– Как тебя? – Он прищурился.
– Даша.
– Даша… Даша… – Пожарный словно пробовал ее имя на языке, силясь что-то вспомнить. – О! – Внезапно его лицо вытянулось. – Случайно не та монашка, которая носится со своей девственностью, словно со святым Граалем?
– Кто? Как… – Она хватала ртом воздух, не веря тому, что услышала.
Ее щеки залил густой румянец.
– Ну, точно ты. – Он хлопнул ее по плечу. – Ты уж прости меня, Даш. Но я всегда говорю правду. Любовь делает людей слабыми, зависимыми и толстыми. Увы.
– Но без любви жизнь теряет смысл, – попробовала тихо возразить Даша.
– Тебе-то откуда знать?
– Я…
– Вот тебе совет. Лучше дай волю своим желаниям, а то закончишь как эти «счастливчики». Или того хуже – останешься одинокой старой девой с кучей кошек. Фу.
– А я не просила советов! – Она сбросила его руку со своего плеча и воинственно вздернула подбородок. – И моя жизнь – не твое дело, понял? Я тебя вообще не знаю. – Даша обошла его, собрала безе и сложила на нижний ярус конфетницы. – И я не ношусь со своей девственностью. Мне с ней комфортно. Когда в моей жизни появится мой идеальный мужчина и у нас будут отношения, я вспомню твои слова и вдоволь посмеюсь над ними. А теперь убирайся, пока твоя задница не смела со стола все мои старания!
Она чувствовала, что покраснела уже как рак. Ее лицо буквально пылало от стыда и возмущения.
– Не бывает никаких идеальных мужчин, Даш, – подмигнул Никита, нагло подхватив с конфетницы столь ненавистное ему безе. – И отношений идеальных тоже не бывает. Так что не тяни.
– О, вы уже познакомились, – растерянно произнесла Саша, появившись на пороге столовой. – Даш, мы все ждем только вас.
– Уверена, что я там нужен? – скривился Никита.
– Ха-ха, как смешно, – сделала вид, будто приняла его слова за шутку, Золотова. – Кто-то же должен разбавить идиллию своим недовольным выражением лица.
– Тогда нужно поспешить, – улыбнулся он.
– Идем, – жестом поторопила она Дашу.
Взгляд у Саши был виноватым, и Дарья решила, что не имеет права портить праздник друзей своими обидами. Предъявить претензии подругам за длинный язык можно и позже, а сейчас лучше сделать усилие и улыбнуться. Она сняла перчатки и последовала за ними.
Все трое спустились вниз и вышли на улицу через гараж. Пожарные уже собрались у края площадки, выстроившись полукругом. По центру в полном обмундировании стоял Лев, он держал в руках большой распылитель пеногенератора с присоединенным к нему длиннющим рукавом.
– Все готовы? – крикнула Лера.
– Да! – хором ответили собравшиеся.
Даша подошла к толпе и скромно встала с краю. Она успела заметить среди присутствующих Гриню – младшего брата Саши, и каких-то незнакомых людей – очевидно, родных Льва Царева. Даже начальник части пришел: все отзывались о нем как о строгом, но душевном руководителе. Еще бы, не каждый разрешит провести гендер-пати на территории своей части.
Даша обвела взглядом собравшихся и с удивлением поймала на себе несколько взглядов парней в полукомбинезонах. Их интерес на мгновение вселил в нее уверенность, а затем она вспомнила, какие слухи о ней успели распространиться по части, и опустила взгляд. «Черт, черт! Убью девчонок, как только все закончится! Как можно было растрепать такие подробности моей жизни? Настоящее предательство!»
– Держи. – Это был Никита.
Он стоял, прижавшись к ней вплотную плечом, и протягивал бокал на длинной ножке.
– Я не пью шампанское, – фыркнула Даша.
Хотя пила, конечно же. Просто не собиралась ничего принимать из рук этого мерзкого типа.
– Это лимонад, мы ведь на службе. – Парень буквально вложил бокал в ее руку. – И улыбнись.
– Вот еще, – нахмурилась она.
– Нас снимают, – усмехнулся он. – Если ты улыбнешься, я тоже готов сделать над собой усилие.
Краем глаза Даша заметила фотографа, который шнырял среди собравшихся. Его камера была направлена на них.
– За малыша, – выдавила она, подняв бокал. – Пусть будет девочка.
– Ставлю на мальчика, – произнес Никита, и его угрюмая физиономия чудесным образом куда-то исчезла.
Если честно, он буквально преобразился. Уголки его губ приподнялись на миг, глаза заискрились синевой, и земля чуть не ушла у Дашки из-под ног. Ровные белые зубы, небольшие ямочки на щеках, тонкие лучики вокруг глаз. Вот дерьмо… Да как же это работало? У нее аж дух перехватило.
К реальности девушку вернула лишь вспышка фотоаппарата, после которой улыбку с лица Никиты словно сдуло. Он снова стоял с невозмутимым выражением лица и смотрел уже поверх ее головы – туда, где происходило основное действо.
– Итак! – завопила Лера, взмахнув руками. – Ваши ставки, дамы и господа!
– Мальчик! Девочка! – закричала толпа наперебой.
– Три, два, один!
Саша положила ладони на живот, а Лев поднял распылитель выше и направил в сторону газона. Такая романтичная и трогательная сцена. И только Никиту она не трогала совсем: осторожно глянув на него, Дашка заметила едва ли ни отвращение в его лице.
– Давай уже! – не выдержал кто-то.
И тут из распылителя под давлением повалила пена. Много розовой пены! Розовой!
– А-а-а-а! – закричала Саша, радостно вскинув руки. – Девочка! Девочка!
Она выглядела такой счастливой, что Даша едва не расплакалась.
– Ура-а-а! – визжала Лера. – Поздравляю!
Едва запас пены иссяк, Лев обнял Сашу, и они поцеловались. А потом к ним подошел Гриня, и они обнялись все вместе. Затем ребята стали принимать поздравления от остальных, а фотограф носился, пытаясь все запечатлеть и ничего не упустить. Даша повернулась, чтобы уязвить довольным взглядом проигравшего, но Никиты уже не было рядом.
Она посмотрела на розовую пену, растекающуюся под ногами, и подумала о том, что однажды у нее тоже будет свой кусочек счастья. Ведь так всегда бывает в книгах: начинается роман с героини в беде, а заканчивается сценой, где герой увозит ее в закат на белом коне. Главное, дождаться своего принца.
– На малыша! – к ней подошел Кирилл Соловьев, парень Леры, и протянул шлем-каску, в которую все кидали купюры.
– Да-да, сейчас. – Дашка пошарила в карманах и выудила оттуда всю наличность. Она смяла купюры в кулаке так сильно, чтобы не бросалось в глаза, насколько ничтожна сумма. Девушка отдавала последнее.
– Спасибо! – И Кирилл, или, как его все называли, Соло, отправился собирать пожертвования дальше.
Через минуту все направились в здание, чтобы отметить это событие за столом, и Даша медленно поплелась за ними следом. А что, если она навсегда останется героиней в беде? Ведь в жизни часто так и бывает. Да и принцев на всех не хватает. И денег. Оставшись без гроша, Даша в очередной раз теряла надежду съехать от матери и начать самостоятельную жизнь. Как же дальше быть? Ей бы хоть какой-то знак свыше. Хотя бы, намек.
Шлеп! Большая, мерзкая белая капля ударилась ей в плечо.
«Голубь» – изумилась она, воздев взгляд к небу. Надо же было этой чертовой птице облегчиться, пролетая именно над ней! Вот же гадина!
Отлично. Если это и был знак, то какой? Что Вселенной плевать на ее проблемы? Ну, зашибись. Только вот Дарья Краева тоже не из слабых и так просто не сдастся!
Глава 2
? KavabangaDepoKolibri – «Не заводись»
– Мы так и знали, что ты тут! – Сашка с порога бросилась в ее объятия.
– Логично, – подняв повыше руки, испачканные в муке, выдавила Даша. – Я здесь живу.
– Ты так внезапно исчезла с праздника, что мы забеспокоились, – пояснила Лера, закрыв дверь и скинув с ног босоножки.
– Ты обиделась, – отпустив ее, грустно заключила Золотова. – И имела полное право психануть и уйти. Прости!
– Вовсе нет, – устало проговорила Дарья, развернулась и направилась на кухню. – Просто на меня насрали.
– Черт, извини, мне пришлось развлекать гостей! – простонала Сашка. – Каждый подходил поздравить нас с Левой, пожелать что-то. Мне так жаль, что ты осталась без внимания…
– Нет. Натурально насрали. Хренов голубь! – Краева поморщилась. – Обгадил плечо! Да так, словно он алабай, а не птица. Пришлось бежать домой, отмываться.
– Это к деньгам, – с видом знатока сказала Лера, войдя следом за ней на кухню.
– Ох, если бы, – вздохнула Даша.
Последние накопления ушли на кэнди-бар – подарок для подруги: эту трату хотя бы можно было считать логичной и необходимой. Чего не скажешь о распродажной лихорадке три дня назад: девушка сама не поняла, как потратила приличную сумму на сомнительную ерунду – чертовы распродажи на маркетплейсах! Будь они неладны. Стоит зайти в приложение, и на мозг словно опускается непроницаемый занавес, и вот ты уже чешешь репу, сидя посреди кучи ненужной фигни и пытаясь понять, как же так вышло и кто вселился в тебя в тот момент, когда ты нажимала «Оплатить»!
– Кстати, насчет денег. Ты отказалась брать плату за кэнди-бар, а я категорически против твоего отказа, – вмешалась Саша. – Позволь…
– Я так и знала! – прервал ее Лерин возглас. – Все хуже, чем мы предполагали: ты только посмотри!
Золотова, наконец, оглядела кухню:
– Чтоб меня…
– Только не начинайте, – отмахнулась Даша. – Всего лишь медитативные постряпушки, они помогают расслабиться.
Лерка присвистнула, Сашка медленно опустилась на стул.
– Теперь мне еще стыднее, – произнесла она пораженно.
– А мне нет. Даш, поставишь чайник? – сглотнула Балабина и бросилась к раковине сполоснуть руки.
Дарья обвела взглядом кухню. Возможно, она действительно погорячилась.
Стол, гарнитур, поверхности микроволновки и холодильника и даже весь подоконник были заставлены ее стряпней: венские вафли со сливочно-сырным кремом и черной смородиной, малиновый чизкейк из теста с миндальной мукой, пышные булочки с шоколадным кремом и вишневый пирог. А на небольшом свободном островке стола лежали сито и мука – Даша как раз просеивала ее для бисквита перед приходом девчонок. Ей действительно иногда трудно было остановиться: готовка помогала отвлечься от переживаний.
– Да, я пеку, когда мне плохо. И что? Чем хуже настроение, тем лучше замешивается тесто и нежнее получаются булочки.
– Мы не знали, что все настолько плохо, – сокрушенно произнесла Саша.
– Не переживай, – бросила Лера, засовывая в рот венскую вафлю. – Это и это, – она указала на чизкейк и булочки, – мы съедим, а остальное могу забрать с собой. Твоя фигура не пострадает, беру удар на себя!
– Лера-а-а, – качнула головой Саша.
– Все реально плохо. – Даша пожала плечами, вытерев ладони о цветастый передник. – Я никогда не съеду от матери.
– А почему тебе здесь не живется? – смахнув сахарную пудру с губ, спросила Лера. – Да, иногда твоя мамочка перегибает палку, но зато вон – есть еда, тепло, крыша над головой.
– Ты знаешь, почему, – тихо проронила Саша. – Все знают. Ты, Лера, и дня бы не выдержала с Любовью Андреевной.
– Не так стоишь, не так сидишь, не так дышишь, – произнесла Даша и на мгновение зажмурилась. – Я все делаю не так, понимаете? – Она открыла глаза и посмотрела на подруг. – Ей невозможно угодить! Я здесь… я здесь как в клетке! Как в западне! Я задыхаюсь! – Она глубоко вдохнула и шумно выдохнула. – Думала, накоплю денег и арендую квартиру, но с подработками все никак не срастается. Стоит куда-то устроиться, и мать делает все, чтобы я там долго не задержалась: выдумывает болезни, чтобы мне пришлось о ней заботиться, отключает будильник, чтобы я проспала. Меня трижды увольняли за последние полгода! Я не хочу больше брать у нее деньги, потому что это накладывает на меня обязательства: приходится во всем ей угождать, поддакивать, слушаться. Мне хочется вырваться и жить свою жизнь. Понимаете?
– Вафли потрясающие, – пробормотала Лера, облизнув губы. – В смысле, ты все верно говоришь. Может, просто подождать? Закончишь универ, и тогда можно будет начать аккуратно отпочковываться от нее.
– В том-то и дело, что я могу его не закончить. Профессор Дудов завалил меня на экзамене по финансам. Дважды! До этого всем пятерки просто так раздавал, а тут уперся: «Нет, и все. Вот тебе мой совет, Краева. Найди ту специальность, которая тебе действительно нравится». – Она покосилась на полку, на которой рядочком выстроились забавные, но совершенно бесполезные кондитерские прибамбасы с маркетплейсов. – И ведь в чем-то он прав – судя по сложившейся ситуации, с финансами у меня вообще не складывается. Пересдачу я завалила, и деньги от меня бегут, как от чумной.
– Хреново, – вздохнула Саша.
– Но я не собираюсь ныть, – развела руками Дашка. – Я ж боец. «Адаптируйся или сдохни» – звучит мой девиз. Что-нибудь придумаю. Может, оно и к лучшему. Мать для меня у себя в фирме уже местечко держит: ждет только, когда универ закончу. А если меня выпрут, то не придется и работать.
– Тебе и так не придется, – уверенно заявила Лера. – Если научишься давать ей отпор.
– Легко сказать, – печально улыбнулась Дарья. – Мама все мои слабые места знает, все трещинки. Знает, где надавить, как заставить. Знает, что я мягкая и никогда не смогу ей нагрубить или отказать. Как и вы, девочки. – Она перевела взгляд с одной подруги на другую. – Вроде подруги, а тоже совсем не считаетесь с моим мнением. Я понимаю, что вы не со зла. Что как лучше хотите, но я потом себя чувствую идиоткой какой-то, над которой все ржут.
В кухне на мгновение повисла тишина. Лера с Сашей недоуменно переглянулись.
– Ты о чем, Даш?
– О девственности моей кто всей части растрепал?
Золотова вытаращилась на нее в изумлении, а Балабина закусила губу.
– Я не… я бы не… никогда! – заикаясь, произнесла Саша.
– Это случайно вылетело, – потерла пальцем висок Лера. – Прости. Мы тут на выходных увиделись с Ильей, посидели втроем: он, я, Кирилл. Думала, как бы невзначай скажу, что на гендер-пати подружка наша будет – умница, красавица. Расхвалила тебя, намекнула, что ты в поиске и ни с кем не встречаешься. А Илюха возьми да и скажи, что ему надоели однодневные интрижки и он не против серьезных отношений. А я говорю, во-о-о-т, как раз Даша тебе и подойдет. Тоже своего принца ищет, и ни с кем у нее не было. Ну, как бы… мужчинам ведь нравится, когда они первые. Да? – Она с надеждой посмотрела на Сашу, но та нахмурила брови. – Короче, дура я. Знаю. Ляпнула лишнего. А Илюха, козел, сразу все тебе вывалил.
– Не он, – покачала головой Даша. – Я Илью только мельком видела. Мне Никита сказал. Монашкой обозвал.
