознала, что он тоже меня разглядывает.
– А ты наблюдательная, – в его голосе сквозила неприкрытая издевка, – Так зачем ты сюда пришла, жрица?
– Я не жрица! – огрызнулась я.
Он рассмеялся низким бархатным смехом.
– Хорошо, не-жрица. Но ты носишь их символы, их одежду. И от тебя за версту разит их магией. Где остальные не-жрицы?
– Я одна, – я не сводила с него взгляда, рассматривая ожившую вдруг передо мной легенду.
