– Прости, дорогой. Я и забыл, каким брюзгой ты становишься на пустой желудок, – с этими словами Джейми соскальзывает с моей кровати.
– Позовете, когда привезут ужин, – прошу я. – Я пока побуду здесь, поработаю над представлением темы.
После их ухода я открываю новый документ «Ворд» и начинаю фиксировать свое исследование. Учитывая, сколько драмы и интриг вокруг этой темы, скучным задание точно не будет.
—–
На следующее утро в начале занятия мы по очереди представляем преподавателю темы исследований. Когда третий по счету студент начинает рассказывать о своем намерении изучить историю брексита, сидящая рядом со мной Амелия досадливо морщится и сползает пониже на стуле. Преподавательница, за последние несколько минут ни разу не пошевелившаяся, с каждым повтором приевшейся темы все больше погружается в злобное молчание.
К чести студента, стоящего прямо сейчас перед всеми, он уже вовсю предается самобичеванию, судя по тому, с какой брезгливостью он рассказывает о задачах исследования. Кажется, ему отчаянно хочется обратиться в пепел и вылететь в вентиляцию.
Когда он заканчивает выступление и, склонив голову, торопливо усаживается на место, профессор Лэнгфорд поворачивается к аудитории и спрашивает:
– Есть еще желающие поговорить о брексите?
Все поступают мудро: ни одной руки не поднимается.
– До среды даю вам время предложить другую тему. Иначе получите ноль.
После этого заявления по всей аудитории начинают яростно щелкать клавиатуры – как минимум трое студентов бросаются гуглить новые темы.
Горестно вздохнув, Лэнгфорд вызывает следующего желающего. Амелия уверенно поднимает руку, а уже минуту спустя гордо выступает перед всей аудиторией, рассказывая о группе французских проституток, которые в годы революции боролись за освобождение, став шпионками и наемными убийцами. Они прославились свирепством и жестокостью, по слухам, носили серьги и кулоны из зубов своих жертв вместо жемчуга, и даже браслеты из человеческой кожи.
Лэнгфорд с явным облегчением и без единого вопроса одобряет предложение Амелии.
– Это просто капец, – замечаю я, когда Амелия возвращается на место рядом со мной.
– Жутко, да? – Открыв папку, она демонстрирует рисунки с изображением причуд проституток-убийц. – Такой уж у меня настрой.
У меня ничего кровавого в запасе нет, но, когда наступает мой черед выступать, я пытаюсь нарисовать преподавателю убедительную картину. Рассказать о семье, находившейся на волосок от трона, пережившей трагедию и скандал, овеянную тайной. О колоссальном крахе богатых и знаменитых. И о женщине на выброшенном портрете.
– В современных источниках достаточно информации о династии Талли в наши дни, – замечает Лэнгфорд, обдумав мое предложение.
Я согласно киваю. Как я уже уяснила, разводы, наркотические зависимости и самые разные скандалы – отличная пища для таблоидов.
– В то время как о начале двадцатого века известно куда меньше, – добавляет она.
Я вывожу на проектор фотографии картины, чтобы их увидел весь класс. Как и ожидалось, никто не имеет ни малейшего понятия, кто эта женщина.
– Раз ее портрет написал Дайс, она была важной фигурой, – задумчиво произносит профессор. – Если, конечно, сумеете подтвердить, что это его работа.
Черт.
Мне и в голову не пришло, что подпись может оказаться фальшивкой. Не уверена, что это даст моему проекту – станет он более или менее интересным. Тем не менее профессор одобряет мое предложение, и я знаю, что сделала правильный выбор независимо от того, удастся ли мне разгадать тайну картины. Учитывая, что есть несколько направлений для исследования: пропавший Талли, утонувший Талли, семья, впавшая в немилость, – будет о чем написать.
Я размышляю об этом целый день, а вечер провожу в Библиотеке Тэлбота, пытаясь найти как можно больше книг, где упоминается род Талли. Даже смотритель не в состоянии погасить мой пыл. Мы с мистером Баксли теперь старые друзья. В том смысле, что я забалтываю его до полусмерти, а он пялится в ответ с каменным выражением лица. В нашей дружбе действует не столько принцип «давать и брать», сколько «давать и глазеть». Но ничего, он образумится.
Домой я возвращаюсь в приподнятом настроении. На часах уже минуло восемь, и мой желудок урчит, обвиняя в полном пренебрежении к нему. Я вечно забываю поесть, оказавшись в библиотеке.
– Эбби, дорогуша! Иди сюда!
Ли зовет так громко и с такой настойчивостью, что я влетаю в гостиную и останавливаюсь на пороге. Он распластался на диване. В руке у него бокал красного вина, на голове – платиновый парик до плеч.
– Шикарно выглядишь, – подкалываю я. – А какой повод?
Он вскакивает на ноги, не уступая в этот момент грациозностью своей сестре-балерине.
– Где ты была? Я уже столько здесь сижу в минуту отчаянной потребности в эмоциональной поддержке, а вокруг ни единого соседа!
Я кусаю губы, сдерживая смех.
Ли склонен к театральности и в лучшее время, но сегодня явно вышел на новый уровень.
– Что случилось?
– Еще один Джордж канул в Лету.
Ли залпом осушает половину бокала, потом отставляет его в сторону, на журнальный столик, и берет бутылку мерло. Рядом стоят три пустых стакана, и я понимаю, что он не шутил, когда сказал, что ждал, пока хоть кто-то из нас (или все сразу) вернется домой.
Он быстро наливает и вручает мне полный бокал.
– Пей.
– Я еще даже не ужи…
– Пей!
Как послушный друг, я пригубливаю вино.
– Ладно. Значит, все из-за нового Джорджа?
– Он теперь тоже старый Джордж. Я порвал с ним. Он слишком лип ко мне. – Ли осушает остаток бокала и наливает себе еще.
– Разве вы не общались меньше двух недель? Разве можно говорить «порвал»?
– Казалось бы, и говорить не о чем, – фыркает он. – Я отправил ему сообщение, сказал, что, по-моему, нам больше не стоит общаться, но он отказался принять мою позицию! Явился сегодня ко мне на занятие по биологии и подкараулил меня, – Ли взирает на меня широко распахнутыми глазами. – Можешь себе представить? Какую наглость надо иметь! Заставил меня лично положить конец всему!
Я не выдерживаю и хохочу.
– Ах ты бедняжка, – похлопываю его по руке.
В защиту Ли скажу, что требовать личной встречи при расставании с каким-то случайным парнем, с которым ты познакомился через специальное приложение для свиданий и встретился всего несколько раз, действительно дерзко.
– У меня эмоциональное истощение, – объявляет Ли, картинно вздохнув. – Я остановился у винного магазина, купил несколько бутылок ужасного мерло, составил плейлист для плохого настроения и принес свои парики. Начнем?
Так и получилось, что, когда Джек и Джейми вваливаются через пару часов домой, вернувшись из паба, мы с Ли в одинаковых розовых париках танцуем под песню «Call Me» и подпеваем – громко, совершенно не попадая в ноты.
Я уже говорила, что пила на пустой желудок?
– Что вообще происходит? – Джейми переводит взгляд с меня на Ли, потом поворачивается к Джеку. – Приятель, ты тоже это видишь?
– О да. – Взгляд голубых глаз Джека на некоторое время останавливается на нашем лихорадочном танце. Потом он пожимает плечами. – Ну ладно. Итак, что пьем?
11
Наша вечеринка на двоих превращается в вечеринку на четверых, как только наши соседи открывают еще одну бутылку вина и опустошают ее ровно за пять минут. В какой-то момент Джейми заказывает пиццу. Мы едим под музыку, а вино льется рекой. Ли заставляет нас сыграть в игру под названием «Расскажи мне секрет». В сущности, он попросту вытягивает у нас подробности личной жизни, а потом дуется, когда мы отказываемся болтать.
Давно я так не веселилась. Мне здесь ужасно нравится. Мне нравятся ребята и квартира, и свобода… Свобода.
Дело движется к полуночи, стол покрыт пустыми коробками из-под пиццы, вино выпито. Я сворачиваюсь калачиком в кресле – пьяная и счастливая. Джейми устраивается с одной стороны дивана, Ли – с другой. Копается в телефоне. Джек лежит на ковре, подложив под голову подушку, и смотрит по телевизору футбол.
– Знаешь, что, Эббс? – тянет Джейми.
– Что, Джейми? – подыгрываю я.
– Ты крутая чувиха.
Его слова вызывают у меня улыбку.
– Спасибо.
– Когда ты только явилась сюда, я подумал, что ты такая послушная.
Довольно обидное замечание.
– Послушная?
– Послушная. Робкая. Может, даже скромница. Понимаешь? – его уже понесло. Он слишком набрался и не замечает моего тяжелого взгляда. – Но с тобой весело. И язык у тебя острый.
– Спасибо? – До сих пор не уверена, злюсь ли я, что он счел меня скромницей.
– И ты в отличной форме, – добавляет он, подмигивая.
– В прекрасной, – соглашается Ли, не отрываясь от телефона.
Он все смахивает, смахивает и смахивает пальцем. Я так понимаю, залип в «Гриндре».
– Эббс! – вдруг восклицает он. – Иди сюда и взгляни.
Я подхожу к дивану и сажусь между Джейми и Ли, заглядывая последнему в телефон.
– Ой, он хорошенький, – я с интересом рассматриваю фото профиля на экране.
– «Только что расстались после пяти лет отношений…», – зачитывает Ли.
– «… с женщиной и хочу выяснить, би ли я или нет», – дочитываю я.
– С такими парнями всегда весело.
– Прокрути-ка повыше. – Когда он делает как велено, у меня от удивления открывается рот. – Его зовут Джордж? Ты шутишь, что ли?
– Снова Джордж, – подсказывает Джек.
– Би-любопытный Джордж Третий, – поправляет его Джейми.
На мгновение повисает пауза, а потом мы все заходимся смехом, потому что прозвище поистине гениальное. Джек еще долго фыркает со своего места на ковре, не отрывая взгляда от матча по футболу.
Джейми, сидящий с другой стороны от меня, вытягивает ноги и окидывает меня любопытным взглядом.
– Ладно, а с тобой что? Уже успела перепихнуться с кем-нибудь в Лондоне? Нашла себе в университете трахабельного парня?
Краем глаза я замечаю, что Джек перевел взгляд с экрана телевизора на диван.
– Я не собираюсь обсуждать с тобой свою сексуальную жизнь, – чопорно отвечаю я.
– Почему нет? – возмущается Джейми. – Если хочешь, я все расскажу тебе о своей.
– Не надо. Я чуть не каждую ночь слышу, как проходит твоя сексуальная жизнь.
Он ослепительно улыбается.
– Спасибо, что обратила внимание.
Джек трясется от смеха.
– Дружище, вряд ли она тебе комплимент сделала.
Я тут же перевожу взгляд на него.
– А что насчет тебя? – с вызовом спрашиваю я, в основном потому что он не пришел на помощь, когда Джейми начал меня допрашивать. Посмотрим, насколько ему понравится оказаться под прицелом внимания. – С кем в последнее время тебе удалось перепихнуться? Потому что из твоей комнаты я сексуальных звуков пока не слышала.
И слава богу. В противном случае я бы, наверное, каждое утро молча рыдала в миску с хлопьями.
– Джеки не приводит девочек домой, – объясняет Джейми. – Совместный сон подразумевает обязательство.
– А ты у нас против обязательств? – спрашиваю я.
– Обязательства – это нормально, – неопределенно откликается Джек. – Просто прямо сейчас я не ищу девушку.
– Но периодически их цепляешь.
Не знаю, почему я так наседаю на него. Должно быть, из-за вина.
– Да. – Вид у него позабавленный. – Цепляю.
