Я успеваю переодеться за пятнадцать минут до приезда гостей. Сегодня я позволяю себе неофициальный и слегка открытый образ: белая юбка миди на низкой посадке, открывающая талию, мягко ложится по линии бедер, струится к щиколоткам, а ткань чуть играет на свету. К ней – белый топ с тонкими бретелями и лаконичным вырезом. Все кажется простым и легким, почти воздушным. Я добавляю к образу золотые серьги с жемчугом и тонкий браслет, почти невесомый на запястье. Волосы оставляю распущенными, но собираю по бокам в мягкую скрутку.
После – спешу к сыну. Поднявшись по лестнице, я останавливаюсь в дверях детской, в которой уже побывала с самого утра – когда поздравляла Кама с днем рождения.
– Малыш, ты готов? – помедлив, я останавливаюсь взглядом на его образе. – Может, все-таки наденешь белую рубашку?
Кам сидит на кровати и аккуратно застегивает рубашку. Черная, почти взрослая, с чуть закатанными рукавами – он сам настоял.
– Нет. Хочу черную.
Я киваю, слегка прикусывая нижнюю губу. Не уверена, что черный цвет актуален на празднике и что это понравится Саше, но в этот день я разрешаю Камалю быть в том, что он выбрал самостоятельно.
– Тогда пойдем? Жду тебя внизу, гости уже приехали.
– Мам…
– Да, малыш?
Я оборачиваюсь, вглядываясь в серьезное лицо сына.
– Ты красивая…
– Спасибо, сынок, – я слегка прищуриваюсь.
Приблизившись, опускаюсь перед сыном на корточки и поправляю его кудряшки. Сын редко видит меня в платьях и юбках, потому что на встречи и мероприятия я, как правило, выбираю образ под стать Саше: костюм с ноткой официальности или брюки с блузами.
– Мама, там будет много людей?
– Много, – говорю честно. – Но помни, что это только твой праздник, дорогой. Там будет много твоих сверстников и друзей. Еще я видела, что приехали Гордеевы.
– Артем тоже приехал? – глаза сына загораются.
– Конечно. Он же твой лучший друг. Пойдем…
Гордееву Артему девять, и он сын Вики и Алексея – друзей Саши еще со школьных времен в Казахстане.
– А гости не будут громко кричать, как в прошлом году? – уточняет Кам с серьезным выражением лица.
– Не будут, – обещаю сыну. – Я попросила Сашу, чтобы в этом году таких сюрпризов не было.
На заднем дворе уже начинают собираться гости, и каждый спешит поздравить именинника. Я слегка подталкиваю Кама в гущу событий, взглядом умоляя его сделать счастливое лицо, словно он рад всем этим людям.
Увы, но публичная жизнь требует, чтобы все они присутствовали здесь.
Но, даже несмотря на наличие малознакомых людей, я стараюсь сделать праздник сына максимально комфортным для него: над лужайкой натянуты светлые флажки, установлено множество игровых зон для каждого настроения, играет легкая музыка и все кажется идеальным даже для такого интроверта как Камаль.
Возле стойки с лимонадом я замечаю Вику – именно с ней и ее мужем мы часто видимся на официальных ужинах и в городском клубе. С Викой мы быстро нашли общий язык, а полгода назад мы впервые полетели в Италию и провели у жаркого моря целых две недели.
Подруга замечает меня и сразу идет навстречу, улыбаясь.
– Ева, какая ты сегодня красивая, – говорит она искренне, не из вежливости. – В белом, как на премьеру.
– Спасибо, ты тоже выглядишь превосходно, – я чуть смущенно поправляю бретельку топа.
– Это тот наряд, который мы купили с тобой на шоппинге в Италии?
– Угу, он самый.
Когда поздравления и вручение подарков заканчиваются, Артем и Камаль усаживаются на ступеньках веранды и начинают что-то обсуждать. Я подхожу ближе – речь идет о шахматных комбинациях. Камаль показывает, как он проиграл, а Артем что-то чертит в ответ, объясняя, как можно было сделать иначе.
– Как сказал бы Саша, для шести лет у него потрясающие мозги, – говорит Алексей, подходя ко мне с бокалом и кивая в сторону мальчиков. – В нем столько сдержанности… даже завидно.
– Спасибо. Камаль сегодня особенно ждал Артема. Надеюсь, они найдут, чем заняться.
– Найдут. Они у нас с Артемом философствуют после тренировки. Я уже не вмешиваюсь, только слушаю. Такие взрослые разговоры – даже не верится, что им по шесть и девять лет.
Я киваю.
– Кстати, Саша просил передать, что задержится, – предупреждает Алексей. – Он везет какой-то особенный подарок для сына.
– Интересно…
Вскоре приезжают аниматоры, торт и остальная часть гостей, и я начинаю жалеть, что надела столь облегающий наряд, потому что пополнять запасы бара, успевать смотреть за детьми и уделять время гостям в моем наряде было катастрофически неудобно. А еще Саши не было с самого утра, и я немного злилась, не понимая, где его носит и что у него за особенный подарок, о котором я ничего не знаю.
К счастью, вскоре приезжают организаторы и берут все заботы на себя, ловко разделяя детский праздник и фуршет для взрослых гостей. У детей – свой мир: они собираются в кружке у сцены. Один из аниматоров – в костюме профессора – показывает опыты с сухим льдом. В другой стороне подвезли станцию с роботами и раскладку конструктора для постройки мостов.
В доме шумно. Знакомые и малознакомые лица мелькают в дверях, разносятся смех, запахи – что-то жарится на улице, кто-то уже наливает вино, уносит бокалы на веранду. Звучит музыка, та самая подборка, которую Саша отправлял координатору праздника еще на прошлой неделе. Все работает, как часы.
А еще – наконец, приезжает сам Саша.
Я слышу, как на заднем дворе открываются ворота, и машина мужа медленно въезжает на подъездную дорожку.
– Кам, – я осторожно зову сына. – Кажется, приехал папа. Пойдем, встретим его?
Я никогда не просила Камаля называть Сашу папой, но при гостях это была скорее необходимость, чем правило, поэтому сын кивает и поднимается с места.
Я не жду, что он радостно побежит Саше навстречу, но самый минимум сын выполняет. Мы оставляем гостей на заднем дворе и идем в сторону гаража – к тому моменту Саша вытаскивает из автомобиля большую и явно очень тяжелую коробку. Подарок.
Все идет по плану – четко и почти идеально.
До тех пор, пока мой взгляд не цепляется за вторую широкоплечую фигуру рядом с Сашей.
– Папа что, не один? – прищурившись, уточняет сын.
– Не знаю…
Я выпускаю руку сына из рук и останавливаюсь, будто натыкаюсь на невидимую преграду, и до последнего надеюсь, что все это – чья-то глупая шутка или розыгрыш.
Потому что видеть Камаля Шаха в своем доме – это последнее, чего я хотела бы в данную минуту!
Но никаких ошибок нет, и это действительно он.
Я чувствую, как внутри меня растет самая настоящая ярость, пока его взгляд скользит по убранству территории, по дому и, наконец, находит меня.
– Привет, папа!
Я слышу голос сына словно издалека, а все происходящее для меня видится как в тумане.
Вот Кам подходит к Саше.
Вот он его обнимает.
И вот он зовет его папой в то время, как настоящий папа стоит в нескольких метрах от него!
И несмотря на все это, в Шахе покоя и выдержки столько, сколько бы хватило на весь город! Чего не скажешь обо мне.
Во мне поднимается раздражение и огромное количество вопросов к Саше, которые я не могу задать прямо сейчас, когда на заднем дворе у нас десятки гостей!
– Привет! С днем рождения, товарищ, – отвечает Саша и с улыбкой опускается на корточки перед сыном.
Я поднимаю взгляд, не скрывая раздражения, которое съедает меня изнутри.
Не могу поверить, что Камаль заявился на день рождения сына, не спросив меня!
А теперь мы стоим напротив друг друга и вынуждены делать вид, что почти не знакомы, хотя у нас сын и прошлое, которое перекрутило нас через мясорубку…
Я чувствую, как в груди будто что-то сжимает ребра. Уверена, что Камаль, хоть и держит лицо, сейчас чувствует то же самое, потому что это его сын обнимает другого мужчину и другого называет папой!
Наконец, Саша переводит взгляд на меня. Не знаю, что он читает в моем взгляде (хотя знаю), но в его глазах – просьба. Не устраивать сцену. Не задавать вопросов. Спрятать недовольство и натянуть улыбку.
Увы, но именно это мне и приходится делать, по крайней мере при сыне.
– Это что, телескоп?
Кам обнимает Сашу за талию и прижимается к нему боком, искренне благодаря за подарок. Сын обожает все, что связано с космосом, планетой и звездами, и выбрать телескоп в качестве подарка было идеальным попаданием в цель.
– Ага, он самый. Эту идею мне подкинул наш друг – познакомься с дядей Камалем.
Сын оборачивается, и его глаза находят Камаля.
Саша встает, поправляя рубашку, и смотрит на Шаха с почти торжественным выражением. Не могу поверить, что муж настолько хочет заполучить Черного президента в свои союзники, что позвал его на детский день рождения!
А другой и не отказался…
Оба в моих глазах сейчас были предателями.
Сыну было всего год, когда он последний раз видел папу.
И я не жду, что он вспомнит своего отца, но в глубине души все равно теплится крохотный огонек.
А вдруг?
Я замираю, впитывая эмоции сына и пытаясь понять, о чем он думает в данную секунду, но по его лицу сложно прочитать хоть что-то. Впрочем, как и по лицу Камаля старшего, лицо которого напоминает застывшую маску со шрамами…
Единственное, что я знаю – что сын моментально считывает отстраненность нового знакомого, потому что любой другой взрослый уже бы давно рассыпался в поздравлениях, делая это нарочито детским голосом, как все взрослые любезничают с детьми.
Камаль так не делает.
Он даже не вынимает руки из карманов, представая перед сыном таким, какой он есть: закрытым, молчаливым, сдержанным.
– Привет, – произносит Шах первым. Голос спокойный, низкий. Почти чужой.
– Здравствуйте, – по-взрослому отвечает сын.
Я приближаюсь к машине Саши и опираюсь рукой на раскаленный металл, чтобы удержаться на ногах – они становятся ватными и почти не держат.
На Сашу в этот момент не смотрю. Боюсь, что в таком случае я просто сожгу его взглядом!
– Ев, я затащу телескоп в дом и вернусь, – бросает Саша, оставив попытки поймать мой взгляд.
Мы остаемся втроем.
Камаль, наш сын и я.
Глава 9
– У вас такое же имя, как у меня, – замечает сын, прищурив карие глаза.
– Верно, – Шах слегка кивает и наклоняет голову, разглядывая ребенка в ответ.
– А как называют людей с одинаковыми именами?
Я потираю виски, чувствуя, как моя белоснежная одежда становится слегка липкой от пота.
Мне жарко.
Очень.
И не только от палящего солнца, но и от голоса Камаля, который спокойно отвечает на вопрос сына:
– Их называют тезками.
– Тезка… – задумчиво повторяет Кам. – Я запомнил.
