– Не облажайся.
Двадцать минут спустя я стою у того самого черного забора, за которым вчера скрылся Соколов. Набираю его номер. Гудки. Сброс.
Набираю еще раз. Сброс.
– Блин, – шиплю я и иду к охраннику.
– Добрый день, я к Артему Евгеньевичу Соколову, – говорю максимально уверенно.
Охранник смотрит на меня скептически.
– Вас ждут?
– Да. То есть… – осекаюсь. – Нет, но я его помощница. Работаю на съемках. Мне нужно его отвезти к врачу.
– Минуточку, – он берет трубку домофона.
Я слышу гудки. Долгие. Наконец кто-то отвечает.
– Артем Евгеньевич, тут к вам девушка. Говорит, помощница. – Пауза. Охранник хмурится. – Ага. Понял. – Он вешает трубку и смотрит на меня с сочувствием. – Он говорит, что не ждет никого. И что если это очередная влюбленная фанатка, пусть оставит автограф у меня.
У меня все внутри закипает.
– Влюбленная фанатка?! – Я достаю телефон, тыкаю в переписку с Игорем. – Вот! Вот запись к врачу! Вот сообщения от продюсера! Я НЕ ФАНАТКА!
Охранник смотрит на экран, вздыхает.
– Подождите здесь.
Он снова звонит. Разговор длится дольше. Наконец он кивает мне.
– Можете подняться. Пентхаус, последний этаж.
Лифт открывается прямо в квартиру. Двери раздвигаются, и я делаю шаг вперед – и чуть не спотыкаюсь о его ботинки, брошенные прямо на пороге.
– Вы всегда такой… отвратительный? – бросаю я в пустоту.
В квартире играет музыка – что-то джазовое, ленивое. Окна распахнуты настежь, по комнатам гуляет сквозняк. Я вхожу и замираю.
Панорамные окна во всю стену. Москва как на ладони: высотки, река, мосты. Вид захватывающий. Но сама квартира… странная. Минималистичная до стерильности. Белые стены, черная мебель, никаких личных вещей. Как будто это не дом, а перевалочный пункт. Отель, из которого в любой момент можно уехать.
– Любуешься? – раздается голос сзади.
Я оборачиваюсь – и чуть не врезаюсь в него.
Соколов стоит в двух шагах, в темно-сером халате, волосы влажные после душа. Пахнет чем-то древесным, дорогим. Он улыбается своей фирменной наглой улыбкой.
– Я всегда поздно встаю, – говорит он, как ни в чем не бывало. – Ну а ты, охотница за сенсациями, какого черта писала Алине?
У меня перехватывает дыхание.
– Я…
– Хочешь авторскую колонку в таблоид? – Он делает шаг ближе, наклоняет голову. – А ты резво начала. День на практике – и уже в личную переписку влезаешь.
До меня наконец доходит, как все это выглядит со стороны.
– Нет, я не… – начинаю я, но он проходит мимо, к кухне. Халат распахивается на шаге, и я невольно замечаю загорелую кожу, рельеф мышц.
Отворачиваюсь. Быстро.
– Игорь мне уже все рассказал, – бросает он через плечо.
Он садится за барную стойку напротив меня. Разрез халата открывает часть груди. Я сглатываю и смотрю в сторону.
Соколов ставит передо мной кружку с кофе. Поворачивается к плите.
– Не отравлено, – говорит он.
– Вы всегда встречаете гостей в халате? – выпаливаю я.
– Только тех… – он оглядывается через плечо, и в его глазах пляшут чертики.
– Кто вас бесит? – подсказываю я и смотрю в кружку. На пенке выведено сердечко.
– К кому у меня есть личный интерес, – заканчивает он и подмигивает.
Кровь приливает к щекам. Я чувствую, как лицо становится горячим.
«Спокойно, Варя, – говорю себе. – Это просто его игра. Он так со всеми».
– Алина меня ненавидит, – Соколов достает сковороду здоровой рукой, ставит на огонь. – Мне стало любопытно, как ты вообще собираешься ее уговорить.
– А как вы собираетесь готовить с больной рукой? – парирую я, кивая на забинтованные пальцы.
Он усмехается.
– Хочешь посмотреть?
Я сглатываю. Киваю.
И он начинает готовить. Одной рукой. Ловко, уверенно, как будто делал это тысячу раз. Достает яйца, взбивает их вилкой, придерживая миску локтем. Нарезает помидоры, зажав их между пальцами здоровой руки и доской. Движения точные, выверенные. Никакой суеты.
– Когда учишься готовить, – говорит он, не отрываясь от работы, – первое правило: адаптируйся. Сломал руку? Приспосабливайся. Нет нужного ингредиента? Импровизируй. Жизнь – та же кухня.
Он выливает яйца на сковороду, добавляет помидоры, зелень. Через минуту выкладывает на тарелку идеальный омлет с хрустящими краями и яркими вкраплениями красного и зеленого.
Ставит передо мной.
– Ешь.
Я беру вилку. Откусываю. И закрываю глаза.
Это… невероятно. Просто яйца, помидоры, базилик. Но каждый вкус раскрывается отдельно и одновременно сливается в гармонию.
– Вкусно? – спрашивает он, и в его голосе слышится довольство.
– Очень, – признаю я.
Он садится напротив, опирается подбородком на здоровую руку, смотрит, как я ем.
– Значит, так, Крылова, – говорит он. – Я пойду к твоему врачу. Но взамен ты мне должна.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/book/lena-el/moy-adskiy-shef-72692443/?lfrom=174836202&ffile=1) на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
