– Но вы могли бы сделать официальный запрос, если ведёте расследование…
– Видишь ли, это не настоящее расследование. Просто странная история, которая может быть связана с преступлением.
– А я могу узнать эту странную историю?
Брандолини вздохнул и начал рассказывать о пропавшей партитуре. Он был уверен, что коллега из Матеры крутит пальцем у виска.
* * *
Карабинер Паоло Ривароссо сел в личный автомобиль и отправился на оливковую ферму Фортунати.
Не прошло и пятнадцати минут, как он увидел большую вывеску с названием фирмы, написанным золотом над стилизованным изображением оливкового дерева. Ниже красовалась подпись: «Мы производим масло с 1750 года».
Паоло свернул на грунтовую дорогу, обсаженную платанами и, проехав меньше километра, увидел большой фермерский дом, служивший офисом компании и заодно магазином для оптовых и розничных покупателей. Двое мужчин загружали в машину бутылки, им помогал коренастый молодой человек, несомненно, сотрудник компании, судя по толстовке того же цвета и с тем же шрифтом, что и вывеска.
Паоло не знал, как действовать в сложившейся ситуации. Он не хотел представляться карабинером, но в то же время его задачей было встретиться с Игнацио Фортунати или его дядей Аурелио, а ещё лучше – с обоими.
Как только покупатели покинули площадь, Паоло подошёл к молодому человеку и спросил, можно ли поговорить с владельцем компании.
Продавец окинул его взглядом: – Синьор Фортунати сегодня здесь, как вас представить?
– Моя фамилия Риваросса. Я ресторатор и хотел бы купить большую партию масла.
– А что так неуверенно? – Рассмеялся продавец. – Обычно этими вопросами занимается синьор Игнацио, но сейчас его нет.
– А где он? – Невежливо спросил Паоло.
– Ну, я давно его не видел. – Уклончиво ответил молодой человек. Он попросил подождать, зашел в двери, видимо, звонил хозяину. Через пару минут вернулся и показал на дорожку, ведущую за дом: – Синьор Фортунати ждет вас у себя дома.
Карабинер последовал за продавцом до начала грунтовой дороги, поднимающейся на холм, на вершине которого стоял красивый фермерский дом. Судя по фасаду и окнам, дом недавно отремонтировали.
Когда они подошли ко входу, парень остановился, распахнул дверь и крикнул:
– Синьор Фортунати, я оставлю гостя здесь, пока буду занят на складе.
Изнутри раздался глубокий голос: – Да, Ромуальдо, пусть он посидит в гостиной и скажите, что я сейчас спущусь.
Комната была очень просторной, с большим окном, выходящим в сад. На стенах висели гобелены с изображением сцен охоты. На полу лежали два больших старинных ковра; диван и два современных кресла совершенно не сочетались со стилем комнаты.
Разглядывая гобелен с изображением Дианы-охотницы с луком и стрелами, Паоло вздрогнул, не заметив, как подошел хозяин, бас раздался прямо из-за спины.
– Добрый день, синьор Риварелло, вы хотели со мной поговорить?
Молодой карабинер обернулся и увидел перед собой крупного мужчину лет семидесяти, высокого и крепкого, в клетчатой рубашке, подтяжках и коричневых вельветовых брюках. – Я Аурелио Фортунати, рад знакомству.
– Риваросса, – прошептал Паоло, скривившись от боли. Мужчина схватил его руку так крепко, что пальцы чудом не переломались.
– Я… э… местный ресторатор и хотел бы купить оливкового масла для своего ресторана…
Хозяин фирмы глянул сердито: – Ты думаешь, я не узнаю полицейского? Кончай маскарад.
– Мы… э… знакомы?
– Впервые вижу.
– Но как вы… почему вы решили…
– По поведению, по позе, в которой ты стоял и осматривал мою гостиную. И еще потому, что мой племянник- идиот.
– В каком смысле?
– Думаете, я не знаю, что он приходил в полицию и сочинил историю о партитуре? Что-то вы долго собирались.
– Карабинер. Не полицейский. Мы просто хотели узнать, все ли в порядке.
– Послушай, офицер, или как тебя там. Здесь все в порядке. Единственный, кто вышел из-под контроля, это мой племянник, который всё выдумывает. Он идиот, я же говорил. На самом деле, бедняжка, он наполовину психопат. Он выдумал эту историю, чтобы выставить меня сумасшедшим, Альцгеймер или что-то вроде. Хочет взять бразды правления компанией в свои руки, но я непреклонен. Пока я жив, ничего!
– Значит, история с украденной оперой – ложь!
Аурелио фыркнул: – Я же тебе только что сказал.
– Можно поговорить с вашим племянником?
– Откуда мне знать, где он? Он исчез два дня назад и я понятия не имею, куда он делся.
Паоло ужасно захотелось поскорее отсюда уйти. – Если вы получите от него весточку, передадите, чтобы он связался со станцией карабинеров в Пьетрапертозе?
– Откуда мне знать, получу ли я от него весточку… Мы поругались из-за этой истории, которую он выдумал. Думаю, он какое-то время не осмелится показаться.
Паоло робко протянул визитку:
– В любом случае, если он появится вы можете нам позвонить?
Вернувшись к магазину, Паоло заглянул в дверь и увидел Ромуальдо, возящегося с какими-то жестяными банками. Он позвал мужчину и спросил, можно ли поговорить с синьорой Патрицией, домработницей Фортунати.
– Это моя жена. Можете объяснить мне, чего вы от неё хотите? Разве вы не за маслом приехали?
– Я карабинер и мне нужно задать вашей жене пару вопросов…
– И что случилось? Причем здесь Патриция?
– Не волнуйтесь, мне просто нужно знать, был ли кто-нибудь в гостях у синьора Фортунати этим летом.
Мужчина почесал подбородок.
– Вообще-то, мы с женой работали здесь всё лето и не видели ни одного гостя. Разве что в июле могло быть, в первые две недели, когда мы взяли отпуск и поехали к моей невестке в Канино.
– Что за человек синьор Игнацио, племянник хозяина?
– Обычный парень. Мы выросли вместе. Он все время несчастен.
– Почему?
– Потому что не нашел себя. Ему все равно, маслом заниматься или заборы красить. В нашем деле нужна страсть.
* * *
Вернувшись на станцию карабинеров, Паоло с несчастным видом рассказал о своем неудавшемся визите.
– Не знаю, как он это сделал, но он сразу понял, что я полицейский, – пожаловался молодой человек.
– Да, актер из тебя… в любом случае мы знаем теперь, что Аурелио Фортунати в здравом уме.
– Он казался здоровым. Я думал он мне руку раздавит.
– По твоему рассказу больной там как раз племянник. С одной стороны, облегчение узнать, что история выдумана. С другой все кажется еще более странным. Если бы не смерть учителя музыки… Я все равно хочу докопаться до сути, потому что чувствую во всей этой истории что-то неладное.
– Но что нам делать?
– У нас есть подруга.
– Какая подруга?
– Подруга Игнацио. Как там ее зовут… Марчелла! Мы знаем, что она работает медсестрой в клинике в Матере.
– А фамилия?
– А я откуда знаю?
Паоло фыркнул: – В общем, искать иголку в стоге сена.
– В Матере не так много больниц. Мы знаем достаточно, чтобы легко найти девушку. Садись за телефон и обзванивай их все. И в этот раз не забудь представляться карабинером.
* * *
Отыскались три медсестры по имени Марчелла. Но двое были уже в годах и никак не подходили «на должность» подруги Игнацио; третья оказалась замужней женщиной с тремя отпрысками.
Тем не менее с каждой из них побеседовали.
– Как вы говорите, имя мужчины?– Поинтересовалась в конце разговора мать семейства.
– Игнацио Фортунати.
– Это имя мне знакомо, но вам лучше поговорить с доктором Аркуата.
Доктор Анна Аркуата согласилась на разговор лишь после того, как ей сообщили, что речь идет о расследовании убийства и в любом случае ей придется ответить на вопросы карабинеров, только уже у них в офисе. Врач попросила дать ей несколько минут, затем перезвонила сама. За это время она убедилась, что действительно разговаривает с карабинерами.
– Игнацио Фортунати был нашим пациентом с середины января до середины апреля два года назад. Вы же знаете что у нас за клиника?
– Э… – Паоло обзвонил столько больниц и медицинских центров, что запутался.
– Психиатрическая. Ваш Фортунати лежал у нас с биполярным расстройством. Если кратко – то возбуждение, то депрессия.
– Значит, безумец… то есть, психически больной.
– Пациент, которому нужна помощь, чтобы вернуться к нормальной жизни, по крайней мере, так я это вижу, – поправила его врач, продолжая, судя по звуку, листать бумаги.
– Что вы ищете? – спросил карабинер.
После некоторой паузы, когда он уже собирался бросить трубку, женщина ответила: – А вот и ваша Марчелла.
– Одна из ваших пациенток?
– Да, она была госпитализирована в то же время, что и Фортунати, с тяжёлой депрессией. Марчелла Марготти, ей на момент госпитализации было двадцать пять лет. Из хорошей семьи. Дочь Марготти, владельцев одноимённой сети супермаркетов. Студентка факультета экономики и бизнеса. Её привезла сюда семья после попытки самоубийства.
– Значит, Марчелла и Игнацио познакомились в клинике.
– Мне это кажется вероятным. После того, как настроение пациента стабилизируется благодаря медикаментозной терапии, терапия включает в себя социализацию, поэтому я не исключаю возможности, что они могли встретиться и подружиться.
– Вы лично лечили Марчеллу и Игнацио?
– Нет, их лечил доктор Пьеро Черрутти, но он не работает здесь уже больше года. Он уволился вскоре после выписки Фортунати и Марготти.
– Вы хотите сказать что есть связь между выздоровлением этих двух пациентов и увольнением доктора Черрутти?
– Нет, совершенно нет. Черрутти уехал с семьёй на север Италии, – уточнила врач с лёгким оттенком нетерпения в голосе.
– Не могли бы вы подсказать мне, как разыскать Марготти? – спросил карабинер.
– В медицинской карте есть адрес ее родителей. Но если я вам его дам, разве это не нарушение неприкосновенности частной жизни?
– Речь идет о расследовании убийства.
И это была не единственная подвижка. Коллега из Матеры сообщил, что камера видеонаблюдения в ювелирном магазине оказалась сломанной уже несколько месяцев. Владельцы магазина так ее и не починили, решили, что она отпугивает воров своим видом. Но уборщица Микеле Капотонди передала карабинерам…
– Угадай, что? – Спросил коллега. – Папку с нотами внутри. И сказала, что Капотонди передал ей ноты за неделю до смерти, попросив бережно сохранить.
– А почему она не передала их сразу?
– Она говорит, что совсем забыла о них…
– А ты сам видел ноты?
– Честно говоря, они не дают нам ничего нового для расследования. Но, возможно, они что-то значат для вас. Я отсканировал их. Перешлю вам через несколько минут.
Брандолини и Паоло уставились друг на друга.
– Что за чертовщина? Мы только что узнали, что Игнацио Фортунати пациент психиатрической клинике и выдумал историю с украденной оперой. И тут же появляются ноты. А самое главное, что мы валяем дурака, у нас и дела-то никакого нет, убийством занимаются коллеги в Матере.
