– Насколько мне известно, на Земле у двух национальностей совершенно разные традиции. Кто-то после вкусного обеда благодарит хозяев смачным плевком на пол, а для других это смертельное оскорбление.
Все четверо клеранцев дружно посмотрели на меня. И я поймала себя на том, что стыдливо морщусь, искоса глядя на соседей и непроизвольно сминаю покрывало на шезлонге. Фальк усмехнулся и что-то негромко сказал Райо на клеранском, словно подтрунивал над ним или… завидовал.
Видимо, перестаралась я со своими устоями. Слишком крепко вбили в меня правила поведения этой пресловутой «идеальной жены» в детстве, черт их дери. Ой, даже глухие отголоски «отеческих заветов» послышались: «Семья – это святое!» Я мысленно дала себе подзатыльник, внутренне встряхнулась и весело предложила:
– Может, ну его, этот бассейн? Вокруг еще столько интересного, чего мы не видели, а времени до Фортана мало…
– Возможно, мы бы смогли найти еще двое суток, чтобы насладиться вашей душевной компанией и на Фортане, – промурчал Матео, подаваясь ближе к Ровене, едва не укладываясь к ней на шезлонг. Но его быстрый вопросительный взгляд на Райо не укрылся от нас с кузиной.
– Возможно! Розовые слоники – непреодолимое искушение!
Услышав мнение главного клеранца, я с трудом сдержала крик триумфа. Поймала взгляд Ровены, она слегка хмурилась, словно пыталась постичь некую тайну, которая никак ей не давалась.
* * *
Я сбежала! Несерьезно, глупо, по-детски! Все понимала, но не смогла справиться с собой – хотя бы полчаса побыть в одиночестве, нет, наедине с целой Вселенной. Себе в оправдание вспомнила, что отец говорил: «Вам, женщинам, ведома магия сердца, души и тела, сама природа даровала вам умение чувствовать чужую боль, тьму и найти спасение. Прислушайтесь к себе, пользуйтесь женской интуицией – и тогда ваша семья всегда будет обеспеченной и счастливой!»
На фоне космоса моя интуиция нашептывала, вернее, твердила с навязчивостью учебника: «Это твое первое и последнее путешествие подобного формата, курсант, вот и наслаждайся всем, что здесь есть, как те же смуфы. Хотя бы лишние полчаса потрать на себя!»
И я тратила их в месте, которое уже раз десять видела в рекламном ролике о том, что обязательно нужно посетить на лайнере «Вселенная радости». И вот я здесь! Просторная площадка в форме гигантского яйца специально была сделана прозрачной, благодаря чему все желающие могли видеть, как лайнер несется по космическим просторам, преодолевая пространство и время. К тому же добавляет остроты ощущениям пол под ногами, тоже прозрачный, – словно паришь над бездной…
Вплотную к корпусу подойти было нельзя из-за перегородки высотой метра полтора. Схватившись за поручень, я подалась вперед и любовалась видами за бортом. Мне все еще было мало Вселенной – невозможно насытиться сияющими звездами, туманностями, облаками! Даже если благодаря натренированному, внимательному взгляду сразу распознать, что, увы, суперпрочный корпус не прозрачный, а эффект «полного погружения» достигается сплошным экраном с объемным изображением. Подобные аттракционы сплошь и рядом устраиваются на планете: прозрачные мосты над пропастью, на небоскребах. Но впечатления – спасибо создателям этой мощи и организаторам тура! – зашкаливают, тем более здесь не земная твердь, не кино и не планетарий, а огромный корабль – жалкая песчинка, молекула в масштабах Вселенной.
Я постоянно невольно отмечала конструктивные особенности этого огромного лайнера – ведущего судна одной из крупнейших компаний мира Аябук, бывшего когда-то земной колонией, но разорвавшей связи с древней метрополией из-за жестокой эксплуатации планетарных и людских ресурсов. С тех пор многое изменилось, но аяки, как называют себя выходцы с Земли, или бывшие земляне, старательно отграничиваются от своих корней. Ревностно защищают свой суверенитет и очень активно развиваются в техническом и экономическом плане. Нам, курсантам академии, аяков преподносят как отщепенцев и предателей. Кто-то верит в это искренне, но не подобные мне отпетые прагматики.
Наверное, уже минут пять я не могла оторваться от кормы «Вселенной радости», прямо-таки с детским восторгом наблюдая, как там, на фоне светящегося нейтронного хвоста, крутятся сверкающие энергетические лопасти вокруг ядра одного из двигателей лайнера. Страшно представить их размер и мощь, а если что-то пойдет не так – будет настолько чудовищный взрыв, что увидят и на Дагаве, хоть мы уже двое суток в пути.
В который раз поймав себя на том, что, видимо, недополученное в детстве сказывается, я успокоилась и приняла «взрослый вид». По привычке вытянувшись стрункой, чувствовала, как в душу заползают холод и одиночество. На фоне темного, ледяного и безмолвного космоса я ощутила себя даже не песчинкой, с которой ассоциировала корабль, а… с фотоном. Вспыхнула и погасла, исчезла, никем не замеченная. Я крепче сжала поручень, невольно обратив внимание на свои руки: тонкие, изящные пальцы, узкие кисти, нежная, бархатистая кожа (благодаря здешнему сервису) с тоненькими венками. Черный широкий браслет на запястье только усиливал их природную хрупкость.
В бассейне Ровена попрощалась с клеранцами и увела меня в каюту, чтобы те не успели пресытиться нами – пусть «жертвы» нагуливают аппетит. В каюте мы пообедали и часок поспали, а затем не менее двух часов нежились в спа. Для меня, совершенно не привыкшей, чтобы кто-то заботился обо мне таким образом, ощущения были фантастические: сияющая увлажненная кожа, расслабленные мышцы, тонкий аромат масел, пропитавших тело.
Даже вечернее платье село на меня по-особенному. Черный корсет, расшитый серебряными нитями, приподнял грудь, подчеркнул тонкую талию, а струящаяся до лодыжек шелковистая ткань немного расклешенной юбки – округлые бедра и красивые ноги. От малейшего движения тонкий шелк скользил по чувствительной коже, посылая по телу возбужденные мурашки. Тяжелое агатовое ожерелье привлекало дополнительное внимание к нежной коже полной груди и соблазнительной ложбинке.
Переступив с ноги на ногу, я ощутила, как пальчики на ногах щекочут нежные лепестки черных шелковистых цветков, украшающих босоножки на высоких шпильках. Эта легкая, изящная обувь каким-то невероятным образом удерживается на ногах парой тонких кожаных ремешков.
Да, если всего три дня назад считала себя просто хорошенькой, то сегодня, в роскошном вечернем наряде, благоухающая и ухоженная до кончиков ногтей, поняла: я – красавица. Причем без всякой лести и после личного придирчивого осмотра. Мастер на все руки Ровена – настоящая волшебница и в искусстве макияжа – постаралась от души. Действительно старшая, наставница, и я жадно внимала ей. Всего лишь пара легких мазков по векам серо-жемчужными тенями придала темно-шоколадным глазам глубины и тайны; чуть подкрутила и так густые черные ресницы; добавила губам яркости розовым блеском – и все. Моя природная красота засияла, словно ограненный бриллиант: гладкая нежная кожа с легким румянцем, крылья носа трепетно дрожали, чувственный рот приоткрылся в удивленном: «Ого, неужели это я?!»
Вдруг я ощутила наполовину обнаженной спиной чей-то взгляд и рефлекторно обернулась. Райо! Он молча наблюдал за волной моих темных блестящих волос, медленно, лениво и немного щекотно стекавшей с плеча на спину. А я смотрела на него, надеюсь, цинично-изучающе, а не восхищенно-придурковато, как некстати могло получиться. Потому что этот супербрутал в уже, кажется, привычном черном костюме с тонким шелковым шарфом вместо галстука, белоснежной рубашке не мог не волновать. Полюбовавшись его великолепной фигурой, я чуть не сделала ему комплимент, но, конечно, не решилась и уже хотела выдать дежурное «доброго времени суток», но он опередил:
– Ты очень красивая, Эрика!
Ровенин трюк с плавным и эффектным перебрасыванием волос мне удался, а вот изобразить уверенную светскую улыбку – нет. Рядом с Райо я терялась, робела и стеснялась. Как глупо! Да что же происходит, в конце концов? Пришлось напомнить о дистанции:
– Благодарю вас, хой Райо! Вы один? Без телохранителя Фалька?
Райо чуть поморщился, отрицая:
– Фальк не телохранитель, он куратор.
– Куратор? – Вот так неожиданность!
– Мы с шир Домаком из одного крула, по-вашему администрации, но политические представители не могут относиться к одному крулу. Как правило, формируется смешанная делегация из разных.
– Чтобы исключить сговор узкого круга? – предположила, а по сути, умничала я.
– Да, наверное, в какой-то мере, – признал Райо, серьезно глядя на меня.
Клеранец сделал последний разделяющий нас шаг, встал почти вплотную, опустил взгляд и коснулся моего запястья, затем его пальцы скользнули вверх, лаская руку, посылая по коже мурашки, замедляясь в особенно чувствительных местах – в ямочке у локтя, на внутренней поверхности руки…
Он видел, все-все видел: как разбегались мурашки по моей коже, как частили жилка на моей шее и пульс на запястье, как ускорялось и становилось поверхностным дыхание. Всего одно его движение – и я горю от желания. Легко обхватив мою ладонь, он поднял наши сцепленные руки и томительно медленно поцеловал каждый пальчик, глядя мне в глаза. И я на все сто уверена: мой страх Райо тоже видел. Отметил, что я боюсь не физической боли, что его резкое движение меня не пугает – я даже не моргнула и не дрогнула, когда он резко поднял вторую руку и, обхватив мой затылок, мягко массировал кожу под волосами. Я боялась за свою душу, за сердце, будущее…
Кроме нас сюда пришли пощекотать себе нервы несколько пассажиров. Кое-кто восторженно ахал-охал, кто-то делился впечатлениями, но, кажется, никому до нас не было дела. Какой космос? Мы любовались друг другом. Игнорируя возможное чужое внимание, я бесстыдно льнула к Райо, тянулась к нему каждой клеточкой своего тела, всей душой. Наслаждалась прикосновениями его губ к моим пальцам и мягким поглаживанием затылка. Хотелось замурлыкать, зажмуриться от удовольствия. Но ведь тогда я не смогу видеть, как все сильнее разгораются его желтые глаза. Я не могла разобраться в нахлынувших чувствах: слишком все ново, необычно, опасно, будто я попала в шторм. А ведь так нельзя.
– Странно… – Райо неожиданно нахмурился.
– Что странно? – пытаясь выбраться из чувственного тумана, оторваться от его глаз, прошептала я.
– Два дня! Всего два дня – а ты у меня словно под кожей…
Райо зарылся пятерней в мои волосы и провел по всей длине, откровенно любуясь.
– Наверное, просто атмосфера здесь такая, потом пройдет, – неожиданно для себя, слишком горестно, уныло шепнула я.
Где-то на задворках сознания давал о себе знать разум, а может, инстинкт самосохранения, но глаза и уши хотели верить сердцу. Райо ласково улыбнулся, блеснув клыками, погладил мою щеку кончиками пальцев и смотрел при этом странно, с нежностью и… голодом, что ли. Незнакомый и непривычный взгляд, от которого все во мне трепетало.
– Мне тридцать пять, Эрика, и отдыхаю я не впервые.
Я приподнялась на цыпочки, дотронулась до его лица, погладила скулы, темные брови и наконец коснулась саусов. Осторожно провела подушечками пальцев во всей их длине. Отметив, что у Райо крылья носа задрожали, верхняя губа приподнялась, ощериваясь, но не грозно, а будто бы от удовольствия, я хрипло спросила:
– Что ты ими чувствуешь?
– Слишком многое. Я опасаюсь, если сейчас развернусь к пассажирам, нас опять обвинят в непристойном поведении, – усмехнулся он.
Я вспыхнула от смущения и поняла, что тоже перешла на ты. Клеранец наклонился и, едва касаясь, поцеловал меня сначала в лоб, потом в скулы, щеки, губы. Легонько, бережно, нежно.
– Нас, наверное, потеряли, – вспомнила я, зарываясь пальцами в его короткие волосы на затылке.
И ведь разумная мысль, но кто бы из нас к ней прислушался? Лично мне следовать разуму откровенно не хочется. Особенно сейчас, когда я целуюсь с Райо, да и вообще впервые целуюсь.
– Я не отпущу тебя, Эрика, – хрипло сказал он, прислоняясь лбом к моему.
– И не надо, мы же вместе на ужин пойдем. Думаю, Ровена и твои…
– Не сегодня, моя птичка, а вообще никогда.
Схватившись за его руку, которой он все еще удерживал мою, я изумленно спросила:
– Ты принял жизненно важное решение после двух дней общения?
Райо усмехнулся, снова покрыл короткими поцелуями мое лицо и неожиданно пожал широкими плечами:
– Если честно, сам поражен.
А мою душу раздирали триумф и страх. Я добилась желаемого всего за два дня, но внутри словно пружина лопнула и скопившееся за неделю напряжение сменилось иррациональной паникой. Причем испугалась я не за себя, а за Райо. Может, все, о чем говорят, неправда? Может, ложь, клевета и… Переполнявшие меня эмоции и сомнения вылились в хриплое:
– Скажи, ты веришь в высшие силы?
– Как и любой клеранец, да, – Райо удивился.
– В темных или светлых? Я читала: у вас есть разделение…
– Я верю в Каллу, покровителя моего рода. – Темные брови Райо заметно поднялись.
«Каллу, Каллу…» – я перебирала в памяти клеранский пантеон, но именно об этом боге не слышала и не видела в списке. Как же так? Ведь ради него совершается слишком много. Мне нестерпимо хотелось подобраться ближе к истине. В горле пересохло от волнения, мой голос, наверное, походил на карканье вороны:
– Ты убивал?
– Да, – Райо убил все мои надежды на ошибку или клевету.
Я сглотнула горький ком, застрявший в горле. Опустила голову и медленно отвернулась, тем не менее позволив Райо обнять меня, словно теплым одеялом укутать. Внутри ныло от боли и горечи, как обычно, все в моей жизни как обычно. Райо скрестил руки у меня на груди, я положила на них свои ладони, ощутила под тонкой, приятной на ощупь тканью его жаркое мускулистое тело. Он напрягся после моих вопросов, и я насторожилась: все-таки виноват? Считается, невиновный не боится простых вопросов, не ищет скрытого смысла, поэтому задала вопрос, далекий от веры и смертей:
– Ты когда-нибудь задумывался, за что люди любят?
Несколько мгновений Райо молчал, затем немного расслабился. Его голос прозвучал спокойно:
– Люди – нет, а мы, наверное, чувствуем себе подобных, идеально подходящих, нужных именно нам. Нет – необходимых!
– Слишком сложно, – вздохнула я, думая о своей жизни и этой ситуации.
У Райо было свое мнение:
– Почему? Если подумать, то, наоборот, все просто. Ты либо любишь, либо нет.
– Почему-то в моей жизни ничего просто не бывает, – грустно призналась я и неожиданно для себя потерлась носом о руки Райо.
Как это произошло? Наверное, исключительно по наитию, по той самой хваленой женской интуиции, о которой распинался «отец», коверкая ее суть.
Мужчина прижал меня к себе теснее и на ухо шепнул:
– Доверься мне, обещаю: все будет хорошо.
– Возможно, – отозвалась я и даже кивнула, не моргнув глазом, будучи уверенной на все сто, что это невозможно. А дальше буквально силой выдавила из себя: – Но сначала я хочу на Фортан, к розовым слоникам. Хоть ненадолго.
– Птичка ты моя маленькая, – тихонько рассмеялся и расслабился Райо, словно я ему «да» на все-все сказала.
– Пойдем на ужин? – жалобно попросила я.
Райо несколько мгновений рассматривал меня, повернув к себе лицом, затем заботливо спросил:
– Ты проголодалась?
Я мигом собрала волю в кулак, отодвинув свою неизвестно откуда взявшуюся влюбленную придурь, и с игривой улыбкой ответила вопросом на вопрос:
– Может, как ты сказал, я просто трусиха и не умею принимать важные решения за два дня?
– У тебя еще много времени, чтобы узнать меня гораздо лучше.
Взявшись за руки, мы направились ужинать.
Как ни странно, но, увидев меня с Райо, Ровена ни словом, ни взглядом не упрекнула, наоборот, ее глаза засверкали еще ярче. Сегодня кузина предпочла платью ярко-синий, сверкающий, как звездное небо, слегка облегающий комбинезон и поражала окружающих длинными стройными ногами, соблазнительным бюстом и бесподобной пластикой танцовщицы. Само совершенство – и прекрасно знает об этом! За ужином я наблюдала, как Матео, Нофаль и громила Фальк вдобавок, суровые, брутальные и вызывающие животный страх «хищники», как некормленые котики, вились возле нее, выпрашивая крохи внимания.
Райо, сидевший рядом со мной, привычно положив руки на подлокотники, с ленивой, царственно-снисходительной улыбкой тоже следил за этим чувственным представлением. Но и за мной ухаживать не забывал. Про Ровенино «тик-так» я и не вспомнила – впервые в жизни в непосредственной близости видела и слышала, как сводят с ума мужчин. Причем легко, красиво – и без зазрения совести. И убеждалась: красота – страшная сила!
* * *
Если сказочный аквапарк «Повелитель океанов» приятно удивил меня, то феерично-фантастичный клуб «Огонь в крови», потряс до глубины души сразу. От входа в клуб, представляющий собой огромное помещение с многочисленными тематическими зонами, расположенными по конической, расширяющейся вверх спирали, с просторной площадки медленно отплывают в разных направлениях матовые диски-антигравы. Развозят гостей, желающих выпить и потанцевать, на свободные уровни. Никакого резервирования и VIP-зон – места достаточно, хватает всем, пришел и размещайся где свободно и нравится. Или присоединяйся к компании по интересам.
В первый момент я машинально вцепилась в руку Райо и с содроганием взглянула под ноги – наш диск, плавно огибая препятствия, плыл на какой-то из верхних уровней. Внизу я увидела бар; хоть аяки якобы забыли о праматери Земле, они слишком многое взяли у нее. Скорее всего, это стилизованный под старину элемент интерьера и, вполне возможно, иллюзия, а еду и напитки разносят дроны в виде ярких насекомых, забавно мелькающие то тут, то там.
Прямо в воздухе, заняв большую часть пространства в центре спирали, между уровнями-витками, парят просторные, с белой подсветкой диски, похожие на те, которые несут нас сейчас к месту «высадки». На этих круглых светящихся и парящих танцполах вовсю отжигают гости, выбравшие «Огонь в крови» для вечернего досуга. Удивительное дело: нет привычной громкой музыки, характерной для подобных клубов, – звучит тихая мелодия, которая не заглушает разговоры, смех и перезвон бокалов, создавая комфортную и уютную атмосферу. При этом на множестве разрозненных, плавающих в воздухе танцполов царит бурное оживление: инопланетяне танцуют кто во что горазд, хотя порой кажется, кто-то в судорогах бьется.
Поднявшись на выбранный клеранцами уровень, наша компания не сразу направилась к столам и диванам, а с любопытством разглядывала интерьеры и гостей. Кого здесь только нет! Серые даги изображают волны, плавно и слаженно раскачиваясь, голубые домрусы, похожие на призраков, будто не танцуют, а ведут бой, – столько страсти и экспрессии, кто бы мог подумать. Бочкообразные майджоры, наоборот, предпочли диску лаунж-зону с «растительностью» и «костром»; мне показалось, что они слушают флейту, тонкий, надрывный плач которой эхом разносится в горах. Недалеко отрывается тесная и многочисленная группа землян. Похоже, сородичи устроили своеобразный баттл.
– Занятно, – немного растерянно и разочарованно протянула Ровена.
И с прагматичной точки зрения я ее понимаю: очередная проблема при соблазнении «жертв». Походить на испорченную куклу, дергаясь в слышимом только тебе музыкальном ритме, – что в этом может быть эротичного? Зато мой внутренний, не наигравшийся ребенок, который дорвался до очередного незнакомого шоу, просто не мог оторваться от яркого зрелища. Я с трудом сдерживалась от неуместных восторженных восклицаний и слишком восхищенной улыбки. И все-таки не выдержала, кивнув на один из парящих дисков, над которым мерцал белый купол, спросила:
– О, а почему некоторые затонированы?
– Может, там очень стеснительный народ собрался, не хочет демонстрировать окружающим, как проводит время, – цинично усмехнулся Нофаль.
Наверное, там или целуются, или еще что-то пожарче вытворяют, поэтому задействовали замечательную функцию для уединения. Но… Чуть нахмурив брови, я уточнила:
– А если нападение? Или без обоюдного согласия…
И сразу замолчала – Райо мягко, успокаивающе скользнул ладонью по моим обнаженным плечам, поясняя:
– Аяки очень разумно и ответственно подходят к комфорту и безопасности своих пассажиров. Поверь. У этих выходцев с Земли здоровый культ личной и экологической безопасности. Повсюду есть камеры, датчики и прочие технические девайсы, которые следят и анализируют. Если возникнет хотя бы намек на нарушение границ, тут же вмешаются стаффы.
Я об этом слышала, но после того, как Райо подтвердил, неожиданно стало легче дышать. Вот и замечательно! Нам с Ровеной можно расслабиться. Хотя, посмотрев на нее, поняла, что переживала по мелочам одна я.
– Кажется, музыка громко звучит лишь в пределах дисков? – спросила я.
Мне на помощь опять пришел Райо:
– Как сказано в проспекте, в связи с различными культурными традициями и особенностями восприятия инопланетян, здесь разработали специальную систему. На столах лежат наушники, крепишь их за ухом, дальше все просто: назови номер танцпола – и услышишь, что там играет. Или присоединяйся к танцующим, или занимай свободный диск и заказывай музыку, под которую хочешь расслабиться сама.
