С трудом, но переключаюсь на настоящее. С излишней тщательностью наношу на тело лосьон. И долгое время стою напротив зеркала. Рассматриваю себя. Я самая обычная девушка, вполне симпатичная. Тогда чем заслужила такое отношение? Почему поспорили именно на меня? Из-за того, что была дочерью директора? Тот спор не отпускает меня. Продолжает бить по самооценке. В голове десятки вопросов.
А что, если и сейчас это какая-то игра? Зачем Котову понадобился брак?
И он снова выбрал меня.
Специально или случайность?
Все эти вопросы служат моими спутниками до кухни.
Но когда захожу в светлое помещение, вижу накрытый стол и маму, сидящую в углу с опущенной головой. Котов уходит на задний план.
Сажусь за стол, ловлю неловкую улыбку родительницы.
Никто из нас не спешит начать разговор.
Я кручу вилку в руке, а мама смотрит на меня невидящим взглядом.
Мне нечасто приходилось видеть маму такой взволнованной. Я замечаю, как подрагивают пальцы её рук, когда она теребит кухонное полотенце. Вижу, как отводит взгляд. И как всё не может собраться с духом для начала разговора. Она вроде приоткрывает рот, но тут же закрывает, ещё сильнее начинает перебирать дрожащими пальцами белую ткань.
– Мам, – зову мягко, – может, не нужен этот разговор? Пусть живёт в комнате себе спокойно. Скоро съедет, и мы снова забудем о нём.
Мне не нравится, что она нервничает. Ей нельзя. Что бы она ни хотела сказать, это не стоит её здоровья.
Родительница коротко мотает головой. Улыбается грустно, подаётся вперёд и тёплой, шершавой от сухости рукой накрывает мою. Сжимает ладонь.
– Давно нужно было рассказать, – мама поднимает взгляд на меня, а там вина в глазах, – Егор приходил к нам. Через год после тех событий. Приехал летом, спрашивал тебя.
От этих слов внутри всё замирает. Замораживается, как при анестезии. Я не чувствую ни боли, ни радости. Ничего. Приходил. Возможно, даже извиниться, только разве простых извинений достаточно для оправдания и тем более прощения такого гнусного поступка.
– Я не знаю, что он хотел. Отец не спрашивал его, просто выставил за дверь, – мама снова улыбается, как улыбаются, вспоминая прошлое: – Егор всегда был настойчивым. Он потом ещё несколько раз приходил. Сидел на крыльце нашего дома. Уверенно заявил, что не уйдёт, пока не увидится с тобой. Тогда Саша вызвал полицию: Егора забрали, и после этого он больше не появлялся.
Сглатываю ком в горле, который откуда-то предательски взялся.
– Мам, ну, приходил и приходил. Какое сейчас это имеет значение? Он признался, что всё было ради спора.
– Он раскаивался. Я видела это. И Саша видел. Но тогда нам казалось правильным огородить тебя от Егора. А сейчас я думаю, что мы ошиблись. Может, стоило вам поговорить, и тогда у Дашеньки был бы отец?
Мне нечего ответить маме.
Хотела ли я, чтобы у моей дочери был отец? Да. Но не Котов. Я вообще сомневаюсь, что такой, как он, способен быть родителем. Способен нести ответственность за другого человека.
– Мам, вы с папой всё правильно сделали. Не переживай, ладно?
– Ир, я к чему этот разговор завела. Решать, конечно же, только тебе. Но почему бы всё не рассказать Егору? В конце концов, угрожают его ребёнку, и я уверена, он не останется в стороне.
– Нет. Не хочу быть ему обязанной. Мы столько лет без него справлялись, и сейчас справимся.
По лицу мамы понимаю: она со мной не согласна, но не спорит.
– Делай как знаешь, – говорит с тяжёлым вздохом – Егор предупредил, что сегодня не будет ночевать, поэтому запирай на ночь дверь на верхний замок. Я пошла отдыхать.
Мама целует меня в щёку и уходит.
Я ещё какое-то время ковыряю еду, но аппетита нет.
Убираю всё в холодильник. Запираю дом и ухожу к себе. Я сразу ложусь в кровать, хотя ещё рано.
Запрещаю думать о Егоре.
Включаю телек и даже получается погрузиться в какую-то комедию.
Тихий сигнал сообщения звучит как гром в ясный день.
Открываю и в ужасе застываю.
В сообщении фото Даши с речки.
“Ирина, у вас осталось девятнадцать дней, чтобы вернуть весь долг”.
Глава 6
Как бы я ни пыталась уснуть – всё бесполезно. Всю ночь сознание играет в злые шутки, подкидывает самые ужасные сценарии развития событий, словно режиссёр фильма ужасов, наслаждающийся моей беспомощностью.
Часы до рассвета тянутся мучительно долго.
Несколько раз я подрываюсь выйти из комнаты. Поделать хоть что-нибудь, лишь бы занять себя. Переключиться. Но нельзя: я тогда разбужу маму, и мне придётся ей обо всём рассказать, а лишние волнения моей родительнице ни к чему.
И сколько я бы ни думала о происходящем, понимаю: у меня нет другого выбора, кроме как согласиться на предложение Котова. От одной мысли, что я буду изображать его жену, становится тошно. Будто предаю саму себя.
– Я решила согласиться на предложение Егора, – говорю маме за завтраком.
Родительница улыбается, протягивает руку к моей и мягко сжимает.
– Не зря я тебе вчера всё рассказала, да? Егор хороший человек, Ирочка. Просто наделал глупостей, будучи ребёнком.
Мне не остаётся ничего другого, как согласно кивнуть.
Только восемнадцать лет – это уже не ребёнок, и Котов чётко отдавал отчёт своим действиям. Но маме ничего из этого не говорю. Пускай считает, что я простила Егора.
– Мам, ты только Котову ничего не говори, я сама с ним поговорю.
– Конечно, милая.
Целую родительницу на прощание и ухожу на работу. Всю дорогу постоянно оглядываюсь, но никого подозрительного не замечаю. Что же за профессионалы работают в коллекторской фирме? Им бы в шпионы записаться, а то такие кадры пропадают почём зря. Или за мной никто не следит?
Сегодня я как никогда рада сезону отпусков и объёму работу, который вырос из-за этого в несколько раз. Мне не остаётся времени на переживания.
В часов девять утра звонит Даша, сообщает, что они уже проснулись и после завтрака отец Регины её подвезёт домой.
Нужно ещё как-то дочери рассказать о принятом решении. Хотя не думаю, что она расстроится, скорее наоборот, будет рада. Это же её мечта – играть в кино, а это можно считать репетицией.
Главное, Котова уговорить перечислить всю сумму сразу. Если, конечно, он не передумал. Интересно, где он ночевал? Может, уже другую жену себе присмотрел? А я тут губу раскатала, что он всё это время спокойно ждал моего решения.
Меня острой иглой прокалывает от последней мысли. Вдруг Егор и правда передумает? Что мне тогда делать? Где искать деньги?
Почему я сразу не согласилась?
Кому нужна эта гордость, когда дело касается безопасности близких?
В обед не выдерживаю и набираю Дашке.
– Мы с бабушкой помидоры закончили подвязывать, а сейчас пойдём обед готовить.
– Молодцы, – прикусываю губу, не знаю, как задать вопрос. В итоге, не придумав ничего лучше, спрашиваю прямо: – А что наш жилец?
Дочка хихикнула один раз. Другой. А потом тихо, заговорщически говорит:
– Он нам мебель меняет, мам. Сегодня приехали дядечки с кучей коробок и начали собирать новый шкаф и кровать.
– Что он делает?! – наверное, только Котов способен вывести меня из себя так быстро.
– Он сказал, что эта кровать не подходит для его матраса, а на другом он не привык спать.
Тоже мне, принцесса на горошине нашлась. Видите ли, матрас ему определённый нужен, а дальше что? Стены не в тот цвет покрашены?
– А со шкафом что не так?
Дочь снова хихикает.
– Мало места для костюмов. Мам, ты бы видела, сколько Егор вещей привёз. Он сказал, что арендует комнату на полгода.
– Что?! Он что, собирается жить у нас полгода?!
Котов же несерьёзно про полгода?
Стоило представить, что мы проведём под одной крышей три месяца, мне становилось дурно. А полгода… Нет! Столько я его точно не выдержу.
– Ага. Говорит, дела в нашем городе могут затянуться.
Дела у него, а страдать должна я?
Нет уж.
Пусть гостиницу себе ищет и хоть перестраивает её под себя, но тридцать первого августа он съедет от нас!
С боевым настроем работаю оставшийся день. Удивительно, как злость на Котова вытеснила страх. Оставшиеся часы я буквально предвкушаю, как приеду домой и выскажу Котову всё, что думаю о его наглости, не знающей границ.
– Синицына Ирина здесь работает? – незадолго до конца рабочего дня в кабинет заглядывает парень лет двадцати. Он осматривает всех присутствующих по очереди. Надувает и лопает пузырь из жвачки, а потом добавляет: – У меня доставка для неё.
Коллеги дружно поворачивают голову в мою сторону, а я робко приподнимаю руку.
– Это я.
Парнишка кивает, уверенно проходит в кабинет и под любопытные взгляды всех присутствующих ставит небольшую коробку мне на стол.
– Распишитесь, – протягивает небольшой планшет с белым экраном.
На автомате черчу свою подпись. Получается криво, но меня это мало волнует. Меня снедает любопытство: что же скрывается внутри этой красивой чёрной коробки с едва заметной золотой короной на верхней крышке.
– Ирка, давай быстрее открывай! – поторапливает меня Лида.
Коллега даже придвигается ближе, чтобы лучше разглядеть, что внутри. Кажется, ещё чуть-чуть – и она сама сдвинет крышку с коробки.
Ох. Надеюсь, внутри нет ничего ужасного.
Всё-таки кладу руки на крышку, отмечаю про себя, какая она приятная на ощупь, будто бархат под рукой. И, наконец, открываю.
Внутри лежат розы насыщенного винного цвета. Бутонами словно на подбор, все одного размера, а на стеблях нет ни единого шипа. Цветы перевязаны широкой золотой лентой. Сверху – чёрная матовая карточка, которую хватает Лида, пока я, поражённая, рассматриваю подарок.
– Интересно, от кого такая роскошь? – беспардонно заглядывает внутрь и читает вслух: – «Я рад, что мы снова вместе. С любовью твой Егор».
В меня тут же впиваются четыре пары глаз – им срочно требуются подробности. Я же, прикрыв глаза, пытаюсь усмирить разрастающийся гнев в груди.
«С любовью»?
«Твой Егор»?!
Неужели Котов на самом деле это написал? Он не мог не знать, какой эффект произведёт его записка. Да теперь только ленивый не обсудит, что спустя стольких лет одиночества у меня, наконец, появился мужчина!
Я ещё не дала согласия на брак, но он уже объявил на весь город, что мы вместе.
Глава 7
– У тебя появился мужчина? Кто он? Это новый физрук в Дашиной школе? Как давно вы вместе? – Лида закидывает меня вопросами, как из автоматной очереди. Я даже не пытаюсь отвечать на них: всё равно и слова вставить не смогу. – Хотя нет, здесь написано “снова вместе”. Эх, жа-а-аль! Физрук этот такой красавчик! Были бы у меня дети, я бы регулярно наведывалась в школу. Так кто этот Егор?
Лида впивается в меня требовательным взглядом. Кажется, ещё немного – и она направит свет настольной лампы мне в глаза, как это делают во всех детективах на допросе.
К моему везению, Лида на пять лет младше меня и училась в другой школе, поэтому она не в курсе тех событий. Зато Алла Андреевна, мой непосредственный начальник, знает, кто такой Егор. Её сын учился вместе с нами. Интересно, каковы шансы, что она не вспомнит про спор и Котова.
Ни-ка-ких.
