– Пойду я. Извинюсь.
Лена сидела на берегу, обхватив ноги руками. Подбородок лежал на коленях. Издалека мне показалось, что она беззвучно плачет. Я подошёл, примостился рядом. Заглянув в лицо понял, что ошибся. Глаза были сухие. Сама, правда, была бледнее, чем обычно, но это ни капельки её не портило. Напротив, злость отточила её черты, сделала контрастнее.
– Прости меня.
– Он мой папа, понимаешь?
– Да. Именно поэтому я пришёл прощения выпрашивать.
Она смотрела на почти исчезнувшее за горизонтом багряно-красное солнце.
– Ты купался ночью?
– Да.
– И как оно?
Я пожал плечами.
– Отлично.
– Я тоже хочу.
– Обязательно сходим. Да хоть бы и завтра.
– А почему не сегодня?
– Этого я ещё не придумал. Будешь сигарету?
– Давай.
Волны шумели, гипнотизируя, расслабляя.
– Он не плохой. Он рассказывал, как людей спасал, как они…
– Забудь. Я же извинился.
Мы снова замолчали. Зябкий ветерок стал настойчивее.
– Пойдём. А то ёжишься вся.
– Я ещё посижу.
– Нечего здесь делать. И ребят не бойся и не стесняйся.
– И не…
– Вот и замечательно. Пойдём. Набросишь кофту. Ты ведь не хочешь вместо загорания с ночными морскими приключениями пить парацетамол и шмыгать носом?
Взяв её руки, почувствовал, что они ледяные.
– Ничего себе, мать! А ну, бегом в лагерь!
Быстро сбросил с себя мастерку.
– Одевай.
Вялые «мне не холодно» были отметены как несущественные. Обняв Лену за плечи, пришлось почти насильно тащить её в лагерь.
– Так, свободный народ. Нам нужен чай. Горячий. Я поднимусь в «спальню», одену что-нибудь, а на вас оставляю миссию спасения.
В костре тихо потрескивали угли, маленькие жёлтые огоньки подпрыгивали невысоко над сгоревшими дровами, тут же растаяв, оставляя после себя тепло и всполохи света. Если долго всматриваться в них, бессвязно веселящихся, а потом отвести взгляд на окружающую тебя местность, то все утонет в кромешной тьме на несколько минут, пока глаза не привыкнут к вечернему освещению. Зато потом, лёжа навзничь, глядя в крымское небо с бесконечным количеством звезд и созвездий, можно мечтать. О несбывшихся с детства путешествиях на другие планеты. О покорении Беты Водолея, сражениях с чудовищами, её населяющими. Это позже, по мере взросления, наступает разочарование в невозможности долететь до неё, так ещё и чудовищ там нет по определению, поэтому завоёвывать там некого. Но сейчас я не хочу этого знать. Я хочу, сидя в уютной кабине квадрокоптера на субатомарной тяге, облетать дикие джунгли планеты с труднопроизносимым названием, отбиваясь от адовых созданий, один вид которых заставил бы Иеронима Босха страдать комплексом неполноценности. Хочу быть двухметрового роста и иметь модифицированную нервную систему. Чтобы одну руку, оторванную Белым Варгом, заменял киберпротез. На мне должны быть утяжелённые доспехи «Уран-3» и широкий шрам от лба до подбородка. Выстрелом укороченной плазменной пушки «Циклон» я могу выжечь полквартала вместе с домами, детсадами и бабушками на лавочках. Ориентировки с моей фотографией и денежным вознаграждением, на которое можно купить тихую планетку, разосланы в трех звёздных системах. Только связываться со мной никто ни в трезвом уме, ни под «Поцелуем ангела» не будет. Это экспресс в один конец. Проще пытаться прожить один день безоружному посреди чащей Хектоса. Да что там день. Час. Когда несколько лет назад меня удалось поймать Объединенной Федерации, никто в это не поверил. Ходило дикое количество слухов. Пришлось отправить в это знаменитое реалити-шоу, «Врата Хаоса», чтобы люди своими глазами увидели, как овеянного легендами человека стирают в порошок. А получилось ровным счетом наоборот. Вступив в коалицию с Легатом Бездны, мы пару месяцев славно куражились в обозримой Вселенной, пока его не вернул Совет Сатрапов, а я окончательно не затерялся в Трёх Мирах. Оставшись…
– О чем ты думаешь? – голос Лены катапультой вышвырнул всю нарисованную картину в мусорный бак.
– Я? Кхе-кхе.. Как сказать. Планирую занятия на завтра, – зачем-то соврал я.
– Дай сигарету.
– Держи. Странный какой-то день был.
– И не говори.
По одному начали расходиться присутствующие. Наш маленький лагерь наполнился звуками шагов, расстёгиваемых противомоскитных сеток, вытряхиваением спальников.
– Ну что, пойдём и мы?
– Да. Погоди, только докурим.
– Давай так. Первый проснувшийся будит другого, и идем купаться.
– Хорошо. Кстати, у тебя телефон садится уже? Можем поехать в го…
– Я его выключила.
– Зачем?
– Много будешь знать, скоро состаришься.
– А как же милиция? Ведь она будет звонить.
– Не будет.
Лена встала.
– До завтра, знаток всего и всея.
– Спокойной ночи.
Она направилась к своей палатке.
– Стой. Я вот чего хотел спросить.
Лена обернулась.
– А бассейн у тебя в доме есть?
– Нет. Только два этажа под землёй, с бильярдной и домашним кинотеатром. Пойдёт?
– Вполне.
– Тогда до завтра.
– Ты шутила?
Она что-то ответила, удаляясь. Я не разобрал. Ну и ладно. Тем более что вопрос был с подначкой. Долго ворочался, пытаясь устроиться поудобнее. Никак не отпускали мысли о кинотеатре. Это такой маленький кинозальчик с удобными креслами и большим белым экраном на стене, или бюджетная аудиосистема?
Утром прямо возле уха заиграли трубы. Бодрый деский голос закричал, бросая в дрожь: «Здравствуйте, ребята! Слушайте пионерскую зорьку!» Спросонья схватил рукой телефон, видимо, что-то нажал, поскольку звук тут же пропал. Облегчённо вздохнув, открыл глаза. Было тепло и хорошо. И совсем не хотелось покидать это, такое уютное, место. Вздохнув, решил на счет «три» встать. Рааааз. Дваааа…
Через десять минут телефон заверещал снова. Тут уж ничего не попишешь. Нужно идти умываться и будить Лену. Только надо будет зарядку сделать. Чтобы судорога какая-нибудь в воде не схватила. Да, умыться ещё. Зубы почистить. Полотенце сушить, интересно, вчера повесил или нет? А то ведь вытираться холодным, да и к тому же мокрым – занятие не из приятных. Костёр, кстати, вчера не затушил…
Защипало на лбу и щеках. Инстинктивно проведя по лицу рукой, вляпался во что-то жидковато-густое и окончательно открыл глаза. Лицо горело. Я присмотрелся. Ладонь с пальцами были измазаны чем-то белым. До конца не проснувшись, выскочил из палатки, чтобы добежать к рукомойнику и смыть это непонятное нечто, однако наткнулся на выстроившихся шеренгой Дуче, Лену, Игоря и Мажора, которые покатились со смеху, глядя на мой измазанный и перекошенный вид. Ага. Зубная паста.
– Вы в пионерлагерь не наигрались, что ли? – спросил я зло.
Потом, глядя на ухохатывающихся провокаторов, не выдержав, рассмеялся сам.
– Нет, главное, половину лагеря перебудил своим пионерским задором, а сам дрыхнет, как сурок!
– Ты взгляд его видел? Представляешь, что ему снилось?
– Да ладно вам…
Я, наконец, смыл едкую субстанцию.
– Спасибо, хоть не додумались газеты между пальцами жечь.
– Ты ноги хорошенько укутал. А то бы уступили соблазну.
Вода была замечательная. Мы вдвоем плавали, с наслаждением разминая за ночь слегка задеревеневшие тела. Ветра почти не было, поэтому волны не захлёстывали лицо. Приятная прохлада моря быстро привела в чувство. Такая себе, мини-зарядка для лентяев. Обсохнув, поднялись обратно в лагерь. Дуче уже умотал бегать по одному ему известным горным тропинкам, остальной народ с кислым и помятым состоянием приводил себя в порядок. Приятно, все-таки, посреди этого уныния быть свежим, ещё и с хорошим настроением, несмотря на то, что чистил сегодня не зубы, а брови.
Сало, сидя перед газовой горелкой, казалось, колдовал. Высыпал в турку молотые зёрна. Добавил воды. Потом начал развязывать какие-то тряпичные мешочки, что-то нюхать. Брал щепотку из одного, добавлял к начинающему пениться напитку. По запаху находил ещё какой-то ингредиент, сыпал туда же. Результатом был какой-то особенно вкусный кофе. Я ничего подобного больше нигде не пробовал.
– Сало, колись! Расскажи рецепт.
Разливая всем по кружкам тёмно-коричневое варево, он улыбался.
– Нет, господа. Это эксклюзив. Запатентую, и всё. Миллионер в пять минут.
Лена наклонилась мне к уху, и прошептала: «А почему Сало? Потому что он украинец?»
– Нет, – так же шёпотом ответил я, – он как раз из Рязани. Просто раньше всех хохлов «салоедами» дразнил. Не со зла, а так… Подтрунивал. В назидание иным был припечатан.
– Жёстко. Но, наверное, справедливо.
Лена держала свою чашку двумя руками и наблюдала за паром, поднимающимся вверх. Я же тянуть не стал. Не люблю остывший. Осторожно сделал глоток. Почувствовал, как расплавленный металл с горьковатым вкусом и лёгкими оттенками неведомых приправ прошёл горло, опускаясь по пищеводу в желудок. Запах будоражил ноздри чем-то неуловимым, невозможным зацепиться ни за одну из знакомых мне специй.
– Как всегда. Неподражаемо.
– Спасибо. Приходите ещё.
– Айн момент.
Я встал, сходил к палатке. Вернувшись, поставил на стол банку сгущёнки.
– Нападай!
– Шаман. Скажи мне как историк историку, в каком году Людовик IX напал на Египет?
Гайка. Это одно из её любимых развлечений. Запоминать некоторые факты, а потом спрашивать у меня, как бы проверяя знания. Так как всего на свете упомнить невозможно, человечество за время своего существования столько всего совершило, поэтому я ещё ни разу не сумел ответить. Но в этот раз я подготовился.
– Не знаю.
– В тысяча двести сорок девятом.
Довольная улыбка расползлась по лицу.
Ну, ничего.
– А скажи, Гая. Число Пи – важная штука?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию (https://www.litres.ru/pages/biblio_book/?art=69197650&lfrom=174836202) на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
notes
Примечания
