Даниил Широков "Не эра для драконов. Сборник рассказов"

Постараюсь успеть до того, как меня поглотит апатия и начнутся кошмары в виде исчезнувших товарищей. Совы в тот раз хватило.

10:51.

Я достиг десятого этажа.

10:

52.

Я умер.

Круг третий. 3:46. День первый.

Пожалуй, перестану записывать новые даты. Оставлю только время и номер дня.

И номер моей попытки.

Это погоня за временем.

Или от него. Не знаю, как правильно. Постараюсь свести заметки к минимуму. Нам нужно торопиться, если хотим добраться до десятого этажа прежде, чем «Альфа» погибнет среди покинутых строительных площадок и голых пещер.

4:59.

Разобрались с Рябчиковым. Тот раскололся после переломанных пальцев правой руки.

Слабак.

Приятно наконец-то делать хоть что-то, в чём я достаточно хорош.

1:22. День второй.

Седьмой этаж.

Кравченко отрубили голову. Без звука, без предупреждения– одна тень, одно движение, одна секунда. Оставили его в коридорах. Пошли дальше. Сова в отчаянии. Володя рядом. Поддерживает. Ятаган хмур, как туча. Объяснить им всё во второй раз было тем ещё развлечением.

6:19.

Сова сошла с ума. Вогнала нож в горло Володе, потом застрелилась сама.

Пьём с Ятаганом, поминаем.

23:51.

Девятый этаж.

Ятаган не вернулся. Чем я думал, когда отсылал его искать предохранитель в груде мёртвого металлолома?

Зато рекорд. Меньше, чем за два полных дня я добрался до девятого этажа. Один.

Снова.

4:37. День третий.

У лестницы на десятый этаж. Вся водка, что не выдул Кравченко, со мной. И скоро будет во мне. Я бросил пушки, бросил еду, бросил оборудование, вышел из скафандра – будем действовать на русский авось.

4:55.

Я достиг десятого этажа.

4:54.

Я умер.

Круг четвёртый. 4:18. День первый.

Выпустил старшему сержанту кишки. Запихал ему в рот, пока тот пытался орать что-то на английском.

Это первый раз, когда я умер, не сдвинувшись с мёртвой точки. Сова прострелила бронебойным шейный позвонок. Точный выстрел, и это в целясь в скафандр-то! Быстрая смерть.

Спасибо, младший лейтенант.

Круг пятый. 4:04. День первый.

Прострелил Рябчику голову. Нет времени.

Во всех смыслах нет.

Рвём когти вниз. Я не знаю, как, но я начинаю ориентироваться в тоннелях. Первые несколько этажей ещё непонятные, но как только появляются уже знакомые лаборатории, бараки в стенах и строительные площадки, я уже знаю, куда идти.

00:17. День второй.

Седьмой этаж.

Сова снова сошла с ума и сбежала в пещеры. Не знаю, почему это происходит в первую очередь именно с ней. В этот раз в живых хотя бы остался Володя. Я ничего ему не рассказал про предыдущий раз.

Собрали провиант. Оставили стволы в коридорах. Перевели скафандры в режим мобильности.

00:59.

Восьмой этаж.

Почему это я? Почему я здесь заперт? Почему умираю, не дойдя до цели?

Неправильный вопрос.

Сперва надо понять, как я умираю.

6:32.

Теряюсь в мыслях. Володя застрелил Ятагана. Причина? Неизвестна. Я отошёл всего на минуту, а когда вернулся, над телом уже стоял лейтенант. С пистолетом. Да, всё самое опасное осталось выше, но личные-то стволы я у отряда не забирал.

Кравченко дрожит, не ест, не пьёт. Я курю сигарету, покрытую кровью друга.

9:41.

Девятый этаж.

Предохранитель пошёл искать уже я сам. Когда вернулся, все остались живы. Включил генератор, передохнул в комнате управления. Собрал ребят, выдвинулись к десятому этажу.

10:12.

Кравченко сбежал.

12:03.

Мы у лестницы на десятый этаж. Володя курит, пока я собираюсь с силами.

12:05.

Мы достигли десятого этажа.

12:04.

Я умер.

Круг шестой. 3:41. День первый.

Я вышел из скафандра, опустившись на холодные каменные плиты. Стрельнул у Володи сигарету, закурил. Надо немного выдохнуть. Важна не скорость. Как бы быстро я не достигал финала, он всё равно не меняется. Значит, я чего-то не знаю. Что-то в этом чёртовом эксперименте мешает мне.

Не отпускает.

Докурив, застрелюсь. Всё равно время зря потерял.

Круг седьмой. 3:33. День первый.

Оказывается, то мгновение после проникновения пули в висок очень болезненное. Уж лучше пусть Сова стреляет в случае чего. Неприятные ощущения.

6:52. День второй.

Шестой этаж.

Рябчик перебил всех.

Пытал меня.

Я вырвался, свернул ублюдку шею. Шпионы что, мысли читать умеют?

7:14.

Вышел к теням. Безоружным, без скафандра.

Круг восьмой. 3:25. День первый.

Вот такая смерть мне нравится.

Может ли нравится смерть?

Мне нужно мыслить чётче. Вывести для себя правила, по которым нужно действовать в каждом круге. Я называю это кругом, потому что на другое название фантазии у меня не хватило.

3:36.

Убил Рябчика. Успел объяснить всё отряду, пока Сова не пристрелила меня.

23:12.

Шестой этаж.

Все живы. Кравченко на грани панической атаки. Сова держится. Что на это влияет? Мы всегда начинаем с одного и того же. Почему исход – другой?

5:04.

Восьмой этаж.

Засада теней. Поторопились. Рванул реактор моего скафандра.

С фейерверком я ещё не умирал.

…Записи капитана становятся всё более неразборчивыми, словно он писал на ходу, кое-как выводя карандашом заметки…

Круг семьдесят девятый. 3:42. День первый.

Правила(нельзя забывать!):

Рябчика нельзя убивать неожиданно или излишне жестоко.

От ментального состояния Совы зависят жизни Володи, Ятагана и меня.

Кравченко нельзя оставлять наедине с Володей или Ятаганом. Кто-то из троих неизбежно умрёт от рук другого к шестому этажу.

Тени наполняют этаж за этажом, как вода набирается в ведро. Чем дольше я жду, тем больше их будет на верхних этажах. И, что парадоксально, меньше – на нижних. Тени не пользуются искусственными или природными подъёмами/спусками.

Если не отправиться к десятому этажу сразу же после попадания на девятый, все, кто идёт со мной, исчезнут или умрут.

Никто из «Альфы», кроме меня, не сохраняет воспоминания из предыдущих кругов.

Если Ятаган жив к концу второго дня и мы НЕ на восьмом этаже, он уже мёртв.